Больше, чем просто бизнес

Альтернативное окончание рассказа «Просто бизнес».

•  •  •

— Мне искренне жаль, мистер Уокер. Я очень не люблю сообщать таким парням, как вы, плохие новости,  — сказал Джон Майклз, передавая мне конверт, в котором был полный письменный отчет, о действиях моей жены с её бывшим боссом Грантом Джейкобсом.

В конверте, также было несколько фотографий и DVD.

Фотографии я уже видел, но DVD ещё не смотрел. Часть меня, не хотела смотреть на него, но я знал, что это будет необходимо, чтобы я смог разобраться с тем, что нашел Джон.

— Вы хоть имеете представление о том, как долго это продолжается?  — спросил я.

Джон просмотрел свой первоначальный отчет, прежде чем ответить.

— Из того, что мы смогли определить по расшифровкам, по крайней мере, десять лет,  — сказал Джон.  — Возможно, до двенадцати лет. Похоже, это началось примерно в то время, когда вашу жену рассматривали на высшую должность.

Это было примерно через год, после рождения нашей дочери Софи. И все же я решил, что мне нужно будет сделать анализ ДНК, чтобы узнать, являются ли дети моими.

Затем я подумал о другом. Как насчет заболеваний, передающихся половым путем? Отчет показал, что у Гранта, помимо Линды, есть ещё несколько замужних женщин, с которыми он трахается. Я точно знаю, что мы были близки с тех пор, как она "ушла на пенсию", но чем она могла заразить меня, за все это время? Мне нужно сдать анализы, и как можно скорее.

Просматривая отчет ещё раз, я без юмора посмеялся над выводом Джона о том, что Линда, похоже, пребывает в блаженном неведении относительно того, чем этот мудак занимается, когда не трахает её.

— Если вас это утешит, мистер Уокер, любовник вашей жены заявил, что у него никогда не было намерения разрушить ваш брак. Все, что ему было нужно, это её тело,  — сказал Джон.  — И они никогда ничего не делали в вашем доме.

Я позволил Джону оборудовать наш дом камерами и микрофонами, когда только нанял его. "По крайней мере, моё супружеское ложе, не было нарушено телесными выделениями Гранта",  — подумал я.

— Нет, это не утешает, мистер Майклз,  — сказал я.  — Но спасибо, что сообщили мне об этом.

Я встречался с Грантом Джейкобсом несколько раз, и он мне не слишком нравился. Он был тем, кого женщины назвали бы красивым, но он также был самодовольным, высокомерным, наглым засранцем с ухмылкой, которая выводила меня из себя. Мне не раз приходилось бороться с желанием, смахнуть эту ухмылку прямо с его лица. Теперь я знал, истинную причину его ухмылки.

— Это ещё не все, мистер Уокер,  — сказал Джон.  — Из того, что мы видели и слышали, сестра Джейкобса Натали, была в курсе их отношений с самого начала. На самом деле, похоже, что она, возможно, помогала им.

Это несколько опечалило меня, поскольку я всегда считал Натали милой женщиной — полной противоположностью её брату.

— Черт,  — мягко сказал я.

— Итак, вы уже поговорили с адвокатом?  — спросил Джон.

— Пока нет,  — сказал я.  — Я 

хотел сначала выяснить правду.

— Ну, я много работаю для Лизы Хокинс. Она лучшая в своем деле, на мой взгляд. Она страстно ненавидит мошенников. Если хотите, я могу переслать это в её офис и предупредить, что вы придете к ней,  — сказал Джон.

— Было бы неплохо,  — сказал я.  — Спасибо. Я позвоню ей в офис и договорюсь о встрече.

Джон дал мне визитную карточку, и я положил её в карман.

— Могу я высказать предложение?  — спросил Джон.

— Конечно,  — сказал я.

— Пусть Лиза позаботится об этом. Я понимаю, что вам сейчас больно, и вы можете поддаться искушению наброситься на нее. Не надо. Это не стоит того, чтобы из-за этого садиться в тюрьму. Это не какая-то история в Интернете. Это реальная жизнь. Вам нужно думать о двух детях,  — сказал он.

— Я понимаю,  — сказал я.  — Спасибо.

Я оплатил счет и вышел из его кабинета, чувствуя, что вся моя супружеская жизнь была ложью. Я знал, что Джон был прав, но все равно, было чертовски больно. Я сел в машину и проплакал минут 15.

Собравшись с мыслями, я достал карточку, которую он дал мне, позвонил в адвокатскую контору Лизы Хокинс и договорился о встрече на следующий день. Лиза дала мне список того, что нужно принести — в первую очередь, финансовые отчеты.

По дороге домой, я заехал в магазин и купил пачку сигарет — чего я не делал, со времен колледжа. Затем я пошел в бар и попытался утопить свои печали в пиве. Я не очень люблю пить, но в этот раз я чувствовал, что заслужил это.

— Ты в порядке, приятель?  — спросил бармен, когда я затягивался сигаретой.

Я поднял на него глаза, прежде чем ответить.

— Неужели это так очевидно?  — спросил я в ответ.

— Боюсь, что да,  — сказал он с легкой улыбкой.  — Не говори мне, дай угадаю. Ты только что узнал, что твоя жена тебе изменяет.

— Да, практически,  — сказал я.  — Последние двенадцать лет, если ты можешь в это поверить.

— Я могу в это поверить,  — сказал он.  — Я видел и слышал практически все с тех пор, как начал здесь работать.

— Ещё бы,  — сказал я.

Он усмехнулся на это.

— Не возражаешь, если я расскажу тебе кое-что, что однажды рассказал мне мой дедушка?  — спросил он.

— Валяй,  — сказал я.

— Он говорил: "Я жалел себя, потому что у меня не было обуви. Потом я встретил парня, у которого не было ног. Я знаю, что тебе сейчас больно. Сам был там. Но все становится лучше. И поверь мне, есть много парней, у которых все было гораздо хуже, чем у тебя,  — сказал он.

— Твой дедушка, похоже, был очень мудрым человеком,  — сказал я.

— Так оно и было,  — сказал бармен.  — Допивай своё пиво и иди домой, сынок. Займись делом. Делай то, что должен делать. Ты не найдешь никаких ответов, на дне этого стакана. Поверь мне.

Я улыбнулся на это и кивнул головой. В глубине души я знал, что этот 

старый бармен прав.

Потягивая пиво, я размышлял о многом. Я никогда бы не поверил, что Линда действительно изменит мне. На протяжении многих лет были мелочи, которые, сами по себе, не могли рассматриваться как абсолютное доказательство измены. Но когда я собрал все это вместе, все приобрело смысл, по крайней мере, для меня.

Например, после рождения нашего второго ребенка, Софи, я сделал вазэктомию. Линда снова начала принимать противозачаточные средства, и мне это показалось странным, и я спросил её об этом. В конце концов, зачем ей нужны противозачаточные, если я сделал вазэктомию? Она завела мне сказку о том, что нужно быть очень осторожным, и сказала, что таблетки помогут регулировать месячные. Не будучи экспертом в таких вопросах, я купился на её объяснения.

Потом, когда она получила эту должность и начала путешествовать с Грантом, я отметил, что некоторые её вещи были не совсем такими, которые можно назвать "деловой одеждой". Она указала, что "развлечения", вероятно, станут "большой частью" её новой работы, когда я спросил её об этом. Теперь я знал, что она развлекала именно Гранта. Очевидно, это была важная часть её новой должности — так сказать.

Я часто звонил, чтобы поговорить с ней по вечерам, когда её не было дома. Меня поразило, что она всегда была в своей комнате, когда я звонил, но несколько раз мне казалось, что я слышал рядом мужской голос. В других случаях я слышал, как голос Линды ломался, когда она говорила. Тогда я не мог этого объяснить. Но если бы Грант ласкал её грудь или трахал её, пока она говорила со мной по телефону, это, конечно, объяснило бы это.

Бывало и так, что я чувствовал легкий запах лосьона после бритья Гранта, на одежде Линды, когда она приходила домой. Я знал, что это его запах, потому что чувствовал его при каждой встрече, и меня от него чуть не тошнило. Это могло случиться только в том случае, если она была в близком контакте с ним. Потом были пятницы после обеда, когда её якобы попросили поработать после того, как она "вышла на пенсию".

— Мои специальные навыки все ещё нужны, поэтому мои услуги, были сохранены на один день в неделю, хотя иногда, мне придется ездить в командировки,  — сказала она мне, когда я спросил её об этом.

— Это просто бизнес,  — добавила она.

Теперь я знаю, что её "особые навыки" включали в себя, использование её рта и киски. И это было гораздо больше, чем "просто бизнес".

И если этого было недостаточно, то один день в неделю — превратился в два, а иногда и в три дня, и обычно, она возвращалась домой не раньше 9 или 10 часов вечера. А её "случайные" поездки, превратились из одной в месяц, в две или три, и почти всегда включали все выходные. Вот вам и "пенсия". Все это произошло, всего лишь за последние четыре месяца.

Дело в том, что отношение Линды ко мне 

ничуть не изменилось. Она была так же мила и любяща со мной, как и тогда, когда мы только поженились. Похоже, ей нравилось быть дома с детьми и со мной, а нам нравилось, что она дома. Это была желанная перемена, поскольку я стал основным воспитателем детей, из-за её сумасшедшего графика.

Это тяготило меня, довольно долгое время, поэтому я нанял фирму Джона, занимающуюся расследованиями, чтобы проверить её деятельность. И вот, мои худшие опасения подтвердились. Единственный вопрос, на который теперь осталось ответить — как все разделить.

Если бы это был просто пьяный "разовый случай", я бы, наверное, смог это пережить. Да, я бы разозлился, но это не стало бы решающим фактором. Однако это было холодное, расчетливое и преднамеренное предательство, продолжавшееся более десяти лет. И теперь, пришло время кое кому заплатить. Я затушил сигарету, допил пиво и вышел, помахав бармену рукой и дав ему хорошие чаевые за потраченное время.

Вернувшись домой, я увидел её машину в гараже. Честно говоря, я был немного удивлен, увидев её там. Я закрыл дверь гаража и вошел внутрь. Я снял пиджак и направился в свой домашний офис. Линда перехватила меня по дороге и сразу почувствовала запах сигарет и пива.

— Ты курил,  — сказала она, нахмурив брови.  — И я чувствую запах пива. Все в порядке, Джон?

— Нет, честно говоря, нет. На самом деле, сегодня был худший день в моей жизни,  — сказал я.

— Что случилось? Кто-то умер или что-то еще?  — спросила она.

Она казалась искренне обеспокоенной, но я подумал, не было ли это просто притворством?

— Что-то,  — сказал я.  — Я ухожу в свой кабинет на вечер. Боюсь, что сегодня у меня будет не очень хорошая компания.

— Я могу что-нибудь сделать, милый?  — спросила она.

Да,  — подумал я.  — Отвяжись.

— Боюсь, ты ничего не можешь сделать,  — сказал я.

— Кстати, Джон, я собираюсь уехать на выходные, начиная с пятницы,  — сказала она.

Это был всего лишь вторник, а она говорит мне, что собирается уехать на выходные... снова.

— Что? Опять? Разве ты только что не уезжала на выходные?  — спросил я.

— Да, но я боюсь, что что-то случилось,  — сказала она.  — Это просто бизнес, ты же знаешь.

— Ещё бы,  — сказал я с сарказмом.  — А как насчет, дня рождения Софи? Это в эту субботу.

— Я знаю,  — сказала она.  — Но этого просто не избежать. Будь добр, объясни ей, почему я не могу быть там. Пожалуйста?

— Нет,  — ответил я.  — Я больше не буду тебя покрывать. Ты пропустила день рождения Аарона в прошлом году и нашу годовщину. Ты можешь сказать нашей дочери, почему ты предпочитаешь быть в поездке с Грантом, а не праздновать здесь её день рождения.

Линда была не слишком рада этому и тяжело вздохнула, прежде чем ответить.

— Джон, пожалуйста, ты ведешь себя неразумно,  — сказала она.

— Нет, Линда,  — сказал я.  — Ты якобы вышла на пенсию, несколько месяцев назад, после того, как твоя компания была продана. Но тебя не было так много, что 

я не могу не задаться вопросом, что же происходит на самом деле? Может быть, ты хочешь мне что-то рассказать?

— Что ты хочешь сказать? Ты обвиняешь меня в том, что у меня роман?  — спросила она, защищаясь.

— Что бы ты подумала, если бы ситуация была обратной?  — спросил я.

После этого, она немного отступила.

— Я... понимаю тебя,  — сказала она.  — Но поверь мне, это просто бизнес.

— Ты так и сказала,  — сказал я ей.  — А теперь, извини, мне нужно кое-что сделать. Пожалуйста, не задерживай меня. Сегодня вечером, тебе придется присмотреть за детьми.

Я пошел в свой домашний кабинет, закрыл и запер дверь. Я услышал, как Линда пытается открыть дверь.

— Джон?  — спросила она.  — Пожалуйста, Джон, поговори со мной.

— Оставь. Меня. Одного, Линда,  — сказал я сквозь стиснутые зубы.  — Я занят.

Я услышал, как она удалилась, и начал собирать всю информацию, которая, как сказала Лиза, ей понадобится. Затем я обратился к доказательствам, которые предоставил Джон. Я прочитал отчет, и мне было трудно поверить, что это та женщина, которую я любил и поддерживал, на протяжении последних двенадцати лет. Затем я надел наушники и запустил DVD.

Если вы не были на моем месте и не были там, вы просто не сможете понять всю гамму эмоций, когда женщина, которую вы любите больше всего на свете, добровольно отдается другому мужчине. Я не знал, как Джон получил эти видео, да мне и было все равно.

Я знал только, что вся любовь, которую я когда-то испытывал к Линде, теперь исчезла. Когда я смотрел, как она трахает Гранта и сосет его член в его постели, я поклялся, что никогда больше не прикоснусь к ней. Я нашел время, чтобы послушать их разговор на подушке.

— Все ещё в силе, в эти выходные?  — спросил Грант, обнимая её.

— Конечно,  — ответила Линда с улыбкой.  — Ты же знаешь, я не могу долго находиться без этого огромного члена внутри меня.

— А как же день рождения твоей дочери? Это ведь, в эти выходные, не так ли?  — спросил он.

— Да, но там будет Джон,  — сказала она.  — Он гораздо лучше справляется с детьми, чем я. Кроме того, если бы у меня был выбор, между беготней за кучей взбалмошных детей или быть здесь с тобой, я бы предпочла быть с тобой.

— Ты знаешь, что мне нравится, что ты здесь, Линда, но я беспокоюсь, что он может начать что-то подозревать,  — сказал Грант.  — В конце концов, ты должна быть на пенсии.

— Я уже говорила тебе, Грант. На пенсии или нет, я собираюсь продолжать трахать тебя. Да, я люблю свою семью и люблю Джона, но я ни за что не откажусь от этого,  — сказала она, поглаживая его член.  — Ты, теперь, часть моей жизни, и то, что мы разделяли последние двенадцать лет, значит для меня больше, чем ты когда-либо сможешь узнать.

— Я рад слышать это от тебя,  — сказал Грант.  — Помнишь, когда мы только начали, ты 

сказала, что если бы у тебя был выбор, ты бы осталась с Джоном и детьми. Ты все ещё так считаешь?

— Честно говоря, я не знаю,  — сказала она.  — Это никогда не поднималось.

— Я не знаю, как тебе удавалось держать его в неведении, все эти годы,  — сказал Грант.  — Знаешь, если он когда-нибудь догадается, его ждет адская мука.

— Поначалу это было нелегко. Но я научилась отделять свою деловую жизнь, от домашней,  — сказала она.  — Я никогда ни в чем ему не отказывала и всегда старалась относиться к нему правильно. Я не беспокоюсь о том, что он узнает. Если он узнает, я просто пригрожу изнасиловать его при разводе.

— Я не думаю, что это будет так просто,  — сказал Грант.  — Но если что-то случится, ты можешь остаться здесь, если хочешь. Мне нравится, когда ты рядом.

— Спасибо, Грант. Я ценю это. Но ничего не случится. Он не выяснил это за 12 лет, и я не думаю, что когда-нибудь выяснит.

— Как долго ты намерена продолжать, в том же духе?

— Как можно дольше. До конца жизни, если смогу,  — сказала она и взяла его член в рот.

"Ты просто можешь исполнить своё желание",  — подумал я, выключая видео. Я вытащил DVD и положил его обратно в портфель. Я услышал, как Линда постучала в дверь кабинета.

— Что?  — спросил я.

— Дети ложатся спать,  — сказала она.  — Может быть, ты хотя бы выйдешь и пожелаешь им спокойной ночи?

— Да, только на минутку,  — сказал я.

Я отключил компьютер и пошел наверх, не обращая внимания на Линду. Я попытался сделать счастливое лицо, когда укладывал детей. Софи весело посмотрела на меня.

— Ты в порядке, папа?  — спросила она.

— Да,  — ответил я, улыбнувшись ей.  — Я в порядке. Ложись спать, милая. Я люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю,  — сказала она, целуя меня.

Я вышел из её комнаты, спустился вниз и взял чашку кофе.

— Я разогрела для тебя ужин, Джон,  — сказала Линда.

— Я не голоден,  — сказал я, выходя на улицу.

Я сел в один из шезлонгов на заднем дворике и закурил сигарету. Линда вышла через пару минут. Она попыталась поцеловать меня, но я повернул голову, и она поцеловала меня в щеку. Я ни за что на свете, не хотел прикасаться к губам, которые были на члене Гранта Джейкобса. Она посмотрела на меня, потрясенная.

— Поговори со мной, Джон. Пожалуйста. Что тебя беспокоит?  — спросила она с обеспокоенным выражением лица.  — Я никогда не видела тебя таким. И ты знаешь, что мне не нравится, когда ты куришь. Ты не куришь с колледжа.

— Да, но мы не всегда получаем то, что хотим, не так ли?  — спросил я.

— И что это значит?  — спросила она.

Я покачал головой и ничего не сказал.

— Джон, пожалуйста, поговори со мной. Я люблю тебя. Ты знаешь, что можешь рассказать мне все.

Я посмотрел на нее сквозь клубы дыма и покачал головой.

— Боюсь, для этого уже слишком поздно,  — сказал я.

— Слишком 

поздно для чего? Я не понимаю,  — сказала она.

— Ты умная деловая женщина,  — сказал я.  — Ты все поймешь. А теперь, пожалуйста, оставь меня в покое. Мне нужно кое-что выяснить.

— Но, может быть, я смогу помочь, если ты просто расскажешь мне, что происходит?  — умоляла она.

— Линда, пожалуйста, в последний раз. Просто оставь. Меня. Одного,  — сказал я, в моем голосе слышался гнев.

Я понял, что моё отношение сейчас может все выдать, поэтому я немного сбавил тон.

— Извини, что так коротко. Эта работа очень плохая, и она меня достала. Может быть, через пару дней.

Мне не нравилось врать ей, но я подумал, какого черта. Лгать лжецу — это нормально. Не так ли?

— Хорошо,  — тихо сказала она.

Она отступила от меня, слезы текли по её лицу. Затем она повернулась и скрылась в доме. Я выкурил ещё две сигареты и пошел в дом.

Я принял душ, чтобы смыть с себя запах сигарет, надел пижаму, которой редко пользовался, и забрался в кровать. Линда лежала на боку и, забравшись под одеяло, повернулась ко мне. Она потянулась к моему члену, но я отмахнулся от её руки. Это был первый раз, за все время нашего брака, когда я отклонил её просьбу о сексе.

— Джон...  — начала она.

Я повернулся к ней спиной, не потрудившись поцеловать её на ночь.

— Спокойной ночи, Линда,  — сказал я.

Она отвернулась, всхлипывая. В этот момент, мне было все равно. Она могла отправиться прямиком в ад, поскольку меня это не волновало.

•  •  •

Я проснулся на следующий день, принял душ, оделся и собрал свои вещи на работу. Я провел время с детьми, пока они не ушли в школу, а затем вышел из дома, не удостоив Линду даже взглядом. Она весело посмотрела на меня, когда я направился к двери.

— Неужели я больше не получу от тебя поцелуй?  — спросила она, когда я открыл дверь.

— Извини,  — сказал я, поцеловав её.

— Я люблю тебя,  — сказала она.

— Да. Я тоже,  — сказал я, выходя за дверь.

Я добрался до офиса и смог сделать кое-какую работу, но это было нелегко. Я рассказал своему начальнику о том, что происходит, и он, похоже, понял меня, так как сам недавно пережил развод.

— Делай то, что должен делать,  — сказал он.  — Если тебе понадобится отпуск, дай мне знать.

Я поблагодарил его и вернулся к работе, уйдя пораньше на встречу с Лизой.

— Добрый день, мистер Уокер,  — сказала она, когда я вошел в её кабинет.

Лиза Хокинс была примерно моего возраста — то есть около 30 лет — с длинными светлыми волосами, ниспадающими каскадом на плечи. Я увидел кольца на её пальцах и решил, что она замужем.

— Пожалуйста, миссис Хокинс, зовите меня Джон,  — сказал я, пожимая ей руку.

— А ты можешь называть меня Лизой,  — сказала она.  — Я прочитала отчет, который мне прислал мистер Майклз. Мне жаль, что это случилось с тобой. Я часто вижу подобные вещи, но они никогда не перестают меня беспокоить. Как ты держишься?

— Боюсь,  

не очень хорошо,  — сказал я.

— Я могу это понять,  — сказала она.  — Ты уже сказал ей что-нибудь?

— Пока нет, но вчера вечером, я был с ней довольно краток,  — сказал я.

— Я предлагаю тебе, попытаться быть с ней немного более вежливым. Я знаю, что это будет трудно, учитывая то, что ты узнал, но ты не должен показывать, что знаешь. По крайней мере, пока не стоит. Пусть она продолжает жить так, как будто ничего не изменилось. Она получит свой сигнал к пробуждению, когда будет обслуживаться. Ты сможешь это сделать?

— Ты права. Это будет трудно. Очень трудно,  — сказал я.  — Но я приложу все усилия.

— Хорошо,  — сказала Лиза.  — Теперь, что ты хочешь получить от этого развода?

"Столько, сколько смогу получить",  — сказал я. "Я определенно хочу опеку над детьми, при условии, что они действительно мои.

— Ты ведь знаешь, что обычно опекунство, в конечном итоге, достается матери, верно?  — спросила она.

— Я был их основным опекуном, в течение последних десяти лет,  — сказал я.  — И ты слышала, как она на видео сказала, что я гораздо лучший родитель, чем она. Я бы подумал, что тот факт, что она предпочитает быть со своим любовником, а не с дочерью в день её рождения, что-то значит.

— Это так, и мы можем использовать это,  — сказала Лиза.

Она просмотрела финансовую информацию, которую я принес с собой, делая пометки по ходу чтения.

— Похоже, ваша жена получила неплохой доход от продажи компании, в которой она работала. Дивиденды, которые она получает каждый месяц, похоже, равны вашей зарплате. Это, безусловно, будет в нашу пользу.

— Значит, алиментов не будет?  — спросил я.

— Или очень мало,  — сказала Лиза.  — Она ещё относительно молода, поэтому нет причин, по которым она не может работать. На самом деле, если мы сможем добиться опеки над тобой, мы сможем получить от нее алименты.

— А как насчет дома?  — спросил я.

— Если мы сможем добиться опеки над тобой, ты сможешь остаться в доме, и мы можем попросить, чтобы она выплачивала половину ипотеки. Конечно, есть вероятность, что суд отдаст ей право опеки, и в этом случае, тебе придется платить половину ипотеки, плюс алименты,  — сказала она.  — Единственным другим вариантом, может быть продажа дома, и вы оба разделите вырученные деньги.

— А как насчет, наших пенсионных и банковских счетов?  — спросил я.

— Мы можем смягчить сделку, исключив пенсионные счета из уравнения. Каждый из вас оставит себе свой 401К. Остальное, мы разделим 50 на 50. В любом случае, судья именно так и поступит,  — сказала она.

— А что насчет, Гранта Джейкобса? Могу ли я подать на него в суд, за отчуждение привязанности?  — спросил я.

— В этом штате — нет,  — сказала она.  — Но мы обязательно назовем его имя при разводе. Можно было бы подать иск за умышленное причинение душевных страданий, но я, честно говоря, не думаю, что это далеко зайдет. Во всяком случае, не в этом штате.

— А его сестра, Натали?  

Она знала об этом все время. Возможно, даже способствовала этому,  — сказал я.

— С ней, почти то же самое. Мы можем подать в суд, если ты хочешь,  — сказала Лиза.

— Да, пожалуйста. Когда ты сможешь все это оформить?  — спросил я.

— Я думаю, мы сможем сделать это к пятнице,  — сказала она.  — А что?

— Я бы предпочел, чтобы её обслужили в субботу поздно вечером. Она проведет выходные с Грантом,  — сказал я.

— Понятно. Немного "шока и трепета". Думаю, мы можем это устроить,  — сказала она.  — Но это будет стоить немного дороже, если процессуальный сервер выедет в субботу.

— Это нормально,  — сказал я.  — Сделай это.

— Хорошо, Джон,  — сказала она.

Мы завершили встречу рукопожатием. Она дала мне обязательное предупреждение не делать глупостей, прежде чем взять мой чек на предоплату. Я покинул её офис, чувствуя себя более контролирующим ситуацию.

Вернувшись домой, я был несколько удивлен, увидев машину Линды в гараже. Я ожидал, что она будет "в офисе", поскольку это была среда. Я потрогал капот её машины, он был немного теплым, что означало, что она не так давно ездила на ней. Я вошел внутрь и сразу почувствовал запах жаркого.

— Привет, милый,  — сказала Линда, выходя из кухни.  — Ты вернулся домой немного раньше. Все в порядке?

— Да,  — сказал я.

— Надеюсь, у тебя настроение лучше, чем вчера,  — сказала она.

— Немного лучше. Я беру ситуацию под контроль,  — сказал я.

— Это хорошо. Ты готов сегодня поужинать?  — спросила она.  — Я приготовила жаркое — твое любимое блюдо.

— Я съем немного,  — сказал я.  — Пахнет вкусно. Ты сегодня ходила в офис?

— Да, на пару часов,  — сказала она.  — Готовим дела к выходным.

— Ты говорила с Софи?  — спросил я.

— Да. Она не слишком счастлива, но она молода. Она это переживет,  — сказала Линда.

— Где сейчас дети?  — спросил я.

— В своих комнатах, делают домашнее задание,  — ответила она.

— Так ты все ещё собираешься, в эту поездку с Грантом?  — спросил я.

— Да. Я же говорила тебе, это просто бизнес,  — твердо сказала она.

— Просто бизнес. Когда ты планируешь выйти на пенсию?  — спросил я её.

— Я уже на пенсии,  — сказала она.  — Им просто нужна моя специальная экспертиза, на некоторое время. Я действительно не знаю, как долго ещё им будет нужна моя помощь.

— Мне кажется, ты могла бы вернуться на полный рабочий день. Ты уже почти это сделала. Но, думаю, тебе просто нужно делать то, что считаешь нужным,  — сказал я ей.

— Что это значит?  — спросила она.

— Со всеми часами, которые ты проводишь для них, ты могла бы получать зарплату,  — сказал я.

— Почему?  — спросила она.  — Я приношу домой больше, когда выхожу на пенсию.

Я положил свой портфель в кабинет, затем переоделся в более повседневную одежду. Я похвалил её за жаркое — она всегда прекрасно готовила, и мне будет этого не хватать, когда мы расстанемся.

Проведя некоторое время с детьми, я пошел в свой кабинет и запер дверь. Линда попыталась открыть дверь, потом постучала, когда поняла, что 

она заперта. Я приоткрыл дверь настолько, что увидел её лицо с другой стороны.

— Джон?  — спросила она.  — Ты останешься здесь на ночь?

— Думаю, да,  — сказал я.  — Мне ещё многое нужно обдумать, и я чувствую себя не очень хорошо. Я не хочу рисковать тем, что ты заболеешь прямо перед поездкой, поэтому сегодня я буду спать здесь на футоне (матрасе — пер.).

— О. Хорошо,  — сказала она.  — Выздоравливай, Джон. Пожалуйста. Я люблю тебя.

— Да. Я тоже,  — сказал я, закрывая дверь.

Я слышал, как она уходила, затем пошел к своему компьютеру, где провел поиск. Когда я нашел то, что искал, я заполнил форму, затем проверил электронную почту на предмет подтверждения. Я отметил номер телефона и поставил напоминание на своем мобильном, чтобы позвонить на следующий день и подтвердить, что все пройдет так, как я просил.

Следующий день, четверг, практически повторил среду, за исключением того, что Линда пыталась заманить меня в постель в сексуальной ночной рубашке, которая не скрывала абсолютно ничего. Мне всегда нравилось смотреть на нее и быть с ней, но теперь, когда я знал, что она делала с Грантом за моей спиной, её тело не привлекало меня ничем.

— Прости, Линда, но я чувствую приближение ужасной мигрени,  — тихо сказал я.  — Я собираюсь принять что-нибудь и поспать сегодня здесь, в офисе.

Слеза скатилась по её щеке, когда она повернулась и ушла, но мне было все равно. Она позвонила мне в полдень следующего дня, чтобы сообщить о своем отъезде.

— Надеюсь, тебе лучше, Джон,  — сказала она.  — Может быть, мы сможем снова встретиться, когда я вернусь в понедельник. Мои родители сегодня заберут детей из школы и привезут их домой завтра днем, на вечеринку Софи".

— Спасибо, что сообщила мне об этом,  — сказал я.

— Я действительно люблю тебя, Джон,  — сказала она.  — Надеюсь, ты мне веришь.

— Да,  — сказал я.  — Счастливого пути. Увидимся позже. До свидания, Линда.

Я закончил разговор и набрал номер Лизы.

— Я сейчас оформляю все документы, Джон,  — сказала она.  — Завтра в 17:30, они будут обслуживаться в доме Гранта, как ты и просил. Натали будет подано в понедельник.

— Спасибо, Лиза,  — сказал я и закончил разговор.

Я сообщил своему личному помощнику, что ухожу на сегодня, запер свой офис и отправился домой. Мне нужно было многое сделать, до приезда грузчиков во второй половине дня. В гараже у меня была целая куча коробок, которые я собрал специально для этой работы.

Я как раз закончил упаковывать все в коробки, когда в 17:00 приехали грузчики на своем грузовике. Они погрузили все в кузов грузовика, пока я заканчивал обработку свадебного платья Линды. Когда я закончил, я положил останки в бумажный пакет, загнул верхнюю часть пакета и прикрепил к нему конверт.

В конверте была короткая записка, моё обручальное кольцо и свидетельство о браке, которое я разорвал на четыре части. Я передал бумажный пакет одному из грузчиков и попросил передать его Линде, когда они приедут в дом Гранта 

в 17:30 вечера на следующий день. Я также вложил две купюры по 50 долларов, в качестве чаевых для двух мужчин.

— Я позабочусь об этом лично, мистер Уокер,  — сказал молодой человек, принимая пакет.

— Спасибо,  — сказал я.

Я разогрел оставшееся жаркое и смотрел телевизор, пока ел в гостиной. В ту ночь, я крепко спал в хозяйской кровати.

Когда родители Линды приехали с детьми, был полдень следующего дня. Я уже давно был на ногах и готовил все во дворе, к празднованию дня рождения Софи, которое началось около трех часов дня. Линда заказала торт, который я привез утром и поставил в холодильник.

— Боже, как ты был занят,  — сказала Ронда, мать Линды, когда она вошла.

— У меня действительно не было выбора,  — ответил я.  — Я просто надеюсь, что все пройдет хорошо.

— Я уверена, что дети отлично проведут время,  — сказала она.

— Софи сказала вам, что Линды здесь не будет?  — спросил я.

— Да, сказала,  — ответила Ронда.  — Я не могу поверить, что она даже не приедет на день рождения своей дочери.

Она весело посмотрела на меня, прежде чем продолжить.

— Между вами все в порядке?

Я отослал детей наверх готовиться к вечеринке, прежде чем повернуться к Ронде и её мужу Джорджу.

— Нет, не в порядке,  — ответил я.  — Мне очень неприятно говорить вам об этом, но вы все равно скоро узнаете. Я развожусь с Линдой.

— Что?  — спросил Джордж.  — Почему?

— В начале этой недели я узнал, что она спала со своим боссом последние 12 лет,  — сказал я.  — На самом деле, именно этим, она сейчас и занимается.

— Боже мой,  — сказала Ронда.  — Ты абсолютно в этом уверен?

— Да, полностью. У меня уже давно были подозрения, но я понял, что что-то не так после того, как она якобы "ушла на пенсию". Около месяца назад, я нанял следователя, чтобы разобраться в этом. У меня есть его подробный отчет, фотографии и множество видеозаписей, если вам интересно их посмотреть,  — сказал я.

— Нет, все в порядке,  — сказала она.  — И ты уверен, что не сможешь её простить?

— Я абсолютно уверен,  — сказал я.  — Не после всего этого времени.

— Я бы хотел увидеть этот отчет,  — сказал Джордж.  — Я не могу поверить, что она могла сделать такую глупость.

— Пока вы этим занимаетесь, я закончу готовить все к вечеринке Софи,  — сказала Ронда.

Я поблагодарил Ронду и попросил Джорджа пройти за мной в мой домашний офис. Я протянул ему свою копию письменного отчета. Его глаза расширились, когда он прочитал подробности действий его дочери с Грантом. Закончив читать, он покачал головой.

— Эта тупая сука,  — сказал он, отдавая отчет обратно.  — Мне жаль, Джон. Я знаю, что она моя дочь, но мне очень трудно с этим справиться.

— Теперь ты немного знаешь, что я чувствую,  — сказал я.

— Что ты собираешься делать с этим засранцем Грантом?  — спросил он меня.

— Я подал иск против него и его сестры, за намеренное причинение душевного страдания,  — сообщил я.

Он фыркнул 

на это.

— И это все?  — спросил он.  — Этот человек украл твою жену, трахал её 12 лет, а ты просто собираешься подать на него в суд? Ты знаешь, как далеко зайдет этот иск?

— Я понимаю, Джордж,  — сказал я.  — Я бы хотел ударить его по яйцам шиномонтажным станком, но все, что это сделает, это засадит меня в тюрьму. Мне нужно думать о двух детях, Джордж. Я не смогу быть хорошим родителем, если окажусь в тюрьме.

Джордж кивнул головой.

— Наверное, ты прав,  — сказал он.  — Тем не менее, согласно тому отчету, Грант, похоже, любит заводить отношения с замужними женщинами. Ставлю доллар на пончик, что Линда не первая, с кем он так поступает.

— Скорее всего, нет,  — сказал я.

— Вот что я тебе скажу, Джон,  — сказал Джордж.  — Почему бы тебе, не позволить мне разобраться с этим ублюдком?

— Он не стоит того, чтобы из-за него садиться в тюрьму,  — сказал я.

— Не волнуйся, сынок,  — сказал он.  — Никто не сядет в тюрьму.

Будучи грубияном, Джордж был крупным мужчиной. Я встречал некоторых парней, с которыми он работал, и они тоже были довольно крупными — и сильными. И все они присматривали друг за другом.

— Что ты собираешься делать?  — спросил я.

— Чем меньше ты знаешь, тем лучше,  — сказал Джордж, подмигнув и улыбнувшись.

— Хорошо. Как скажешь,  — сказал я ему.

Он улыбнулся и хлопнул меня по плечу.

— Давай, Джон, пойдем повеселимся с детьми,  — сказал он.

Мы вышли на улицу и увидели, что Ронда закончила собирать все для вечеринки. Когда Софи спустилась вниз, её глаза расширились, и она задохнулась, увидев украшения.

— Спасибо, папа,  — сказала она, обхватив меня за шею.  — Это так замечательно. Я бы хотела, чтобы мама была здесь, чтобы увидеть это.

— Мне тоже,  — сказал я.  — Мы можем сделать фотографии, чтобы она посмотрела на них позже, хорошо?

— Хорошо,  — сказала она.

Я начал готовить гамбургеры и хот-доги для всех на гриле. Примерно в 16:30, раздался звонок в дверь, и я понял, что это начало... В течение следующего получаса, более дюжины родителей появились у двери со своими детьми. Все они были школьными друзьями Софи, и все они прекрасно проводили время на улице.

Одними из последних, появились Натали и её муж Ральф, с дочерью Дениз. Я пригласил их внутрь и показал Дениз дорогу на задний двор, где вечеринка была в самом разгаре. Я предложил Натали и Ральфу что-нибудь выпить, и они любезно согласились.

— Я удивлен, что вижу тебя здесь, Натали. Я думал, что у вас, ребята, в эти выходные важная деловая поездка,  — сказал я.

— Это работа Гранта и Линды,  — сказала она.  — Я просто их помощник в офисе.

— Ага,  — сказал я.

— Джон, все в порядке?  — спросила Натали.  — Между тобой и Линдой, то есть.

— Почему ты спрашиваешь?  — спросил я в ответ.

— Ты не носишь обручальное кольцо,  — сказала она.

Я посмотрел на свой палец и увидел вмятину на месте кольца.

— Я вернул его ей,  — сказал я.  — Может быть, Гранту 

повезет больше, чем мне.

— Что это значит?  — спросила Натали.

— О, пожалуйста, Натали,  — сказал я.  — Избавь меня от этой ерунды. Я знаю, что твой брат, трахал Линду последние 12 лет. Признаю, вы, ребята, хорошо постарались, натягивая шерсть на мои глаза все это время.

— Джон, пожалуйста, Линда все ещё любит тебя,  — сказала Натали.

— Да, так сильно, что она лгала и обманывала меня, более десяти лет. Я не могу передать словами, каким любимым я себя сейчас чувствую,  — сказал я с сарказмом.

— И что же ты собираешься делать?  — спросила Натали.

— А ты как думаешь? Я развожусь с этой сукой. Она и Грант, скоро получат по заслугам,  — сказал я, посмотрев на часы.

— Подадут?  — спросила Натали.

— Да. Линде вручат документы о разводе, а я подам в суд на Гранта. Тебе вручат в понедельник,  — сказал я.

— Мне? Почему ты подаешь на меня в суд? Я ничего не сделала,  — возразила Натали.

— Именно,  — сказал я.  — Более десяти лет ты знала, что они делают. На самом деле, мой частный детектив сказал, что ты, возможно, даже способствовала этому. И все это время, ты вела себя так, будто была моим другом. Ты могла что-то сказать или сделать. Но ты этого не сделала. Как часто ты сидела в моем доме, ела мою еду за моим столом? Как часто ты пользовалась моим гостеприимством, зная при этом, что Линда делает с твоим братом? Получала ли ты удовольствие от того, что делала меня дураком и рогоносцем?

— Теперь, мой брак и моя семья разрушены. И ты отчасти виновата в этом. Благодаря вам троим, я никогда не смогу любить или доверять другой женщине, пока жив. А мои дети, потеряли свою мать. Надеюсь, ты счастлива.

— Джон, я совсем не счастлива,  — сказала она.  — Мне... жаль.

— Сожаление не подходит, Натали,  — сказал я.  — Двенадцать лет, вы втроем участвовали в заговоре, чтобы разрушить мою семью. Вам было наплевать, что это сделает со мной или моими детьми. Теперь вы преуспели.

— Все совсем не так,  — сказала Натали.

— Правда? Что... Это был "просто бизнес" между вами тремя?

— Изначально — да,  — сказала она.  — На самом деле, это была идея Гранта. Она хотела получить работу, поэтому согласилась, но ей это не нравилось. Со временем, все изменилось.

— А что после того, как вы продали свою компанию и якобы ушли на пенсию?  — спросил я.

— Это было все из-за нее,  — сказала Натали.  — Я думала, что все закончится, но Линда решила продолжить отношения.

— Значит, она выбрала... плохо,  — сказал я.  — Но ты все равно, сыграла свою роль.

— Мне очень жаль, Джон,  — сказала она.  — Никто из нас, не хотел причинить тебе боль.

— Но ты сделала это,  — сказал я.  — Самым ужасным способом, который только можно себе представить. Я думаю, будет лучше, если ты соберешь свою семью и покинешь мой дом, Натали.

Она кивнула головой.

— Я понимаю, Джон,  — тихо сказала она, прежде чем повернуться и уйти.

— И Натали,  — 

позвал я. Она повернулась, чтобы посмотреть на меня.  — Никогда не возвращайся.

Она вытерла слезу с лица, затем ушла за Дениз и Ральфом.

•  •  •

Линда и Грант лежали голые в его постели, когда её телефон зажужжал, сообщая ей, что она только что получила сообщение. Подумав, что это Джон отправляет ей фотографии с вечеринки Софи, она взяла телефон с тумбочки и прочитала сообщение от Натали: "Он знает — все".

— О, черт,  — воскликнула она.

— Что такое?  — спросил Грант.

— Это была Натали. Она сказала, что Джон знает все,  — сказала Линда.  — Я лучше приведу себя в порядок и поеду домой.

— Ты уверена, что это разумно?  — сказал Грант.

— Да,  — ответила Линда.

Она встала с кровати и накинула халат. В этот момент, они услышали звонок в дверь.

— Кто это, черт возьми, может быть?  — спросил Грант.

Он вылез из кровати и выглянул в окно.

— Что за черт?  — спросил он, увидев седан и грузовик на своей круговой подъездной дорожке.

Накинув брюки и халат, он спустился вниз, и Линда последовала за ним. Когда он открыл свою дверь, то увидел мужчину в светлом пиджаке.

— Что я могу для вас сделать?  — спросил Грант.

— Вы Грант Джейкобс?  — спросил мужчина.

— Да,  — ответил Грант.

— А Линда Уокер тоже здесь?

— Это я,  — сказала Линда, выходя из-за спины Гранта.

— Мне нужно предъявить документы, пожалуйста,  — сказал мужчина.

— Зачем?  — спросил Грант, доставая бумажник.

Мужчина ничего не сказал, посмотрев на права Гранта. Затем он протянул Гранту конверт.

— Вас обслужили,  — сказал мужчина.  — Мисс Уокер? Мне нужно ваше удостоверение личности, пожалуйста.

— Конечно,  — сказала Линда, доставая бумажник из сумочки.

Мужчина посмотрел на её права, затем протянул ей конверт.

— Вас обслужили,  — сказал он.  — Вы также должны знать, что к бумагам, которые я вам только что передал, прилагается запретительный судебный приказ. Вам обоим, предписано находиться на расстоянии не менее 500 футов от мистера Джона Уокера, его места жительства, места работы и двух его детей. Это включает их школу. Невыполнение этого приказа, может привести к вашему аресту. Всего доброго.

Когда мужчина повернулся и ушел, Линда и Грант потрясенно посмотрели друг на друга.

— Простите, один из вас — Линда Уокер?  — спросил другой мужчина, в джинсах и футболке.

— Да, это,  — ответила Линда.

Мужчина протянул ей бумажный пакет с конвертом, прикрепленным к нему степлером, и она растерянно посмотрела на него.

— Меня попросили передать это вам, мэм. У меня здесь ещё несколько коробок,  — сказал мужчина.  — Куда мне их положить?

Грант и Линда посмотрели друг на друга, прежде чем заговорить.

— Э-э, просто поставьте их пока в передней комнате,  — сказал Грант.

— Спасибо, сэр,  — сказал мужчина и вернулся в грузовик.

Пока двое любовников наблюдали, мужчины принесли несколько коробок и сложили их в передней комнате, как указал Грант. Пока они этим занимались, Линда открыла конверт. Внутри было обручальное кольцо мужчины, записка и их свидетельство о браке, разорванное на четыре части. Линда начала плакать, читая записку.

"Линда,  — начиналась записка, написанная на машинке.

Все время, пока мы были женаты, я только и 

делал, что любил и поддерживал тебя. Представь моё удивление, когда я узнал, что последние 12 лет, ты трахалась с Грантом Джейкобсом. Так вот как ты отплатила за мою любовь к тебе — ложью и изменой.

Все это время ты говорила, что это был "просто бизнес", но теперь я знаю, что это было больше — гораздо больше — чем "бизнес". Я надеюсь, что все это, того стоило.

Я советую тебе обратиться к адвокату, при первой же возможности. Чем раньше, тем лучше. Я уже разделил наши финансы, в соответствии с документами о разводе, и я уже сменил замки на дверях.

Поскольку я был основным воспитателем детей с тех пор, как 12 лет назад, у тебя начались отношения с Грантом, я прошу о полной опеке. Однако, я не буду отказывать тебе в свиданиях. Пожалуйста, попроси твоего адвоката связаться с моим, чтобы договориться об этом.

Также, поскольку Грант разрешил тебе остаться с ним, я отправил все твои вещи в его дом. Если ты хочешь забрать что-нибудь ещё из дома, попроси своего адвоката связаться с моим, и мы сможем договориться о том, чтобы ты забрала все, что считаешь своим.

У меня нет никакого желания, видеть твое лицо и слышать больше твою ложь. Пожалуйста, не связывайся ни с детьми, ни со мной. Обещаю, что если ты попытаешься связаться со мной, то запретительный судебный приказ, будет приведен в исполнение.

Пожалуйста, не борись с условиями развода. Я не хочу, чтобы это стало ещё более уродливым, чем это необходимо ради детей, но если ты решишь это оспорить, я это сделаю. К твоему сведению, у меня есть фотографии, несколько видеозаписей и подробный отчет частного детектива, который изучал твою деятельность, в течение последнего месяца.

Я ещё не сказал детям о причине развода, но скажу, когда почувствую, что время пришло. Твои родители прочитали отчет, но они не видели ни фотографий, ни видео — пока. Хоть раз в жизни, поступи правильно и расторгни этот фиктивный брак.

С этого момента, Линда, ты для меня мертва.

Прощай.

Записка была подписана: "Джон".

Со слезами на глазах, она открыла бумажный мешок и увидела пепел, который когда-то был свадебным платьем — тем самым платьем, которое было на ней, когда она выходила замуж за Джона. Она упала на пол и зарыдала. Грант взял её на руки и прочитал письмо.

— Вот сукин сын,  — сказал он.  — Я надеру ему задницу за это.

— Нет, Грант, пожалуйста, не надо. Я не хочу видеть тебя в тюрьме. Это все на мне,  — сказала она.  — Что ты получил?

— Он подал на меня в суд, за умышленное причинение душевного страдания,  — сказал Грант.  — Он просит пять миллионов долларов. Я позвоню своему адвокату и посмотрю, что можно со всем этим сделать.

— Интересно, не собирается ли он преследовать и Натали,  — сказала Линда.

— Давай выясним,  — сказал Грант, взяв трубку.  — Если да, то нам нужно встретиться и обсудить это. Посмотрим, сможем ли мы смягчить ущерб.

•  •  •

Когда вечеринка закончилась, я 

поблагодарил всех за то, что пришли, и поблагодарил за подарки. Я повернулся и увидел беспорядок в доме и понял, что буду занят ещё некоторое время. Софи подошла ко мне, со слезами на глазах.

— В чем дело, милая?  — спросил я, взяв её на руки.

— Я бы хотела, чтобы мама была здесь,  — сказала она.  — Я скучала по ней.

— Да, я тоже,  — сказал я.  — К сожалению, у твоей мамы были другие дела.

Софи печально посмотрела на меня.

— Ты разводишься с ней?  — спросила она, и слезы покатились по её лицу.

Мне не хотелось портить ей день, но я знал, что когда-нибудь, мне придется ей об этом сказать.

— Мы поговорим об этом позже, хорошо?

— Это тот парень Грант, не так ли?  — спросил подошедший Аарон.

— Почему ты так спрашиваешь?  — спросил я его.

— Я слышал, как мама несколько раз разговаривала с ним по телефону,  — сказал он.

"Интересно",  — подумал я. Я решил не развивать эту тему, по крайней мере, пока.

— Мы поговорим завтра,  — твердо сказал я.  — Сегодня у Софи день рождения. А сейчас мне нужно, чтобы ты помог мне убрать здесь, хорошо?

— Хорошо, папа,  — сказал Аарон.

Я ещё раз обнял Софи и поцеловал её в щеку.

— Все будет хорошо,  — сказал я ей, вытирая слезу с её лица.  — Я люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю, папочка,  — сказала она.

Ронда и Джордж остались и помогли нам прибраться в доме.

— С тобой все будет в порядке, Джон?  — спросила Ронда, прежде чем они ушли.

— Я буду в порядке,  — сказал я.  — Спасибо, что пришли и помогли.

— Не за что,  — сказала она.  — Если тебе что-нибудь понадобится — вообще что-нибудь, не стесняйся, спрашивай.

— Я ценю это,  — сказал я ей.

Ронда обняла меня, а Джордж пожал мне руку.

— Береги себя, сынок,  — сказал он.

Я закрыл и запер дверь после того, как они уехали. Измученный, я поднялся наверх и заснул почти сразу, как только голова коснулась подушки.

•  •  •

На следующий день, приготовив завтрак для нас троих, я встал и занялся своими обычными воскресными делами. Я постриг газон, а Аарон, с помощью болгарки, подровнял кустарник. Когда мы закончили, мы все убрали и разложили по местам. Настало время обеда, поэтому я зашел в дом, принял душ и был слегка удивлен, когда увидел, что Софи готовит для нас сэндвичи.

Мы поели за столом, потом убрали тарелки. Софи посмотрела на меня, когда мы закончили.

— Хорошо, папа,  — сказала она.  — Ты должен рассказать нам, что происходит.

Я боялся этого, но знал, что это должно произойти, поэтому я привел детей в гостиную и попросил их сесть.

— Нет простого способа сказать об этом, поэтому я просто выскажусь,  — сказал я.  — Я развожусь с вашей матерью.

Дети восприняли моё заявление спокойно, без вспышек гнева. Я думал, что они будут расстроены, но они, похоже, были не против.

— Она изменяла тебе с тем парнем Грантом, не так ли?  — спросил Аарон.

— Да,  — тихо сказал я, кивнув головой.

— Я так и думал,  — сказал Аарон.  — 

Держу пари, это продолжается уже давно, не так ли?

— Почему ты так спрашиваешь?  — спросил я.

— Просто то, как она с ним разговаривала,  — сказал он.  — Я слышал, как она разговаривает с ним по телефону. Она говорит с ним так же, как с тобой, папа.

Я кивнул головой. Почему я сам не догадался об этом? Я уже знал причину — до недавнего времени, я всегда доверял ей и уважал её личную жизнь. Я не чувствовал необходимости подслушивать, когда она разговаривала по телефону с Грантом или с кем-то ещё.

— Итак, как долго это продолжается, папа?  — спросила Софи.

— Насколько я могу судить, 12 лет, милая,  — ответил я.

Она вздохнула.

— Это значит, что она начала вскоре после моего рождения,  — сказала она.

— Вполне,  — сказал я.

— Черт бы её побрал,  — сказала Софи.  — Прости, папа,  — быстро добавила она.

Я понимал её чувства, поэтому на этот раз я оставил все как есть.

— Можно я останусь с тобой?  — спросила она.

— Конечно, можешь, если ты этого хочешь,  — сказал я.

— Я тоже, папа,  — сказал Аарон.  — Ты всегда был здесь с нами.

— Спасибо, ребята. Это значит для меня больше, чем вы думаете. Дело в том, что я попросил опеку над вами, ребята,  — сказал я.

Я протянул руки, и они оба подошли ко мне, обхватив меня своими руками. Мы обнялись, и меня охватила радость от того, что мои дети хотят остаться со мной. После слезного объятия, мы провели остаток дня без происшествий, но в доме царила печаль.

Следующие несколько дней, также прошли без происшествий. Джордж и Ронда согласились забрать детей после школы и оставались у меня, до моего прихода с работы. Мне не хотелось так навязываться им, но они все поняли и с радостью согласились помочь. Ронда даже приготовила нам вечерний ужин, что было очень кстати.

Во вторник, мне позвонила мой адвокат Лиза. Линда консультировалась с адвокатом и хотела навестить детей. Я не хотел видеть её в доме и боялся, что она может сделать какую-нибудь глупость, например, уехать с ними.

— А как же запретительный судебный приказ?  — спросил я.

— Если ты согласишься, то мы можем отложить его на некоторое время, скажем, с 21:00 вечера пятницы до 9 утра воскресенья",  — сказала Лиза.  — Я знаю, что это будет трудно, но последнее, что ты хочешь сделать, это показаться неразумным.

— Я понимаю. Что если, она будет приезжать к детям, к своим родителям в субботу?  — предложил я.  — Я могу позволить детям, остаться там в пятницу после школы и забрать их в субботу вечером или в воскресенье.

— Я предложу это и посмотрю, что скажет её адвокат,  — сказала Лиза.

— Ни при каких обстоятельствах, Грант или Натали не должны быть там с ней,  — добавил я.  — И есть вероятность, что дети не захотят её видеть. Они не слишком счастливы с ней сейчас.

— Я передам это,  — сказала Лиза.

— Есть что-нибудь еще?  — спросил я.

— Да. Её адвокат, хочет видеть полный отчет частного детектива,  — 

сказала Лиза.  — Я сделала копию и отправила её. Она должна получить его, не позднее четверга.

— Значит, она наняла адвоката?  — спросил я.

— Да, она наняла Бет Сойер в понедельник,  — сказала Лиза.  — Я удивлена, что Бет взялась за это дело, ведь она ненавидит мошенников примерно так же, как и я. Я подозреваю, что это потому, что она работает в той же фирме, что и адвокат Гранта. В любом случае, я поговорю с Бет и посмотрю, что произойдет. Я буду на связи.

Я получил ответ от Лизы на следующий день. Линда и её адвокат, согласились с моими предложениями, при условии, что я отложу действие запретительного приказа на 36 часов — с полуночи субботы, до полудня воскресенья. И это будет касаться только Линды, а не Гранта или Натали.

Они также договорились, что Линда будет навещать детей в доме своих родителей и никуда их не забирать. Если дети будут нормально воспринимать ситуацию, Линда будет оставаться с ними на ночь. Я принял эти условия, не желая показаться суду неразумным.

Сначала дети были не очень довольны, но мне удалось уговорить их попробовать. Джордж и Ронда, согласились забрать их после школы в пятницу. Они должны были привезти их обратно в дом, в воскресенье днем после посещения. У меня были свои сомнения, но я доверял Джорджу и Ронде. Джордж даже предложил отвезти меня в бар, чтобы посмотреть спортивные состязания за кружкой пива, в субботу вечером.

В пятницу утром я проследил, чтобы у детей было все необходимое на выходные. Мы обнялись и поцеловались, прежде чем я отвез их в школу, и я напомнил им, чтобы они позвонили мне, если появится Грант или Натали или если их мать, попытается их куда-то увезти. Я уехал на работу после того, как убедился, что они в безопасности внутри здания.

На следующий вечер, примерно в 17:30, Джордж заехал за мной домой, и мы отправились в Тhе Flаtstiсk Рub, популярный спортивный бар в центре города. Мы заказали по бургеру и пиву, и наблюдали за событиями на больших мониторах, расположенных по всей стене. Джордж вводил меня в курс дела, в перерывах между закусками.

— Линда пришла сегодня, около 9:00 утра,  — сказал он.  — Сначала было немного напряженно, но потом все немного успокоилось. Дети не в восторге от нее, и они дали ей это понять. Но она призналась. Это меня удивило.

— Меня это тоже удивляет,  — сказал я.

— Она говорит, что все ещё любит тебя. У меня такое чувство, что она собирается попытаться примириться,  — сказал Джордж.  — Ты готов это рассмотреть?

— Боюсь, что нет, Джордж,  — сказал я.  — После 12 лет лжи и обмана... нет.

— Я могу это понять. Ты действительно сжег её свадебное платье? Оно обошлось мне более чем в 2 000 долларов, когда вы поженились,  — сказал Джордж.

— В то время, это казалось правильным,  — сказал я.

— Она сказала нам, что её адвокат просмотрел отчет частного детектива и зачитал ей 

акт о беспорядках,  — сказал Джордж.  — Я думаю, она начинает смотреть на вещи, с твоей точки зрения.

— Слишком мало, слишком поздно,  — сказал я.

Джордж кивнул головой и отпил пива. Мы услышали шум сзади меня, и когда я повернулся, я почувствовал, как что-то врезалось мне в голову, и я увидел звезды. Я упал на пол и увидел, что нога приближается к моей голове. Я был ошеломлен, но мне удалось избежать удара.

— Я убью тебя на хрен, сукин сын,  — услышал я крик Гранта.

Я поднял голову и увидел, что он стоит надо мной, и решил, что сейчас или никогда. Вспомнив приемы, которым много лет назад научил меня отец, я поднял ногу и как можно сильнее, ударил Гранта ногой в пах.

Он вскрикнул и упал назад, ударившись головой об угол стола, рядом с нами. Он упал на пол, и я, как можно быстрее, оказался на нем. Я ударил его коленом в пах ещё несколько раз, затем начал бить его по лицу кулаками — правым, левым, потом снова правым. Взмах, удар, повтор.

В этом не было никакой техники или модных приемов боевых искусств. Это была слепая, кипящая ярость и желание убить мудака, который разрушил мой брак и счастливую семью. Грант не двигался, пока я бил его по лицу, и меня не осенило, что он уже без сознания.

Я почувствовал, как две пары рук, пытаются поднять меня с Гранта, и понял, что они принадлежат Джорджу и ещё одному мужчине. Я помню, что что-то завыл, прежде чем потерял сознание. Хотя мне показалось, что прошла целая вечность, на самом деле, как я узнал позже, схватка длилась меньше минуты.

Я очнулся на больничной койке и увидел, что врач осматривает меня, светя мне в глаза. Моя правая рука была забинтована, а левая рука и предплечье были в гипсе. В моей руке, также была капельница. Голова болела так сильно, что пульсировала.

— Я думаю, с ним все будет в порядке,  — сказал врач.  — Некоторое время, у него будет сильно болеть голова, но я не вижу никаких признаков сотрясения мозга. Мы дадим ему что-нибудь, чтобы облегчить боль, и дадим ему немного отдохнуть, прежде чем отправим его домой.

— Спасибо, доктор,  — услышал я слова Джорджа.

Смущенный, я посмотрел на него. Он улыбнулся, глядя на меня.

— Слышишь, сынок? Ты будешь жить. Я знаю, что тебе больно, но ты должен увидеть другого парня. Я слышал, что он потеряет яичко. Потерял несколько зубов и чуть не лишился глазного яблока. Похоже, ты сломал костяшку его челюсти. Я так понимаю, это был Грант?

— Да,  — скривился я.  — Как долго я здесь пробыл?

— Ночь. Сейчас 8:30 утра воскресенья,  — сказал Джордж.  — Кстати, там есть пара очень больших полицейских, которые хотят с тобой поговорить. Ты готов?

— Да, с этим нужно покончить,  — сказал я.

Джордж махнул рукой офицерам, и они вошли в комнату.

— Мистер Уокер, я сержант Смит, а это офицер Джонс. Мы те, кто 

отреагировал на вашу ссору в пабе "Флэтстик" вчера вечером. Как вы себя чувствуете сегодня утром, сэр?  — спросил он.

— Как будто меня ударили по голове,  — сказал я ему.

Смит улыбнулся и обратился к своим записям.

— Что вы можете рассказать нам о прошлой ночи?  — спросил он.

— Не очень много,  — сказал я.  — Я ел гамбургер и пиво со своим тестем, и в следующее мгновение, меня ударили по голове. Парень угрожал убить меня, поэтому я защищался.

Смит кивнул головой.

— Это практически то же самое, что сказали свидетели,  — заявил Смит, глядя на свои записи.  — И видеозапись с камер наблюдения подтверждает это. Вы знаете человека, который напал на вас?

— Да, сержант. Его зовут Грант Джейкобс. Я подал на него в суд, и он фигурирует в моем разводе,  — сказал я.

— Развод?  — спросил сержант.

— Да,  — сказал я.

— Хорошо,  — сказал он, делая запись в своем блокноте.  — Я полагаю, вы хотите выдвинуть обвинение.

— Да, хочу,  — сказал я ему.  — У нас также есть, запретительный судебный приказ против него.

— Хорошо,  — сказал он.  — Мы проверим это. На этом мы закончим, мистер Уокер. Возможно, кто-то захочет поговорить с вами позже, поэтому я попрошу вас не покидать город, некоторое время.

— Никаких проблем, сержант,  — сказал я, поднимая руки.

Он улыбнулся, кивнув головой. Затем они вышли из моей комнаты. После их ухода в комнату зашли Ронда, Линда и дети.

— Что она здесь делает?  — спросил я, глядя на Линду.

— Мой запретительный приказ, вступает в силу только в полдень,  — сказала Линда.

— Я подумал, что ты будешь со своим бойфрендом,  — сказал я.

Она смущенно посмотрела на пол.

— Я хотела сначала увидеть тебя,  — сказала она.  — Кроме того, Натали с ним, и он все ещё в процессе лечения.

Я кивнул головой, и дети подошли ко мне с двух сторон. У Софи в глазах стояли слезы.

— С тобой все будет в порядке, папа?  — спросила она.

— Я буду в порядке, милая,  — сказал я.

— Я слышал, что вчера вечером, ты надрал задницу Гранту,  — сказал Аарон с улыбкой.

— Я тоже так слышал,  — сказал я, глядя на Джорджа.  — Но гордиться тут нечем. Ты слышишь, что я тебе говорю?

— Слышу, папа,  — сказал Аарон.

— С тобой все будет в порядке, Джон?  — спросила Линда.

— Да, с ним все будет в порядке,  — сказала Софи своей матери.  — Мы позаботимся о нем, правда, Аарон?

— Да, мы позаботимся,  — сказал мой сын.

Линда посмотрела на двух наших детей-подростков, прежде чем заговорить.

— Если вы, ребята, не возражаете, я бы хотела поговорить с вашим отцом несколько минут. Наедине,  — сказала она.

Они немного посмотрели на нее, а затем кивнули головами.

— Хорошо,  — сказала Софи.  — Но мы будем прямо за дверью. Давай, Аарон,  — добавила она, протягивая руку своему брату.

Они вышли из комнаты, за ними последовали Джордж и Ронда.

— Джон,  — начала Линда после их ухода.  — Я не могу сказать тебе, как я сожалею обо всем.

— Ну, как я уже говорил Натали в прошлую субботу, "прости" — это ещё не 

все,  — сказал я.  — Ты лгала и изменяла мне в течение 12 лет? И ты думаешь, что "извини", должно заставить все это забыть или что-то в этом роде? Неужели я был таким плохим мужем для тебя? Все, что я когда-либо делал, это любил тебя и поддерживал. Я не понимаю.

— Ты был — есть — лучший муж и отец, которого только может пожелать женщина,  — сказала она печально.

— Но даже это, было недостаточно хорошо для тебя, не так ли?

— Это совсем не так,  — сказала она.

— Правда? Для меня, это выглядит именно так,  — сказал я.

— Ты не понимаешь,  — сказала она.

— Тогда попробуй объяснить мне,  — сказал я.

— Сначала, это был просто способ получить работу,  — сказала она.  — Грант сказал, что секс со мной, был одним из условий получения этой должности.

— Это сексуальное домогательство,  — сказал я.  — Это противозаконно. Почему ты не пришла ко мне первой? Мы могли бы что-нибудь с этим сделать. О, я понял. Ты очень хотела получить эту работу. Так сильно, что ты думала, что трахать Гранта — это небольшая цена. Даже если это разрушит нашу семью.

— По сути, я заключила сделку с дьяволом,  — сказала она.

— И теперь, ты собираешься обвинять дьявола?  — спросил я.  — Дай мне передышку. Правда в том, что ты так сильно хотела эту работу, что готова была трахнуть его ради нее. Даже если бы это, стоило тебе всего. Что ты там говорила? Это просто бизнес? Скажи мне, Линда. Как разрушение нашей семьи, вписывается в твою таблицу прибылей и убытков? А? Я хотел бы знать, почему ты продолжала заниматься этим после того, как якобы ушла на пенсию?

— Это было... на моей совести,  — сказала она.  — Наверное, я дошла до того, что решила, что могу получить свой пирог и съесть его тоже.

— У тебя есть чувства к нему, не так ли? Вот почему ты продолжала это делать. Как долго ты планировала продолжать? Всю оставшуюся жизнь? Ты правда думала, что я никогда, никогда не узнаю? Или ты думала, что когда я узнаю, я просто уйду и позволю тебе продолжать? И помни, я знаю гораздо больше, чем ты думаешь,  — сказал я.

— Да, у меня появились чувства к нему,  — сказала она.  — Было трудно не сделать этого, после стольких лет. Я подумала, что ты любишь меня настолько, что позволишь мне это. Я старалась изо всех сил, чтобы это не отняло у тебя ничего.

— Ты шутишь?  — спросил я недоверчиво.  — Каждая секунда, проведенная тобой в постели с ним, была секундой, отнятой у нас. Конечно, ты помнишь определение термина "альтернативная стоимость". Потеря потенциальной выгоды от других альтернатив, когда выбирается одна альтернатива. Ты предпочла его своей семье. В результате, ты потеряла свою семью.

— Но я все ещё люблю тебя,  — сказала она.  — Я никогда не переставала любить тебя.

— Но ты потеряла уважение ко мне,  — сказал я.

Она посмотрела на меня, потрясенная.

— Нет, никогда,  — сказала она.

— Да, потеряла,  — сказал 

я.  — Вот почему ты сказала ему, что будешь трахать его до конца жизни, и сказала, что при разводе, будешь угрожать мне изнасилованием.

Ее глаза расширились.

— Ты это слышал?  — спросила она.

— Да, и даже больше,  — сказал я.  — Например, ты сказала Гранту, что лучше проведешь время с ним, чем с собственной дочерью в день её рождения. Что за мать так поступает? Как ты думаешь, что это за сигнал для впечатлительного подростка? Ты хоть подумала о ней? Или об Аароне, когда пропустила его день рождения в прошлом году?

Она отшатнулась.

— Наверное, я просто отстойная жена и мать,  — тихо сказала она.

— Твои слова, не мои. Но если обувь подходит...  — сказал я, пожав плечами.  — Кстати, я уверен, что твой дружок-трахальщик вздохнет с облегчением, узнав, что я не могу подать на него в суд за алименты. Да, я сделал тест ДНК, и дети мои.

Она посмотрела на меня, потрясенная.

— О, Боже мой! Ты действительно думал, что я так поступлю с тобой?  — спросила она.

— Ну, ты лгала мне 12 лет,  — сказал я.  — Ты замышляла и обманывала меня, все это время, и скрывала от меня свой роман. Что бы ты могла подумать? Возможно, тебе будет легче услышать, что я ничего не узнал от вас двоих. Возможно, ты этого не знаешь, но Грант любит играть на "поле". Ты не единственная, с кем он трахается.

— Я подозревала, но не знала наверняка. Что ты хочешь, чтобы я сделала сейчас?  — спросила она.

— Подпиши бумаги, Линда. Положи конец, этому фиктивному браку. Затем обратись за помощью и приведи себя в порядок. Ради детей,  — сказал я.  — Я подозреваю, что у тебя будет достаточно времени. Я думаю, что Грант, вероятно, будет какое-то время гостем штата.

— Возможно, ты прав,  — сказала она.  — Хорошо, я подпишу бумаги. Прости меня, Джон. За все.

— Ты это говорила,  — сказал я ей.

— Наверное, да, не так ли? Спасибо, что позволил мне побыть с детьми в эти выходные,  — сказала она.

— Не за что,  — сказал я.

— Я знаю, что ты мне не веришь, но я люблю тебя,  — сказала она.  — И я бы хотела, чтобы ты нашел в своем сердце способ сделать так, чтобы мы остались вместе.

— Ты права. Я не верю тебе. Но все равно спасибо, что сказала,  — сказал я.  — Наверное, какая-то часть меня, всегда будет продолжать любить тебя. Но этого недостаточно. Я должен иметь возможность доверять своему партнеру. А после того, что ты сделала, я не знаю, смогу ли я снова кому-то доверять.

Она кивнула головой, и слезы покатились по её щекам.

— Я... понимаю,  — тихо сказала она.  — Прощай, Джон.

Она наклонилась и поцеловала меня в щеку.

— До свидания, Линда,  — сказал я.

Она повернулась и вышла из комнаты в слезах. Джордж, Ронда и дети вошли после её ухода.

— Все в порядке, сынок?  — спросил Джордж.

— Да,  — ответил я.  — Мы немного поговорили. Думаю, она наконец-то осознала, как сильно она облажалась.

— Значит ли это,  

что вы с мамой снова будете вместе?  — спросила Софи.

Я покачал головой.

— Нет, милая,  — сказал я.

— Но вы, ребята, любите друг друга,  — сказала она.

— Для того чтобы брак был крепким, Софи, нужно гораздо больше, чем любовь,  — сказал я.  — Нужно ещё и доверие, а сейчас я ей не доверяю. Когда-нибудь, ты сама это поймешь.

Пришел врач, сделал последний осмотр и отпустил меня. Джордж отвез меня домой с детьми.

•  •  •

Позже тем же вечером, мне в отчаянии позвонили Джордж и Ронда. Натали позвонила им и сказала, что Линда пыталась покончить с собой, из-за передозировки снотворного и алкоголя. По их словам, Натали нашла её, когда пошла в дом Гранта, чтобы забрать некоторые его вещи. Записка на её тумбочке гласила: "Мне жаль".

Она чуть не умерла от передозировки, но выжила и провела несколько дней в больнице. После обследования специалистами по психическому здоровью, она была отпущена под опеку Джорджа и Ронды и в конце концов, переехала к ним.

Она подписала документы о разводе, ничего не оспаривая. Лиза сказала мне, что через 90 дней я стану свободным человеком. Свободным... Да, точно...

Адвокат Гранта и Натали, быстро договорился с нами за половину того, что я просил. В итоге, у меня осталось около 3,5 миллионов долларов после того, как Лиза из них вычла. Я положил миллион на счета для обоих детей, чтобы они учились в колледже до его окончания, а остальное положил в банк. Я начал планировать отправиться с ними в круиз по Средиземному морю, во время их следующих летних каникул.

Грант был признан виновным в нападении, при отягчающих обстоятельствах и покушении на убийство, на основании видеозаписей, сделанных во время нападения. Его приговорили к 10 годам тюрьмы штата, но право на условно-досрочное освобождение, он получит примерно через 8, 5 лет.

Я видел Линду всякий раз, когда водил детей в дом Джорджа и Ронды. Иногда мы сидели и разговаривали о разном, но я никогда не мог забыть о том, что она сделала. Она ходила к психологу, который помогал ей понять, почему она поступила так, как поступила, но продолжала тешить себя фантазией, что я верну её обратно.

Я был рад, что она получает помощь, но это было похоже на закрытие двери сарая после того, как лошади сбежали. В течение следующих нескольких месяцев, она постепенно восстанавливала отношения с детьми, чему я тоже был рад. Джордж рассказала мне, что большую часть своего времени, она тратит на написание статей для различных деловых блогов и отказывается от свиданий.

Она огорчилась, узнав, что я беру детей в круиз по Средиземному морю без нее, но справилась с этим, пожелав нам всего хорошего. Дети часто присылали ей текстовые сообщения, с фотографиями мест, которые мы посетили.

Я познакомился с прекрасной женщиной из Британской Колумбии, Никки, которая, как и я, отправлялась в круиз после развода. Она была примерно на год моложе Линды, имела светлые волосы длиной до плеч, была довольно симпатичной 

и обладала кипучим характером. Мне особенно нравилось, как она заканчивала многие свои предложения словом "а?". У нее также было двое детей, на год или около того, младше моих, которые проводили лето со своими бабушкой и дедушкой в северном Айдахо.

Мы провели довольно много времени вместе, обсуждая наши ситуации, и несколько раз делили постель. Не раз я слышал, как Софи дразнила меня.

— У папы есть подружка,  — напевала она, подталкивая меня локтем.

Мы обменялись контактной информацией, когда круиз закончился, и пообещали оставаться на связи по электронной почте и Skуре. Я не уверен, что из этого что-нибудь выйдет, но мы общаемся друг с другом по Интернету, не реже двух раз в неделю.

Мы приспособились к жизни без Линды в доме. Мой босс, был более чем счастлив работать со мной, чтобы я мог отвозить детей в школу и забирать их. Я знал, что придет время, когда Аарон станет достаточно взрослым, чтобы водить машину, и он возьмет эту обязанность на себя. Джордж зашел в дом, вскоре после того, как мы вернулись из круиза, и сообщил нам плохие новости.

— Они собираются, на некоторое время, поместить Линду в психиатрическую больницу,  — сказал он.

— О? Почему?  — спросил я.

— Софи прислала ей фотографию, на которой вы трое, ужинаете с той канадской девушкой, которую вы встретили в круизе,  — сказал он.  — Я не думаю, что она имела в виду что-то злое, но Линда восприняла это не очень хорошо. Она... потеряла контроль. Мы с Рондой нашли её в ванной. Она перерезала себе вены.

— О Боже,  — сказал я.  — Мне жаль это слышать.

Мне действительно было жаль слышать, что она снова пыталась покончить с собой, но какая-то часть меня, чувствовала себя немного... оправданной. Теперь, она хоть немного знала, что я чувствовал, когда впервые узнал о ней и Гранте.

— Да. Я тоже. К счастью, она все испортила, и ей удалось выжить. Но врачи сказали, что с её историей, ей нужен постоянный уход и наблюдение,  — сказал Джордж.  — Мы с Рондой уже староваты, чтобы следить за ней 24 часа в сутки. Поэтому, они решили поместить её в больницу.

— На какой срок?  — спросил я.

— Трудно сказать, сынок,  — сказал он.  — Может быть, на несколько лет. Может быть, навсегда. Я просто не знаю.

— Дай мне знать, если мы сможем что-нибудь сделать,  — сказал я.

— Спасибо, сынок. Я ценю это,  — сказал он.

Мы с Никки продолжали наши отношения на расстоянии, и я обнаружил, что чем больше мы разговаривали, тем ближе я чувствовал себя к ней. Я также обнаружил, что фантазирую о ней... много! Ей было грустно слышать о Линде, в основном из-за того, как это повлияло на Джорджа, Ронду и детей, но она разделяла мои чувства.

Когда мы разговаривали в последний раз, она упомянула, что приедет с детьми к нам в гости. Она также предложила мне взять детей с собой в её дом, двухэтажный бревенчатый дом, на 50 лесистых 

акрах к северу от Камлупса, который, по её словам, был построен в конце 1800-х годов. Я никогда раньше не был к северу от границы с США, так что это было интересно. Кто знает, что произойдет, если вообще что-то произойдет.