Стать самим собой. Серия: Как стать проституткой Часть 4

Я очнулся от звука приближающихся шагов. И сразу же услышал пронзительный голос девушки:

– Эй, подруга! Ты почему лежишь?

Мои попытки встать были остановлены незнакомкой, которая уютно устроилась рядом со мной:

– Меня зовут Алка.

Она сказала это так, будто имя Алка было настолько известным и значимым, как Мадонна или Хиллари Клинтон. Но конечно, она не Хиллари (по возрасту очевидно), а я не Билл (хотя некоторые мои знакомые видели сходство), а девушка рядом не Моника Левински, которая, по сообщениям прессы, не говорит по-русски. Возможно, все эти сообщения были фальшивкой, специально созданной американскими спецслужбами для скрытия правды о президенте США.

– Ты продолжишь заниматься сексом или пойдешь с нами? – перебила меня Алка. – Учти: есть еще зрители!

– Где? – незнакомка взглянула по сторонам, неохотно подняв голову. Она не убрала ногу, которая лежала на мне и показывала возможным зрителям ее бритую интимную зону.

Я воспользовался этим моментом, чтобы подняться. И сразу увидел группу старшеклассников, видимо, только что сдавших экзамены, расположившихся на небольшом расстоянии от нас. Более внимательный осмотр заставил меня прийти к выводу, что они не представляют опасности: две девочки сидят спиной к нам, одна частично повернута лицом; трое парней не так уж тихо беседуют с ними и при этом пристально разглядывают мою полностью обнаженную партнершу. По их явному разочарованию выбранная ими позиция для наблюдения была не самой удобной, но все же наиболее подходящей из доступных. Это указывало на то, что они осознанно выбрали это место для наблюдения, а отсутствие громкого смеха и криков, обычно сопровождающих подростковые посиделки, говорило о том, что им не хотелось нас пугать.

Я осмотрелся вокруг: рядом с нами находилась девушка со своими подругами. Она была полноватая, с длинными волосами, одета в ярко-красную футболку, черные леггинсы и туфли на высоких каблуках. Футболка и леггинсы были очень облегающими, поэтому было заметно, что она не носит нижнее белье. А высокие каблуки указывали на то, что она имеет определенное мастерство в ходьбе на каблуках. В руках у нее были две сумочки и мешочек, видимо, с одеждой.

Немного подальше находились еще две подруги, менее вызывающе одетые. Обе были шатенками: одна в джинсах, другая в белой юбке до колена. У них были белые шифоновые блузки, сквозь которые просвечивались черные лифчики. Интересно, что у девушки с юбкой просвечивались темные трусики.

Пока я рассматривал окружающих, незнакомка, видимо, тоже осознавая некую опасность подростковой компании, перегруппировалась так, чтобы показать свою гладко выбритую интимную зону зрителям. Она не стала раздвигать половые губы руками.

- Сейчас, Ал, - тихо сказала она. - Еще минутку.

- Просто сумасшедшая, - отметила Алка, внимательно изучив положение подростков и позу лежащей подруги. При этом она произнесла это с некоторой завистью, которая явно прозвучала в ее следующем вопросе: "Почему ты выигрываешь даже тогда, когда проигрываешь?!"

Вопрос остался без ответа и Алка положила одну из сумок и мешочек рядом с нами и пошла к своим подругам. Что они обсуждали я не слышал.

Прошло значительно больше времени, прежде чем незнакомка приняла решение встать. Она выполнила это действие изящно и без спешки, не забывая продемонстрировать различные эротические движения и позы перед всеми зрителями – как мне, так и моим подругам, мальчикам и уже поворачивающимся девочкам. Пару раз она даже случайно задела одну из своих внутренних половых губ рукой, будто разминая мышцы внутренней части бедер.

Иногда она бросала на меня взгляд своими изумрудно-зелеными глазами из-под черных, слегка загнутых вверх ресниц, словно пытаясь определить мою реакцию на ее представление. Она не могла знать, что я всегда придерживаюсь принципа Хайнлайна: "Человек должен иметь право делать то, что хочет, если он способен это сделать. Его не должны ни принуждать, ни ограничивать."

Показалось, что она получает удовольствие от этого представления, которое могло бы продолжаться долго, но Алка прервала его:

– Хватит стриптиза! Пора идти!

Незнакомка не собиралась сразу сдаваться:

– Сейчас! Просто разгребусь!

Она превратила первую часть процедуры – обычное доставание расчески – в продолжение своего шоу. Вместо того чтобы спокойно присесть, она встала на колени и начала рыться в своей сумке, предварительно положив ее горизонтально на землю. Чтобы найти расческу в таком положении, ей пришлось буквально положить голову и грудь на траву. В результате она изогнулась, как кошка, и ее упругая попка соблазнительно приподнялась вверх, показывая всем – особенно подросткам, на которых явно направлено ее внимание – выбритое розовое анальное отверстие. Чтобы лучше видеть большие и выступающие малые половые губы, она слегка раздвинула свои длинные стройные ноги. Нужно добавить, что процесс поиска расчески сопровождался покачиванием бедрами и медленными движениями всего тела вперед-назад.

Мой член, тем не менее, остался практически равнодушным к тому, что видели глаза. Но мне стало жаль не столько ребят, сколько их матерей: после такого зрелища либо штаны надо будет стирать, либо что – то делать с разорванными ширинками, а скорее всего – и то, и другое. Существовал, конечно, третий вариант, но не было похоже, что как их девочки, с не меньшим любопытством наблюдавшие шоу, так и окружающие меня подружки, явно имеющие какие – то свои, уже определенные, планы, готовы принять активное участие в его продолжении. Во всяком случае, прямо здесь и прямо сейчас.

– Заканчивай, – очень тихо, спокойно, но настойчиво сказал я. – Мальчишек пожалей.

Незнакомка посмотрела на меня с некоторым удивлением – похоже, что она ожидала какой – то другой реакции на ее, если говорить искренне, великолепную демонстрацию собственных неоспоримых достоинств. Однако возражать не стала и процедуру расчесывания закончила хоть и эротичными, но не вызывающе сексуальными движениями. Даже расческу положила в сумку не наклоняясь и выпячивая свою замечательную упругую попку, а просто присев, что в сложившейся обстановке можно было считать демонстрацией образца благопристойности, достойного монахини – кармелитки. Примерно так же, почти целомудренно, она тщательно промокнула салфетками, которые достала из сумки, свою киску, скрыв это действие от мальчишеских глаз, но снова откровенно продемонстрировав мне раскрытое с помощью двух пальцев преддверие влагалища. При этом ее глаза горели, а на пухленьких губках играла озорная полуулыбка. Затем девушка застегнула сумку, взяла ее и пакет, выпрямилась:

– Пойдем, девчонки!

Гоголь. Ревизор. Финальная сцена:

По сравнению со своими подругами, я находился в выгодном положении: я решил потратить время на то, чтобы встать и показать, что я занят делом, поэтому пока молчал!

Первая попыталась что-то сказать, но безуспешно заикалась шатенка:

– А-а-а… – ее попытка не удалась.

Вторую попытку предпринял я:

– Давай помогу! – протянул я руку к сумке, которую я мог без труда поднять, но это не имело значения в данной ситуации. – Куда тебе?

– Туда! – указала рукой обнаженная девушка.

– Пойдем! – и мы пошли в указанном направлении. Но потом я вернулся и собрал все бутылки, взяв их в свободную руку. Это действие вывело из оцепенения ее подруг.

– Ты их сдаешь? – поинтересовалась Анна насмешливо. – Ведь пластиковые не принимают.

– Это… – я круговым движением руки с бутылками объяснил, – мое любимое место. И мне не нравится, когда здесь грязно.

– Ты часто здесь бываешь? – спросила незнакомка, присев на салфетки, которые только что выбросили. Не дождавшись ответа, она тихо продолжила, уже вставая:

– Мне понравилась твоя "игра зеркалом": Обе: Но ты так и не занял меня полностью:

Затем она достала из сумки пакетик, бросила в него салфетки и подала его мне. Я положил в него бутылки и взял оба пакетика одной рукой. Мы медленно двинулись в нужном направлении. Пройдя несколько шагов, девушка обернулась и радостно помахала рукой:

– Ребятки! Пока! Спасибо! Не унывайте!

Последнее было излишним – одного быстрого взгляда через плечо мне хватило для понимания своей ошибки: девчонки все-таки решили активно принять участие в продолжении шоу. Видимо, они ждали момента, когда солистка покинет сцену – их несовершенные фигурки и неуклюжие движения были заметны при непосредственном сравнении.

Тихо, чтобы не услышали шедшие в непосредственной близости от нас подруги, девушка словно размышляла вслух:

– Ты не можешь представить, как это прекрасно, когда мужчины на тебя голую глазеют: Я так давно этого желала: Вот почему я ходила на нудистский пляж... Но там совсем другая атмосфера – там много обнаженных женщин... А благодаря тебе я преодолела свой страх... Я бы сейчас ходила по всем уголкам города: – ее голос приобрел мечтательность, – И еще я бы показывала всем свою интимную зону: Раскрытую также, как и тебе: И ты бы меня удовлетворял: Где захочешь: А люди бы наблюдали: Включи эту композицию.

Пока я искал, она подошла очень близко. Один наушник я передал ей, другой взял для себя. Обнявшись, мы медленно продолжали путь, игнорируя ее подруг и все больше и больше людей, удивленно поглядывающих на абсолютно обнаженную, прекрасную и стройную блондинку, а в наших ушах играла мелодия:

– Найди пристанище среди цветов и зелени,

Достигни небес прикосновением рук –

Ни те, кто лжет, ни те, кто правы,

Не скажут, кто ты такой

Под каждой маской и в каждой роли

Согласно своей судьбе.

Но только в одном навсегда свободен

Ты – быть самим собой! Быть самим собой!