Зимняя история (глава 2). Тематика: Порно истории

Когда в дверь раздался звонок - я растерялся.

С Алиной я расстался еще месяц назад. Друзья, вроде бы, должны были праздновать Новый год, и тут, в канун праздника... Но дверь открыл.

Передо мной стоял Дед Мороз. В красной шубе, с белой бородой, с посохом, и мешком за плечом.

- С Новым Годом! О-хо-хо!.. - Весело пророкотал до боли знакомый голос. - Впустишь ли деда, погреться?

- Заходите... - Я посторонился. - Правда, я не делал заказа...

- Маленькие феи, что летают над городами - принесли мне твое желание. - Борода делала голос мужчины глухим, и я никак не мог понять - кто же под этим нарядом скрывается. Русик? Нет... меньше ростом. Данил? Слишком тощий... Тоша?..

- Антон, ты что ль? - Я попытался ухватить за бороду, но мужчина ловко выскользнул из-под моей руки, пройдя в прихожую.

- Зимняя стужа мне не помеха.

Снег на дорогах - глазу утеха.

Лихо меня олени домчали,

В дом, где могу я развеять печали. - Начал он присказки, снимая высокие зимние ботинки, осторожно пристроив мешок на пол. - Ну что же ты, гостя не позовешь в дом?

- Да проходите... - Я мысленно отметил, что все важные документы и деньги лежат в тайнике. Ключи от квартиры положил в карман джинсов. - Но...

- А ты подарочки доставай. - Перебил он меня, перенеся мешок в кухню, выложив на стол немного помятый кремовый торт, палку колбасы, кулек с фруктами. Выставив бутылку шампанского и бутылку красного вина. - А это - тебе. - И в руки мне ткнулся большой розовый медведь.

- Спасибо. - Я так и стоял в обнимку с плюшевой игрушкой, смотря на непонятного "Деда Мороза", которого явно играл кто-то из моих друзей. Но кто?..

До полуночи оставалось еще около часа, и я, решивший, поужинать и лечь спать - был немного удивлен таким визитом. И не сказать, что приятно. А Дед Мороз, опустошив мешок - принялся "кудахтать" на кухне, приводя ее из холостяцкого вида - в нормальный. Вскоре, стараниями еще неизвестного мне товарища, стол был приемлемо накрыт. Телевизор орал какую-то предновогоднюю лабуду, шампанское стояло в морозильнике, вино разлито по бокалам... А я - все еще не пришедший в себя - сидел на диване, напротив Деда Мороза.

- Давай, малыш, за этот наступающий праздник. За Новый Год! - Мужчина чуть оттянул накладную бороду, чтобы опрокинуть бокал вина, и я попытался его узнать, но...

- Кто вы такой? Я не знаю вас.

- Знаешь. - В голосе, даже сквозь бороду, послышалась улыбка. - Я преображусь. Но этот подарок я преподнесу тебе ровно в 12 ночи, с боем курантов.

Состояние было нереально тоскливым. Я не знал, кто передо мной, и это меня настораживало. Родителям отзвониться и поздравить их с праздниками я не мог. У них в городе повредило телефонную линию, а мобильник давно был пуст. Студенческая стезя - неблагодарный труд...

Внезапно, передо мной, на тарелку, плюхнулся кусок кремового торта.

- О-хо-хо! Что-то ты невесел, малыш!.. Споем-ка песенку: В лесу родилась елочка...

- Извини, мне не до веселья. - Я резко оборвал незнакомого знакомца. - Или ты мне говоришь, кто ты, или...

- Выставляешь меня за дверь. - Кустистая наклеенная бровь поползла к переносице. - А главный подарок получить?

- Знаешь... - Терпение было уже на исходе. - Мне плевать, кто ты. Но...

- Так уж, и "плевать". - Теперь голос "мороза" звучал почти нормально. И, так знакомо... Если бы я не знал, что... Нет. Не может быть.

Я резко поднялся из-за стола, пройдя в кухню, закурив сигарету. Этого просто не могло быть. На следующий день, после встречи с Максом, я попытался ему позвонить. Но цифры, написанные быстро и коряво, к тому же, растекшиеся от снега, что набился в карман, составили целый код, в котором я так и не разобрался. Поэтому, спустя две недели бесплодных попыток наборов из тысячи номеров - просто оставил это бесплодное занятие, решив оставить эту нашу ночь - просто сладкой сказкой.

Меня оторвал от раздумий - звук курантов. А, черт, была, ни была!.. Я выхватил шампанское из морозилки, и поспешил в комнату, столкнувшись с "Морозом", что спешил навстречу. Выхватив у меня бутылку, он вскрыл ее прямо в коридоре, торжественно протянув мне. Вроде: твой глоток первый. Я отпил, обжигаясь об искристый холод газ, передав "Морозу", услышав последний отзвук кремлевских часов... И, с нетерпением, узнать, кто же скрывается под личиной - рванул седую бороду вниз...

Не меня, безоружно улыбаясь, смотрел Макс...

Я растерялся. Прошел уже месяц с нашей первой, и единственной встречи. Я не давал ему адреса, к тому же, в то утро, чтобы не выдать, где я живу - специально блуждал по дворам. И, только убедившись, что слежки нет - пошел домой.

Макс же, словно все происходит по писанному, не спеша снимал шубу, отклеивал брови, усы...

- Не пойму я. - Произнес он. - Ты не рад?

- Как?.. - Я не находил слов. - Как ты узнал?..

- Да Гришка же в соседнем дворе живет. - Макс пожал плечами. - Сначала он удивился, что тебя увидел. Думал - к другу заходил. Но ты постоянно здесь появлялся. А адрес твой узнать - проблем не составило.

- Макс... - Я шагнул к нему, чтобы утонуть в крепких, дорогих объятиях. - Ты...

- Я. - Жарким шепотом в ухо. - Пошли, что ли?

Мы сидели за столом, напротив друг друга, и я, открыто, любовался таким красивым, спокойным, гармоничным лицом любимого человека. Макс рассказывал, как искал, как заставлял своих знакомых выслеживать меня в этом районе, как не раз порывался прийти, чтобы просто увидеть мое лицо...

- А это - я сделал сам. - Максим, словно драгоценность, извлек из-под свитера - плоский самодельный футляр, достав из него - цепочку белого металла, с подвеской - стилизованным мечом. - Тебе. Я, ведь, не говорил, кем работаю. - Он обошел стол, застегнув цепочку на моей шее. - Я - ювелир. Работаю с серебром.

- Красиво. - Я смотрел на тонкую работу, удивляясь, как может человек, а не машина, создать такую красоту. - Спасибо тебе.

Я отклонился, чтобы поцеловать его. Но Макс, за плечи, поднял меня с дивана, припав к моим губам долгим, глубоким поцелуем.

По телевизору показывали очередной мюзикл, но мы уже не воспринимали фон. Макс остервенело срывал с себя одежду, я следовал его примеру... Пока мы не оказались на диване, в объятиях друг друга, неразделенные ничем.

- Я написал заявление на развод, Стас. - Еле слышно прошептал он мне в ухо, но я услышал.

- А жалеть не будешь? - Я привстал на локте. Как-то наше единение не вязалось с его словами. - Ведь вы...

- Что - мы? Я сошелся со своей... бывшей. - Мгновение тоски в глазах, тяжелая черточка у губ, и вновь со мной прежний Макс. - Она отбила меня у моего друга, решив, что сможет заменить. И я так решил. До сих пор жалею. - Макс тяжело вздохнул. - Мне - тридцать семь, а я, только сейчас понял, что такое любовь, Стася...

Стася... Так меня называли, и не раз, но только Макс смог передать всю глубину и силу этого уменьшительного имени, не подавляя моего "я".

Я уткнулся в плечо Макса, вдохнув запах его дезодоранта - запах кожи и солнца, окунувшись в это тепло, медленно тая, и возбуждаясь.

Потом его губы нашли мои, руки сомкнулись на спине, переворачивая меня на него, и мы утонули в единении поцелуя.

Я ощутил, что больше, вот так вот, плотно прижавшись, друг к другу, мы лежать не сможем. Наше обоюдное желание давало себя знать. Я неловко пошевелился, попытавшись лечь удобнее, но Макс поддернул меня под бедра, заставив ощутить его член. Я не сопротивлялся. Потянувшись к тумбочке, в изголовье дивана - взял крем, медленно, возбуждая себя, нанося на дырочку, чтобы облегчить вход. И все же боль оказалась неизбежна. Но, в руках Макса - это было настолько сладко, что я, тут же, утонул в наслаждении, едва сдерживая себя, чтобы не кричать.

Быть сверху я никогда не любил, предпочитая пассивно отдаваться удовольствию единения. Но с Максом - я забылся. Казалось, его член - живой. Он находил самые чувствительные точки, заставляя меня извиваться от удовольствия, кричать, стонать... Я пил его - как гурман пьет вино, наслаждаясь вкусом, а не эффектом. Я впитывал его, я дышал им, я был им...

Когда Максим отстранился, я обиженно застонал.

- Возьми меня... - С трудом смог простонать я, едва дыша от предвкушения этой сладкой боли, которая взрывом наслаждения вновь наполнит меня. И я не ошибся. Макс вбил себя в меня так жестко и резко, что я не смог сдержать крика. Максим остановился.

- Тебе больно?

- Мне это нравится... - Я млел от силы его движений.

И он больше не спрашивал. Он вошел в меня так сильно и быстро, что я на миг лишился дыхания. Тихие, беспомощные стоны слетали с губ, и каждый раз, когда он всаживал в меня на всю длину - я был на той тончайшей грани между острым наслаждением и болью. И когда наслаждение стало перерастать в боль - Макс на мгновение замер, и я снова смог научиться дышать. Чтобы вновь познавать этот рай...

Он заполнял меня, будто я был сосудом, и ничего во мне не осталось, кроме ощущения пронзающего меня поршня. И тело судорогой сводило вокруг него.

А потом я ощутил, что член Макса словно стал больше. Его движения стали отрывисты, глубоки, и я чуть прогнул спину, чтобы успеть получить наслаждение или чуть раньше, или вместе с ним. Стон Макса был похож на яростный рык, а зубы, впившиеся мне между лопатками - причинили сладкую боль. Но это только подхлестнуло меня, добавив наслаждению пикантности. Его пальцы впились мне в бедра, мои ногти царапали его спину, наши губы горели от жестоких поцелуев, но никто из нас даже не подумал прервать это сладостное безумие. Мы упивались этой страстью как самым изысканным вином, постепенно проваливаясь в чувственный экстаз.

Наш крик слился воедино. Напряженные до предела мы слились так плотно, что я ощущал его пульсацию внутри себя, ощущал его сок, заполняющий меня теплом и довольством.

Наконец, мы рухнули на диван, и Максим безвольно растянулся рядом, постепенно приходя в себя.

- Я теряю голову рядом с тобой. - Тихо произнес он, вяло проведя по моим волосам. - Ты - тоже... Почему же...

- Я покажу тебе, во что превратился тот лист, на котором ты записал телефон. - Я придвинулся ближе, уткнувшись в его плечо, с трудом подтянув мягкий плед, чтобы укрыть наши тела. - Но это - завтра...

- С новым годом, малыш... - Прошептал Макс, уже засыпая. - С НАШИМ новым годом... - Потом, переборов томление - чуть повернулся. - Ты же не против, что я останусь?

Я улыбнулся. Да хоть на всю жизнь, Макс!.. На всю жизнь...