Записки современной московской дамы. Часть III. Тиха украинская ночь или дефлорация. Тематика: Первый секс в первую брачную ночь

Существуют темы, о которых говорят только в документальных записях. Это священные вещи, не поддающиеся грубым литературным толкованиям. Для меня, современной женщины из Москвы, такой темой является утрата невинности. О Господи, это было целую вечность назад. Это было в другом городе, в другое время и уже в другом государстве. Вообще-то это было в другой жизни.

***

Яркий солнечный свет проникает сквозь розовый цвет и буквально ослепляет мои глаза на секунду. Май! Роскошные пучки пионов и крик соседки: "Надя, Люба, сколько можно блуждать по дому!" Надя и Люба, две маленькие девочки из соседства, сидят в луже и едят украдкой клубничные пирожки со стола. У всех уже зрелая черная клубника. Зависть обжигает меня так же черно, как ягоды. У всех есть, а у нас нет! У бабушки поздний сорт клубники, да еще и желтые ягоды, короче говоря - не то. Клубника уничтожила все клумбы. Теперь ей придется стоять на коленях. Наверное, она совсем высохнет! А нет! Что это за почва такая? Из нее ничего вредного не растет. Можно есть зеленые абрикосы, когда они еще размером с грецкий орех, и ничего с желудком не случится! Даже не поболит! Кошка Катя опять беременная! Катя - символ плодородия. Она рожает три-четыре раза в год и каждый раз по пять котят. Котята растут, постепенно перестают пить молоко у Кати и начинают приставать к маме. И вот опять Катя беременна. Жизнь бесконечна, пока кошка Катя беременна.

Бабушка сидит на скамейке у дома.

- Алена, а загляни, цветет ли персик на той стороне?

- Цветет, бабушка, цветет.

- А много цветков?

– Много, бабушки, много.

– Ох, как только они заснут, Люде и Жене придется давать. Родня.

Наш громадный дом был построен для большой семьи, но оказалось, что некому там жить. Человек предполагает, а Бог распоряжается. Строительство дома началось с заливки фундамента двумя порциями жидкого бетона и отцовской прогулкой к старому мосту через Днепр. Там под мостом ночевали бездомные люди. Представьте себе, они уже были тогда. За небольшую плату бездомные были привлечены в качестве рабочей силы для строительства фундамента. Днем они работали, а ночью пили и засыпали прямо на стройке. Они выполнили свою работу хорошо и даже замуровали спьяну тяжелый железный лом для хозяйственных нужд. После их ухода я нашла три наполненные записями общие тетради с рисунками. Это была потрясающая повесть или возможно целый роман, написанный одним из наших строителей. Тетради долго хранились у меня в шкафу, но сейчас их, вероятно, уже нет. Вещи обычно исчезают, когда они чувствуют, что никому не нужны...

Приближались мои трудные дни – вступительные экзамены, на которые я готовилась очень плохо. Каждое утро я разложила учебники на столе в саду и принялась "учиться". На самом деле я читала не учебники по обществознанию и литературе, а изучала историю религиозных конфликтов во Франции XV века. Я всегда любила и до сих пор увлекаюсь европейской историей Средневековья. Сейчас я знаю, что это называется – медиевистика. Примерно в 18 лет я решила стать известным писателем и начала писать большой исторический роман под рабочим названием "Сестры". Параллельно с этим работала над короткими произведениями – две повести и несколько рассказов. Будучи практичной девочкой, я осознала, что писатель – это не профессия, и нужно зарабатывать на жизнь. Так я определила свою дальнейшую судьбу – поступить на факультет журналистики.

В мае того же года у меня произошло интересное событие - моя сводная сестра Яна вышла замуж. Ее жених, по имени Саша, был худощавым парнем, который визуально подходил к нашей семье. Он был симпатичным, но его хвастливое поведение вызывало негативное отношение моего отца. Оказалось, что у Саши был закадычный друг по имени Олег, который был для него авторитетом. Я не знала о друге Олеге много информации, только то, что он одноклассник жениха и ему также 24 года. Он работал фотографом и зарабатывал хорошие деньги на свадебных фотосессиях. Кроме того, его мама владела магазином "Дом торговли", благодаря чему у Олега была своя квартира и "Жигули". Саша считал Олега очень умным и популярным у женщин. Наступил день свадьбы, но Олег не дал свое согласие на то, чтобы одна из Янкиных подруг стала свидетельницей на свадьбе. В последний момент меня попросили заменить подругу, так как Янка была беременна и нуждалась в свидетельстве. Олег не видел меня ранее, но все же согласился. Судьба...

Я готовилась к свадьбе всего два дня и самостоятельно сшила платье из яркой фосфорирующей ткани. Я никогда не была способна к рукоделию, хотя моя бабушка умела шить, вязать и выпекать прекрасные пирожки. Она всегда старалась научить меня этим навыкам, чтобы я стала хорошей хозяйкой и будущей матерью. Но все мои попытки оказались тщетными. Мне не нравится процесс вязания из-за большого количества одинаковых петель, который кажется скучным, а шитье вызывает раздражение из-за необходимости обметывать швы. Я использовала старую машинку бабушки, которая умела только прямую строчку, поэтому пришлось обмечивать швы вручную. Я сшила платье, но оборка оказалась кривой, и я не обметила швы. Вывернуть платье наизнанку было невозможно из-за сыпучего материала. Мое платье было голубого цвета, и чтобы выглядеть красиво, я подчеркнула свои веки голубой тенью. У меня до сих пор есть фотография с этой свадьбы. Я смотрю на 18-летнюю себя и радуюсь, что со временем я стала выглядеть лучше. Какой же особый талант нужно иметь, чтобы так испортить свой внешний вид!

Итак, с полным уверенностью в своей неповторимости, я прибыла в дом женщины, которая занимала место мачехи и обладала прекрасной душой. Дом был полон движения. Янка еще не успела одеться – длинная покрывало, символизирующее ее независимость, лежала на кресле. На улице собрались старые женщины – соседки. По обычаю, они должны были перевязать красной ленточкой роскошный кортеж жениха и требовать выкуп за невесту. Заплатить нужно было умеренную сумму – бутылку водки и сладости. Старушки предвкушали бесплатное празднество и радостно шумели, как молодые. И вдруг появилась Оксана. Оксана – это родная сестра жениха. В то время ей было около тридцати лет, чуть больше, чем мне сейчас. Но она обладала красотой и удачей, по крайней мере, так казалось. На самом деле у нее был носик с родимым пятном и втянутая нижняя челюсть. А ее первый муж, сотрудник правоохранительных органов и отец ее ребенка, отбывал тогда свое наказание за коррупцию. Его ждало долгое заключение, и Оксана развелась с ним. Это положительно сказалось на ее материальном благополучии и количестве поклонников. Оксана ворвалась в дом как ураган, поставила всех в строй, прикрепила к Янке символический знак девственности и выпила 50 грамм коньяка. На лице Оксаны было заметно выражение злобы перед неизбежной встречей с другом Олегом. Позже я узнала причину этого. Несколько лет назад, будучи замужем, Оксана была очень пьяна и провела ночь с Олегом. Это было обычное событие, но по какой-то причине Оксана почувствовала себя оскорбленной и начала хамить Олегу. В ответ он стал еще более грубым, что было в его стиле. В общем, к дню свадьбы Оксана и Олег не могли терпеть друг друга.

– Яна, покажись – пожалуйста, – сказала Оксана.

Мачеха разумно отошла на кухню. Видимо, Оксане не понравилась Янка.

– Подойди-ка сюда, – обратилась она ко мне. – Прогладь-ка этот (далее непонятно что, речь шла о пышном банте, привязанном к заднице Янки).

Я быстро подошла к гладильной доске, включила утюг в розетку, сбежала за водой для отпаривателя и, неуклюже повернувшись за бантом, случайно опрокинула гладильную доску вместе с уже горячим утюгом на пол. Ругаться я тогда еще не умела. Пить и курить я научилась в родном городе, а вот первый раз подумала нецензурное слово уже в Москве. Влияние моего запоя чтением художественной литературы сказалось: Юз Алешковский и Эдуард Лимонов тогда еще не издавались. В результате утюг прилип к ковру. Не то чтобы намертво, но поверхность утюга была покрыта сожженными ворсинками ковра. Опасаясь гнева Оксаны, я сразу же принялась чистить утюг и... произошла историческая встреча. Я почти прижгла утюгом своего будущего первого мужчину. Передо мной стоял невысокий коренастый молодой человек с тонкими усиками в костюме и галстуке, излучающий запах женихового одеколона.

– Привет, – скромно проговорила я.

– Здравствуй, – ответил он.

Скорее всего я на него не произвела никакого впечатления. Ни хорошего, ни плохого – просто серая мышь пробежала мимо. Он меня, признаться, тоже не впечатлил.

А потом состоялась свадьба. Янку еле откупили у соседок. Старухи, возбудившись, потребовали две бутылки водки, а в машине жениха Саши оказалась только одна. Пришлось срочно послать свидетеля Олежика в дом за второй бутылкой. Именно в это время и произошла историческая встреча. Потом они поженились в центральном городском Доме Счастья с массивными колоннами, что само по себе было круто. Потом весь свадебный кортеж заехал на улицу Газеты Правда за "девушкой" Олега. Девушкой оказалась очень худая женщина лет 35 с распущенными волосами. "Эммке со спины больше 18 никто не дает", – сообщил мне Саша. Возможно, со спины можно было так ошибиться, а вот с лица, к сожалению, читались паспортные данные. Она была женщиной доброй и, вероятно, успешно занималась любовью. Это только мои предположения.

Эмма встретила нас у входа в свое жилище, рядом с маленьким сыном. Ребенок заметил, как его мама расцвела при приближении автомобиля, как она бросилась к Олегу и обняла его. Возможно, она была влюблена? Или же она не хотела потерять молодого и привлекательного парня, который доставлял ей удовольствие как физическое, так и эмоциональное. Затем мы выпили шампанское на набережной Днепра, разливая Янкин символ девственности, а "девушка Олега" и Оксана курили длинные коричневые сигареты "More". После этого мы отмечали новую семью в ресторанчике "Поплавок", который был одним из лучших заведений питания в городе. Затем мы танцевали и веселились за новую связь.

За все это время Эмма вела себя очень скромно, за исключением ее частых перекуров. Она сидела тихонько как мышка, общалась только с Олегом и Оксаной, и тайно наблюдала за мной. Женская интуиция - загадочное чувство. Эмма почувствовала опасность, несмотря на стиль моего платья и густые синие тени, а главное - несмотря на полное равнодушие Олега к моей персоне. Его равнодушие было почти бесцеремонным. По нашему статусу, как минимум, следовало общаться.

От небольшого количества шампанского я немного опьянела и почувствовала себя ненужной, поэтому решила привлечь внимание. "Вы совсем не обращаете внимания на свидетельницу", - игриво заметила я, подойдя к Сане и Олегу для курения. "Действительно?" - Олег сфокусировался на моих молодых ногах со светлыми волосками. Затем он на секунду задумался, окинул взглядом мое юное телосложение, и в его нечетком разуме возникла мысль уделить мне внимание. Затем все окончательно выпили и постепенно начали разъезжаться.

Молодожены Эмма и Олег, а также свидетели, были упакованы в красный автомобиль "Жигуленок". Им передали пакет с едой, в котором оказался огромный торт с маслянистым кремом и три запечатанные бутылки "Столичной". Изначально планировалось, что молодая пара проведет свою первую ночь в доме моего отца (сам отец должен был переночевать у мачехи), а меня отвезут к бабушке по пути. Олег и Эмма решали свою судьбу самостоятельно. В течение всей поездки Олег, очевидно перебравший с выпивкой, перестал скрывать свои намерения и начал шутить двусмысленно, шипя меня за разные места. Эмма сидела на переднем сиденье, иногда оборачивалась, улыбаясь и стараясь поддержать глупые шутки - в общем, она пыталась предотвратить возможную опасность своим присутствием. Но это не помогло. Так мы доехали до дома моего отца. Мы с Сашей, Янкой вышли из машины, а Олег остался в ней.

– Он сейчас отвезет свою девушку на Правду и вернется, – заговорил Саня тайно.

Я не обратила внимания на его слова, все казалось мне просто шуткой. Будучи вежливой девушкой, я решила попрощаться с Эммой. Она сидела на переднем сиденье, разложив юбку складочками. По ее лицу было видно, что Олег уже сообщил ей, что не будет ночевать у нее.

– Всего хорошего, – сказала я и скромно улыбнулась.

Эмма не ответила улыбкой. Она задумалась на мгновение, посмотрела на меня грустным понимающим взглядом и наконец произнесла:

– Желаю тебе всего хорошего.

Я до сих пор помню этот взгляд. Мне еще никогда не приходилось видеть такое выражение в глазах женщины.

Олег наконец вернулся, и это произошло довольно быстро. Некоторое время мы сидели вчетвером на кухне, шутили, пили чай (хотя у нас была водка) и курили сигареты "Космос". Затем Янка стала очень уставшей, и Саня отвел свою новую жену спать. Помнится, у них не было секса в первую брачную ночь. Они устали и должны были заботиться о ребенке.

Я и Олег продолжали смеяться над разными глупыми мелочами, например, когда он выпил свою чашку чая и без разрешения взялся за мою. Стоит отметить, что тогда у меня была странная привычка смеяться в неподходящие моменты. Когда ко мне, еще несовершеннолетней девственнице, подкатил молодой интерн из хирургического отделения для поцелуев, я просто расхохоталась и вызвала сомнения в его привлекательности. На самом деле причина заключалась в том, что я не очень хорошо умела целоваться и боялась сделать что-то неловко. Годом раньше, когда я танцевала с другом будущего жениха, курсантом военного училища внутренних войск, и почувствовала, как он начал меня ласкать, я применила ту же тактику и была названа "тертой бабой". Потенциальный жених остыл ко мне, но друг перестал обнимать.

В общем, эта тактика имела свои побочные эффекты. Теперь, когда наступает время расплаты, я начала злобно хихикать в ответ на Олеговы приближения к моему телу. Как выяснилось позже, Олег подумал, что я полностью падшая женщина и решил не церемониться. Сначала он попытался снять с меня платье под этот ха-ха, но я изящно уклонилась и выбежала в открытую дверь. На улице было темно, только слабый свет фонаря на длинной черной проволоке освещал дорожку к туалету. Удобства, как обычно, находились во дворе.

Тихая ночь на украинской земле. И действительно, небо прозрачное и озарено яркими летними звездами. И лишь слышны щебетание цвиркунов. В Москве такие ночи не бывают, даже за городом. Ведь в Москве нет цвиркунов, здесь живут только хрупкие кузнечики, которые трещат тихо и не могут создать этого удивительного настроения теплой летней ночи - атмосферы спокойствия и доброты, чувства безопасности и умиротворенности, которое присуще Украине. Это ощущается на интуитивном уровне, сложно передать словами. Это когда выходишь в полночь во двор, окруженный темнотой до самого глаза и согреваемый приятной теплотой, садишься на скамейку и перекидываешь ногу через ногу, слушая звук цвиркуна из пахучих фиалок рядом. Он трещит словно без глушителя трактор, а на лицо автоматически выступает улыбка, так спокойно и радостно, будто готовишься задохнуться от счастья. Но может быть все было не так, и это просто ностальгия по детству.

Тем не менее, вернемся к основной теме. Олег решил поймать меня, но я знала местность лучше и перемещалась по мощеной дорожке из битого кирпича словно горная коза. Влюбчивому соблазнителю удалось схватиться за синюю оборку. Качество пошива оказалось не самым лучшим - ткань треснула и начала разъезжаться в широкую полосу со швами и нитками. Из-за неожиданности Олег отпустил оборку, и я побежала вглубь сада, волоча за собой широкий синий "хвост". Глупый хохот стал еще громче. В зарослях малины, куда я убежала, пес Мальчик - дворняга нашего папы - недовольно зашевелился. Олег подождал под светом фонаря, уже раздеваясь до аккуратных белых плавок, и я смогла рассмотреть его фигуру. Он почесал затылок и осторожно шагнул босиком по кирпичной дорожке, направляясь за мной. Я замерла за вишней, в темноте меня вряд ли было видно. Мальчик выставил на Олега свои клыки из-за малины и зарычал.

– Карамба! – Воскликнул Олег и остановился.

Я немного посмеялась в предвкушении. Тетя Галя вышла из соседнего дома и присела на корточки возле крыльца. В тишине ночи послышался поток жидкости. Тетя Галя решила не идти до туалета и устроила свою маленькую нужду под фундаментом своего дома. Из-за малины выбежал Мальчик и начал лаять.

– Боже, что за дела! – Удивилась тетя Галя.

Мальчик замотал хвостом. Тетя Галя надела трусы и вернулась в дом. Снова вступила тишина.

– Аленка, – прошептал Олег.

Я осторожно выглянула из-за дерева. Мальчик показал зубы.

Возле малины послышались странные звуки - словно кто-то громко и быстро выплевывает или фыркает.

– Ежики занимаются любовью, – сказал Олег.

– Не может быть! – Не поверила я ему.

– Я уверяю тебя. У меня на даче происходит то же самое.

От моего укрытия под вишней до источника звуков в малиновом кусте было недалеко. Опасаясь напугать ежиков, я встала на четвереньки и осторожно ползла в сторону звука. Олег следовал за мной, шагая с высоким поднятием ног. Фырканье раздавалось очень близко. Я осторожно подняла поникшие к земле ветки малины. В зарослях, на сухой прошлогодней траве, под романтическими трелями цвиркунов ежики продолжали активно заниматься любовью.

– Не пугай их, – прошептал Олег, присев позади меня на корточки и гладя мои плечи.

Я застыла как заколдованная, напряженно смотря в темноту. Раньше так близко наблюдала только кошачий секс, а о человеческой интимной жизни знала лишь из двухтомника "Акушерство и гинекология", пылящегося в шкафу с медицинскими книгами моих родителей. На какое-то время я отключилась от действий Олега и поняла, что он не теряет времени зря, когда снял с меня трусы и начал активно ласкать самое интимное место. Я немного дернулась, но он удержал меня, шепнув на ухо что-то вроде: "Тихо, тихо... Ты испугаешь ежиков". Я снова застыла, но теперь все мое внимание было сосредоточено на его действиях. Олег гладил меня все быстрее и с большой энергией, он буквально разминал мне ноги и бедра. Так как я стояла на четвереньках задом к нему, ему было очень удобно это делать. Юбка праздничного платья почти оказалась у меня на голове, а полусорванная оборка висела на траве.

Внезапно что-то прочное и теплое задело мою бедро. "О, нет!" - подумала я, испуганно. И действительно! В следующую секунду "это" вошло в меня с такой силой, что я еле удержалась от падения лицом вниз, выставив локти вперед. Мое дыхание перехватило, глазки почти выпрыгнули из орбит. Олег громко задышал, и "то нечто", как подтвердила мои самые мрачные предположения, начало двигаться внутри меня как заведенное часовое механизм. Ёжи сразу же убежали при виде этого зрелища.

Сначала я попыталась отодвинуться и немного расслабиться, но Олег так крепко обхватил меня за талию, что вскоре осознала бесполезность этих усилий. Затем я немного привыкла к присутствию "этого" внутри меня, но всё равно очень хотелось выдохнуть, да ещё и мои ноги стали сковывать необычно широкое положение, а коленки натираться. "Если это продлится ещё хотя бы пять минут, я не выдержу!" - пронеслось в моей голове. В этот момент Олег рывком двинулся внутри меня, застонал и его руки ослабли. Я всё-таки упала лицом вниз, задела носом землю возле куста клубники. Наконец-то Олег полностью отпустил меня и уставился на грядки. Я тоже села. Говорят, что люди получают удовольствие от этого процесса. Кстати, также говорят, что первый раз это очень больно. Врут! Все врут. Олег лежал на майской земле с закрытыми глазами и не шевелился. Это была абсолютно идиотская ситуация, совершенно непонятно, что делать или сказать. "Может быть, он умер?" - подумала я. Из-за луковых почек к нам подобрался Мальчик, виляющий хвостом, понюхал пятку Олега и неуверенно тявкнул.

– Уходи отсюда! – произнес мужчина, с которым я была в отношениях.

Я быстро встала, прикрыла осколками платья. Но ощущение было такое, будто мои ноги все еще широко раздвинуты. Наконец Олег начал двигаться. Он открыл глаза, протянул руку ко мне и погладил по потрепанной грязной коленке.

– Тебе было хорошо? – спросил он странным тоном.

Я замешкалась. Было ли хорошо или плохо? Мне это казалось странным и непонятным. В общем-то, да.

– Конечно, хорошо, – ответила я почему-то.

Добрая и снисходительная женщина внутри меня шевельнулась, как только физические изменения произошли.

– Давай перейдем в дом, сидеть на земле холодно...

***

Меня разбудил голос моего отца: «Тут я посажу яблоню», – слышала я его говорить. В ответ раздался голос крестного отца Янки: «Хорошая идея», – ответил он. «А здесь я построю сарай», – продолжал отец. «Тоже хорошая идея». Я и Олег вздрогнули на кровати. Я подбежала к окну. По огороду гуляли мой отец и крестный отец Hиколай Петрович. Отец показывал гостю свое имущество, рассказывал о своих планах. Гость одобрительно кивал, немного комментируя будущее отеческого хозяйства. Олег тяжело дышал мне в затылок.

– Что будем делать?

– Тебе нужно убежать.

Тем временем отец и крестный отец Hиколай направились к дому. Видимо, отец решил показать ему комнаты. Взяв свои вещи, Игорь прятался в углу. Наш расчет был верным, потому что, когда отец распахнул дверь, она закрыла Олега.

– О?! – вытянуло лицо моего отца. – А ты что здесь делаешь?

Хорошо, что я успела надеть халат.

– Я здесь сплю.

– И тебе не стыдно? – Отец указывал на моё неподобающее присутствие в одной квартире с молодоженами.

– И что тут такого?! – Я притворилась глуповатой, как обычно.

Папа неодобрительно покачал головой, пришедший к выводу, что дочь не имеет ни малейшего представления о священности брачной ночи и чувстве такта, но закрыл дверь. Олег стоял в углу обнаженный и бледный, словно потолок в нашей давно не отремонтированной кухне.

***

На следующий день я получила письмо от Московского Государственного Университета. В нем сообщалось о том, что я успешно справилась с обучением на заочных подготовительных курсах и, если я захочу и смогу, могу приехать в Москву для прохождения очного месячного курса по предметам вступительных экзаменов. Никаких привилегий этот курс не предоставлял при поступлении, однако он был отличной возможностью оценить соответствие университетских требований моим знаниям. В тот день, когда я села в поезд номер 15, идущий из моего родного города в Москву, закончилось мое детство. Именно детство, несмотря на то, что мне уже было почти 19 лет, и я была женщиной.