Сучкины в Турции или Измена жены мужу в турции Часть первая

Привет любителям инцеста! Меня зовут Коля Сучкин, и я хочу поведать вам историю, которая приключилась с нашей семьей в прошлом году в Турции. Семья у нас довольно большая — папа и мама, которым было по сорок лет, я, восемнадцатилетний оболтус и круглый троечник, моя сестренка одногодка Лена (приемная) и старшие 20-летние сестры Вика и Настя.

Что касается секса, то в нашей семье царит настоящий разврат. В общем, у нас в семье каждая дырочка общая, a член — игрушка для всех.

Перелет из Москвы в... (турецкий город) прошел нормально. Мы плавно взлетели и плавно сели. Остановились мы в пятизвездочном отеле, в трех номерах с выходом на море. В самом дорогом разместились мама с папой, во втором — Настя с Викой, a меня поселили с Леной в самом простом номере.

Через час, отведенный на разложение вещей из чемоданов в шкафы, мы более или менее обустроились и всей гурьбой заявились в ресторан обедать. Хорошенько подкрепившись также все уединились в своих номерах. Со стороны это выглядело благопристойно. Всё-таки после перелета необходим отдых. Но на самом деле после обеда мы договорились принять в своих номерах души, a потом собраться в родительском номере с огроменной кроватью, чтобы предаться развратным утехам.

На принятие душа у меня ушло совсем мало времени, так как Лена принимала душ в номере родителей, и мне не пришлось ee ждать.

Вскоре я уже стучал в дверь родительского номера из которого доносилась приятная музыка. Мне открыла голая Лена. Ee немаленькая грудь второго размера смотрела на меня розовыми сосками.

— Заходи — прозвенел ee тоненький голосок.

— У вас тут уже началось? — спросил только я, закрывая дверь.

— Еще нет, но папа от виагры уже начал звереть.

Мы вошли в спальную комнату, и мне предстала следующая картина.

Мама, Вика и Настя, завернутые в полотенца, прикрывающие их жопки, танцевали перед таращимся на них папой, который уже сидел со спущенными штанами и стоящим членом.

— Раздевайся и садись рядом, сынок, — предложил мне папа — полюбуйся на наших сучек. Смотри, как им весело.

Я сбросил с себя одежду и уселся на кровать возле отца.

— A ты что там встала, Леночка? — обратился к сестре папа, — Иди к нам. — папа похлопал рукой с другой стороны от себя.

Едва Лена расположилась возле папы, как он схватил ee за копну волос и притянул к своему 25-сантиметровому толстому члену, истекающему смазкой.

— Принимайся за папин член — произнес папа, надевая рот дочери на свой член — за это папа тебе даст полизать мамину пизду, после того как в нее кончит.

— Папа, но... — было воспротивился я, потому что сам любил слизывать папину сперму из маминой киски, но встретив яростное выражение возбужденного папы, решил замолчать.

A Ленка, услышав папины слова, засосала с прилежностью. Она старательно заглатывала в рот папину плоть, насколько ей позволяла ee глотка. Иногда вытаскивая член изо рта, Лена начинала его подрачивать рукой, a языком облизывала весь ствол от яичек до пунцовой головки.

Наладив сосательный процесс, папа опять уставился на танцующих. Я последовал его примеру.

Конечно смотреть было на что. Наша мама была нашей королевой или первой наложницей в гареме шейха если хотите. Ростом под два метра, с большой силиконовой грудью, покачивающейся в стороны, не могла оставить равнодушным полноценного мужчину. Ee длинные каштановые вьющиеся волосы, чувственные пухленькие губы, лебединая шея всегда приковывали мое внимание. Любуясь мамиными выкрутасами, мне только было обидно, что ee огромная круглая жопа была спрятана под полотенцем. Ee кудрявый черный треугольник лобка не был виден моему пожирающему взгляду.

Рядом с мамой, то и дело пощупывая ee груди и покусывая соски, пританцовывали Вика и Настя. Плотного телосложения Вика, к тому же немаленького росточка — 185 см, была просто копией мамы. Разве что сиськи у нее были на порядок меньше маминых — второго размера, но у мамы когда-то были такие же, пока она не сделала себе силиконовые вставки.

И наконец, третьей в этом сексуальном танце была несравненная Настя, хрупкая, маленькая (165 см), с крепкой подтянутой грудью, соски которой всегда забавно смотрели вверх, и очень аппетитной без грамма лишнего жира попкой, которую папа всегда называет персиком.

И вообще если говорить про папину манеру давать клички и прозвища, то у всех частей тела наших женщин им присвоены свои названия. Мамину грудь он нежно называет шариками, Викину — за розовые соски и небольшую обвислость называет «розовые висюльки», Настину — за смотрящие вверх соски — «пушечками». Мамину жопу за свои крупные размеры (на носит джинсы 48—50 размера) папа давным-давно зовет «абрикосом», Викину — за умеренные размеры и чрезмерный загар — «сливкой».

Прошло еще минут двадцать, пока папа не налюбовался своим гаремом и не скомандовал танцующим сбросить свои полотенца и встать перед ним в шеренгу. Как военнослужащий в отставке, папа любил командовать всегда, a командовать женщинами ему нравилось еще больше. Выдрессированные дамы беспрекословно отбросили полотенца и, оставшись нагишом выстроились в привычном порядке. Первой, прямо напротив меня, стояла мама. Она была от меня так близко, что я смог разглядеть поблескивающие от смазки волосики маминой пизды, которую она никогда не брила, потому что папе нравится иногда поработать языком в волосатой киске. Увидев мой жадный взгляд на своей киске, мама, немного растопырив ноги, развратно провела пальчиком по пизденке, a потом на мгновение поднесла его к моему лицу, я только успел вдохнуть божественный запах маминой киски, как мама сама же его облизала.

Заметив это, папа подпрыгнул с кровати и с лету смачно шлепнул маму по заднице. Она ойкнула и сделала виноватый вид, продолжая посасывать тот же пальчик.

— Это что за самодеятельность — пробубнил папа, глядя на маму.

— Я больше так не буду — промурлыкала мама, повиливая своей жопой.

— Это я уже слышу не первый раз. Колька иди сюда — скомандовал мне папа — будем наказывать эту развратную и непослушную дамочку.

— Я готов папа, что мне делать? — лишь спросил я.

— Вставай у задницы матери и хорошенько отлупи ee, чтобы она больше так не проказничала. A пока будет получать наказание, займется любимым делом и отсосет у меня. — папа нагнул маму к своей палке, и мама с многолетним опытом принялась ee сосать. Она чмокала как последняя шлюха у дороги, постанывая и поглядывая на папу. Мамина задница в такой позе стала совсем круглой и еще сексуальнее. Ee ягодицы немного разошлись по сторонам, отчего стал виден коричневый слегка поросший сфинктер, a под ним влажная волосатая пизда с разошедшимися по сторонам большими половыми губами, отчего я видел даже розовый вход в мамино влагалище и капельки смазки, вытекающие из нее.

— Ну, начинай уже! — привел меня в чувство папа, заметив, что я несколько забылся.

— Хорошо — сказал я и приложился рукой по маминой жопе, да так, что на ней остался красный след ладони, a мамина киска выплюнула порцию смазки, растекшейся по маминым ногам. Мама вообще всегда очень сильно текла и после секса, даже самого непродолжительного приходилось менять простыни, которые если не полностью, то почти полностью пачкались маминой смазкой и кончей.

Мама при шлепке взвизгнула, a папа лишь одобрительно кивнул мне. Я тогда начал, не стесняясь, лупцевать мамину жопенцию двумя руками.

— Лупи, лупи сильней, — подбадривал меня папа, забурившись рукой в волосы любимой жены — Не бойся, твоей мамаше нравится терпеть боль, она, стерва, заводится от этого сильнее. Да дорогая?

Мама ответила нам только мычанием да почмокиванием папиного члена, который по непонятным мне законам почти полностью помещался в мамином рте. Я лупил ee и лупил. Безжалостно, возбуждаясь еще больше с каждым ударом. Вскоре мамина жопа была совершенно красной, a ee киска и ноги уделаны безмерным количеством смазки.

Вдруг в один момент не удержавшись, я приставил свой член к маминому влагалищу и вошел в ee божественный оазис, полный тепла и неповторимой жидкости. Мой член едва погрузился в пизду, как тут же стал разряжаться. Я крепко обхватил маму за таз и, двигаясь в бешенном ритме, с хрипом стал выстреливать в глубины маминой сокровищницы. На несколько секунд для меня всё остановилось и в то же время всё исчезло. В моем сознании остались только я и мамина теплая пизда, в которую казалось беспрерывно изливалась моя сперма. Однако, когда я вернулся в реальность, первым делом я увидел суровый взгляд отца.

— Не хорошо, сынок, — наконец сказал он, выждав, пока я закончу — Теперь пизда твоей матери испачкана твоей спермой, a я между прочим хотел ee полизать. За это тебя тоже придется наказать. Быстро вынимай свой член и садись на кровать, Во-первых, ты будешь наказан тем, что ты сегодня не притронешься своим языком ни к одной из этих вкусных пизд. Во-вторых, тебе запрещено к кому бы то ни было прикасаться, ты будешь только смотреть, пока я тебе не разрешу присоединиться.

Услышав свое наказание, полученное за самоуправство. Я вынул член из маминой пизды и расстроенный сел рядом с Леной, во всю теребившей свою бритую киску. Завидев перед собой мой двадцатисантиметровый член, измазанный в сперме и соках матери, Лена без промедления нагнулась и сосала его в рот.

— Ням-ням! — промолвила она, облизывая мой член.

— Что за дети-то такие! — рявкнул папка вновь — Леночка, перестань! Я же наказал твоего брата, не смей притрагиваться к письке брата.

Лена послушно отстранилась от моего опадающего члена, но тут же жалобно произнесла:

— Папа, a ты мне обещал разрешить полизать мамочку. Раз Коля в нее кончил, мне уже можно ee полизать? Ну пожалуйста, пожалуйста, папочка!

— Ладно, Ленок, пиздолизка моя, поработай над маминой пиздой. — сказал папа, повернув маму жопой к Лене, тем самым предоставив мне полный обзор.

Маме было велено получать удовольствие от проворного языка младшей дочери и ждать новых распоряжений. Едва получив от главы семейства разрешение, Лена с радостными воплями мгновенно опустилась на колени и оказалась перед маминой жопой. Ухватившись за мамин таз подобно тому как некогда сделал я, Лена просто вгрызлась в мамину киску. долетали до Викиной жопы, их Ленка слизывала почти в тот же самый момент.

Пыхтя над маминой жопой, папа старался удовлетворить маму. Он гонял свой член в маминой прожорливой пизде и гордился тем, что был по-прежнему способен довести маму до взрыва эмоций, именуемого оргазмом.

Вдруг мама издала, визг, переходящий в храпение, и уткнувшись в подушку лицом принялась кричать во всё горло. Изгибаясь как змея, мама забилась в конвульсиях. A ee пизда принялась безостановочно выплевывать порцию за порцией смазки. Она стекала по папиному члену и капала на простыню.

Мы знали, что у мамы очень продолжительные оргазмы, которые могут длиться до нескольких минут с небольшими перерывами. Поэтому папа и не собирался останавливаться, он наоборот увеличил темп.

Едва мамины конвульсии стихали, как маму поражал новый заряд следующего оргазма. И опять ee пизда выплевывала смазку. A папа пердолил мамочку дальше. На его лице уже появились капли пота, a он всё работал и работал членом.

Только на пятый оргазм, когда обессиленная мама просто потеряла сознание, папа остановился.

— Фух, одна сучка удовлетворена — выдохнул папа, смахивая со лба проступивший пот. Едва папа вынул по-прежнему до предела напряженный член из маминой пизды, как увидел трясущуюся от желания Ленку, заворожено взирающую на отцовский агрегат.

— Дочка, мама тут папу запачкала, можешь... — начал было папа, но не успел договорить.

Лена уже вовсю обсасывала его член. Через несколько секунд он уже блестел от чистоты.

— Молодец, a теперь подчисть мамочку — отдал Ленке новое распоряжение папа, a сам переместился к пухленькой заднице Вики.

Ленка аж заурчала от радости. Давненько ей не предоставлялось монопольное право всех вылизывать. Обычно у нас с ней была своего рода конкуренция. Но, увы — не в тот день! Прежде чем приступить к зачистке маминой киски, Ленка, победоносно зыркнув на меня, подобно животному вылизала смазку с простыни. Потом она старательно вылизала от смазки мамины ноги, и уже только потом впилась в мамину пизду, после папиного члена теперь похожую на небольшое дупло.

Отвлекшись от Ленкиного чавканья в маминой пизде, я увидел, как папа по-доброму пошлепал Вику по ягодицам, так сказать пустил по ним жилистую волну. A потом без всяких предупреждений вошел в ee пизденку, чуть не треснувшую по швам от такого натиска.

Завизжав от боли, Вика было подалась вперед, но папа схватил ee за волосы и держал крепко, не позволяя и мизинцем шевельнуть безболезненно.

— Мне больно папочка — молебно блеяла Вика.

— Моли, моли меня остановиться, маленькая сучка, ты же хотела, чтобы я тебя трахнул, как последнюю шлюху! — проревел папа, продолжая вгонять член в Вику.

— Прошу тебя папа, помягче с моей киской. Я боюсь, что она не выдержит твой член и порвется.

— Нихуя с ней не будет, тварь. У тебя точно такая же пизденка как и у твоей мамаши. Такая же прожорливая и обожающая мой член. Боже, как твоя пизда хороша, такая аккуратненькая. Плотное уздечко влагалища так и сокращается. A где у моей доченьки клиторок? — произнеся, папа рукой нащупал небольшой бугорок у основания киски Вики и стал играться с ним.

Тут же визги Вики сменились стонами, увеличивающимися с каждой минутой. Вскоре она уже начала подмахивать папе задом. Смазка Викиной киски, более жилистая и совершенно прозрачная, начала заливать простыню. Действительно, Вика — подрастающая мамина копия.

Когда движения папы и Вики стали походить на некий вращательно-поступательный механизм, Вика разразилась бурей эмоций и совершенно беззвучно, но с более сильными конвульсиями кончила. Излившись смазкой подобно опрокинутой бутылке йогурта, Вика залилась громким смехом и благодарностями папе за полученное удовольствие.

Вику папа пытать долго не стал, может потому, что утром, перед вылетом из Москвы, ee уже трахнул в ванной. Спокойно вытащил член из раскрасневшейся пизды, выпустившей папину палку со свистом входящего внутрь воздуха.

Похлопав напоследок Вику по ягодице, папа перебрался к заждавшейся папиной ласки Настиной попке. На этот раз Ленке не пришлось ничего говорить, она сама слизала смазку сестры с папиного члена и переключилась на письку сестры, заработав своим чудо-языком. Успокаивая, я уверен, щипательные ощущения Викиной промежности. Хотя по улыбающемуся лицу Вики можно было сказать одно, ей было хорошо.

Уже изрядно уставший папа не стал церемониться и с Настей. Сначала разработав детородную дырочку дочери пальцем, папа вошел и в нее. Еще более узкая щель, чем у Вики, приняла папину бандуру совсем с трудом, но в отличие от Вики Насте боль действительно доставляла удовольствие. Иначе она не насаживалась бы частенько на любые предметы, более или менее похожие на мужской член.

Постанывая и скрипя зубами, она покорно принимала папину дубинку. Ee упругая попка была напряжена до предела. И папе это только нравилось еще больше. Он вводил член в Настину киску рывками, a вытаскивал плавными движениями. От таких изощрений оргазм сестренки оказался быстрым и менее выраженным, чем у мамы с Викой. Настя только быстро задышала и прикрыла глаза от удовольствия, посетившего ee тело короткими конвульсиями.

Выебав всех своих сучек, папа решил кончить тоже.

Со словами «ты заслужила сегодня приз» папа поймал только что присевшую к Настиной киске Ленку, поднял ee на руки и перевернув к верху ногами, впился в ee мокренькую пизденку.

Ленка, с которой папа проделывал такие вертели очень часто, с профессиональным чувством принялась отсасывать папин хер. Помогая себе руками, она начала доводить папу до семяизвержения.

По интенсивности движений папиного языка и силы, с которой папа проникал в ленино влагалище, Ленка всегда понимала, как нужно действовать, чтобы довести папу до финиша.

Я видел, как папа стал ускоренно орудовать языком, значит Ленка почти сделала свое дело. Держа дочку одной рукой, второй он нащупал Ленкину голову, ухватившись за волосы, и стал трахать ee ротик со скоростью света. Ленка давилась, но не переставала сосать и подрачивать. Кроме того она вставила пальчик папе в анус. И долгожданный момент всё же наступил. Папа с рыком медведя стал изливать потоки горячей спермы в ротик младшей дочери.

Ленка с ловкостью амазонки старалась справиться с потоком папиного «сока», поступающего ей в рот. Но не успевала, тогда сперма растекалась по Лениному лицу. Когда он иссяк, папа бросил Ленку на кровать и без всяких слов, потеряв интерес с голым женским телам, ушел в ванную.