Несчастье

Мэгги и Р. Дж. имели прекрасный брак, но был один нюанс. Собственно говоря, их совместная жизнь была удивительной, за исключением одного аспекта. Они провели вместе почти девять лет, из которых шесть были под брачным крылом, и все еще оставались очень влюбленными друг в друга. Они наслаждались проведением времени вместе, общением друг с другом - на самом деле каждый из них мог бы сказать, что их партнер является "самым увлекательным человеком, которого они знают".

Сексуальная жизнь у них была отличной. Иногда это происходило только раз в неделю, иногда три раза или даже больше - все зависело от их настроения и расписания Р. Дж., так как он часто отправлялся в командировки. Но каждый раз они наслаждались этим опытом. У них были любимые позы, которые они пробовали несколько раз, но время от времени они также любили экспериментировать. Главное заключалось в том, что каждый из них по-прежнему считал другого привлекательным, и их взаимная привязанность была страстной и приносила удовольствие.

Они также наслаждались проведением времени с семьями друг друга. Родители Р. Дж. уже ушли из жизни, но Мэгги любила проводить время со своим братом Дэвидом, его женой и двумя детьми. И Р. Дж. чувствовал счастье, когда родители Мэгги приезжали из Калифорнии или когда они с Мэгги отправлялись туда для встречи.

Хотя у Мэгги не было возможности иметь детей, обоим это не мешало. Они получали удовольствие от ролей тети и дяди для детей Дэвида, а также время от времени радовались встречам со своими кузенами по стороне Мэгги. Однако частые командировки Р. Дж., как технического представителя компании по производству медицинских инструментов, создавали определенные сложности для его желания быть отцом и одновременно продолжать работать.

Маргарет О'Коннор Салливан была исполнительным секретарем главного операционного директора на производственном предприятии. После восьми лет работы она полностью владела этой должностью, её ценили и щедро вознаграждали.

И хотя они были счастливы, даже счастливее многих других пар, был один нюанс — Мэгги имела сложный характер.

Мэгги, полное имя которой было Маргарет О'Коннор Салливан, имела ирландские корни, так как и её родители были из Ирландии. Её характер соответствовал стереотипу о ярком ирландском темпераменте.

Единственное, что не хватало для полного соответствия образу — это рыжие волосы. У Мэгги были абсолютно черные волосы, которые прекрасно подходили к её лицу с ярко-голубыми глазами. Р. Дж. постоянно повторял, что она красавица. Но он также шептал за её спиной (и только когда Мэгги не была рядом), что она была "капризной".

Р. Дж. иногда удивлялся, как такая добрая, милая, внимательная и ласковая женщина, как Мэгги, могла так быстро превращаться в неистовую. Хотя случаи её выходок были редки, они всегда были пугающими. Но самый страшный период наступил во время их помолвки после серии ссор, которые заставили его задуматься.

Один из таких случаев произошел в пятницу вечером. Р. Дж. задержался на работе из-за неожиданного совещания и забыл сообщить Мэгги. Он опоздал на ужин более чем на два часа и извинился как только смог. Куриный фарш, который она приготовила, пережарился и почти стал непригодным для употребления, картофельное пюре остыло, а салат потерял свежесть. И тут случилось: Мэгги перенесла приступ гнева.

Не имело значения то, что он говорил; то, что он сожалел; то, что он клялся, что такого больше не повторится. Ничто не имело значения. Мэгги кричала, она ругала его, а на пике ярости схватила нож и бросила в него. К счастью, он успел уклониться, и голова осталась целой, но нож разбил стекло в дверце шкафа и разбросал осколки по всей кухне.

Р. Дж. смотрел на нее в ужасе. Но она не извинялась и не признавалась, что зашла слишком далеко, кричала, что он «тупой гребаный засранец», и вылетела из комнаты.

Через несколько секунд хлопнувшая дверь сообщила, что так же она покинула и квартиру Р. Дж. У него было больше часа, чтобы собрать разбитые стекла и приготовить себе ужин из остатков остывшей еды, прежде чем она вернулась.

В тот вечер они не произнесли ни слова, и Р. Дж. спал на диване. На следующий день Мэгги извинилась перед ним — искренне, со слезами на глазах.

— Мне очень жаль, дорогой. Я знаю, что ты не специально опоздал. Просто, я был так взволнована, что приготовила нам настоящий ужин, то хорошее, что едят женатые люди, — а потом я так разочаровалась, когда ты не пришел, чтобы его съесть. Я начала расхаживать, и чем больше я ждала, тем больше злилась.

Р. Дж. держал ее, целовал, снова извинился за то, что не позвонил, и вскоре они оказались в постели, возобновив свою чувства очень сладким сексом.

За четыре месяца до свадьбы произошел еще один срыв, в котором даже Р. Дж. был не виноват. В пятницу вечером они ужинали вместе с Эйлин Андерсон и ее мужем. Эйлин была лучшей подругой Мэгги по работе, и по дороге в ресторан Мэгги сказала Р. Дж. все о планах, которые она и некоторые другие строили на большую вечеринку по случаю 30-летия Эйлин. К сожалению, вечеринка должна была быть неожиданностью, и Мэгги не сказала чтоб Р. Дж. молчал.

Пока они сидели и ждали закуски, Р. Дж. сказал:

— Эйлин, я слышал, твоя вечеринка по случаю дня рождения будет большим праздником — Мэгги рассказала мне все об этом».

Все, что он хотел сказать, это приятное общение, но вечер закончился поспешно. Эйлин просто уставила на него глаза, а Мэгги окликнула его громким голосом, который был слышен в ресторане.

— Ты, черт возьми, идиот! Это было приятное удивление — я не могу поверить, что ты такой дурак и рассказал об этом!

Она поднялась со стула, опрокинула свой бокал вина на спортивную куртку Р. Дж. и вышла из ресторана, оставив ошарашенного мужа и таких же ошарашенных друзей, которые смотрели ей вслед. Весь зал был полон потрясенных посетителей, наблюдающих за всем происходящим.

В ту ночь Р. Дж. даже не вернулся в квартиру, которую он разделял с Мэгги. Он провел ночь у друга и вернулся домой только к полудню в субботу без представления о том, что его ждет. Мэгги сидела на кухне и хладнокровно смотрела на него. Она больше не была в истерике, но все еще была ужасно расстроена и даже не позволила Р. Дж. заговорить первым.

— Все в порядке, теперь я спокойна. Но, честно говоря, Р. Дж., ты должен быть самым большим идиотом на свете!

— Мэгги, я считаю, что нам нужно пересмотреть свадебные планы.

— Что! После всего этого...

— Просто выслушай меня. Во-первых, это было не мое виновато. Ты никогда не говорила мне, что вечеринка для Эйлин была секретной, так откуда я мог знать?

Мэгги пристально посмотрела на него, а потом ее лицо начало краснеть, когда она осознала свою ошибку. После долгого молчания она тихо сказала:

— Ох, Р. Дж., я такая...

— Неважно уже. Даже если это было мое виновато, твоя реакция была полностью безудержной. Ты себя повела как безумная!

— Но Р. Дж., я...

— Но ничего. То, что ты сделала, было невыносимо — это было неприемлемо.

— Мэгги, я никогда никого не любил так сильно как тебя, но если ты не пойдёшь на консультацию по управлению гневом, я отменяю помолвку.

Она снова ахнула, и он сказал:

— Пожалуйста, подумай об этом. Я собираюсь поужинать вне дома — я должен быть дома примерно к 8:30.

Глядя ей прямо в лицо, он добавил:

— Я имею в виду каждое сказанное мной слово.

Затем он повернулся и вышел из квартиры.

Когда Р. Дж. вернувшись после ужина, он нашел там другого человека. Мэгги была заплакана, смущена и напугана. Она цеплялась за него, не отпускала его руку, извинялась снова и снова.

— Ты прав, иногда я выхожу из-под контроля. Мне очень жаль, дорогой! И я пойду на то, что ты хочешь, чтобы я увидела. Только не сдавайся, пожалуйста!

Р. Дж. был доволен и испытал облегчение. Он держал ее, целовал, успокаивал. А потом они половину ночи занимались любовью, купая друг друга в ласках и нежности.

На следующей неделе Мэгги начала 12-недельную программу управления гневом. Курс нашли через отдел кадров в компании Р. Дж. Дважды в неделю она ходила по два часа в класс «групповой терапии» с 9 другими людьми, которую возглавляла социальный работник среднего возраста по имени Роберта Симмонс. Они рассказывали друг другу свои истории, делали упражнения на «перефокусировку» и даже на «глубокое дыхание», и узнали друг от друга много нового о своих проблемах. Дома Мэгги раскаивалась и любила Р. Дж. Класс помог ей лучше понять, насколько возмутительным было ее поведение, и укрепил ее решимость не допустить, чтобы это повторилось снова.

По окончании курса социальный работник похвалил Мэгги за ее хорошую работу. После этого она направилась прямо домой, последний раз извинилась перед Р. Дж. и рано уложила его в кровать.

Конечно, Р. Дж. был очень рад ее успехам, и свадьба прошла без сучка и задоринки, как планировалось. За годы брака Мэгги никогда не достигала таких высот, как во время помолвки.

Это не значит, что проблем не возникало – иногда у них все же случались стычки. Однако отличие заключалось в том, что обычно Мэгги могла вспомнить то, что она узнала на курсе и остановиться, чтобы не потерять полный контроль над эмоциями.

Но если Р. Дж. забывал что-то или разочаровывал ее или обижал ее чувства, он мог быть уверенным в том, что его жена проявит свое недовольство. Иногда за этим последовали часы или даже дни холодных отношений.

Естественно, и Р. Дж. это не нравилось. Он понимал, что он сам несовершенен – порой его отвлекали мысли, и он мог казаться отстраненным и невнимательным. Однако ему хотелось, чтобы его жена справлялась со своими разочарованиями в повседневной жизни без истерик.

*******************

Это произошло в январскую пятницу вечером, когда все пошло наперекосяк. Р. Дж. работал очень усердно, стараясь помочь решить проблему с некомпетентным торговым представителем в его компании, которого уволили. Он часто был в командировках больше, чем обычно. Разумеется, Мэгги это не нравилось вовсе.

Так что в эту пятницу они назначили особенное свидание — ужин и танцы в одном из лучших ресторанов Колумбуса. Она купила новый наряд, он провел химчистку своего лучшего костюма и начистил ботинки. И он пообещал не позволять ничему мешать ему забрать ее той ночью, хотя (как выяснилось) он будет в Луисвилле этим утром.

— Да, дорогая, я знаю, что это 200 миль дороги, — сказал он по телефону из своего отеля накануне вечером.

— Но я обещал тебе, и я буду там к обеду — поверьте мне!

В том, что произошло, действительно не было вины Р. Дж. Он чуть не сошёл с ума себя, чтобы завершить свои торговые звонки в Луисвилле к 12 часам дня, после чего схватил бутерброд и запрыгнул в машину. При хороших условиях он будет дома к 3: 30 или 4: 00, так что даже с учетом плохой погоды и пробок в пятницу у него будет достаточно времени, чтобы принять душ и переодеться, прежде чем они отправятся ужинать в 7: 30.

Но Р. Дж. не рассчитывал на аварию. На северной трассе 71 США, сразу за выездом на трассу 3, водитель большого 18-го автобуса Уиллер резко затормозил, чтобы избежать столкновения с каким-то идиотом в красном пикапе, который подрезал его, и огромный грузовик занесло на обледенелом участке и резко свернул на путь тойоты Р. Дж.

У него не было абсолютно никакого выбора — свернуть с дороги на обочину или врезаться в днище грузовика, который вполне мог снять верх его машины (а вместе с ним и его голову).

Поэтому он свернул — и когда его машина выехала с шоссе, переднее правое колесо провалилось в выбоину недалеко от асфальта, и машина несколько раз перевернулась, скользя по насыпи, прежде чем врезаться в сосну.

Р. Дж. был пристегнут, и ему ничего не угрожало, хотя он потерял сознание, а машина, перевернувшись, оказалась сложенной вокруг него. Несколько водителей использовали свои мобильные телефоны, чтобы позвонить в службу скорой помощи, и через полчаса спасательная бригада прибыла на место происшествия. Однако стало очевидно, что его извлекут только через несколько часов.

Мэгги не обращала внимания на Р. Дж. до 5:45.

Она была абсолютно уверена в том, что он вернется домой, и на самом деле она ожидала его гораздо раньше. Но когда время приблизилось к шести часам, она начала тревожиться.

Она решила вернуться домой с работы пораньше, чтобы успеть принять душ, завить волосы на бигуди, сделать маникюр и подготовиться к особенному вечеру. Когда часы показывали 5:45-6:00-6:15-6:30 и Р. Дж. все еще не появлялся, ее беспокойство начало превращаться в гнев.

Он не мог забыть о них сегодня вечером, правда? Если бы произошла какая-то серьезная задержка, он бы обязательно позвонил! Если только... если только он не был настолько безответственным и не смог даже взглянуть ей в глаза, зная, что нарушит свое обещание!

В 6:20 она решила позвонить ему на мобильный телефон.

Однако он немедленно переключился на голосовую почту, и она расстроилась. Конечно же, она не могла знать, что телефон выпал из кармана его рубашки и разбился среди обломков автомобиля.

Она продолжала звонить каждые десять минут. Сначала она просто повешала трубку каждый раз, когда слышала его голосовое сообщение. Затем наконец оставила резкое сообщение, ясно выражающее ее ярость. Это случилось около 7:00, когда она уже сидела за столом на кухне, одетая и причесанная так красиво, как только могла.

Через несколько минут внезапная мысль остановила нарастающую волну ее гнева, она ахнула и схватила телефонную книгу.

Что, если бы он попал в аварию? Но ведь кто-нибудь позвонил бы, не так ли?

Она включила по телевизору местные новости, приглушила звук и начала звонить во все местные больницы. Ей потребовалось двадцать пять минут, чтобы узнать, что ни в одну из 11 больниц, в которые она звонила, в тот день не доставили пострадавших. Хорошо, на самом деле в одной больнице была жертва, но она была девочкой-подростком, которая жаловалась на головную боль — никакого отношения к Р. Дж.

В то время как она не нашла его во всех больницах, Мэгги осмотрела все местные новости в поисках информации об автомобильных авариях. Как ни странно, все филиалы местной сети опубликовали краткие истории о катастрофе Р. Дж., опираясь на кадры, снятые с вертолета, принадлежащего WSYX Channel 6, филиалу ABC. Но они запускали их в разное время — когда Мэгги смотрела ABC, кадры показывали по NBC, и так далее.

Если бы она оставила телевизор только на одном канале, она бы увидела ужасно помятую машину своего мужа.

К 7: 30, теперь убежденная, что с Р. Дж. ничего не случилось, Мэгги снова пришла в ярость.

Этот ублюдок задержался допоздна, чтобы обзванивать по продажам, и теперь он боялся смотреть в её лицо! Она сердито бросила сумочку на кухонный стол, чтобы найти свой сотовый — может, он оставил ей там сообщение! Но в телефоне не было ни сообщений, ни новых пропущенных звонков. В ярости она швырнула его через дверной проем в гостиную, где он залетел под диван.

Мэгги ворвалась в ванную, чтобы последний раз взглянуть на свою прическу. Затем она вернулась на кухню, аккуратно сложила все обратно в сумочку и направилась к выходу. Если этот негодяй планировал задержаться сегодня ночью, она не собиралась бесполезно ждать его дома!

Только что Мэгги выехала задним ходом на своей машине, как зазвонил телефон в доме. Голос на другом конце провода принадлежал Элис Бернс, операторше из Риверсайдской больницы - уже десятой больнице, которую Мэгги пыталась достать по телефону. Алиса сообщила Мэгги, что в этот день нет информации о происшествиях.

Однако вскоре после этого звонка Алиса получила новое сообщение и была вынуждена отправить их в отдел экстренной помощи: им доставили пострадавшего из-за аварии на шоссе 71. Она проверила журнал вызовов и попыталась дозвониться до Мэгги, но та уже ушла, поэтому Алиса оставила ей голосовое сообщение.

*******************

Сначала Мэгги не знала, куда идти - ее разум был слишком расстроен, чтобы думать. Но потом она решила: "Черт побери, я одета и выгляжу великолепно. Я найду место, где можно выпить, потанцевать с незнакомыми парнями и просто повеселиться. К черту Р. Дж., этого несерьезного паренька!"

Она моментально стала центром внимания в Mynt Ultra Lounge. Это место было настолько эксклюзивным, что ее наряд выглядел абсолютно соответствующим, а сама Мэгги была достаточно привлекательной, чтобы привлечь к себе внимание мужчин. За час она приняла предложения от Брэда, Майкла и Андре выпить и потанцевала с каждым из них, а также с несколькими другими. Внимание Мэгги стало все более затуманенным, и то обстоятельство, что она забыла пообедать, привело к тому, что она выпила намного больше, чем планировала.

На самом деле, она вовсе не собиралась напиваться, не так ли? Она не могла вспомнить, как запыхалась от танцев и смеха с таким количеством парней.

Она была уверена только в том, что не собирается сидеть дома, гадая, где ее змея-муж.

Примерно в 10: 15 ей пришло в голову проверить свой мобильный телефон, чтобы узнать, есть ли у Р. Дж. наконец удосужился позвонить ей. Но по какой-то причине его не было в ее сумочке, поэтому она перестала беспокоиться об этом и выпила еще один Стингер водки с Майклом, закусив арахисом. Он сидел рядом с ней, его колени прижались к ее коленям за маленьким столиком, каждую минуту прижимаясь губами к ее щеке и заставляя ее хихикать, когда она отталкивала его.

— Он милый, но глупый мальчик, — подумала она. Она вспомнила, что «еще один» стакан будет для нее последней, но вот еще принесли ещё один, в руке симпатичной блондинки официантки.

— Откуда он взялся?

— Выпей Jus, малыш, — ответил он, поднимая свой стакан. Они соприкоснулись бокалами и выпили. Через несколько минут глаза Мэгги закрылись, и она положила голову на плечо Майкла, в то время как он обнимал ее, нежно поглаживая вверх и вниз по ее руке. Это было хорошо; она чувствовала себя замечательно, расслабленной, довольной. Она поняла, что даже больше не злится! Она издала лишь легкий протестующий шепот, когда Майкл встал, поднял ее со стула и повел к двери клуба, обняв ее за талию.

*******************

Р. Дж. доехал до больницы Риверсайд на машине скорой помощи в 19: 42. Он был в тяжелом состоянии, с ранением головы средней тяжести, сломанной лодыжкой, сломанной рукой, четырьмя трещинами на ребрах и различными ушибами. Он был без сознания, очень замерзший и в шоке, но стабильный. Лечащий врач отделения скорой помощи бросил на него один взгляд, и заказал переливание крови и консультацию невролога и отправил его в реанимацию.

Более трех часов ушло на то, чтобы освободить Р. Дж. из автомобиля, и никто не знал о его личности до того момента, пока его не вытащили. Первые несколько минут в машине скорой помощи были потрачены на стабилизацию его состояния и определение степени полученных травм.

Только по прибытии в больницу сотрудник скорой помощи достал бумажник Р. Дж. из кармана штанов и узнал его имя.

Звонки на домашний номер Мэгги от Р. Дж. начались в 7:46, примерно через девять минут после первого сообщения Элис Бернс. Персонал больницы звонил раз в час до 2 часов ночи, оставляя несколько сообщений, когда никто не отвечал на звонки.

С 22:00 сотрудники больницы также позвонили на мобильный телефон Мэгги, обнаружив его номер на бумажке в бумажнике Р. Дж., но также не получив ответа и оставив несколько сообщений.

Поскольку в больнице не было информации о других близких родственниках, звонки прекратились. Вместо этого сотрудники отделения интенсивной терапии полностью посвятили себя спасению жизни Р. Дж.

*******************

Возможно, звонок разбудил Мэгги, но она не была уверена. Показалось, что она слышала это раньше, но могло быть всего лишь плохим сном. У нее серьезно болит голова! В комнату проник свет, и она слегка приподняла голову, чтобы взглянуть на часы на столике рядом – там было 9:24. Она вновь опустилась, застонав, и закрыла глаза.

Когда она открыла их снова, время показывало 10:05. На этот раз ей стало заметно, что она все еще была в прошлогоднем наряде – и все это вернулось к ней. Р. Дж., стоящий на ногах; выпивка и танцы; Майкл – Боже мой, Майкл! Что же она сделала?

Она вскочила с постели и немного пошатнулась, хвататься за ночной столик, чтобы не упасть. Где, черт возьми, был Р. Дж.? Она мельком увидела себя в зеркале: ее волосы были в беспорядке, макияж запекся на лице, лиф платья был порван, а колготки исчезли.

Перво-наперво, подумала Мэгги, отчаянно пытаясь сдержать панические мысли, кружащиеся в ее голове. Главная, где был Р. Дж.?

Она огляделась, и в спальне ничего не изменилось. Она неуверенно шла по дому и не обнаружила никаких признаков его возвращения. Его машины не было на подъездной дорожке.

«Хорошо, — подумала она, — не паникуй, не волнуйся». Кофе — душ — а потом подумай, что дальше. Она завела кофеварку и направилась в ванную.

Мылась горячей водой, она пыталась собрать все вместе. Р. Дж. никогда не звонил и не приходил домой, она вышла потанцевать и выпить... она напилась. Очень пьяная. И она позволяла парню, которого никогда не встречала, отвести ее в номер мотеля напротив бара и трахнуть ее. На самом деле, он начал ее трахать, но он был так пьян, даже более пьяный, чем Мэгги, что он не мог. Итак, он заставил ее сосать ему, чтобы стать его крепким, и он кончил ей в рот без предупреждения.

Она кричала на него — хотя она была пьяна, она была в ярости — но он потерял сознание на кровати. Она вспомнила, как нашла такси на улице перед баром, но все остальное было пустым.

Очевидно, она благополучно добралась до дома, потому что была здесь, но совершенно не помнила этого.

В банном халате и с полотенцем, обернутым вокруг мокрых волос, она сидела за кухонным столом. Две чашки горячего кофе, несколько таблеток аспирина и кусок тоста заставили ее голову немного меньше раскалываться. Она заметила, что автоответчик мигает, и сразу вскочила. Ой, это была ошибка, кричала ее голова!

Было девять сообщений, все из Риверсайдской больницы, но она не услышала ни единого слова после первого. Р. Дж. пострадал! О Боже, что с ним случилось? Он без сознания?

Она бросилась в спальню, быстро оделась и провела несколько мгновений, расчесывая волосы, прежде чем схватить ключи и направиться к двери. Пожалуйста, не позволяйте ему умереть, пожалуйста, не позволяйте ему умереть...

Её машины не было перед домом. Какое горе! Она всё ещё стояла возле Ultra Mynt! Она вызвала такси и сообщила о срочности заказа, затем снова послушала голосовые сообщения, ждущая такси 13 тревожных минут. Что она сделала? Что она натворила?

*****

— Это Р. Дж. Реншерт? — произнесла пожилая женщина за стойкой регистрации.

— Позвольте мне проверить... да вот он. Он находится в отделении интенсивной терапии на четвертом этаже, поворачивайте налево, когда выйдете из лифта.

— О Боже, насколько он плох? — Мэгги была вне себя от ярости.

— Там сказано... серьезное состояние, но стабильное.

Женщина утешающе улыбнулась.

— Всё будет хорошо, дорогая.

— Спасибо!

Она сказала это, бежала к лифтам.

*****

Мэгги с ужасом стояла у кровати Р. Дж. Он был без сознания, половина его головы была обвита бинтами.

Различные инфузии и трубки протягивались от приборов к его телу. Его левая нога была в гипсе ниже колена и подвешена над кроватью в поддерживающей петле.

Через минуту дежурный врач присоединился к ней у постели Р. Дж. Он проводил её в коридор и попросил присесть — мягко, тихо.

— Вчера днем он попал в аварию на шоссе 71, миссис Реншерт — грузовик подрезал его, по-моему. Сейчас он находится в стабильном состоянии, хотя, как вы видите, он без сознания. У него перелом лодыжки и перелом руки, но оба заживают нормально.

— Основная проблема сейчас — это травма головы. Часто пациенты с такими травмами быстро выздоравливают в течение нескольких дней. Но мы просто не узнаем, насколько серьезна травма, пока он не проснется. Его ЭЭГ не показывает фундаментальных повреждений, но это менее важно, чем клиническая картина.

Мэгги сцепила руки вместе.

— Вы имеете в виду... его симптомы? Насколько сильно он ослаблен, как амнезия или что-то в этом роде? Доктор Уоррен кивнул.

— Да, частичная амнезия возможна. Иногда, я должен сказать, может быть потеря некоторых функций мозга. Но невозможно сказать, будет ли она или как долго она может длиться. Многие пациенты полностью выздоравливают от такого рода травма, но нет никаких гарантий.

— Мы будем внимательно следить за ним и держать его частично под седативным действием, чтобы дать мозгу шанс востановиться. И мы надеемся увидеть признаки спонтанного пробуждения в течение нескольких дней. После этого курс лечения будет полностью зависеть от о его психическом состоянии.

Оцепеневшая и напуганная, Мэгги поблагодарила доктора Уоррена и вернулась, чтобы сесть к кровати Р. Дж. держа его неповрежденную руку в своей. В течение следующих нескольких часов ее мысли были позвонить брату Р. Дж. Дэвиду, сообщить в его офис, организовать личный отпуск по работе, узнать о медсестрах по уходу на дому и о том, понадобится ли им дома пандус для инвалидной коляски — смешанные с горькими упреками себя.

Ее мужа чуть не убили на шоссе! Он может никогда не выздороветь полностью! И она отсутствовала, пьяно изменяла ему с каким-то засранцем, которого она даже не знала — что это за бесчувственная, бессердечная, эгоистичная сука?

В тот день она совершила множество молитв и Богу обещала перемениться, стать идеальной супругой, усмирить свой гнев, если только Он вернет ей мужа.

"Пусть он поправится! Пусть он будет в порядке!" - повторяла она про себя, словно молитву или мантру, сидя и держа его за руку.

Наконец, в восемь часов вечера медсестры отпустили ее домой.

- Непременно нужно отдохнуть, мисс Реншерт - позаботьтесь о самой себе. Здесь вы ничего не можете сделать для него, а мы обязательно позвоним вам как только он проснется или изменится что-то.

На следующее утро она позвонила Дэвиду и они с Анжелой поехали из Чикаго, чтобы встретиться в больнице.

Она вернулась домой, заставила себя съесть бутерброд со супом и заплакала перед тем как заснуть. А на следующее утро она аккуратно убрала дом и выбросила все одежды после этого пьяного ночного эпизода: платье, нижнее белье, даже обувь. Все это оказалось в большом мешке, который был выкинут в мусорное ведро гаража.

*****

Следующие три дня прошли как будто в тумане: она вставала, ходила в больницу, держала Р. Дж. за руку и когда ее просили уйти, она уходила. Дэвид и Анджела оставались целый день в воскресенье; они были любезными и заботливыми, но должны были вернуться в Чикаго к своим детям. Они звонили каждый день, однако Мэгги не позволяла им видеть его. Состояние Р. Дж. было стабильным, но он все еще находился без сознания. "Без изменений" - такие холодные слова каждое утро на его медицинской карте.

В среду около четырех часов после полудня Мэгги задремала в кресле возле кровати Р. Дж., когда ее разбудил шум. Она открыла глаза и увидела открытые глаза Р. Дж.! Он выглядел сбитым с толку и, казалось, пытался что-то сказать, но из-за трубки в его горле это было невозможно понять.

Мэгги вскочила и позвала медсестру реанимации. Затем она встала там, где Р. Дж. мог ясно видеть ее и мягко говорить.

— Все в порядке, малыш, я здесь.

Она крепко держала его за руку.

— Ты меня видишь?

Он слегка кивнул, все еще выглядя очень дезориентированным.

— Все в порядке — ты попал в автомобильную аварию, и ты в больнице. Ты в порядке, дорогой, с тобой все будет в порядке.

Она видела, как его лицо начало немного расслабляться, и продолжала говорить.

— Вы спали какое-то время, а я был здесь с вами. Дэвид и Анджела тоже были здесь. Мы все разговаривали с вами и держали вас за руку...

Пока она говорила, глаза Р. Дж. задрожали, а затем закрылись. Он снова отодвинулся, как только вошла медсестра реанимации.

Мэгги взволнованно рассказала ей, что только что произошло, когда она проверила Р. Дж. приборы и трубки. Медсестра кивнула и сказала:

— Хорошо, это хорошо. У него, вероятно, будет еще несколько таких коротких пробуждений, прежде чем он станет достаточно сильным, чтобы не заснуть. Я дам знать врачу.

Мэгги снова оказалась в кресле и тихо плакала от облегчения.

В течение следующих пяти дней Р. Дж. добился быстрого прогресса. У него было больше периодов бодрствования, и длились они дольше. В пятницу ему вынули трубку изо рта, и он смог говорить — сначала всего пару слов (горло сильно болело), но к воскресенью они с Мэгги могли болтать по 5—10 минут за раз.

Он ничего не помнил об аварии — только о том, как ехал по шоссе 71, с нетерпением ждал особенного вечера с Мэгги.

В воскресенье днем он внезапно сел немного прямее и сказал:

— О боже, дорогой, я так и не успела добраться до нашего жилища! Ты, наверное, очень переживала! Ты сердилась на меня?

Мэгги боялась этого разговора, но она поняла, что сейчас должна высказать свои мысли.

Ее цель заключалась в том, чтобы не сказать что-то, что могло бы навредить выздоровлению Р. Дж. или его эмоциональному состоянию.

— Я одновременно переживала и сердилась, дорогой. Но я знала, что ты не пропустишь наш вечер и что у тебя должна была быть очень важная причина для отсутствия. Через какое-то время я реально начала беспокоиться. А потом, когда я получила известие из больницы, сразу же приехала.

Она улыбнулась ему.

— С тех пор я уже много раз была здесь.

Она успокаивала его по всем вопросам: он был на больничном; его начальник звонил каждый день и интересовался, не нужна ли помощь. Она взяла две недели отпуска на своей работе, где все были очень добры и поддерживали. Его медицинская страховка покрывала расходы на лечение, все было под контролем.

Через восемь дней Р. Дж. перевели в стационар для реабилитации, и когда он поселился там, врачи порекомендовали Мэгги вернуться к работе. Она сделала это неохотно; но за Р. Дж. заботились, ему становилось лучше с каждым днем, и каждый вечер она проводила с ним четыре часа.

Друзья приходили, разговаривали или играли в карты, а Р. Дж. быстро пришел в себя умственно. Все неврологические тесты были очень обнадеживающими, и Мэгги ждала того дня, когда он сможет вернуться домой, этот день, на который она так надеялась и за который молилась.

В субботу утром всего через пять недель после аварии Р. Дж., используя костыли для опоры, вышел из инвалидной коляски у входной двери реабилитационного центра, перешел к машине Мэгги на парковке (он тренировался каждый день в течение недели) и аккуратно опустился на пассажирское сиденье. Она отвезла его домой.

Повязки были сняты с его руки, и только на щиколотке оставалась маленькая, которая будет там еще две недели. Рана на его голове была прикрыта отросшими назад волосами. Лучше всего были новости от невролога: навыки речи, письма и понимания Р. Дж. вернулись в норму, и почти вся его память вернулась (кроме самой аварии).

Ему разрешили вернуться к работе, как только гипс сняли с лодыжки.

Мэгги идеально спланировала день. Когда Р. Дж. Устроившись за кухонным столом, она принесла суп и свежий салат «Кобб», которые она приготовила заранее. Была бутылка белого вина и немного свежего французского хлеба; а после обеда была кровать.

Они оба были чертовски возбуждены — прошло больше пяти недель, и единственное облегчение — Р. Дж., то что Мэгги маструбировала ему несколько раз, пока никого не было рядом. Она использовала свой вибратор дома, но они оба упускали настоящий секс.

«Боже мой, как вы думаете, вы готовы к этому? — она дразнила его, вытаскивая его из одежды и опираясь на кровать, поддерживая его лодыжку подушкой.

— Может, нам стоит подождать еще немного.

И прежде чем он успел ответить, она исчезла в ванной, чтобы вернуться через минуту в очень сексуальной красной ночной рубашке до пола.

— Вау!

А потом он какое-то время больше ничего не говорил, просто застонал, когда она направилась прямо к его члену своим горячим, влажным, обжигающим ртом. Она ласкала его руками и губами не более трех минут, прежде чем он в экстазе кончал ей в рот, вскрикивая от удовольствия. Когда его бедра перестали двигаться, он улыбнулся ей, остекленевшим взглядом в его глазах, и она скользнула, чтобы прижаться к нему.

— Приветствую тебя дома, — прошептала она, нежно целуя его лицо снова и снова.

Он улыбнулся и ответил:

— Как приятно быть дома, Мэгги.

После нескольких минут мирных объятий она опустилась вниз и принялась за него ртом. Когда он стал твердым, она села на него, подняла свою ночнушку и плавно опустила его в свою влажную промежность.

— Боже, как замечательно! — подумала она. А затем перестала думать, потому что они занимались любовью. Р. Дж. целовал ее и ласкал ее тело руками, гладил ее грудь. Она скакала на нем все быстрее и быстрее, пока не испытала бурный оргазм. Он застонал и кончил внутрь нее.

Затем они лежали рядом друг с другом, крепко обнявшись, успокаивая свое дыхание. Мэгги чувствовала себя самой счастливой в своей жизни.

*******************

Прошло пять месяцев. Пять месяцев полного счастья. Р. Дж. становился все сильнее, отвечая на ее молитвы и возвращаясь к ней благополучным мужем.

Мэгги исполнила свои обещания из молитвы. Она окружала Р. Дж. своей любовью, терпением и нежностью, заботилась о нем каждый день и, самое главное, удерживала свой гнев под контролем.

Она восстановила контакт с Робертой Симмонс, своим личным консультантом по управлению гневом, и встречалась с ней каждую неделю для индивидуальных разговоров. Мэгги рассказывала Р. Дж., что она "получает пользу от программы повышения квалификации", чтобы сохранять контроль над собой.

- Ничто из прошлого не заставит меня потерять это снова,- повторяла она сама для себя.

По меньшей мере три раза он был поражен тем, как терпеливо она реагировала на его маленькие ошибки, и он благодарил ее за это.

— Мэгги, ты почти похожа на другого человека — я имею в виду в терпении! — сказал он, улыбаясь ей.

— Когда я облажался, просто прими это спокойно, ты меня бережешь. И я ценю это.

Она подошла, села к нему на колени и подарила ему долгий сексуальный поцелуй с открытым ртом.

— После того, как я чуть не потеряла тебя, малыш, я решила, что больше никогда не сойду с ума по пустякам. Никогда! И все кажется банальным по сравнению с тем, что могло бы случиться.

Она снова поцеловала его... и на этот раз он удивил ее, подняв ее и понес прямо в спальню, а Мэгги визжала и притворялась сопротивляющейся. Затем он вылизывал ее киску, пока она не кончила дважды, и трахал ее до конца дня.

********

— Ужин и танцы? Ты уверен, что снова будешь танцевать, дорогой, с этой щиколоткой?

Они были бок о бок, мытье и сушка посуды.

— Конечно, да. Вы только посмотрите на меня — еще один Фред Астер! — Р. Дж. ответил, кружась по кухне с воображаемой женщиной на руках.

Она засмеялась и послала ему воздушный поцелуй.

— Хорошо, Фред, я накрашу себя, чтобы выглядеть как Джинджер Роджерс. Когда мы пойдем? »

— Как насчет субботнего вечера? Сначала я забронирую столик в Nicola's, а затем в Millions Café. Томми сказал мне, что он привел туда Диану прошлой зимой, и они прекрасно провели время».

********

У Nicola's они распили бутылку красного вина, а затем Р. Дж. настоял, чтобы у них было шампанское в Millions, так что Мэгги была более чем навеселе.

Они прекрасно проводили время, смеялись, танцевали и просто наслаждались обществом друг друга. Она чувствовала себя так, будто снова в медовом месяце, и, ожидая Р. Дж. вернувшись из мужского туалета, она снова в тысячный раз подумала о том, как ей повезло. Она сначала даже не слышала голоса, звавшего ее по имени.

Только когда она повернулась в ответ на его похлопывание по ее плечу, она осознала, что он был рядом.

— Мэгги! — сказал он, радостно и слегка пьяный, спотыкаясь и с широкой улыбкой на лице, глядя на нее.

— О Боже — Майкл!

Она мгновенно узнала его, и от встречи с ним шок уступил место страшным воспоминаниям о той ночи, проведенной ими вместе в нетрезвом состоянии.

— Что тебя привело сюда?

«Достаточно бессмысленный вопрос», осознала она с опозданием.

— Просто «искать» какую-нибудь компанию... какую-нибудь... компанию, моя прекрасная леди — точно такую же, какую мы имели той ночью. Черт, это было...

Он замолчал и посмотрел через плечо Мэгги, а потом произнес:

— Так что же, Мэгги, ты счастливый парень на ночь?

Мэгги повернулась и увидела Р. Дж., который возвращался с неуверенной улыбкой на лице. Она замерла на мгновение, в ее голове была пустота — а потом стало уже слишком поздно.

Майкл неуверенно приблизился, чтобы пожать руку Р. Дж..

— Что ж, тебя ждет угощение! Наша Мэгги — самая привлекательная девушка в городе, она будет удовлетворять тебя, пока твои глаза не выпадут из орбит, правда, Мэгги?

Уронив руку пьяного, Р. Дж. посмотрел на Мэгги со шоком и недоумением. Он ожидал объяснения от нее о том, кто этот человек и что он говорит.

Затем, наблюдая за ее покрасневшим лицом и опущенным взглядом, его собственное выражение лица стало более жестким. После долгого молчания он повернулся на каблуках и направился к двери.

Мэгги вскочила на ноги, столкнулась с Майклом и пролила шампанское, которое разлилось на ее платье. Она отчаянно вытерла его салфеткой, затем схватила сумочку и побежала за мужем.

Она догнала Р. Дж. как раз когда он заводил машину. Она попыталась сесть, но пассажирская дверь была заперта.

— Р. Дж., впусти меня! Я могу объяснить это, это было...

— Никаких объяснений не требуется, дорогая. Я, конечно, знаю, какой хорошей маленькой хуесоской ты можешь быть».

Включил фары, и она снова умоляла его открыть дверь.

— Почему бы тебе не пригласить своего друга на прогулку? Хотя, если ты сосешь его, пока у него не вылезут глаза, может тебе стоит поехать за рулем!

И, не оглядываясь назад, он поехал вперед, со стоянки и по улице.

Мэгги рыдала, зарывшись лицом в руки, вся ее пьянство... а счастье — теперь в далеком воспоминании. Через несколько минут она взяла себя в руки, чтобы вернуться в кафе, оплатить чек и заказать такси. Тот пьяный парень в кафе определенно не был бы подходящим кандидатом для Мэгги, чтобы завязать роман! Он прокрутил это в уме еще час, затем, наконец, снял одежду и лег спать. Он был измучен, зол и сбит с толку. Завтра будет достаточно времени, чтобы во всем разобраться.

*******************

Когда Мэгги проснулась, прошло не больше секунды, прежде чем вчерашние события обрушились на нее, как гигантская волна, разбившаяся о ее голову.

Она вспомнила прошлую ночь и все, что произошло. Она не могла в это поверить — она не хотела в это верить — но, возможно, она просто потеряла мужа.

Устало она спустилась вниз, чтобы приготовить кофе, тщетно оглядываясь в поисках признаков Р. Дж. Она приняла душ, привела в порядок спальню, оделась и приготовила себе завтрак, все время надеясь, что Р. Дж. вернется или телефон зазвонит. Ничего.

Это такой невероятный случай! Они с Р. Дж. редко ходили танцевать, может быть, раз или два в год? Из всех мест, куда они могли пойти, они выбрали Миллионы - именно ту ночь, когда там оказался этот проклятый Майкл.

Она просидела за чашкой кофе еще полчаса, глядя в окно кухни и желая всем сердцем, чтобы машина Р. Дж. свернула на подъездную дорожку. Наконец, около 11-ти она сняла трубку и позвонила ему на мобильный.

"Привет, Мэгги." Его голос звучал холодно и отдаленно. Он звучал уставшим.

Мэгги проглотнула комок в горле, внезапно осознавая, что совершенно не знает, что ему сказать.

"Р. Дж., я... пожалуйста, вернись домой! Я знаю, что я причинила тебе боль и я... пожалуйста, дай мне шанс объяснить!"

На другом конце линии стояла тишина и она продолжила.

"Это не то, что ты, наверное, думаешь. Я сделала что-то ужасное, я знаю, но... пожалуйста, дорогой, это не... Мне так жаль!"

Нежелая этого, Мэгги вдруг обнаружила себя плачущей и из ее груди вырывались большие рыдания. Она отодвинула трубку подальше от себя, чтобы Р. Дж. не слышал.

Наконец он сказал:

"Я буду дома через час. Тогда мы сможем поговорить."

Не дожидаясь ответа, он положил трубку.

********

Они сидели в гостиной: Мэгги на диване, а Р. Дж. на стуле напротив.

"Могу я приготовить тебе завтрак, милый?" спросила она его по возвращении домой.

Он покачал головой и ответил:

"Я уже поел в мотеле. Давай просто поговорим, хорошо?"

И теперь он ждал ее начала разговора. Его лицо выражало скучающего присяжного заседателя на затянувшемся процессе. Но она знала, что за этой безразличной маской он был обижен и сильно раздражен. Какие они разные! Когда она злилась, то не могла скрыть своих эмоций, размахивала руками и громко выражала свое негодование.

— Малыш, я... послушай, ты же знаешь, как сильно я люблю тебя, верно? Я никогда не...

— Это не то, что я хочу слышать, Мэгги!

Его голос был резким. Он наклонился вперед, пристально глядя на нее.

— Ты любишь меня, бла-бла-бла. Ладно, я понял. К черту все это!

Она в шоке посмотрела на него — Р. Дж. никогда не ругался.

— Просто займись этим: члены, которые ты сосала, которых ты трахала. Дай мне все это услышать, и тогда я пойму, что, черт возьми, я собираюсь с тобой делать.

Она кивнула, по ее щекам катились слезы.

— Хорошо дорогой.

Она вздохнула.

— Это было только один раз. Один раз. И это было из-за моего характера.

Она рассказала ему все о дне, когда он попал в аварию: как ждала, злилась, звонила в больницы, проверяла телевизор и, наконец, в ярости вышла из дома. Без мобильного телефона, который она бросила в гостиной.

Она рассказала ему о том, как пошла в Ультра Минт, флиртовала, танцевала и напилась. Совершенно пьяна, потому что не ужинала. И Майкл отвез её в номер в отеле.

Р. Дж. сидел тихо, неподвижно, прислушиваясь к каждому слову и наблюдая за ее лицом.

— К тому времени я была очень пьяна, дорогой.

Она говорила тихо, иногда глядя вниз, иногда прямо на мужа.

— Я даже больше не была так зла — просто рассердилась и, не знаю, смутилась. Когда мы вошли в комнату, он начал снимать мою одежду. Я знала, что мы собираемся... заняться сексом, но это просто казалось... казалось прекрасным.

— Но когда он начал... когда мы... он... был слишком пьян, чтобы поддерживать эрекцию. Он... всунул его в меня, но... он продолжал падать. И он сказал мне, взять его в рот.

Она опускала глаза, избегая встретиться взглядом с Р. Дж.

— Я это сделала... и все стало намного сложнее. Внезапно он кончил мне прямо в рот, даже не имея настоящей эрекции.

— После этого он просто уснул.

Она с горечью засмеялась.

— Вот и все, моя большая авантюра! Это было ужасно.

Она обратилась к мужу, видя, что он пристально смотрит на нее.

— Я одела свою одежду, перешла через улицу к бару, поймала такси и вернулась домой. Затем я уснула на кровати в своей одежде. Только на следующее утро я услышала сообщение на автоответчике о твоей аварии.

Когда она рассказывала эту историю, она стала спокойнее, но вдруг заплакала снова.

— Это все из-за меня!

Ее голова была в ее руках, и он с трудом понимал ее слова.

— Это было... Я была так разочарована! Я думала, что ты поддержишь меня, и все обещания... а я... и сейчас все испортила!

Она плакала неустанно, а он сидел, ждал, смотря на нее. Он был неподвижен и горел внутри от ярости. Он сохранял спокойствие, но в то же время его кишки казались обгоревшими.

Наконец она успокоилась, вытерла лицо и посмотрела на него.

— Мне очень жаль. Это был единственный раз?

Его голос оставался спокойным и контролируемым.

— Этот ублюдок Майкл был единственным парнем, с которым ты когда-либо занималась сексом?

Ей было больно, даже возникло чувство гнева - затем она подумала: конечно же, он спрашивает меня об этом. Я этого заслуживаю!

— Да, Р. Дж., только он. Это был первый раз после того, как я встретила тебя. Никто даже не поцеловал меня.

Она ждала, наблюдая, как он смотрит на нее, затем отвернулась, глядя в окно, выходящее на их задний двор.

Он внезапно встал.

— Я ухожу. Мне нужно... прогуляться, подумать. Уйти от тебя ненадолго.

Испуганная, она кивнула.

— Я должна... ты хочешь, чтобы я приготовила ужин?

— Я не знаю. Я позвоню тебе. Я не знаю, сколько времени мне понадобится.

Не говоря ни слова, он повернулся и вышел из дома. Она услышала, как его машина завелась, а затем уехала. Она сидела на кушетке, обнимая себя, несчастная и очень напуганная.

********

По чему-то Р. Дж. решил поехать в Чикаго, чтобы увидеть своего брата Дэвида. В понедельник он взял выходной на работе, его босс был очень понимающим с момента аварии, и Р. Дж. был уверен, что это не проблема. Он использовал свой мобильный, чтобы оставить сообщение своему боссу на утро понедельника, затем позвонил Дэвиду и Анжеле, чтобы сказать им, что он приедет. Наконец он написал Мэгги: поскольку он не хотел с ней разговаривать:

— 2 ночи у Дэвида. Вернусь, наверное, на завтра.

Часть встречи была отличной — даже расслабляющей. Р. Дж. любил своих племянников, которые носились по дому с тем чудесным бестолковым энтузиазмом, которым обладают маленькие дети. И он наслаждался этим часом за обеденным столом, когда Анджела уговаривала его выделить секунды, пока они с Дэвидом пили пиво и говорили о взрослении, делясь некоторыми своими забавными воспоминаниями с Анжелой и детьми.

Но Дэвид казалось, что Р. Дж. чем-то был озадачен — и когда двое мужчин сели вместе в кабинете после обеда, Р. Дж. пусть все выльется наружу. Это было не так уж и здорово, это было больно.

Дэвид молчал, выражая свое сочувствие без лишних слов. Мэгги всегда вызывала у него приятные чувства, однако он хорошо знал ее натуру. История, которую он услышал, вызвала у него смешанные эмоции - удивление и разочарование. Он был разгневан на нее из-за ее отношений с его братом, но при этом понимал, как это могло произойти.

Когда Р. Дж. закончил говорить, Дэвид спокойно задал вопрос:

- Ты уже определился с тем, что будешь делать?

Р. Дж. покачал головой.

- Ещё рано принимать решение. Я люблю ее - ты же знаешь, как мы были счастливы вместе, Дэвид. Но я просто не могу перестать видеть ее в номере гостиницы с этим парнем... Голой... С ним...

- Всё это крутится перед моими глазами. Я не могу просто так пройти мимо всего этого. Как она могла поступить так? Всю свою жизнь я работал напряженно, чтобы обеспечить нам хорошую жизнь, а она сделала такой шаг. Я люблю ее всей душой.

Дэвид почувствовал, что ему хочется заплакать. Некоторое время они просто молчали.

********

На следующее утро Р. Дж., завтракая, еще раз поговорил с Дэвидом перед тем, как вернуться в Колумбус. Он понимал, что еще не готов вернуться домой и быть рядом с Мэгги.

- Я планирую арендовать одну из квартир, которые предоставляет моя компания для посетителей. Их здесь две и они часто стоят пустыми. Возможно, я смогу арендовать одну из них на недельной основе, чтобы иметь свое место и не беспокоиться о залоге, мебели и других подобных вещах.

Дэвид кивнул.

- А что ты скажешь Мэгги?

- Правда говоря, я не знаю.

Р. Дж. вздохнул.

- Я просто размышляю. Я не знаю, что случится дальше, но сейчас мне нужно быть подальше от нее. Я знаю, что это расстроит ее, но сейчас я сам расстроен!

Он улыбнулся иронично.

— Практически все в доме старых Реншертов расстроены...

********

Р. Дж. вернулся в Колумбус в середине дня. Он пошел прямо в офис, договорился о сдаче квартиры на бессрочной основе (она не понадобится компании как минимум месяц), а затем направился домой. Машины Мэгги не было — предположительно, она была на работе.

Через 45 минут Р. Дж. упаковал два чемодана с одеждой и свой допп-комплект, взял свой ноутбук и некоторые бизнес-бумаги и направился в квартиру компании. По дороге он остановился, чтобы оставить ей записку.

— Мэгги — я не могу сейчас быть здесь. Я живу в одной из квартир компании... Р. Дж.

********

Мэгги вошла в дверь около 6: 15, неся две сумки с продуктами.

Она остановилась, чтобы купить что-нибудь на ужин, надеясь, что Р. Дж. придёт. Но его машины там не было, и все ее планы рухнули, когда она увидела его записку.

Она сидела и плакала прямо здесь, на кухне, плакала до тех пор, пока не кончились слезы. Наконец она вытерла лицо и с грустью встала, чтобы убрать продукты.

Она вытащила из морозильной камеры котлеты — никогда в жизни она так не хотела готовить — сунула его в духовку и пошла в ванную, чтобы умыться.

Поужинав, не почувствовав вкуса, Мэгги сняла трубку.

— Роберта? Привет, это Мэгги Реншерт. Мне очень жаль беспокоить тебя дома, но я... но я...

Она замолчала, и снова заплакал.

********

Во вторник после работы Мэгги отправила мужу электронное письмо. Она обсуждала с Робертой, как сказать то, что она хотела сказать, и ей потребовалось больше часа, чтобы понять это правильно, хотя это было не очень долго.

Уважаемый Джон,

Я осознаю, что совершила нечто ужасное и нанесла тебе боль. Я готова пойти на все, чтобы вернуть это, если бы только могла. Мое плохое поведение взяло верх надо мной, и поэтому я стала другим человеком после аварии, которую ты пережил.

Прошу тебя, не отвергай меня и наш брак. Если найдешь в своем сердце силы дать мне еще один шанс.

Обещаю, что никогда не допущу ситуации, чтобы ты пожалел о своем решении.

Быть твоей женой – лучшее, что произошло в моей жизни.

Люблю тебя,

Твоя Сара

Ее слова заставили ее пролить слезы при прочтении их. Она закрыла глаза и крестилась из страха перед проклятиями, когда отправила сообщение.

********

Джон был злым и одиноким, его наполняло горечью.

После пары унылых вечеров в его квартире он понял, что скоро потеряет рассудок. Поэтому на следующий вечер он присоединился к коллегам в местном баре "Ореховая святость", где они часто проводили время.

Когда они спросили, как ему удалось «избавиться от оков и цепей» (они все еще были холосты), он просто усмехнулся и сказал: «Моя жена не контролирует меня». Ему не хотелось раскрывать перед ними все, что происходит на самом деле.

Так что он заказал гамбургер, выпил несколько кружек пива, поиграл с друзьями в дартс, посмотрел несколько матчей по телевизору и отправился домой, чтобы выспаться получше.

Хотя эта встреча не решила все его проблемы, Джон чувствовал себя немного лучше. Он не ответил на сообщение от Сары - оно продолжало крутиться у него в голове, и он не спешил принимать решение.

В четверг он сел за свой крошечный кухонный стол и составил список: плюсы и минусы пребывания с Мэгги.

Список плюсов был почти в четыре раза длиннее; но пункты в столбце «Минусы» были довольно крупными:

— она изменила мне,

— могу ли я когда-нибудь снова ей доверять?

— откуда мне знать, что когда-нибудь ее вспыльчивость снова не выйдет из-под контроля и не заставит ее совершить еще что-нибудь ужасное?

В этот момент запеликал его сотовый телефон, и он увидел текстовое сообщение.

Это было от Мэгги: «Можешь ли вы прийти на обед в субботу? Мы можем поговорить, или прогуляться, или как угодно. Люблю М»

Р. Дж. думал об этом. Шаг за шагом он осознавал: мне не нужно решать, вернусь ли я к ней, просто хочу ли я увидеться с ней в субботу.

Он решил, что да, и ответил: «Я буду там в 12».

********

В течение следующих нескольких недель Р. Дж. и Мэгги собирались вместе несколько раз — всегда дома, всегда, когда она приглашала его на обед или ужин.

Они держалисm сдержано, дружелюбно. Мэгги быстро обнаружила, что Р. Дж. не хотел от неё слышать: «Я так сильно тебя люблю, дорогой», не хотел, чтобы ему говорили, как ей жаль — не хотел повторений все это вообще. Поэтому она держалась подальше от этой темы.

Они говорили о своей работе, о племянниках, однажды даже о возможных планах на отпуск. Мэгги была тихо взволнована — если Р. Дж. мог бы поговорить о поездке в Арубу, то уж точно не планировал разводиться с ней! По крайней мере, она на это надеялась.

И однажды Мэгги осторожно подняла тему Роберты Симмонс. Поступая очень осторожно, она убедилась, что Р. Дж. знал, что она регулярно видела Роберту. Она начинала лучше понимать, почему у неё проблемы с характером, виной была не только ее ирландская кровь, но и от отношения в ее семье, где она росла.

И когда Р. Дж. взглянул на новое лицо, вспомнилось ему о связи между Мэгги и ее ошибкой с Майклом, он отступил назад и изменил тему разговора.

Что касается Р. Дж., он был в замешательстве. Несколько раз, когда он был один – в пути или в своем офисе – он гневался на Мэгги за то, что она сделала, и обещал избавиться от нее.

Но он продолжал принимать ее приглашения – делая вид, что это было из доброты к Мэгги или потому, что она готовит так хорошо, а сам он не умел так же. И каждый раз, когда они проводили время вместе, Р. Дж. понимал, что получает удовольствие.

Он всегда любил быть рядом с Мэгги и их спокойные беседы обо всем (кроме ее проступка) напоминали ему первые дни их отношений. Он ценил все в ней! Ее красоту, но также и ее смех, манеру прерывать его разговоры только для того, чтобы извиниться. Ее интерес к нему и всему, что он говорил. Ее доброту и щедрость по отношению к окружающим.

Когда он уходил, он говорил: "Спасибо за вечер, Мэгги". И она прикасалась к его руке, поцеловала его в щеку и сказала: "Не за что, дорогой, спасибо за то, что пришел".

И все. Никаких эмоциональных сцен или просьб. Было проще сказать "да" следующий раз, когда она приглашала его. Каждый раз, когда они были вместе, все становилось более расслабленным, почти незаметно более дружелюбным и интимным.

********

Со своей стороны, Мэгги просто действовала осторожно, и надеялась.

Но были времена, когда она боялася худшего. Прошло пять недель с той ужасной ночи, когда они столкнулись с Майклом в кафе, той ночи, когда ее счастливая жизнь развалилась.

И пока Р. Дж. казалось, доволен видеться с ней пару раз в неделю, готов поесть и поболтать с ней, он не подавал никаких признаков того, что произойдет дальше. Он не говорил ни слова об их совместном будущем, не подавал виду, что думает о том, чтобы вернуться, и даже не позволял ей мягко направлять разговор на ее любовь к нему.

Она продолжала видеть Роберт, продолжала приглашать Р. Дж. и хранила надежды. Хотя иногда было просто ужасно тяжело, и она проводила часть своего вечера, тихо плача.

Во вторник вечером, сразу после работы, когда выходила из CVS в центре города, пытаясь найти ключи от машины, она услышала мужской голос, который сказал:

— Мэгги? Мэгги Салливан — это правда ты?

Она подняла глаза — и там, одетый в костюм с галстуком, с аккуратно подстриженной бородой, был Эрик Хорстедт.

— Эрик — боже мой, просто посмотри на себя!

Каждый из них сделал шаг или два вперед, и внезапно они крепко обнялись, бормоча при этом «что ты здесь делаешь? » и «как дела? » и «ты сейчас здесь живешь? »

Эрик был единственным серьезным парнем Мэгги в колледже — фактически, первой настоящей любовью в ее жизни, задолго до того, как она встретила Р. Дж.

Они с Эриком были вместе два года и даже говорили о браке.

Но он закончил учебу на год раньше Мэгги и знал, что хочет работать за границей. Фактически, он посвятил три года работе Корпуса мира на Мадагаскаре. Итак, с сожалением они попрощались друг с другом, поклявшись всегда быть друзьями.

Пару годков они поддерживали связь по электронной почте и периодически обменивались сообщениями, а потом переписка прервалась. Мэгги не видела его уже более 12 лет назад.

— Да, в настоящее время я проживаю в Колумбусе — как обстоят дела у тебя?

— Я здесь всего на пару дней на конференции, посвященной международной помощи Африке — сейчас я работаю в НКО. В основном мое место жительства находится в Вашингтоне, если только я не нахожусь за рубежом.

Она отошла немного назад, чтобы рассмотреть его внимательнее. Он был такой стильный — далеко не тот парень с длинными волосами и небрежно отросшей бородой, которого она помнила больше десятилетия назад.

— Послушай, если у тебя нет планов на обед, давай заглянем ко мне домой и я приготовлю что-нибудь перекусить. Было бы здорово отыграть упущенное время!

— Ну почему бы и нет? Я собирался поесть с коллегами с конференции, но я предпочел бы провести время с тобой!

********

Они сидели в ее кухне, беседуя и смеясь, пока Мэгги готовила куриную грудку, макароны и салат.

У Эрика было множество увлекательных рассказов о его приключениях и некоторых необычных ситуациях, с которыми он столкнулся в Африке. У Мэгги появилась возможность вспомнить все то, что она так любила в этом человеке: его энергичность, чувство юмора и стремление изменить мир к лучшему.

— А как насчет тебя?

— На работе у тебя все хорошо, но как обстоят дела в остальной твоей жизни? Где твой счастливый муж со свадебными кольцами на пальцах?

Он моментально понял по выражению лица Мэгги, что задел ее словами.

— Прости меня за это. Что случилось, Мэгги?

Она покачала головой и быстро вытерла слезы.

— Эрик... ну, моего мужа сейчас нет. У нас... у нас сейчас проблемы, и он переехал.

Эрик сразу же забеспокоился.

— Мне очень жаль, Мэгс. Вы хотите поговорить об этом?

Она улыбнулась ему.

— Не сейчас — может быть, позже, спасибо. Давай просто поужинаем, и вы можете рассказать мне больше о ядовитых змеях, мошках и обо всем остальном, что делает жизнь в Африке такой заманчивой!

Они разговаривали и смеялись за ужином, допив большую часть открытой бутылки вина, а затем Мэгги приготовила кофе, и они сели в гостиной, чтобы попить его. Истории текли дальше, но затем возникла пауза; и Эрик сказал:

— Не ради любопытства, Мэгги, но может, поговорим об вас?

Она посмотрела на него и кивнула.

— Ну — ты помнишь, какой я всегда была вспыльчивой?

Эрик засмеялся и сказал:

— Нелегко это забыть, Мэгги!

— Ну, я очень-очень рассердилась и сделала что-то очень-очень глупое — и теперь... — она начала всхлипывать, — теперь Р. Дж. злится на меня, и, боюсь, я действительно потерял его!

Мэгги разрыдалась, и Эрик подошел к софе рядом с ней, обнял ее и позволил ей поплакать на своем плече. Когда она наконец успокоилась, она рассказала ему всю историю — что она сделала в ночь аварии Р. Дж., о его реабилитации, их счастливые месяцы его выздоровления, а затем ужасная ночь, когда они столкнулись с Майклом.

Они с Эриком разговаривали когда уже было далеко за полночь, и, как и положено настоящему другу, он был терпеливым, добрым и отзывчивым. Он не пытался отрицать, что она сделала что-то глупое, но он хвалил все, что она сделала с тех пор, чтобы попытаться исправить это, и он призывал ее не сдаваться.

— Похоже, что Р. Дж. - прекрасный парень - и это также звучит так, будто он сам держится. Если он все еще обедает с вами, значит, он не разочаровался в вас. Не теряйте надежды.

Она вздохнула и одарила его слезливой улыбкой.

— Спасибо, Эрик. Ты настоящий друг. Я не могу передать тебе словами, как рада видеть тебя снова!

Она еще раз обняла его и поднялась.

— Послушай, уже очень поздно — почему бы тебе просто не остаться здесь, в гостевой комнате? На улице дождь и ужасная погода, да и мы выпили хорошенько вина. Я могу заказать для тебя такси утром.

Вскоре она устроила Эрика комфортно в гостевой комнате и снова нежно обняла его, пожелав спокойной ночи.

********

На следующее утро было что-то особенное для Р. Дж., когда он рано проснулся. Он не мог точно определить что: приснился ли ему какой-то важный сон - если да, то он не помнил его - но у него было ощущение, что он принял решение.

Встая под душ, вода стекала по его голове и он внезапно подумал: "Черт возьми - я скучаю по ней. Мне надоело быть одиноким, и я готов вернуться домой и возобновить наш брак".

Как размышляющий человек, он продолжал спорить с самим собой, вытираясь и одеваясь.

"Она сделала нечто непростительное? Да. Но она открыто признала свою ошибку и извинялась снова и снова. Я думаю, что она больше этого делать не будет".

"И она пыталась все исправить? Да: она была терпеливой и любящей, она не заставляла меня принимать решения, она ходила на консультации к Роберте для работы над своей личностью."

"Чего еще я мог бы от нее требовать?"

Р. Дж. смотрел на часы, пока пил кофе.

«Если я потороплюсь и побреюсь, то смогу быть дома к 7: 45, это должно быть достаточно рано, чтобы застать ее до того, как она уйдет на работу. Я оставлю здесь все свое барахло, и смогу вернуться и упаковать его сегодня вечером.

С улыбкой на лице Р. Дж. схватил бумажник и сотовый направляясь к двери. То, что он собирался сделать, было приятно — это казалось правильным.

********

Эрик сидел напротив Мэгги на ее кухне за столом, пока они пили кофе. Было 7: 25.

— Ты хорошо выспался? Я вызвала вам такси на 7: 45, так что у вас будет достаточно времени, чтобы вернуться и помыться — перед встречами.

Эрик улыбнулся ей в ответ.

— Я отлично спал, Мэгги. И я не могу передать тебе, как это было чудесно — этот шанс снова увидеть тебя и наверстать упущенное за все эти годы.

Они поговорили еще немного, и в 7: 43 Мэгги выглянула в окно и увидела, что такси ждет.

На передней ступеньке, Эрик в вчерашнем костюме, но Мэгги все еще в халате, они поцеловались и долго обнимались. Они договорились, что теперь будут оставаться на связи, обменявшись адресами электронной почты. Они пожелали друг другу всего наилучшего, и он снова сказал, что надеется, что у нее и Р. Дж всё будет хорошо.

Затем, когда он повернулся, чтобы уйти, она сказала:

— Большое спасибо за вашу поддержку, Эрик!

И она обняла его еще раз.

Просто два дорогих друга прощались. Но это выглядело не так, и уж тем более не так, как это могло бы выглядеть Ирен Данстон, вдове, жившей через улицу. Она была неофициальной королевой сплетен по соседству... и ей доставило бы огромное удовольствие поделиться новостью о «подруге» Мэгги, которую видели выходящей из дома рано утром, явно только что переспавшей с мужчиной.

Но, к сожалению, Ирен была неудачлива - она отправилась в Атланту, чтобы погостить у своей младшей дочери, которая только что стала мамой.

Так что никто не видел прощания Мэгги с ее другом.

********

Черт! Р. Дж. отчаянно стучал по рулю. Было уже 7:38, и его путь к дому был заблокирован грузовиком Райдера, припаркованным перед магазином на Норт-Хай-Стрит. Движение было полностью остановлено в обоих направлениях, так как по дороге мог пройти только один автомобиль.

Какое несчастье! Теперь, когда он принял решение, Р. Дж. очень хотел увидеться с Мэгги и сообщить ей о своем решении. Но теперь он мог пропустить ее - она могла уже быть на работе к тому времени, как он приедет.

********

Мэгги вернулась в дом и насыпала себе творог и фрукты в тарелку для завтрака со второй чашкой кофе.

Она усмехнулась про себя - это было такое приятное сюрпризное возвращение Эрика, и как радостно было узнать, что они могли так легко возобновить свою дружбу.

Она очень хотела рассказать Р. Дж. обо всем этом - и вдруг ее счастье исчезло. Она задумалась, будет ли у нее когда-нибудь шанс, чтобы она и Р. Дж. снова были вместе. "Не сдавайся" - это был наставление, которое давали ей Эрик и Роберта. Хорошо, она сделает все возможное.

Она испуганно вздрогнула от звука открывающейся двери, и прежде чем успела подняться со стула, на кухню вошел Р. Дж., выглядящий взволнованным и раздраженным.

- Проклятое движение! - сердито произнес он. - Я хотел быть здесь к 7:45 и боялся опоздать на тебя.

- Что случилось, Р. Дж.? - немного обеспокоенно спросила она. Он выглядел таким расстроенным, совсем не похожим на того спокойного, немного отстраненного человека, с которым она проводила последние несколько недель.

Взглянув на ее тревожное лицо, Р. Дж. засмеялся и потряс ее за плечи, улыбаясь.

— Прости, дорогая! Я не сердится на тебя, просто раздражен пробками.

— Послушай, можешь сделать мне чашку кофе? Я хочу поговорить с тобой.

— Конечно, — ответила она и налила ему кружку, автоматически добавив молоко и сахар. Они сели за стол и она осторожно посмотрела на него.

Увидев ее взгляд, он опять широко улыбнулся. Зачем ждать?

— Милый, я хочу вернуться домой. Я хочу быть рядом с тобой здесь снова.

Она была поражена — затем улыбнулась и заплакала.

— Правда? — спросила она, слезы текли по ее щекам. — Ты возвращаешься ко мне?

Он кивнул и понял, что самому приходят слезы. Встал из-за стола, подошел к ней, поднял ее и обнял.

Они крепко обнимали друг друга.

— Я так скучал по тебе, — прошептал он ей на ухо хриплым голосом.

— Я больше не хочу быть от тебя вдали.

Потом они оба немного поплакали, стоя на кухне, слегка покачиваясь и держась за друг друга.

Через несколько минут она шепнула:

— Милый, мне так жаль! Я...

— Тише, — сказал он, поглаживая ее волосы. — Я знаю, дорогая.

Он немного отстранился, чтобы видеть ее лицо, сверкающее от слез, но улыбающееся ему снизу вверх.

— Послушай, как ты думаешь, можешь ли ты немного опоздать на работу сегодня утром?

— О, милый, да! воскликнула она и через мгновение они направлялись в спальню, держась за руки.