Побег. 2/2

Когда Альдо вышел из комнаты, Лиз тут же встала и последовала за ним, хотя я предполагал, что она должна была перед уходом проверить Боба. Затем Рик вышел следующим, но остановился, чтобы бросить на меня враждебный взгляд перед тем как уйти из комнаты. Я заглянул к раненому и обнаружил, что он уже глубоко спит. Предположил, что Лиз знает об этом. Тихонько поднявшись на верхний ярус кровати, я заснул практически мгновенно после того, как голова коснулась подушки. Так что не знаю, имел ли Альдо дальнейшие интимные отношения с Лиз в ту ночь.

Проснувшись на следующее утро, мне сразу стало ясно, что больше не нахожусь в камере. Вспомнил все события предыдущего дня. Спустившись на пол и увидев, что девушка все еще спит крепким сном, я тихо оделся и пошел проверить ситуацию в большой комнате. Рик зловеще сидел рядом с лежащим Бобом, и я облегченно отметил, что оба мужчины курили. Рик заметил меня и пригласил подойти к нему. Когда я подошел, он ухмыльнулся.

– Не поверишь, – сказал он, – я решил поиздеваться над парнем. Поджег его и потом в шутку сказал, какая у него замечательная жена. Он даже не пошевелился – просто ответил: «Действительно? Вполне возможно». Казалось, ему все равно.

Я покачал головой и изобразил на лице грубую усмешку, пытаясь показать, что нахожу юмор в его рассказе, но затем попытался уйти. Известный палач последовал за мной и схватил меня за руку.

– Подожди – это еще не самое интересное. Тогда я ему сказал, что имел отношения с его женой задним числом, но он представился таким, как будто не понял о чем я говорю. Я не ожидал от него такого поведения, возможно, никогда никто не имел таких отношений с ней, и это значит, что я стал ее особым. В любом случае, она отнеслась к этому безразлично – эта женщина определенно любит секс.

– Гурман, – сказал я в замешательстве и быстро отошел, стараясь скрыть свой гнев.

У плиты я разложил кофеварку и еле успел налить кофе в три кружки, как Люси вошла и подошла прямо ко мне. Она была одета в халат и мягкие тапочки, очень похожие на те, что носила Алиса. Смотря на меня большими глазами, она спросила:

– Почему этот человек дерется с мамой в папиной кровати?

– Они просто играют, не дерутся, – успокоил я, сев на корточки, чтобы быть на ее уровне.

Было непросто обмануть ребенка.

– Но почему он вообще лежит в папиной кровати?

– Папа не может забраться в кровать из-за болезненной ноги, а другого места для сна не было. Я всю ночь провел на кровати рядом с тобой – ты же об этом не знала?

Она покачала головой и улыбнулась довольно. Чтобы отвлечь ее внимание, я спросил, чего она хочет на завтрак, и приготовил запрошенные тосты и вареное яйцо. Вернувшись к кофе, я собирался добавить горячей воды, когда Лиз вошла. Я налил четвертую чашку, а когда Альдо зашел в дверь, добавил пятую. Лиз подошла к мужу, поцеловала его коротко в лоб и спросила о его ноге. Затем она подошла ко мне. Я протянул ей две кружки, одну из которых уже содержала обезболивающее для Боба.

– Люси что-то сказала? – шепотом обеспокоенно спросила она.

– Да, но я успокоил ее, – ответил я.

Она отнесла кружку мужу и оставила ему сигарету. Затем вернулась ко мне, чтобы выпить свою порцию. Через несколько минут она спросила, не могу ли помочь ей отвести Боба в туалет, и я согласился. Мы успешно справились с этой задачей, держась за его шею, когда он покачивался. Я думаю, цель нашей поездки была ясна всем, потому что никто из мужчин не спросил, куда мы идем. Мы посадили его и я повернулся к двери. Вместо того чтобы остаться рядом с мужем в этот короткий момент относительной уединенности, я обнаружил ее рядом со своим локтем. Я был поражен ее грубым обращением с ним и раздражением по поводу его неуклюжести.

– Не кажется ли тебе, что ты слишком строга к нему? – пробормотал я.

Лиз посмотрела на меня со слезами на глазах.

– Если я буду мягкой, он сломается, а потом сломаюсь я. Какого хрена ты от меня хочешь? – с горечью сказала она.

Мы снова усадили его удобнее, чем раньше, и Лиз начала рыться в шкафах. Через некоторое время она встала и спросила у всех присутствующих:

– Как долго вы, мужчины, намерены оставаться здесь в качестве наших гостей?

– Это наше дело, – беззлобно сказал ей Альдо.

– Как бы то ни было, наши запасы ограничены, и если ваше пребывание будет более чем кратковременным, то у нас закончится еда, – спокойно сообщила она. – На самом деле, если меня никто не побеспокоит, я намерена провести день, выпекая хлеб и сделав пару пирогов.

Альдо кивнул в знак согласия, но Рик с важным видом подошел к ней и с ухмылкой спросил:

– А что, если есть что-то, что я бы предпочел, чтобы ты сделала для меня вместо этого?

Лиз отмахнулась.

– Для этого будет время позже, но если ты хочешь сегодня поесть, то оставь меня в покое, пока я не закончу.

Так мы и провели день. Люси некоторое время помогала матери готовить, а потом с удовольствием играла с куклами – она и впрямь была нетребовательным ребенком. Трое незваных гостей, включая меня, просто слонялись без дела – такое умение приобретается в тюрьме. Боб, как ни странно, был поглощен книгой в мягкой обложке. Глаза Альдо и Рика следили за Лиз, когда она передвигалась, и я видел, что они предвкушают удовольствие вечера. Я тоже ждал вечера, но с двойственными чувствами.

После долгих пяти лет заключения в темнице, ужин казался особенным и необычным. Пироги были просто изумительными: сначала мясные с картофелем, а потом с консервированными фруктами. Расслабившись после такого обильного ужина с кофе и сигаретой, Альдо растянулся на стуле и произнес, словно философ:

– Знаешь, я уже почти забыл, как вкусна может быть домашняя еда.

– Да, она действительно прекрасна, – согласился Рик, подойдя к Лиз, которая находилась на табуретке.

Взяв ее за руку, он произнес:

– Но пришло время для десерта – этот ужин меня настроил на отдых.

Она без возражений последовала за ним. Альдо равнодушно наблюдал за их уходом в спальню, но когда они почти скрылись из виду, он добавил:

– Может быть и я присоединюсь к вам, – поднявшись со своего места и последовав за ними.

Я не мог успокоиться. Ходил взад-вперед, глядел в окно, немного поболтал с Люси о ее раскраске и спросил Боба, не нуждается ли он в чем-то. Он заверил меня, что все хорошо, но не выразил желания разговаривать и снова погрузился в чтение своей книги. Я решил сходить в ванную, притворяясь, что мне это действительно нужно. Дверь в спальню была приоткрыта, поэтому я тихонько прошел мимо, но на обратном пути замедлил шаги и заглянул внутрь. Альдо лежал на спине, а Лиз стояла на четвереньках с его членом в рту. Рик стоял на коленях сзади нее и активно двигался, проникая своим членом в ее анус. Я наблюдал за этой картиной около полминуты и тяжелым сердцем удалился.

Мне нужно было заняться чем-то другим, поэтому я вернулся к приготовлению кофе. Когда наклонился для того чтобы положить одну из чашек на стол, он поднял голову и спросил с тревогой:

– Ты... они тебе... ну, знаешь... понравились?

Собравшись с духом, несмотря на боль в его глазах, я спросил:

– Что ты хочешь, чтобы я сказал? Сейчас я просто стоял и смотрел на них, и они могут сделать то же самое. Если я этого не сделаю, они подумают, что я мягкотелый, и перестанут мне доверять.

Он кивнул и сказал:

– Прости. Просто я могу облегчить себе задачу, ненавидя их, но не могу заставить себя ненавидеть тебя.

Я коротко сжал его руку и молча прошел к дивану, где просидел следующие полчаса с закрытыми глазами. Кто больше страдал от душевных мук – Боб или я – еще неизвестно. Развратный дуэт вернулся без прежнего буйства мачо, но оба по-прежнему выглядели очень довольными собой. Не дожидаясь команды, я встал и пошел туда, где ждала Лиз.

В коридоре мои шаги замедлились, потому что теперь я с ужасом думал о том, что ждет меня впереди. Всеми фибрами своего существа я хотел настоящего секса, так сильно, что еще одного минета будет недостаточно, (неважно, насколько нежно он был сделан), но использование ее изнасилованного тела самостоятельно сделало бы меня не лучше тех животных, которыми являются они. Дойдя до спальни, я остановился, не в силах переступить порог. Покрывала на кровати были задраны, из-за чего та выглядела неровно заправленной, а Лиз сидела сбоку, ее волосы были расчесаны, и не было видно следов мужчин, с которыми она была. Увидев меня, она встала и протянула ко мне руки.

– Займись со мной любовью, Джед. Пожалуйста, – мягко сказала она.

Я почувствовал холод.

– Значит ли это, что они заставили тебя кончить?

– Нет – и сейчас никогда не заставят, – гневно проговорила она. – Но мне нужны ласка и забота. Я приближаюсь к истощению своих запасов – если не получу любви, не уверена, что смогу продолжать погружаться в эту жизненную грязь. Пожалуйста, помоги мне.

Прошло пять долгих лет с тех пор, как я был близок с женщиной, и все это время единственный интимный контакт у меня был с моей правой рукой. Последний половой акт произошел с Джейн, моей бывшей женой, и тогда, как и сейчас, я знал, что в тот день в нее кончил другой мужчина. К счастью, это было единственное подобие между прошлым и настоящим, потому что где бывшая раздвигала ноги лишь для успокоения меня до ее окончательного отъезда из гнезда, Лиз заявила о своем намерении выразить со мной любовь.

Беспокоюсь о том, что все те, кто надеется узнать подробности о том, что последовало после этого, будут разочарованы. Одна из причин заключается в том, что произошедшее – это яркое расплывчатое пятно в моей памяти, и я помню о нем очень мало, а другая – в том, что считаю это делом строго личным между нами.

Долго мы лежали, все еще объяты друг другом. Наконец-то мы медленно и неохотно отпустили друг друга. Лиз прижалась ко мне и поцеловала.

– Я люблю тебя, – сказала она.

– И я люблю тебя, – ответил я и в этот момент осознал, что слова были правдивыми – но она все еще видела вопросительность в моих глазах.

– Это не измена, – сказала она. – Я всё равно люблю Боба. Просто я поняла, что можно любить двух мужчин по-разному. Когда этот кошмар закончится, я вернусь к Бобу, если он захочет меня всё же забрать обратно. Но я хотела сообщить тебе, что сегодня вечером я дала тебе настоящую любовь и буду давать её снова, когда мы встретимся в редкие моменты нашего совместного пребывания.

Мы оделись и вернулись к остальным, я все еще был в оцепенении. Мое состояние, должно быть, было довольно очевидным, потому что Альдо зарычал и сказал:

– Посмотри на него, она снесла ему крышу. Говорю тебе, ее пизда – чистая магия.

Я усмехнулся, возможно, глупо, но затем, когда я поймал обвиняющий взгляд Боба, мою эйфорию пронзила стрела вины.

Остаток вечера прошел как обычно. Лиз уложила свою очень уставшую дочь спать, а когда вернулась, мы еще час пили кофе и курили. В конце концов Альдо встал и объявил, что пора ложиться. Он повел Лиз перед собой, идя за ее спиной, но вскочил Рик, чтобы перехватить его, громко возражая, что сейчас не его очередь. Здоровяк повернулся к нему лицом.

– Я претендую на спальню и оставлю ее. Есть возражения?

– Значит, ты будешь один ее трахать? Сколько раз ты тыкался в нее вчера, или занимался этим всю ночь? – прорычал Рик, его лицо покраснело от негодования. – Я думал, что мы будем делить спальню по очереди, как делим ее днем.

– Она – моя женщина, – просто сказал Альдо. – Лишь по доброте душевной я позволяю вам двоим кончать в нее днем. Я спрошу тебя еще раз, Рик: нет ли у тебя возражений, потому что если они есть, мы можем решить это прямо сейчас.

Во время этой перепалки Альдо переместился так, что теперь стоял, расставив ноги в стороны, а руки непринужденно болтались по бокам. Руки Рика дергались, и он принял своеобразную позу, откинувшись назад, что, как я понял, позволит ему быстро дернуться и достать нож. В течение, казалось, бесконечного времени двое мужчин стояли так с закрытыми глазами, а затем очень медленно ножевик сделал шаг назад.

– Если ты так сильно этого желаешь, я не буду спорить, – сдался он. Я приветствовал этот первый признак конфликта, но беспокоился о возможных последствиях для других людей.

***

Следующее утро началось аналогично предыдущему, за исключением того, что я разбудил Люси и взял ее с собой, чтобы она больше не забиралась в спальню матери. Рика все еще тревожило фальшивое равнодушие Боба.

– Предполагаю, что он привык к тому, что его жену "раскачивают" другие парни – возможно, его друзья подряд ее трахают.

Из комнаты вышел Альдо, держа в руке небольшой портативный радиоприемник. Раздраженным голосом он спросил Лизу, почему она не упомянула о его наличии и получил простой ответ о его неработоспособности. Покопавшись в ящиках, Альдо достал две несовместимые по размерам батарейки и после некоторых манипуляций установил электрическое соединение. В течение следующего часа мы сидели и слушали местные новости о нашем пропаже. Похоже, вертолеты были отправлены во все близлежащие города, а дороги закрыты. Было высказано предположение, что мы находимся где-то в горах, но из-за сильного снегопада патрульные могут отправиться туда только через несколько дней. Некоторые высказывали мнение, что из-за плохой погоды во время побега вероятно мы все погибли.

Зазвучала музыка, Альдо выключил звук, и мы сидели, обдумывая услышанное. В это время Лиз приблизилась к Бобу и теперь сидела, держа его за руку. Это раздражало Рика или, возможно, он все еще был зол на Альдо. Он достал свой половой орган и позвал:

– Эй, Лиз, подойди сюда и обхвати его своими сочными губами. Ты же знаешь, как тебе это нравится.

Очевидная готовность, с которой она подчинилась, нисколько не опровергла его слов. Быстро пройдя через комнату, она присела перед ним, взялась за ствол и двумя-тремя резкими движениями довела его член до полной эрекции. Затем несколько раз облизала головку длинным влажным языком, после чего взяла его в рот. Я оглянулся на Люси, но та сидела, опустив вниз голову, и была спиной к происходящему. Затем посмотрел на Боба. Он сидел как статуя, приковав взгляд к покачивающейся голове своей жены, и провел рукой по коленям, пытаясь скрыть очевидную эрекцию. Через несколько минут Рик застонал и закричал:

– Давай, глотай все, шлюха, – но я видел, что он с триумфом смотрит на Боба.

Лиз встала, вытерла салфеткой рот, затем решительно отвернулась с каменным лицом.

– Не садись, – приказал голос Альдо. – У меня есть для тебя еще один стояк, пока ты в настроении.

Непристойный ритуал повторился, но на этот раз, когда она встала, Лиз молча стояла, словно не зная, что делать. Я видел, что она дрожит. Когда все взгляды скрестились на ней, я почувствовал, что ей нужно отвлечься, и спросил, вовсе не из интереса:

– Интересно, как вы трое добрались до этой хижины?

Я почувствовал в ее взгляде благодарность.

– На машине, конечно, – сказала она. – Она – немного ниже по склону в мастерской.

– Машина... какого типа машина? – спросили в унисон Альдо и Рик.

– Привод на четыре колеса, но она вам не поможет. В день нашего приезда она сломалась, – ответила она.

В ходе дальнейшего опроса стало ясно, что с двигателем произошла какая-то проблема, но она не понимает, в чем именно заключается неисправность. Вопросы переключились на Боба, и он пояснил, что в момент, когда он собирался припарковаться, один из цилиндров двигателя отказал. Затем он рассказал о том, как снял и разобрал двигатель и планировал заново шлифовать поршни, но тут начался сильный снег.

– Ты хочешь сказать, что ты его ремонтировал... ты же знаешь, как это делать? – перебил его Альдо.

– Да... я увлекаюсь двигателями. Оставалось только завершить работу над последними двумя поршнями, отбалансировать и установить двигатель обратно в машину.

– Так ты всё ещё можешь закончить его?

Боб покачал головой.

– Это задача для двух человек, но в экстренной ситуации я бы мог справиться самостоятельно. Однако сломанная нога делает это невозможным.

Вдруг я заметил, что совместная поездка в машине с заложниками дает нам больше шансов. Я был уверен, что если мы трое пойдем пешком, то в хижине останутся три мертвых тела.

– Я разбираюсь в двигателях... в юности увлекался спортивными автомобилями, – предложил я.

Мы решили, что Боб и я попытаемся вернуть машину в рабочее состояние. Альдо отвел Боба в мастерскую, а я следовал за ними и поставил его на стол. Недолго после его ухода Рик протолкнул сквозь дверь плачущую Люси и сказал:

– Мы с Альдо решили немного повеселиться, пока вы заняты, и не хотим, чтобы она нам помешала.

Я заставил Боба подняться на одну ногу возле стола, чтобы поработать над двумя поршнями. Затем, не имея ничего лучшего делать, я осмотрел здание, а Люси последовала за мной. Весь дом был завален разной ерундой. Здесь были обломки дерева, сетка, различные металлические предметы и коллекция старого спортивного оборудования, большая часть из которого была проржавевшей или сломанной. Вдоль одной стены стояли пара больших деревянных ящиков для упаковки, которые я уже намеревался рассмотреть, когда заметил лестницу, ведущую на верхний этаж.

– Что это за хлам? – окликнул я Боба, направляясь к лестнице.

– Бог знает, оно досталось вместе с квартирой, – крикнул он в ответ. – Думаю, что предыдущий владелец, помимо всего прочего, был фанатом спорта. Когда только приехали, я немного покопался, но, похоже, все это – ерунда.

В верхней секции, среди подобного хлама, я нашел коробку с пыльными детскими игрушками и кое-что, что меня очень заинтриговало. Похоже, это – какое-то оружие, потому что я определил курок и то, что могло быть чем-то вроде ствола. Отнеся это Бобу, я спросил:

– Не знаешь, что это такое?

– Похоже на гарпунное ружье, – сказал он.

В голове у меня все завертелось.

– А гарпуны здесь есть? – с надеждой спросил я.

– Раньше их было много, но я разобрал их на части, чтобы летом сделать яму для барбекю. Думаю, один остался, застрял вон в том стеллаже.

Я извлек заостренный кусок металла и почувствовал прилив удовлетворения, когда тот аккуратно встал на место.

Боб улыбнулся мне и покачал головой.

– Это тебе не поможет, – сказал он. – Чтобы выстрелить, нужен заряд, а я такого нигде не встречал.

Разочарование обрушилось на меня, как ведро холодной воды, но потом я решил, что это лучше, чем ничего. Я все еще мог использовать его, чтобы угрожать моим партнерам по преступлению – проблема лишь в том, что я знал, что и Альдо, и Рик – это люди, которых не так-то легко взять на понт. Я безрезультатно начал лихорадочные поиски, пока Боб не крикнул:

– Мне бы не помешала помощь.

Подойдя к нему, я в расстройстве пнул ногой что-то под скамейкой, и моя нога каким-то образом зацепилась за что-то под скамейкой, отчего оно покатилось по полу. Посмотрев вниз, я увидел, что это – тонкий металлический цилиндр, но сильно проржавевший. Не веря своей удаче, я обнаружил, что он плотно садится в ствол.

– Ты все еще находишься в начале пути, – заметил Боб. – Этот патрон скорее всего окажется бездействующим, и даже если он сработает, вероятность взрыва ружья такая же высока, как вероятность попадания гарпуном.

Его умеренное предупреждение разрушило мою радость. К тому же, одиночное оружие не являлось решением проблемы, так как, даже если оно успешно обездвижит одного из мужчин, другой наверняка убьет меня.

– Ты прав, – согласился я. – Лучше спрятать его до тех пор, пока мы не придумаем, как его использовать.

Сказав это, я поместил оружие в щель между двумя большими коробками и принялся помогать Бобу сборкой двигателя. Я должен признать, что потеря концентрации заставляла меня делать глупые ошибки из-за мыслей о времени, которое я проведу с Лиз вечером.

Закончив работу, я вернулся со Люси в хижину, а Альдо спустился в мастерскую, чтобы забрать Боба. Лиз сидела на стуле и курила. Ее лицо выражало спокойствие, и она не обращала на меня внимания. Я приготовил себе и Бобу чашку кофе, и в следующие полчаса ничего особенного не происходило, пока Альдо не спросил:

– Что у нас сегодня на ужин?

Лиз, все еще глядя прямо перед собой, ответила:

– Не спрашивай. Я устала. Если ты ожидаешь от меня секса в любое время дня и ночи, сам можешь приготовить себе еду.

В комнате наступило долгое молчание, пока Альдо подошел к ней и стал рядом.

– Она права, знаешь ли. Ты относишься к ней как к чертовой машине.

И Рик и я получили продолжительный взгляд, а затем он склонился и сказал Лиз:

– Слушай, приготовь нам сейчас что-нибудь, что-нибудь простое – и до конца дня тебя никто не тронет, обещаю.

Вооружившись этой гарантией, Лиз подала холодные мясные консервы с печеными бобами и немного вчерашнего свежего хлеба, а затем консервированные фрукты и выпаренное молоко. После этого Люси рано уложили спать, Лиз села в углу, подальше от всех, читать, Боб заснул, а двое других мужчин постоянно переключали станции на радио в поисках сводок новостей. Для меня вечер тянулся бесконечно долго, я сидел, эгоистично сожалея о том, что меня лишили секса, которого я ждал весь день.

Когда мы разошлись по своим спальным местам, Лиз ненадолго поймала мой взгляд, и думаю, что в том взгляде, что она бросила на меня, было извинение.

Я забрался на койку над спящим ребенком и ждал, когда меня поглотит забвение, но через несколько минут услышал, как в соседней комнате заскрипели пружины кровати, и с замиранием сердца понял, что обещание Альдо освободить ее от приставаний не распространяется на него. Мой член напрягся. Весь вечер он почти не был мягким, но теперь налился железной твердостью, чтобы гореть и пульсировать под моей сдерживающей рукой. Я не мог выгнать образы из своей головы. Я видел ее раздвинутые бедра, между которыми скользит его огромный член. Я видел, как его гигантский член раздвигает губы ее пизды и скользит глубоко внутрь, глубже, чем я когда-либо мог войти. Видел, как блестят на его стволе ее вагинальные соки, как ее бедра двигаются в унисон с его бедрами, а ее руки обвивают его шею. Видел, как она дает ему тот трах, что должен быть моим.

И тогда я услышал ее голос.

– Да, – произнесла она. – Да, АААА!.. – и ее вопль слился с ревом, когда он выпустил свою жидкость внутрь ее тела. Я не мог поверить в это – этот ублюдок заставил ее испытать оргазм. Меня охватило отчаяние. Он не только использовал ее тело как объект, но довел ее до возбуждения и приносил ей удовольствие. Ей нравилось, когда он занимался с ней сексом. Мое тело покорил его страстью без моего согласия, или же она отдалась ему по своей воле, также как и со мной?

Яростная ревность разъедала меня, засевая семена сомнений. У меня были только слова, которые она говорила о своих чувствах... к нему. Была ли она действительно просто несчастной женой, подвергшейся насилию и пытающейся выжить в сложной ситуации, или же она самостоятельная женщина, наслаждающаяся свободой?

Чувствуя себя таким же преданным, как и ее несчастный муж, я успокоился. Я интуитивно знал истину. Я по-прежнему восхищался ею... любил ее. Наконец, объективное мышление дало мне некоторое спокойствие, когда я задал себе вопрос: а что бы я сделал на ее месте, имея только свое тело в качестве оружия для спасения жизни своего ребенка? Ставил ли бы я на двух лошадей?

В середине следующего утра мы были готовы отправиться в мастерскую. Я предполагал, что Альдо будет использовать свою силу для установки двигателя на место, но ошибался. Он стоял, положив одну руку на плечо Лизы, а другой провел по ее блузке, небрежно гладя ее грудь.

– Вам придется справиться с этим самостоятельно, – сказал он. – У меня есть более важные дела для потратки энергии.

Спорить было невозможно. Зная, что стоит на повестке дня, я спросил, не нужно ли нам взять с собой Люси. Альдо покачал головой.

– Ребенок уже видел, как я трахаю ее мать, и в любом случае – это то, к чему она должна привыкнуть.

Рик был далеко не в восторге и всю дорогу что-то бормотал, но все же, нехотя помог поднять двигатель и установить его позицию над автомобилем, в готовности опустить в полость двигателя. Боб лежал внизу на одной из плоских тележек с колесами на шарикоподшипниках, используемых в гаражах, и смотрел вверх, чтобы убедиться, что двигатель установлен правильно.

– Подожди, – позвал он, – оставь все как есть и сделай перерыв, я увидел кое-что, что забыл сделать.

Я зафиксировал стопор на пульте и отошел, нащупывая свои сигареты. Рик все еще выражал свое недовольство:

– Когда мы вернемся, я заставлю эту пизду лизать мне задницу. Сделаю это на глазах у ее муженька, чтобы грустный придурок по-настоящему оценил ситуацию, а также дал понять этому ублюдку Альдо, что он не может все делать по-своему.

Я благоразумно посоветовала Бобу позволить всему просто пройти мимо него, так что, Бог знает, почему я не мог сделать того же самого. Я огрызнулся.

– Ты и впрямь чистый кусок дерьма без примесей, – сказал я Рику. – Таких как ты, надо уничтожать при рождении... ты загрязняешь воздух, которым все дышат.

Слова словно повисли в воздухе, и Рик выглядел так, будто не мог поверить своим ушам. Затем он медленно начал улыбаться, но в его глазах появился злой блеск.

– Ты – мертвец, – сказал он.

В тюремной среде сохранение своего авторитета играет важную роль, поэтому я не отводил глаз от него. Скажу честно, я не заметил движения, которое привело к тому, что нож оказался у него в руке.

– Давно я хотел разделать тебя на части, но Альдо сказал мне, что нужны твои интеллектуальные способности, – прошептал он с усмешкой. – Но ты мне не кажешься таким чертовски умным... Ты не можешь такой быть и при этом спокойно выносить меня.

Я молниеносно схватил большой ключ от гаечного ключа, но это был лишь жест — я понимал, что шансов нет. У Рика было настоящее оружие, и он провел жизнь в постоянных конфликтах, в то время как я давно уже не участвовал в драках со школьных лет, да и то всего раз. Рик знал об этом и знал, что у меня нет больше шансов выжить, чем у животного на скотобойне. Он стоял на месте с полной уверенностью в своей силе, его глаза были устремлены на меня, нож безошибочно перебрасывался из руки в руку, каждый раз ловко попадая в цель.

– Ты не слишком долго протянешь, – садистски произнес он. – Я буду тебя медленно резать, кусочек за кусочком... а затем отрежу твой член перед тем, как убить.

У меня возникла мысль о попытке бегства, но я решил, что лицом к лицу с врагом будет немного лучше. Рик продолжал разговаривать:

– Я устрою Альдо на месте. Он думает, что имеет преимущество передо мной, но скоро поймет свое ошибочное мнение. И тогда у меня будет женщина, с которой я смогу делать все что захочу... и девочка.

Безрассудно я поднял свое несчастное оружие и пригнулся вперед в ответ на его высказывание. Рик напал как змея, быстро шагнув вперед и ударив по руке, которая держала ключ от гаечного ключа. В этот момент из-под автомобиля выскользнул Боб. Я не знаю, он просто вылез, чтобы увидеть, что происходит, или намеревался помочь, но в итоге Рик наступил на его раненую ногу. Боб издал пронзительный вопль от боли, когда тележка покатилась по полу и стукнулась о коробки с товаром. Рик отступил назад, а нож выскользнул из его руки и упал в пустой моторный отсек. Он быстро подпрыгнул, чтобы вернуть свое оружие, а я схватил пульт и нажал кнопку.

Моим намерением было просто быстро сбросить двигатель, чтобы лишить его доступа к ножу, но все вышло иначе. Его лезвие упало в пределах досягаемости, и Рик быстро схватил его. Если бы он так же быстро отпрянул, я бы погиб, но вместо этого он потратил время, чтобы перебросить нож из левой руки в правую, и эта бесконечно малая доля отрезка времени создала всю разницу. Падающий двигатель прижал его руку к стенке моторного отсека, отчего садист-извращенец издал вопль агонии и упал на колени.

Я взглянул на Боба, который лежал без сознания с закрытыми глазами и головой, склоненной набок. Оглянувшись, я с удивлением увидел, что Рик поднялся на ноги и направляет в мою сторону нож. Его глаза были остекленевшими от боли, но в них все еще читалась лютая ненависть.

– Иди и возьми его, фуфлыжник, я все еще могу сделать тебя одной рукой, – прорычал он сквозь стиснутые зубы.

Я почти побежал вперед, чтобы ударить его своим жалким гаечным ключом, прежде чем он сможет освободить зажатую конечность, но тут в моем мозгу что-то щелкнуло. Оглядевшись, я заметил тяжелый ломик длиной около метра.

Держа его в руке, я осторожно продвинулся вперед, а затем, оставаясь вне досягаемости острого лезвия, сделал сильный замах и с удовлетворением услышал, как сломалась кость в верхней части его руки. Следующий удар пришелся по шее, и он снова упал на колени, а третий раздробил череп.

Я глубоко вздохнул и опустил окровавленный конец металлического прута на пол.

– Так вот чем вы занимаетесь, когда меня нет рядом, – произнес голос.

Взглянув в сторону, я заметила Альдо, который стоял в дверном проеме. Улыбаясь, он медленно приближался ко мне, но его неестественная беззаботность вызывала у меня тревожное чувство.

– Не беспокойся, ты выполнил свою работу, – сказал он и затем, увидев тело Боба, которое уже явно было мертвым, рассмеялся:

– Вот это да. Джед, если честно, я не ожидал от тебя такой силы. Полагаю, что следующим должен быть я.

Страх – странный феномен. Именно страх парализует кролика перед змеей и заставляет человека сдаться и отдать заряженный пистолет тому, кого он боится. Я опустила руки ладонями вверх и протянула их к лежащему на полу Альдо.

– Правда, Альдо, все начал Рик... Он вытащил свой нож и я просто защищался. Он хотел убить и тебя.

Альдо кивнул.

– Конечно же. Он этого хотел. Почему ты думаешь, я его провоцировал в ту ночь? Я надеялся разрулить всю эту ситуацию и больше не быть на его хвосте.

Пока я говорила, Альдо подошел ко мне и положил руки на мои плечи, пальцы свободно обвившись вокруг моей шеи.

– Не переживай так сильно, – сказал он, – завтра я все равно планировал убить тебя, так что ты ничего не теряешь.

Его крупные пальцы прижались к моему горлу, и он поднял меня в воздух так, что я болталась на его шее. Я не сопротивлялась, не хватала его за руки и не пыталась вырваться – это было бы бесполезно. Он приложил больше давления, но это не было до смерти, потому что у него было еще что сказать. Моя голова раскалывалась, звенело в ушах, но я слышала его слова четко и отчетливо.

– Ты сам ее хотел, не так ли, Джед, ты не можешь этого отрицать. У тебя нет шансов, сосунок, потому что она без ума от меня. Я возьму ее с собой, нас троих: ее и ребенка. Никто не будет подозревать человека, у которого есть семья. Уеду с ней далеко-далеко, и мы остепенимся – возможно, я даже стану натуралом. Ты заслуживаешь того, чтобы узнать это, прежде чем...

Альдо замолчал, и его челюсть отвисла, как у плохого актера, ненатурально изображающего удивление. Медленно его руки опустились, мягко поставив меня на пол, а затем, так же медленно, он опустился на колени. Когда он опрокинулся вперед, я отступил назад и увидел конец гарпуна, торчащего из его спины. Боб лежал, схватившись за ружье.

– Влип ублюдок, – сказал он, и я никогда не видел на лице мужчины выражения такого возвышенного удовлетворения.

Сделав максимальное усилие, Боб закрыл глаза, и его голова откинулась назад. Я подбежал к нему, чтобы проверить пульс, но дыхание было неровным. Затем я на скорости направился к хижине. В окно с обеспокоенным выражением лица смотрела Лиз, встревоженная теми же криками боли, что привлекли в мастерскую Альдо. Когда я подошел ближе, она встретила меня у двери. Хотя тревога на ее лице сохранилась, я увидел в ее глазах облегчение от моего благополучного появления.

– Они оба мертвы, – доложил я. – Но Боб снова повредил ногу, и мне нужна твоя помощь, чтобы доставить его обратно в хижину.

Воспользовавшись старыми лыжами, не без труда, нам удалось протащить ее мужа двадцать пять метров до хижины и попытаться устроить его поудобнее. Было совершенно очевидно, что он в бреду. Оставив Лиз стоять на коленях рядом с ним, я подошел к двери и сказал:

– Я спускаюсь ниже, чтобы получить помощь.

– В таком состоянии ты не сможешь идти. Будь разумным. Еще несколько минут ничего не изменят, а чем лучше ты подготовишься, тем больше шансов на успех. Попей горячего напитка, пока я приготовлю что-то.

Не споря, я приготовил два кофе и закончил ровно в то время, когда она вернулась с горстью одежды. Хижина была основательно обыскана, поэтому мне было непонятно, откуда у нее эти вещи. Она принесла термобелье, непромокаемые леггинсы, утепленную куртку с капюшоном от снега, подходящие походные ботинки и защитные очки для лыж. Я благодарно оделся и заметил, как она кладет пачку денег в мою руку:

– Здесь пятьсот рублей. Пожалуйста, возьми... они могут пригодиться.

После этого мы оказались у двери.

– Я постараюсь быть как можно быстрее, – заверил я ее. – Попробую позвонить в службу спасения, но если у меня возникнут проблемы с объяснением, я сдамся, чтобы убедиться, что они приедут.

Лиз промолчала, но шагнула вперед и поцеловала меня. На несколько секунд мы сжали друг друга, а потом я отстранился. Сделав несколько шагов от двери, я повернулся и пошел обратно, потому что мне нужно было знать.

– Зачем ты позволила ему заставить себя вчера закончить?

– Я не позволяла, – ответила она.

Я грустно покачал головой:

– Я слышал.

– Я притворилась. Это помогло мне заставить его потерять контроль без подозрений. Я не хотела, чтобы это животное находилось во мне даже на секунду дольше, чем нужно.

Я улыбнулся ей, потому что знал, что это правда, и побежал вниз по склону.

Спуск с горы прошел без происшествий, хотя и занял более четырех часов. К счастью, не возникло проблем и со спасательными службами. Я представился проходящим мимо туристом и сообщил, что в хижине находятся женщина и маленький ребенок, наедине с тяжелораненым мужчиной. Менее чем через пятнадцать минут мимо пролетел вертолет и направился к горе, а вскоре за ним последовал еще один с полицейскими знаками. Прибыв на автобусную станцию, я обнаружил, что автобус дальнего следования вот-вот отправится, и быстро купил себе билет.

О последующих событиях я узнал как из газет, так и из новостей. Мое имя упоминалось редко, большинство комментаторов предполагало, что я погиб в овраге до событий в хижине.

***

Изначально я написал этот рассказ более десяти лет назад, затем некоторое время спустя вернулся к нему, чтобы сделать обновления, но по какой-то причине оставил его в отдельном файле. Два года спустя поломка компьютера заставила меня поверить, что все мои различные рассказы утеряны. К счастью, в конце 2013 года я вернул большую часть пропавших рассказов, но обновление осталось утерянным. Чтобы завершить рассказ, я воссоздал его концовку по памяти, но некоторые могут предпочесть прекратить чтение на этом моменте.

ОБНОВЛЕНИЕ

С момента описанных выше событий прошло пять лет. Я написал все это, едва успокоился, в основном для того, чтобы разобраться со всем произошедшим в своем сознании.

В течение долгого времени история о том, что произошло в хижине, доминировала как в газетах, так и на телевидении, причем гнусные заголовки были перепевами «Герой-калека в одиночку убивает двух сбежавших убийц, изнасиловавших его жену». Это позволило мне получить хорошее представление о том, что случилось сразу после произошедшего, с облегчением осознавая, что маленькая семья прошла через это испытание достаточно благополучно.

Для меня самое главное было сохранить свою жизнь, и я должен сказать, что если бы не денежная помощь, которую мне оказала Лиза, я наверняка потерпел бы неудачу. Благодаря этим деньгам я смог остаться в тени до тех пор, пока непосредственная опасность не миновала. Очень важно было то, что я смог оплатить недорогое проживание в студенческом общежитии, иначе мне пришлось бы спать на улице в холодной зимней погоде. К концу месяца мои ранее выбритые волосы отросли, и это дало мне новый облик, скрывая грибок на лице. С помощью пары очков со стеклами без коррекции зрения для полного маскирования я чувствовал себя достаточно уверенно, чтобы найти случайную работу.

В первый год я постоянно менял места проживания, переезжая каждые несколько дней. Я стремился быть лишь одним из толпы людей, не выделяться и не производить запоминающегося впечатления. Стоит отметить, что в течение этого времени сексуальный контакт с представителями противоположного пола был и далеким воспоминанием, и недостижимой мечтой. Но затем удача улыбнулась мне по-настоящему. Я получил более престижную работу, управляя грузовым погрузчиком на огромном складе, и серьезно задумался о создании стабильной жизни.

Однажды я находился в главном офисе, ожидая чего-то, когда заметил, что за соседним столом молодая женщина пытается разобраться с компьютером. Даже на таком расстоянии я понял, в чем проблема, поэтому подошел к ней и предложил свою помощь. Она не понимала моих слов, поэтому я решился сесть перед ее компьютером и выполнить все работы самостоятельно.

Решение этой проблемы вскрыло другую, лежащую в основе, так что, прошел почти час, прежде чем я окончательно привел все в порядок, и к тому времени вокруг меня собралась небольшая толпа офисных работников, некоторые спрашивали совета, а другие просто наблюдали. Возвращаясь к моему первоначальному заданию, я был перехвачен офис-менеджером, предложившим мне работу в офисе с гораздо лучшей зарплатой, но и с обычным условием испытательного срока. Я прошел его с легкостью, но правда заключалась в том, что я получил эту должность на чистом энтузиазме и молитве, поэтому каждый вечер посвящал бесчисленные часы учебе, чтобы исправить недостаток в моей базе знаний.

Не буду описывать, как именно, но мне удалось получить официальное удостоверение личности, которое позволило мне легально работать, платить налоги и т. д., после чего я сосредоточился на том, чтобы это удостоверение вопрлотилось в жизнь. Постепенно, в течение следующих двух лет, я изменил свой имидж, приняв характерную прическу с небольшими усами и козлиной бородкой. Одевался я очень элегантно с учетом имеющихся средств и сохранил фальшивые очки, но сменил их на оправу, более подходящую для ИТ-специалиста, которым теперь я себя считал. Фирма была частью более крупного конгломерата, и я стал отправляться в командировки в другие подразделения для устранения проблем с компьютерными сетями. После четырех лет работы в фирме, именно в такой командировке и началось это обновление.

В своих поездках я старался избегать района тюрьмы и гор, но на этот раз мой маршрут пролегал в пределах двадцати пяти миль от них, хотя конечный пункт назначения находился на много миль дальше на север. Мне была предоставлена служебная квартира, но не зная, какие припасы там есть, прежде чем отправиться в квартиру, я планировал заехать в супермаркет, чтобы купить кое-что самое необходимое. Проблема заключалась в том, что из-за крупной аварии образовались огромные пробки, в результате чего я отстал от графика более чем на два часа. Беспокоясь, что к тому времени, как доберусь до места, все будет закрыто, я съехал с автострады, намереваясь купить все необходимое по дороге.

В продуктовом магазине я наткнулся на Лиз, и это было дословно. Когда я шел в конец прохода, моя тележка столкнулась с ее тележкой, двигавшейся в противоположном направлении. Оба мы признали свою вину и извинились, как полагается. И тут я узнал ее – она почти не изменилась с тех пор, как я ее видел в последний раз. Смешанное чувство радости и удивления захватило меня, и я громко выкрикнул ее имя. Меня охватило счастье. Лиз смотрела на меня около полуминуты, а затем робко спросила:

- Джед, это действительно ты?

С энтузиазмом я кивнул в подтверждение, но быстро добавил:

- Но теперь меня зовут Питер.

Я отчаянно хотел пройти мимо тележек и обнять ее, но поток других покупателей начал выражать свое недовольство, пытаясь проскочить мимо нас. Вместо этого я предложил припарковать тележки и пойти в кафетерий, чтобы мы могли поговорить. Лиз с радостью согласилась. Я шел за ней, пока мы двигались вдоль очереди за кофе, и мне пришлось бороться с желанием протянуть руку и коснуться ее, но я удержался. Мы сели и одновременно протянули руки через стол, чтобы сложить ладони.

- Хочу знать все, что случилось с тобой, - сказала она. - Я провела много часов беспокоясь о тебе, думая, поймали ли тебя или что-то случилось.

- Мне очень повезло, и у меня все хорошо сейчас, но без денег, которые ты мне дала, я бы не справился. Я расскажу все то, о чем ты спросишь меня. Но для начала я хочу узнать, что произошло с тобой, Бобом и Люси.

– С финансовой точки зрения у нас все очень хорошо, за двух убийц была большая награда, и Совет по уголовным преступлениям тоже дал много денег, – сказала мне Лиз, но потом замолчала.

– Я так рад за вас, вы это заслужили, но меня больше интересуешь ты с Бобом, вы все еще женаты? Как вы оба пережили случившееся? – Я должен был спросить.

– Физически Боб поправился замечательно, он все еще слегка прихрамывает, но думаю, что он мог бы легко потерять ногу, если бы не ты.

Лиз сделала небольшую паузу, глядя мне в лицо, а затем печально сказала:

– А вот его разум – совсем другое дело. У него был полный психический срыв, и это все еще продолжается, хотя бывают периоды, когда он кажется почти нормальным.

– Мне очень жаль, – сказал я ей, но все остальное, что я мог придумать, чтобы сказать, казалось совершенно неадекватным.

– Все началось не сразу, – продолжила Лиз. – Первые пару месяцев он был в порядке, как будто произошедшее его не беспокоило. Мы постоянно были заняты, разбирались с полицией и другими властями, давали бесконечные интервью газетным репортерам и телевизионщикам. Боб и впрямь купился на всю эту шумиху вокруг героя, хотя должен был знать, что это не совсем правда. Он на самом деле наслаждался всем этим, но когда люди перестали его навещать, постепенно изменился. Я заметила, что он стал тихим и угрюмым, а потом начались сны. Более подходящее слово – кошмары, потому что из ночи в ночь, едва он засыпал, как снова оказывался в хижине, беспомощно наблюдая, как я играю роль шлюхи для этого мерзавца.

Я наблюдал, как Лиз успокаивает себя глотком кофе, а затем с горечью говорит:

– Что еще хуже, так это то, что когда у него начинается депрессия, он становится полным импотентом, и приступы могут длиться месяцами. Препараты от эректильной дисфункции и другие подобные лекарства совершенно не помогают, как и инъекции гормона. Психолог утверждает, что все дело в его психическом состоянии.

– А каков он в хорошие времена? – Я был недоволен информацией, которую давала мне Лиз, и предпочел бы перейти к другой теме, но это было то, что она хотела рассказать.

– Даже тогда он не стал таким же, как раньше. Например, он часто произносит фразу: «Хорошо что все падальники, которые тебя использовали сексуально, мертвы». Это показывает его постоянное обращение к этому воспоминанию. Он знает о том факте, что ты жива, но кажется уже почти забыл. В тот день, после того как ты ушла из горы до приезда полиции, я постоянно напоминала ему, что их было только двое. И кажется, он начал в это верить.

– А как поживает Люси? – спросил я. Мне ответили, что она – счастливый и уравновешенный ребенок. В конце летних каникул она собирается поступать в среднюю школу и никогда не упоминала об этом страшном периоде в своей жизни. Затем Лиз интересовалась моей историей, и я поделился с ней многим из того, что описал выше.

В конце концов мы оба замолчали, а наши чашки с кофе опустели. Я понял, что время нам уходить, и меня охватило чувство холода от мысли о том, что мы скоро снова расстанемся.

– Я – твой должник, – резко сказала Лиз, глядя прямо в мои глаза.

– Ты ничего не должна мне. Наше выживание зависело только от тебя и никого больше, – яростно ответил я.

Лиз улыбнулась:

– Я не это имела в виду, я говорю о том, что должна тебе немного любви. Ты никогда не догадаешься, насколько сильно я жалела о том, что объявила забастовку с готовкой, если они не перестанут постоянно приставать ко мне с требованием секса.

Я сразу понял, что она имеет в виду, и на мгновение у меня вспыхнула надежда, но я неохотно сказала ей:

– Не вижу, как это сделать, особенно с учетом Боба, который такой, какой он есть.

– Я больше не верная жена, – прямо сказала Лиз. – Не знаю, изменило ли меня то, что случилось в хижине, или это накопление потребностей за прошедшее время, но у меня есть три постоянных любовника. Все они пожилые мужчины и женаты, но утверждают, что находятся в практически бесполых браках, как и я. Я вижусь с каждым из них раз в месяц, всегда по средам. Встречаюсь с ними после того, как сделаю покупки, и мы едем в мотель. На четвертой неделе я провожу вечер с подругой, и именно там, по мнению Боба, я бываю и в остальное время.

– Ты уверена в этом? – тихо спросил я.

– Мне это необходимо, хотя бы для того, чтобы окончательно разобраться с тем, что было пять лет назад, – яростно сказала она.

Вы поймете, почему моя машина следовала вплотную за ее машиной, когда она отправилась в свой обычный мотель, но, оказавшись в номере, хотя она, должно быть, была гораздо лучше знакома с обстановкой, чем я, мы оба, казалось, не знали, что делать дальше. Прошло три или четыре минуты, прежде чем я услышал, как она позвала меня по имени.

Войдя, я увидел, что свет приглушен, постельное белье сильно смято, а она лежит сверху полностью обнаженная. Легко было заметить, что она постаралась как можно лучше воссоздать сцену в хижине. Я подошел к краю кровати и посмотрел вниз, но не смог пройти дальше, пока она не протянула ко мне руки. Не говоря уже о том, что все последующее было совершенно чудесным, как и в случае с хижиной, я чувствую, что это слишком личное, чтобы описывать здесь.

Неизбежно пришло страшное время расставания, и мы стояли лицом к лицу, готовые попрощаться.

– Смогу ли я увидеться с тобой еще раз? – спросил я, вопрос был очевидным, но, не дождавшись ответа, я пробормотал:

– Это будет не часто случаться, но иногда я смогу возвращаться сюда.

Лиз выглядела пораженной, поэтому, чтобы разрядить обстановку, я наполовину пошутил:

– Я могу занять твое свободное место в середине недели – но она печально покачала головой еще до того, как я закончил говорить.

Протянув руку, она сказала:

– Мне очень жаль, но ответ «нет». Все было замечательно, и это запомнится мне на всю жизнь. Но больше я не хочу видеть тебя.

– Почему нет после всего, что мы только что делали? Ты сама сказала, что больше не верная жена – раздраженно сказал я.

Взяв мою руку в свои ладони, Лиз тихо сказала:

– Позволь мне объяснить. Я люблю Боба всем сердцем и никогда не оставлю его. Но я не чувствую вины за интим с троими моими друзьями, потому что это – просто физический контакт. С тобой же такого быть не может, потому что я могу очень быстро влюбиться в тебя, а если это произойдет, то я действительно предам своего мужа.

Мы в последний раз отчаянно поцеловались и обнялись, я повернулся и вышел за дверь, зная, что мне никогда не удастся познакомиться с другой такой женщиной, как она.