Необитаемый остров. Из книги Секс остров

Жизнь была хороша, или так думал Лари, отдыхая на новой 15-метровой яхте своего отца. Стоял теплый солнечный день, и Лари с закрытыми глазами пил холодное пиво, наслаждаясь теплыми лучами солнца. Его отец, Генри, стоял у штурвала, а две его старшие сестры, Беатрис и Амелия, сидели на корме и болтали, держа в руках по коктейлю с зонтиком. Их мать решила пропустить сегодняшнее плавание, присоединившись к своему мужу накануне, и остаться на эксклюзивном курорте, где они остановились.

Лиам сделал глоток из холодной бутылки в своей руке и удовлетворенно вздохнул. Он провел рукой по своей гладкой обнаженной груди и сделал ещё один глоток, когда раздались шаги.

"Ну, что скажешь?" спросил Генри у своего сына с широкой улыбкой на лице, присаживаясь рядом с ним, держа в руке стакан бурбона со льдом.

"Это довольно здорово, папа",  — ответил Лари и сел. Он поднял солнцезащитные очки и осмотрел бескрайний голубой океан, окружавший их, а затем перевел взгляд на своего старика. "Наконец-то ты это сделал!" — сказал он отцу с широкой улыбкой.

Последние несколько лет Генри мечтал получить лицензию шкипера и купить яхту. В отличие от большинства людей, проблема для Генри заключалась не в деньгах, их у него было предостаточно, а в том, что ему не хватало времени. Он несколько раз начинал занятия со шкипером, но постоянно был вынужден прерывать их из-за каких-то срочных дел. В итоге он растянул занятия на четыре года, но в конце концов сделал это.

Генри был в восторге, когда наконец получил лицензию шкипера. На следующей неделе он вылетел на Филиппины и купил совершенно новую 15-метровую яхту, которая обошлась ему в кругленькую сумму. Генри никогда не был так счастлив, как в тот момент, когда он впервые вошел на своё новое судно и посмотрел на её название, выбитое на правом борту жирными черными буквами — "Арарат".

Генри пообещал своей семье, что при первой же возможности он отправит их всех в роскошный отпуск на берегу океана и в долгожданный круиз на "Арарате". Такой шанс представился через несколько месяцев летом, когда Генри взял месячный отпуск. Он пригласил своих детей, которые без колебаний присоединились к отдыху, оплаченному папой и мамой.

Лари, который как раз заканчивал второй курс бизнес-школы, был на летних каникулах и без проблем сразу же принял приглашение отца. Беатрис, самая старшая, работала в компании своего отца в качестве РR-менеджера, и отец готовил её к тому, чтобы она возглавила его империю. Когда она с насмешливой улыбкой сказала отцу, что не уверена, что её босс отпустит её, он начал громко смеяться.

Амелии, младшей из двух сестер, было труднее получить отпуск. Она только что закончила свой первый год работы в крупной музыкальной продюсерской компании. Приглашение было слишком заманчивым, и ей пришлось попросить своего босса. Ему не очень понравилась эта идея, но он сказал, что проверит. На следующий день, к её удивлению, он сказал ей, что она может взять отпуск 

на целый месяц. Только через несколько недель она узнала, что это дело рук её отца.

"Как насчет обеда? Я проголодалась",  — воскликнула Амелия, когда они с сестрой прекратили болтовню и направились к младшему брату и отцу.

"Я мог бы пойти пообедать",  — добавил Лари и снова надел солнцезащитные очки. На нем были кожаные мокасины, белые шорты и тонкий коричневый ремень. Он отставил пиво и надел белую рубашку с длинными рукавами и пуговицами, оставив её расстегнутой. Со своим высоким ростом, густой гривой золотисто-коричневых волос и загорелой кожей он выглядел как рекламный плакат яхт-клуба.

"Я тоже",  — сказала Беатрис, выходя на палубу вместе с Амелией. На ней была пара обтягивающих шорт цвета хаки, доходящих до середины бедра и демонстрирующих длинные ноги, свободный топ в полоску, скрывающий пару упругих круглых грудей, и пара коричневых сандалий. Её длинные темно-каштановые волосы были завязаны в элегантный пучок, а лицо покрывал лишь легкий макияж.

"Хорошо, папочка?" спросила Амелия, глядя на своего отца. На ней был желтый сарафан, доходивший до колен, с декольте, в котором виднелась пара выдающихся круглых пышных грудей. На ней была пара белых сандалий, она не накрасилась и носила дорогую шляпу, а её светло-каштановые волосы длиной до плеч спадали волнами под ней.

"Да, наверное, я могу поесть",  — сказал Генри своим голодным детям и встал. На нем была пара дорогих черных мокасин, темно-синие шорты и светло-голубая рубашка с длинными рукавами и закатанными рукавами. Его волосы с седыми прядями были коротко подстрижены и увенчаны белой капитанской фуражкой.

"Папа, сними, пожалуйста, эту нелепую фуражку!" — сказала его старшая дочь, когда они вошли в каюту, но он только рассмеялся и отказался это сделать.

Они вошли в хижину, и Генри взял две корзины с изысканным обедом, которые они привезли с курорта. Его дети сели вокруг темного стола из красного дерева, и когда отец поставил обе корзины на стол, они начали доставать из них блюда.

Их голодные глаза загорелись от восторга, когда стол начал заполняться ассортиментом деликатесов: свежеиспеченный хлеб, ремесленные сыры, копченое мясо, свежие овощи, нарезанные тропические фрукты, и чтобы запить все это, холодная бутылка шампанского. Амелия быстро поднялась, чтобы принести фужеры для шампанского, пока её брат откупоривал пробку, и они разливали дорогое шампанское. Они подняли тост за новую яхту отца и пригубили.

"Итак, что вы скажете о том, чтобы провести ночь здесь?" спросил Генри у своих детей, когда они сидели, набитые до отказа едой, и пили последний бокал Кrug.

"Я за",  — сказала Амелия и одним глотком допила то, что осталось в её бокале.

"Я тоже",  — сказал Лари с довольной ухмылкой на лице.

"Ты взял вещи на ужин и на завтра?" спросила Беатрис у своего отца.

"Да. Я не знал, решим ли мы остаться на ночь, но я взял вещи на всякий случай",  — сказал Генри своим детям. Он спросил своих детей, хотят ли они провести ночь в море и завтра отплыть обратно, но они не смогли прийти к 

единому мнению, поэтому решили решить, когда выйдут на яхте в океан.

"Тогда, наверное, я тоже согласна",  — сказала Беатрис. Она не была уверена в том, что проведет ночь перед отплытием, но ей очень нравилось.

"Отлично, тогда решено",  — сказал Генри и встал. Остаток дня прошел примерно так же: напитки, разговоры, солнечные ванны, дремота, чтение, ещё напитки и иногда закуски.

Когда солнце начало садиться, окрашивая горизонт в великолепные малиновые оттенки, Генри проверил, где они находятся, и бросил якорь. Беатрис дремала на палубе, впитывая последние солнечные лучи, а Лари и Амелия болтали на корме, спрашивая друг друга по работе и учебе.

"Привет ребятки,  — сказал Генри, подойдя к сыну и дочери,  — что скажете насчет ужина?" — спросил он, прервав их разговор.

"Ужин звучит неплохо",  — сказала Амелия под кивок брата в знак согласия.

"Хорошо, я начну готовить",  — сказал он и исчез в хижине.

Ужин был превосходным. Свежая голубая треска на гриле с лимонно-чесночным соусом, спаржа на гриле, свежие устрицы и бутылка изысканного австралийского шардоне. В тот день Генри проснулся рано и купил все это на местном рынке перед их отплытием.

Когда они закончили есть, последние огни сумерек померкли, оставив их в кромешной тьме моря. После ужина они все вышли на палубу, каждый со своим напитком в руке, и смотрели на усыпанное звездами небо. Они с благоговением смотрели на бесконечное покрывало над ними, на млечный путь, видимый во всем его притягательном великолепии. Они болтали на палубе "Арарата", теплый океанский бриз ласкал их усеянные солнечными пятнами кожи, пока сонливость не овладела ими.

Лари разбудила капля воды, упавшая на его спящее лицо. Он спал на палубе, лежа на толстых подушках и укрывшись легким одеялом, когда открыл глаза, и на него упала ещё одна капля воды. Он попытался не обращать на это внимания и снова заснуть, когда на него обрушился шквал капель, и он в ярости сел. Он протер глаза от сна, когда понял, что начинается дождь, и быстро зашагал к хижине. Лари на цыпочках прокрался внутрь, стараясь не разбудить отца и сестер, и устроился на пустом диване. Он услышал отдаленные раскаты грома, и только успел заснуть.

"Лари, проснись!" сказал Генри, тряся сына. Лодка зловеще покачивалась, когда он открыл глаза и посмотрел на отца.

"Что это?" — спросил он, оглядывая каюту. Две его сестры стояли рядом с отцом с озабоченным выражением на лицах, когда в воздухе раздался гром.

"Это гроза, похоже, все плохо",  — сказал Генри, стараясь сохранить уверенное выражение лица. "А теперь вставайте, быстро",  — добавил он. Все трое детей последовали за отцом в каюту управления, где он с мрачным выражением лица стал смотреть на экраны. Они смотрели в большие окна, по которым бил сильный дождь, а затем вспышка молнии озарила небо, давая им возможность увидеть бурные волны вокруг.

"Папа, что происходит?" спросила Амелия их отца, который с тревогой смотрел на экран перед собой.

"Это просто небольшой шторм, он скоро пройдет",  — сказал он своим детям, стараясь не 

напугать их. "Но на всякий случай...",  — добавил он и подошел к аварийному шкафу. Он достал четыре спасательных жилета и протянул их детям, которые смотрели на него с ужасом. "Просто предосторожность",  — сказал он, показывая им, как их надевать, и надевая один на себя.

Они стояли там, испуганно глядя в иллюминаторы яхты, а снаружи бушевала все более жестокая буря. Дождь усилился, ветер стал сильнее, а волны выше. Они стояли и смотрели, как лодка сильно раскачивается, пока вдруг не покачнулась вперед.

"Все наружу!" крикнул Генри своим испуганным детям.

"Что случилось?" в тревоге спросил Лари у отца.

"Мы потеряли якорь, быстро наружу",  — снова позвал он и потащил их наружу. На них мгновенно обрушился проливной дождь и сильный ветер, Арарат сотрясался вокруг них. Они держались за поручни и со страхом смотрели, как окружающие волны грозили превратить их судно в дрейфующую деревяшку. Они прошли на корму, где сели под проливным дождем.

Через несколько жалких минут дождь начал стихать, и семья облегченно вздохнула. Они посмотрели друг на друга с выражением надежды, но это было преждевременно. Через несколько секунд их глаза наполнились ужасом, когда огромная волна направилась в их сторону. Она с силой ударила по лодке и так же легко, как малыш погружает резиновую уточку в ванну, потопила любимую лодку Генри в глубинах Тихого океана.

Если бы Генри был лучшим шкипером, все могло бы быть иначе. Он был слишком поглощен работой и больше заботился о получении лицензии, чем о приобретении всех необходимых навыков для того чтобы стать шкипером. Если бы он уделял больше внимания метеорологии, он мог бы проверить радар ещё несколько раз с тех пор, как они покинули гавань. Если бы он это сделал, то увидел бы, что мощный шторм, который был далеко и шел в противоположном направлении, сменил направление и стал сильнее, но он этого не сделал. Он был больше сосредоточен на том, чтобы произвести впечатление на своих богатых друзей и семью, чем на том, чтобы научиться быть настоящим шкипером.

•  •  •

Когда Генри открыл глаза, каждая часть его тела ощущала скованность и холод. Последние несколько часов прошли как холодное темное пятно, и он не был уверен, что действительно чувствует что-то твердое под своим телом или его разум разыгрывает его. Он чувствовал волны вокруг себя, как и всю ночь, но это было другое, он больше не плавал в воде.

Генри перевернулся на спину и посмотрел на темное безлунное небо, когда его глаза снова закрылись. Когда он открыл их в следующий раз, то увидел чистое небо. Пока он лежал, его мысли блуждали, пока все не вернулось назад, и его не охватил ужас. Он снова перевернулся и попытался подняться на ноги.

Это потребовало некоторых усилий, но Генри удалось подняться на ноги. Только тогда он заметил, что стоит на пляже, а перед ним — густой тропический лес. "Дети!" — попытался крикнуть он, но у него вышло только кваканье, когда он вспомнил, что 

произошло прошлой ночью.

Амелия начала кашлять, приходя в сознание. Её тело дрожало, но она заметила, что больше не плывет по морю. Земля! Она открыла глаза и посмотрела на мокрый песок под своими руками. Она никогда не думала, что ей будет так приятно ощущать под собой песок. Она попыталась успокоиться и сделала несколько глубоких вдохов. На ней все ещё был желтый спасательный жилет, и она начала снимать его, когда услышала шорох на песке рядом с собой.

Би! поняла Амелия, взглянув на старшую сестру. Ей удалось снять спасательный жилет, и она подползла к сестре. "Би!" — позвала она, начиная трясти её. "Би!" — снова позвала она испуганным голосом и увидела, что глаза сестры открылись. Амелия помогла сестре подняться, сняла с нее спасательный жилет и крепко обняла сестру.

"Что происходит? Где мы?" сонным голосом спросила Беатрис свою младшую сестру. Уже рассвело, они обе промокли насквозь и сидели на мокром песке.

"Я не знаю",  — ответила Амелия сестре, пока они помогали друг другу подняться. Они подняли свои спасательные жилеты и перешли дальше от волн океана на сухой песок, где сели. Они обе все ещё были в шоке, осматривая своё новое окружение вокруг себя.

"Ты что-нибудь слышишь?" спросила Беатрис свою сестру после того, как они посидели в тишине несколько минут.

"Я так не думаю",  — ответила Амелия, напрягая слух. Они обе сидели в тишине, прислушиваясь, пока не услышали. Это был далекий бессвязный крик. "Это Лари?" спросила Амелия свою сестру, и они обе вскочили на ноги. Они посмотрели в ту сторону, откуда доносился звук, и начали бежать к нему.

"Би! Амелия!" — услышали они более отчетливо, когда бежали по прохладному песку. "Лари!" — начали кричать они в ответ, подбегая к нему. Через несколько секунд они увидели его фигуру, бегущую к ним, пока они не встретились.

Лари обнял своих сестер, а они бросились к нему и обняли его. Все они были так рады найти друг друга и все ещё задыхаясь от бега. Прервав своё воссоединение, Беатрис и Амелия бросили на брата испуганный взгляд. "Не волнуйтесь",  — сказал Лари сестрам, поняв выражение их лиц,  — "Папа в порядке?",  — объявил он.

"Что, откуда ты знаешь?" сразу же спросили они.

"Он вытащил меня из воды около часа назад",  — сказал Лари к облегчению своих сестер. "Мы разделились, чтобы искать вас. Он пошел в противоположную сторону",  — объяснил Лари, и все трое продолжили идти в том направлении, откуда он пришел.

"Папа! Папа!" — кричали они, бодро шагая по пляжу.

"Девочки?" — вдруг услышали они издалека крик отца и стали кричать громче. Через минуту все четверо обнимались, радуясь, что остались живы и невредимы.

Они вернулись к тому месту, где Генри и Лари оставили свои спасательные жилеты, и попытались обдумать события прошлой ночи. Они вспомнили, как яхта затонула, и как они все четверо держались друг за друга в воде. Они помнили, что какое-то время плыли вместе, но на этом все расплылось, и никто не помнил, где и как 

они разделились. Они добрались до брошенных спасательных жилетов и опустились на песок. Было тепло, всходило солнце, небо было ясным, и не было ни намека на вчерашнюю бурю.

"Где мы?" спросила Беатрис, оглядываясь по сторонам, а затем на своего отца.

"Я не знаю",  — признался Генри. "Я заметил на карте скопление островов не очень далеко, когда на нас обрушился шторм, возможно, это они",  — неуверенно сказал он.

"Острова?" Лари сказал обнадеживающим тоном: "Может быть, поблизости есть курорт на одном из островов?"

"Может быть, но я бы на это не рассчитывал",  — сказал Генри своему сыну. "Я думаю, большинство островов в этих краях необитаемы",  — сказал он и заметил, как мрачнеет выражение лица его детей при упоминании последних слов произнесенных им.

"И что теперь?" жалобным тоном спросила Беатрис и посмотрела на отца.

"Теперь мы ждем спасателей для нашего спасения",  — сказал Генри и, казалось, был уверен в этом. "А пока нам стоит осмотреться в поисках воды и, может быть, посмотреть, есть ли фруктовые деревья",  — сказал Генри. "Девочки, где ваши спасательные жилеты?" — спросил он, поняв, что они стоят без них.

"Мы оставили их там, где нас выбросило на берег",  — сказала Амелия своему отцу.

"Идите и возьмите их",  — сказал Генри своим дочерям. "Их яркий цвет может помочь обнаружить нас ",  — объяснил он. "А мы с вашим братом пока осмотримся",  — сказал он, и все четверо встали.

На них была та же одежда, что и на яхте. Элегантная дорогая одежда, одежда для яхтинга и коктейлей, а не для беготни по необитаемому острову. Но они не могли жаловаться на жизнь, они все ещё были живы и здоровы.

Через полчаса сестры вернулись со спасательными жилетами и уселись на теплый песок, ожидая возвращения отца и брата. Становилось жарко, тропическое солнце нещадно светило на них, и они чувствовали, как в горле все сильнее пересыхает. Через полчаса ожидания они услышали шум в кустах позади себя и, обернувшись, увидели возвращающихся отца и брата. У них было довольное выражение лица, и каждый держал в руке по кокосу.

"Ого, это кокосы?" спросила Амелия, когда её отец и брат приблизились.

"Вы нашли ещё что-нибудь интересное?" спросила Беатрис,  — "Может быть, воду?".

"Конечно, нашли",  — с улыбкой сказал Генри своим девочкам,  — "Недалеко есть небольшой водопад с бассейном пресной воды",  — сказал он дочерям, и они быстро вскочили на ноги.

"Где?" — спросили они в унисон.

"Пойдемте, я покажу вам,  — сказал Генри своим дочерям,  — Лари останется здесь и будет следить за океаном вдруг увидит спасателей".

Генри повел своих дочерей через густой тропический лес к водопаду, который они с сыном нашли. Когда они пришли туда, его дочери сразу же присели и начали пить воду из озерца. Когда они вернулись к брату, на его лице было победное выражение. Он сумел открыть оба кокоса, разбив их большими камнями. Он раздал ярко-белые кокосовые орехи своим сестрам и отцу, которые с жадностью съели их.

Весь оставшийся день они просто сидели на пляже и ждали прихода спасателей. Генри был 

так уверен, что их быстро найдут, что выглядел очень подавленным, когда стемнело, а они все ещё сидели на пляже и ждали.

"Почему они до сих пор нас не нашли?" спросила Амелия на грани слез. Её отец сказал, что они скоро будут здесь, но уже стемнело, а никаких признаков цивилизации не было.

"Может быть, их задерживает буря",  — скептически сказал Генри,  — "Может быть, ещё день или два",  — пробормотал он. "Как насчет того, чтобы немного поспать",  — сказал он, пытаясь сменить тему.

Была ясная звездная ночь, и все четверо легли рядом друг с другом на прохладный песок и попытались заснуть. Воздух был теплым, дул ароматный морской бриз. Они чувствовали, как растет их усталость, глаза медленно закрывались, как вдруг рядом раздался раскат грома. Через несколько минут тяжелое темное покрывало накрыло ясное небо, и пошел дождь.

"Быстрее, давайте заберемся под деревья",  — крикнул Лари, когда тяжелые капли начали падать на них. Густой полог деревьев помог, но этого было недостаточно. Через несколько минут они все промокли насквозь. Они огляделись в поисках лучшего укрытия, но вокруг была кромешная тьма. Все, что они могли сделать, это прижаться друг к другу и попытаться уснуть.

Дождь прекратился только за час до рассвета. К тому времени вся семья уже спала — холодная, мокрая, дрожащая, но спящая. Они прижались друг к другу для тепла, не думая об этом, и им удалось поспать несколько жалких часов.

На следующее утро Амелия проснулась первой. Солнце уже выглянуло, и на небе не было ни облачка. Единственным свидетельством ночного ливня были мокрые окрестности и их очень мокрые и холодные тела. Она попыталась встать, не разбудив остальных, но оказалась посередине и в итоге разбудила всех, прежде чем ей удалось подняться на ноги.

Они медленно поднялись на ноги, каждый с недовольным выражением лица, и размяли свои больные конечности. Они дрожали от мокрой одежды и быстро направились к пляжу, их мокрая одежда прилипла к телу.

Никогда ещё солнце не было таким приятным, как в ту секунду, когда они вышли из-под густого полога деревьев. Они сняли обувь и поставили ноги на теплый песок, солнце светило на их промокшие фигуры, целовало их морщинистую кожу своими мягкими теплыми лучами и воскрешало их дух. Они стояли под лучами тропического солнца, впитывая тепло, пока холод не покинул их тела. Только тогда они подумали о том, чем бы ещё заняться.

Они начали день с похода к водопаду, чтобы попить, а потом вернулись на пляж и стали думать, что делать дальше. Никто из них не сказал ни слова о спасении, и они решили провести день так, чтобы сделать своё пребывание более комфортным, каким бы коротким оно ни было, как они надеялись. Они решили, что Лари и Амелия отправятся на разведку острова и попытаются найти что-нибудь поесть. А Генри и Беатрис приступят к строительству какого-нибудь убежища.

"Итак, пап, есть идеи, как начать?" спросила Би у отца после того, как её брат 

и сестра скрылись в тропическом лесу.

"У меня есть идея",  — сказал Генри своей дочери, надеясь, что она принесет плоды. "Давай начнем собирать длинные толстые ветки и большие листья",  — сказал он дочери. Они вошли в лес и бродили несколько минут, пока он не нашел хорошую палку и не показал ей. "Эта подойдет",  — сказал он, поднимая её.

"Поняла",  — кивнула Беатрис и принялась рыскать по земле в поисках похожих палок. Через полчаса на берегу была уже большая куча палок и стопка больших зеленых листьев.

"Что теперь?" спросила Беатрис у отца, изучая кучу дров.

"Вот что я подумал,  — сказал он дочери, оглядывая песчаный пляж,  — мы можем немного вбить в песок палки и положить сюда две прямые палки",  — сказал он, рисуя на песке. "Затем ещё одну сверху, мы можем попытаться связать их листьями. Затем положим сверху остальные ветки и засыплем их листьями и песком".

"Давай попробуем",  — сказала Беатрис, когда они с отцом принялись за работу. Они нашли две толстые палки и закопали их руками в песок, затем взяли ещё одну палку и привязали её к верхушке листьями, а все остальные ветки положили так, чтобы одна опиралась на песок, а другая прислонялась к нему.

К тому времени, когда они начали покрывать вершину, Лари и Амелия вернулись с тремя кокосами в руках и мрачным выражением лица. Им удалось взобраться на скалы возле водопада и обнаружить, насколько мал остров, на котором они оказались. Оттуда они увидели ещё несколько островов к западу от них и густую серую массу дождевых облаков, направлявшихся в их сторону. Все они помогли закончить засыпать укрытие песком и листьями и с удовлетворением посмотрели на него. Это была хижина не как в отеле, но они надеялись, что она сойдет чтобы укрыться от дождя. Они открыли кокосы, когда небо над ними стало уродливо серым, и тесно прижались друг к другу под навесом, когда начало накрапывать.

Когда они ели кокосы в гнетущей тишине под навесом, было уже поздно. Генри был доволен своим убежищем и позволил себе лечь на спину, когда начался дождь. Небо постепенно темнело, и один за другим они заснули.

Вначале убежище хорошо защищало их. Оно сохранило их сухими, когда дождь усилился, и пляж вокруг них начал заливать дождевой водой. Они уже крепко спали, когда природа взяла над ними верх. Вода начала капать из трещин в крыше и затекать с боков. Они проснулись от холодного крика и снова прижались друг к другу, пытаясь проспать ещё одну мокрую несчастную ночь на острове.

На следующее утро, как и в предыдущий раз, светило солнце, и небо было ясным, когда они проснулись. Они вылезли из-под промокшего навеса и устроились на теплом солнце.

"Папа, что ты делаешь?" спросила Амелия своего отца, когда он снял свою мокрую рубашку и начал расстегивать ремень.

"Извини, просто я больше не могу носить эту мокрую одежду",  — ответил он, снимая штаны и оставаясь в одних серых трусах.

Амелия и Беатрис 

удивленно посмотрели на отца. Он был не из тех мужчин, которые ходят по дому в нижнем белье, и даже когда он ходил купаться в бассейне на заднем дворе, он надевал халат, когда входил в дом. У него была гладкая бронзовая загорелая грудь, мускулистые руки и загорелые ноги. Под трусами были видны очертания его члена, и это намекало на то, что он немаленький и впечатляет своим размером.

"Так-то лучше",  — сказал он, вешая свою мокрую одежду на низкую ветку, чтобы она высохла.

"Ты правильно сделал, папа",  — сказал Лари, и его сестры обернулись, чтобы увидеть его в одних обтягивающих черных трусах, очертания его члена также были весьма заметны, хотя отсутствие одежды на брате не так удивило их с сестрой по сравнению с отцом.

"Ты тоже?" спросила Беатрис у своего младшего брата.

"Да. Папа прав, так намного лучше",  — сказал Лари и потянулся, положив рубашку и шорты сушиться.

Амелия и Беатрис посмотрели друг на друга, раздумывая о том, чтобы последовать за братом и отцом. Их немного смущала мысль о том, что перед отцом и братом они будут только в лифчике и трусиках, но ощущение мокрой ткани, прилипшей к коже, было ужасным.

"Девочки, я надеюсь, вы не останетесь в мокрой одежде по нашей вине",  — сказал Генри своим дочерям, прочитав их мысли. "Здесь только мы, и мы все семья. Нечего стесняться",  — добавил Генри.

"Наверное, ты прав, папа",  — сказала Амелия, обменявшись взглядом со старшей сестрой. Она схватила подол своего мокрого сарафана и подняла его над головой. На ней был консервативный желтый бюстгальтер четвертого номера, плотно обхватывающий её прекрасные сиськи. Её животик был плоским и загорелым, слегка изогнутые бедра спускались к оранжевым трусикам и тонюсеньким ножкам. Только когда она повернулась, чтобы повесить платье, все трое заметили, что на ней были стринги, её почти голый круглый пухлый животик застал их врасплох. "О боже, так намного лучше",  — сказала Амелия, повесив платье сушиться, и посмотрела прямо на сестру. Она знала, что Беатрис стеснялась своего тела, даже если здесь были только их брат и отец.

"Да, хорошо",  — нервно сказала Беатрис. Она медленно стянула с себя рубашку, обнажив персикового цвета бюстгальтер пятого номера, который обнимал её круглые груди. Они были немного больше, чем у её сестры, и она слегка покраснела, наблюдая, как отец, брат и сестра непринужденно наблюдают за ней. Она передала Амелии свою мокрую рубашку и начала снимать шорты, расстегивая их, пока стягивала вниз.

"Эм, Би",  — прошептала Амелия своей сестре и издала горловой звук, указывая жестом на промежность сестры. Беатрис неуверенно посмотрела вниз и заметила, что её белые трусики намокли и стали совсем прозрачными, под ними отчетливо виднелись волосы на лобке. Беатрис покраснела и быстро натянула шорты, подняв голову, чтобы посмотреть, не заметил ли её отец или брат.

"Думаю, я пока оставлю шорты",  — смущенно сказала Беатрис, заметив извиняющееся выражение на лицах брата и отца.

Сбросив большую часть одежды, они все пошли к водопаду, чтобы 

попить и умыться, а затем начать свой день. Амелия и Беатрис вызвались искать кокосы, а Лари и Генри занялись ремонтом и обустройством своего убежища.

Как только Генри и Лари начали работать над убежищем, оно развалилось у них в руках, превратившись в груду палок, листьев и песка. Они разочарованно посмотрели друг на друга и начали все с нуля. Они решили перенести его под соседнее дерево на пляже и начали работать. Они использовали более толстые длинные палки, чтобы удержать его, и сделали его шире. Они убедились, что все плотно прилегают друг к другу, прежде чем прикрепить ещё палки, чтобы получилась крыша. Они добавили дополнительные слои песка и листьев, после чего закрепили балки и даже вырыли вокруг небольшой ров, чтобы отводить дождевую воду. Через два часа вернулись Амелия и Беатрис. Они несли два кокосовых ореха и что-то ещё, что они нашли.

"Это что, виноград?" спросил Лари у своих сестер, когда они с отцом присоединились к ним в тени и посмотрели на гроздь, которую они держали в руках.

"Это похоже на виноград",  — сказала Амелия, отщипывая одну ягоду с ветки и изучая её.

"Да, это виноград",  — с энтузиазмом сказал Генри и посмотрел, как его дочь отправила одну ягоду в рот.

"Мы не были уверены, можно ли их есть, поэтому принесли только эту ветку, но мы нашли ещё много винограда",  — сказала Беатрис отцу и брату и посмотрела на лицо сестры, когда та попробовала его.

"Они немного кислые, но вкусные",  — сказала Амелия своей семье и наблюдала, как все они взяли по ягодке и начали есть. После двух дней, когда мы ели только несколько кокосовых орехов, кислый виноград оказался очень вкусным. Съев кокосы, Лари и Беатрис пошли собирать виноград, а их отец и сестра закончили с хижиной, потом немного поплавали в океане и расслабились на пляже.

"Папа, а почему спасательный жилет, который был на Лари, красный, а все остальные — желтые?" спросила Амелия у отца позже в тот же день, когда они все лежали на пляже, поедая виноград. Генри несколько секунд смотрел на груду жилетов, а затем удивил всех, вскочив на ноги и подбежав к ней.

Все трое посмотрели на отца как на сумасшедшего и быстро последовали за ним, когда он схватил красный жилет и начал его изучать.

"Папа, что это?" спросил Лари.

"Да! Вот он!" — радостно воскликнул их отец и запустил руку в странный карман жилета. "Не могу поверить, что забыл об этом, но это жилет капитана",  — объяснил он, роясь в нем.

"Что это значит?" заинтригованно спросила Амелия.

"Вот что это значит!" торжествующе сказал Генри и протянул руку. Он держал две красные пластиковые палочки.

"Что это?" спросила Беатрис у отца.

"Факелы!" объявил Генри.

"Папа,  — начала говорить Амелия с разочарованным видом,  — что в них хорошего, если мы не видели поблизости ни лодок, ни самолетов?"

"Мы могли бы использовать их для..." начал говорить Генри.

"Разжечь огонь",  — вскочил Лари, взволнованный. Разочарованные лица его сестер просветлели, когда они поняли,  

что это значит. "Может быть, мы даже сможем поймать рыбу и зажарить ее?" предложил Лари, в голове которого начали проноситься разные варианты.

Волнение овладело ими впервые с тех пор, как они оказались на острове. Они помчались в лес и начали искать дрова, но все было ещё совершенно мокрым. Отец велел им принести найденные дрова, и они разложили их на берегу, чтобы они высохли.

В ту ночь не выпало ни капли дождя, и семья крепко спала в своем убежище. На следующий день они проснулись поздно, сухие, отдохнувшие и полные оптимизма. Они собрали ещё немного дерева и листьев и разложили их сушиться. Весь день они купались в океане, собирали виноград и ждали, пока высохнет дерево, прикасаясь к нему каждый час, пока отец не сказал, что оно достаточно сухое.

Перед самым закатом солнца они закончили строительство костра и встали вокруг него, скрестив пальцы. Они разложили большое количество сухих листьев с веточками, а вокруг разложили сухие дрова разного размера. Отец достал факел, потряс его, открутил верхушку.

Из нее тут же посыпались красные искры, и Генри быстро поднес её к центру незажженного костра. Через несколько секунд загорелись листья, а вскоре и дерево. Поднялся густой белый дым, и они победно закричали, глядя на ревущий перед ними огонь. Они обнимали друг друга и с эйфорией смотрели на пламя. Никто из них не думал, что когда-нибудь будет так счастлив от того, что развел огонь.

После этого на острове все изменилось к лучшему. На следующий день Генри поймал свою первую рыбу, которую он зажарил на гриле, и все с голодом поели. В течение следующих нескольких дней почти все время было сухо, и даже когда пошел дождь, он был не очень сильным. Они построили небольшой навес для костра на краю своего участка и как-то умудрялись поддерживать его горение. Они по-прежнему каждый день молились о спасении, но жизнь на острове стала гораздо более сносной.

Их дни превратились в определенную рутину. Они просыпались и умывались у водопада. После этого они завтракали виноградом и, возможно, кокосом, если находили его. Потом, если нужно, они чинили убежище, разжигали костер углями оставшимися с ночи и шли купаться в океане. Генри ходил на рыбалку с грубым копьем, которое он смастерил, и обычно ему удавалось поймать хотя бы одну рыбу. Они шли и смывали с себя соленую воду в водопаде, а перед наступлением темноты ужинали жареной рыбой или крабами, если повезет.

•  •  •

Прошло две недели после того, как они оказались на острове. Лари дремал на пляже, а его сестры разговаривали рядом с ним. Генри схватил свой верный гарпун и направился к воде. Он был в одних трусах, как и все остальные, и прыгнул в океан.

Амелия и Беатрис продолжали болтать, рассказывая, как они соскучились по своим парням, или по этой еде, или по этой рубашке, или по этому напитку, пока их отец не скрылся из виду, пытаясь 

поймать что-нибудь на ужин. Через полчаса они увидели, как он появился из океана с большой рыбой, насаженной на палку. Они приветствовали его со своего места, не замечая, что их брат дремлет, и вернулись к разговору, когда их отец приблизился.

"Боже мой, папа, что случилось?" воскликнула Амелия, когда она и её сестра посмотрели на отца, а затем перевели взгляд в сторону.

"Простите, девочки",  — сказал Генри, слегка смутившись. "Я нырял за рыбой и зацепился за острый камень или что-то вроде того",  — сказал он своим дочерям. Лари приподнялся, чтобы посмотреть, из-за чего вся эта суета, и тоже заметил это. Трусы их отца, износившиеся от воды и солнца, были полностью порваны, обнажая перед детьми его двадцати сантиметровый член.

Генри воткнул своё копье в песок и просунул пальцы под пояс, сняв то, что осталось от трусов, и предстал перед детьми обнаженным. Внизу он был совершенно гладким, не было видно ни единого волоска на лобке, а его вялый, но заметно большой член развевался на легком морском бризе.

"Папа, а ты не собираешься надеть штаны?" спросила Беатрис у своего отца, смущенная всей ситуацией и все ещё отводя взгляд. Она впервые видела мужское достоинство своего отца, и, несмотря на то, что оно было очень эстетичным, это было не то, что она хотела бы видеть.

"Я знаю, что это немного неловко, но здесь только мы, и я бы предпочел этого не делать". Генри сказал, и его девушки неловко повернулись, чтобы посмотреть на него: "Они мокрые и требуют починки, я предпочитаю остаться так, если вы не против?" — спросил он. Если бы они вернулись в цивилизацию, он бы никогда не осмелился сделать это, но это было не так, и после двух недель, проведенных вместе в одном нижнем белье, это не казалось ему такой уж большой проблемой, и они все неохотно кивнули в знак согласия.

Весь оставшийся день девочкам было трудно привыкнуть к тому, что их отец голый. Они сидели на пляже, собирали виноград, занимались костром и готовили ужин, но каждый раз, когда они смотрели на отца, их заставали врасплох и они смущались. Их взгляды невольно обращались к одноглазой змее отца, и казалось, что она лукаво смотрит на них.

Два дня спустя Генри проснулся в хижине от яркого хрустящего утра. Он почувствовал легкий утренний ветерок на своем обнаженном теле и перевернулся на бок. Он удивился, увидев, что рядом с ним крепко спит только его сын. Генри продолжал лежать, глядя на океан, пока его сын не зашевелился рядом с ним.

"Доброе утро",  — сказал Генри Лари, когда тот открыл глаза.

"Доброе утро, папа",  — сонно ответил он. "А где Би и Амелия?" — спросил он отца. Обычно они не просыпались раньше них.

"Точно не знаю",  — беззаботно ответил отец и поднялся на ноги,  — "наверное, пошли умываться",  — добавил он и потянулся, когда Лари тоже начал подниматься. Через несколько минут они услышали шорох в кустах — девочки возвращались.

"Куда вы двое 

ходили?" спросил Лари, увидев своих сестер, идущих к ним.

"Просто пошли освежиться",  — ответила Амелия с легкой ноткой в голосе. Лари заметил, что Беатрис что-то держала в руке, и решил, что это кокос. Только когда они вышли на пляж, он понял, что это не так.

"Что случилось с..." начал спрашивать Лари, но замер на месте, увидев, что Амелия качает головой и смотрит на него строгим взглядом.

Беатрис стояла перед ними в одном лишь лифчике. Её шорты, мокрые и покрытые грязью, были свернуты в клубок в её руке, а нижняя часть тела была полностью обнажена. Темная копна лобковых волос, все ещё выглядевшая немного подстриженной, украшала её обнаженную вульву. Беатрис бросила на отца и брата смущенный взгляд и повернулась, чтобы положить свои грязные шорты сушиться, предоставив отцу и брату возможность взглянуть на её великолепный рельефный зад. "Нет смысла носить это сейчас",  — добавила Беатрис, снимая бюстгальтер и кладя его рядом с шортами, после чего повернулась.

Наступила долгая неловкая пауза, когда Генри и Лари смотрели на свою тридцатилетнюю дочь и сестру, стоящую перед ними совершенно обнаженной. Она была высокой, с великолепной парой круглых грудей и розовыми ареолами среднего размера, её маленькие соски были твердыми от легкого ветерка. Её живот был упругим и плоским, талия узкой, а все тело очень загорелым, заметные линии загара очерчивали место, где находились её лифчик и шорты. У нее были длинные стройные ноги, заканчивающиеся плотными половыми губами. Кроме растущего куста между ног, её тело было абсолютно гладким.

"Добро пожаловать в клуб",  — сказал Генри своей дочери в надежде уменьшить её смущение и улыбнулся ей. "Разве это не приятно?" — спросил он свою старшую дочь, которая застенчиво кивнула. Она посмотрела вниз на его мужское достоинство и вдруг вспомнила, что её отец тоже был голым. Это ощущение заставило её почувствовать себя немного менее стеснительной в своем нынешнем состоянии, но в то же время немного странной. Мало того, что до двух дней назад она никогда не видела своего отца обнаженным, а он никогда не видел её, но быть обнаженными рядом друг с другом было ещё более странно.

"Если мы все закончили любоваться горячим телом Би, мы с ней пойдем нарвем виноград на завтрак",  — в шутку сказала Амелия, когда её сестра снова покраснела. "Я же говорила тебе, тебе нечего стесняться, здесь только папа и Лари". сказала Амелия сестре, когда они начали уходить.

"Сынок, ты идешь на водопад?" спросил Генри у Лари, когда девушки скрылись из виду.

"Иди, папа, я скоро буду",  — сказал Лари, и его отец пожал плечами, уходя прочь.

Как только отец и сестры скрылись из виду, Лари стянул боксеры и обхватил рукой свой член. После двух недель, проведенных на острове, образ обнаженной старшей сестры было трудно игнорировать. Он изо всех сил старался не возбуждаться в присутствии сестер, и ему это удавалось, но теперь, когда он остался один, его член сразу же стал твердым. Ему 

не нравилась мысль о том, что именно вид сестры заставил его напрячься, но после двух недель без какой-либо сексуальной разрядки он не удивился, что это произошло. Он крепче сжал свой большой член и начал поглаживать, думая о девушке, с которой он переспал на курорте в ночь перед тем, как они отправились на Арарате в океан на морскую прогулку.

Лари ускорил свои движения, думая о ней и о тех мерзких вещах, которыми они занимались, и через несколько секунд почувствовал, как в нем нарастает огромное напряжение. Затем Лари издал громкий стон и изверг огромный заряд спермы на сухой песок, его тело слегка дрожало от мощной и долгожданной разрядки.

Он быстро натянул боксеры, огляделся, чтобы убедиться, что никто его не видит, и быстро пошел за отцом к водопаду.

Позже в тот же день, закончив свои обычные дела по ремонту убежища и поддержанию огня, они все уселись отдохнуть на теплом песке. Лари дремал, Генри пытался наточить своё рыболовное копье, Беатрис загорала, намереваясь использовать своё положение, чтобы избавиться от линий загара, а Амелия решила искупаться в океане.

Когда Амелия направилась к воде, Генри не мог не поднять глаза и не посмотреть на сочную загорелую попку своей дочери. Она выглядела хорошо, мягко покачиваясь в стрингах, когда она шла по горячему песку. Глядя на дочь, Генри почувствовал, как в паху у него начал возбуждаться член, и тут же вернулся к копью. Меньше всего ему хотелось, чтобы у него возникла эрекция члена на глазах у детей.

Через полчаса, вдоволь наплававшись, Амелия вышла из воды. Лари уже проснулся и смотрел на океан, когда заметил, что сестра возвращается на пляж. Он смотрел на нее, пока она шла к ним, и заметил, что что-то в её облике изменилось. Только когда она была хорошо видна, он понял, в чем дело. Её стринги исчезли с её тела.

"Что случилось с твоей..?" спросил Лари, и его отец и старшая сестра тут же подняли на нее глаза. Она стояла, возвышаясь над ними, выставив напоказ своё двадцатишестилетнее влагалище.

"Что случилось с трусиками?", с её тела капала вода,  — "Думаю, одна из сторон порвалась и оторвалась",  — сказала она и, похоже, не слишком смутилась этим. Поскольку нижняя часть её тела была обнажена, Амелия не видела смысла прикрывать верхнюю часть, и под взглядами семьи она расстегнула лифчик и сняла его. Она сложила его и наклонилась, чтобы положить на песок, бросив быстрый взгляд на член отца, прежде чем подняться обратно.

Амелия продолжала стоять перед ними, ожидая, пока солнце и ветерок высушат её идеальное тело, и демонстрировала его отцу, брату и сестре, ни один из которых не мог отвести взгляд. Её волосы были мокрыми, капли воды падали с них на плечи и вниз по обнаженному телу. У нее были красивые круглые сиськи, чуть меньше, чем у сестры, с ярко-красными ареолами размером с монету и крошечными сосками. У нее был плоский 

живот, гладкие ноги и слегка изогнутые бедра. Её лобок был покрыт тонкой светлой щетиной, выросшей за последние две недели на обычно чисто выбритой коже, и спускался к маленькой симпатичной щели.

Беатрис не купилась на её рассказ. Она считала, что сестра специально сняла нижнее белье, чтобы ей было удобнее, и она это очень ценила. "По крайней мере, теперь ты сможешь избавиться от этих линий загара",  — сказала Беатрис сестре, которая улыбнулась ей в ответ в знак согласия.

"Я собираюсь поужинать",  — объявил Генри и поднялся на ноги. Его пенис был возбужденным и заметно большим. Он бросил взгляд на свою младшую дочь и быстро направился к воде, пока его член твердел.

К тому времени, когда Генри вошел в воду, его член был полностью эрегирован. Он вошел в воду, пока она не покрыла его по грудь, затем начал переходить вброд. Он пробрался за большой валун, который находился прямо на воде, и вышел из него, скрытый от глаз детей. Бросив копье, он обхватил левой рукой свой набухший член и вздохнул. Каким бы хорошим отцом ни был Генри, как бы сильно он ни любил и ни заботился о своих дочерях, после двух недель отсутствия жены и единственного женского общения с дочерями его тело начало предавать его. Вид их молодых обнаженных тел подействовал на него так, как он никогда не думал. Генри закрыл глаза, представляя свою жену, когда он крепче сжал свой ствол и провел рукой по нему, издав глубокий стон. Правой рукой он играл со своими сосками, а правой начал поглаживать свой длинный твердый член. Через несколько минут мастурбации Генри испытал мощный оргазм, выплеснув свою сперму в нежные волны, которые перекрывали его стоны наслаждения. Когда последняя пульсация удовольствия исчезла из его тела, Генри глубоко вздохнул. Он посмотрел на свой сдувшийся член, поднял копье и прыгнул в прохладную океанскую воду.

"Значит, остался только ты?" сказала Амелия своему брату после того, как их отец ушел на рыбалку. Она наконец-то высохла и села между ним и сестрой.

"А?" спросил Лари, поднимаясь на ноги и потягиваясь.

"Ты единственный, на ком есть одежда",  — объяснила Амелия, приподнявшись на локтях и глядя на брата, с гордостью демонстрируя своё обнаженное тело. "Ты можешь присоединиться к нам, если хочешь",  — бесстрастно добавила она.

"Нет, спасибо, я в порядке",  — сказал Лари и украдкой взглянул на две прекрасные пары сисек перед собой.

"Ладно, как хочешь",  — сказала Амелия и пожала плечами. Она повернулась к своей сестре и что-то прошептала ей на ухо. Они обе подняли глаза на младшего брата, посмотрели на его пах, хихикнули, затем Амелия легла обратно и закрыла глаза.

"Что смешного?" спросил Лари раздраженно и покраснел. После многолетнего опыта его сестры точно знали, как его дразнить. "Хорошо, я тоже разденусь",  — сказал Лари, попав в ловушку своих сестер.

"Тебе не нужно этого делать, если ты стесняешься",  — невинно добавила Амелия, когда Лари сделал паузу и забил последний гвоздь в гроб.  

Он строго посмотрел на нее и засунул обе руки в пояс своих боксеров. Затем он сделал глубокий вдох и стянул их, обнажив свой внушительный полуэрегированный член.

"Довольны?" сердито спросил Лари у своих сестер, которые пытались скрыть своё удивление. Кроме легкого чувства любопытства, их не волновало то, что они увидели своего брата голым. Им просто нравилось дразнить его, и они хотели посмотреть, смогут ли они заставить его снять боксеры, они и не подозревали, что их младший брат скрывает такой большой член в трусах.

Амелия и Беатрис сидели, глядя на голого брата. Его густые золотисто-каштановые волосы были в беспорядке, а обычно выбритое лицо покрывала тонкая коричневая борода, выросшая за последние несколько дней. У него была сильная и гладкая верхняя часть тела, толстые бицепсы, крепкие грудные мышцы и твердый пресс, который спускался к массивному обрезанному большому члену. Он был очень большим даже в спокойном состоянии и имел густую массу темных лобковых волос вокруг основания.

После того как Лари вылез из боксеров, он пошел в сторону хижины. "Пойду принесу ещё дров",  — заявил Лари и пошел прочь, боясь, что у него может возникнуть эрекция, если он проведет ещё какое-то время рядом со своими обнаженными сестрами.

Генри вернулся почти через час с двумя большими рыбами. Он сел рядом с дочерями и начал чистить рыбу. Он все ещё не мог привыкнуть к их виду, но умудрялся не пялиться. Через несколько минут Лари вернулся со стопкой дров в руках. Он положил их на землю у навеса и присоединился к ним.

"Я вижу, ты решил присоединиться к нам",  — сказал Генри своему сыну, заметив, что тот тоже обнажен. Его взгляд ненадолго пробежал по члену сына, и он с удивлением увидел, что он выглядит даже больше, чем его собственный. Генри вернулся к приготовлению рыбы, размышляя над их нынешней ситуацией. Никогда в жизни он не думал, что будет сидеть со своими детьми, когда они все обнажены.

Остаток дня прошел неловко. Они никак не могли привыкнуть к тому, что видят друг друга обнаженными, и в тот или иной момент все обнаруживали, что на них смотрят или что на них смотрят. Было много смущенных извинений, когда они случайно натыкались на открытые части тела, пока не стемнело и все не легли спать.

Ситуация стала ещё более неловкой, когда все они вошли в хижину и попытались устроиться поудобнее. Хижина была не очень большой, и, пока они перемещались, было много соприкосновений кожи. Лари, случайно потершись о грудь Би, начал напрягаться. Он был благодарен, что никто не мог видеть его эрекцию в темноте, и повернулся на бок, глядя на темный пляж.

Рядом с ними быстро задремал Генри. Амелия все ещё не спала, и когда её отец зашевелился во сне, она почувствовала, как его вялый член коснулся её бедра. Она быстро отстранилась и повернулась на бок. Справа от нее никого не было, и, услышав неглубокое дыхание брата 

и сестры, она провела рукой по бедру, пока не нашла свою киску. Поскольку остальные члены семьи спали голыми рядом с ней, и после того, как она видела их голыми в течение дня, Амелия не могла удержаться. Она осторожно ввела палец в своё влажное влагалище и начала доставлять себе удовольствие, перебирая пальцами свою киску и уделяя ей внимание, которого она так просила. Она не осмеливалась кончить, боясь, что они услышат её. Она немного поиграла с собой, затем закрыла глаза и заснула.

На следующее утро Лари проснулся с огромной эрекцией. Он быстро оглядел свою обнаженную семью и с облегчением обнаружил, что они ещё спят. Стараясь вести себя как можно тише, он поднялся на ноги и, держась спиной к семье, побрел в лес. Он шел до тех пор, пока они не скрылись из виду, и начал дрочить себе. Он энергично подергивал свой член, недавние образы сестер были настолько свежи в его памяти, что ему не нужно было думать об этом, он просто продолжал мастурбировать, пока сильно не кончил. После этого он пошел к водопаду, чтобы помыться, а затем вернулся в лагерь, где его отец и сестры уже были на ногах.

Остаток дня прошел как обычно: виноград на завтрак, поддержание огня, починка навеса хижины и отдых на пляже. Без неприятного ощущения мокрой одежды они все пошли купаться в океане, наслаждаясь прохладной океанской водой, когда они беззаботно ныряли. Позже в тот же день, когда Генри ушел на рыбалку, Беатрис дремала, а Лари отжимался, Амелия решила, что хочет искупаться в водопаде.

"Я иду к водопаду, чтобы смыть с себя соль, хочешь присоединиться?" спросила Амелия своего брата, поднимаясь на ноги.

"Конечно",  — ответил он, задыхаясь, но продолжая тренировку,  — "только дай мне закончить",  — добавил он. Она подождала, пока он закончит, и они вместе направились к водопаду. Спасение стало для семьи запретным словом, и по дороге туда они обсуждали идеи по улучшению лагеря.

Когда они дошли до водопада и небольшого бассейна на его дне, Амелия сразу же вошла в него и подошла к водопаду. Она встала под него и закрыла глаза, принимая душ в его прозрачных водах, затем повернулась и отошла в сторону, чтобы её брат мог поплавать. Амелия подошла к большому плоскому камню и села на него, наблюдая за своим красивым братом под водой. Когда Лари вышел из-под водопада, Амелия уже удобно расположилась на камне, откинувшись назад, опираясь на локти, раздвинув ноги и свесив ступни в воду.

Лари вышел из-под водопада, чувствуя себя посвежевшим. Он провел рукой по мокрым волосам и вытер воду с глаз, прежде чем открыть их. Когда он это сделал, перед ним предстало эротическое зрелище: его сестра раздвинула ноги, открыв ему беспрепятственный вид на своё ярко-розовое влагалище.

Лари потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что она демонстрирует свою киску младшему брату. Она быстро сжала ноги вместе.

Она посмотрела на Лари, её взгляд привлек его член,  

висевший у нее между ног. Он продолжал смотреть на нее, пока она сидела, её тело блестело от воды, и, не имея возможности сопротивляться, он начал напрягаться.

Амелия едва могла дышать, глядя, как член её младшего брата твердеет у нее на глазах. Через несколько секунд он стал совсем твердым, и глаза Амелии чуть не выскочили из её головы. Каким бы большим ни казался член её брата, когда он был мягким, теперь, когда он стал твердым, невозможно было скрыть, насколько он велик. Почти двадцать три сантиметра, он был одним из самых больших, которые она когда-либо видела, и она не могла оторвать от него глаз.

Пока Амелия смотрела на эрегированный член брата, она инстинктивно раздвинула ноги и провела рукой вниз к своей киске. Лари, загипнотизированный зрелищем, обхватил рукой свой ствол. Амелия знала, что это её брат, и понимала, что не должна делать то, что делает, но ничего не могла с собой поделать. Она облизала кончики пальцев и, глядя на стояк брата, поднесла их к своему влагалищу и начала медленно тереть его, издавая при этом тихий стон.

Лари смотрел на сестру и не мог поверить своим глазам. Его сестра, голая, с обнаженной грудью и раздвинутыми ногами, ласкала себя перед ним. Её пальцы ласкали её розовую писечка, а сама она смотрела на его очень твердый член. Лари тоже посмотрел вниз и заметил, что, сам того не желая, схватился за свой член. Он перевел взгляд на сестру, потом на свой член и, хотя изо всех сил пытался сопротивляться, начал поглаживать свой пульсирующий член.

Они не могли отвести глаз, пока каждый из них доставлял удовольствие другому. Амелия теребила свою вульву и смотрела на брата, пока он гладил рукой по всей длине своего ствола. Это было извращенно и отвратительно — брат и сестра мастурбируют друг перед другом, но они просто не могли остановиться.

Лари дергал свой член, медленно поглаживая его, наблюдая, как сестра дразнит пальцами свою киску. Его разум твердил телу остановиться, но тело не подчинялось. Он наблюдал за Амелией, которая продолжала играть с собой, поглаживая пальцами уже загорелую вульву и тихонько стоная. Он завороженно наблюдал, как она немного потрогала себя, затем поднесла руку ко рту и облизала её. Когда она опустила её обратно, она засунула средний палец в свою тугую щель и начала ласкать себя пальцами.

Если до сих пор зрелище не было достаточно горячим, то, что Амелия начала водить пальцем по себе, стало последней каплей. Лари полностью потерял контроль над собой и стал гладить себя все быстрее и быстрее, работая на полной скорости, пока не почувствовал знакомое ощущение приближающегося оргазма. Он сделал ещё несколько быстрых толчков, а затем застонал, почувствовав эякуляцию. Он перешел на быстрые неглубокие толчки, когда оргазм овладел им, посылая волны теплого удовольствия по всему телу, когда струйка за струйкой горячей липкой спермы вытекала из его члена на прохладную прозрачную воду 

вокруг него.

Амелия смотрела, как её брат кончает, пока она мастурбирует, и это только подстегивало её двигаться быстрее. Она вводила и выводила палец из своей мокрой пизды, когда брат выпустил последние несколько струй спермы и отпустил свой член. Она посмотрела на него, когда он начал отходить, а затем почувствовала, что наступает её собственная кульминация.

"Амелия застонала и закрыла глаза, лихорадочно потирая свой клитор. Она открыла глаза, чтобы посмотреть на брата, и увидела, что он смотрит на нее, затем снова закрыла их, когда волна удовольствия пронеслась через нее. Она не обращала внимания на то, что брат наблюдает за ней, и просто продолжала трогать свою киску, а все её тело содрогалось от сексуального удовольствия.

Лари вышел из воды и посмотрел на сестру, которая лежала на камне, тяжело дыша. Он инстинктивно потянулся вниз за своими боксерами, но вспомнил, что у нее их нет. Он смотрел на сестру, пока она лежала на камне, ещё несколько секунд, затем встал и вышел из воды.

Лари и Амелия нервно смотрели друг на друга, осознавая, что они сделали друг перед другом. Они не знали, что сказать, неловко глядя друг на друга, не в силах даже скрыть свою наготу.

"Думаю, нам пора возвращаться",  — смогла сказать Амелия после того, как они с минуту нервно стояли и смотрели друг на друга.

"Да",  — ответил Лари, и они молча пошли обратно в лагерь.

Весь оставшийся день Лари и Амелия почти не разговаривали друг с другом. Им было так стыдно за свой поступок, что они не могли смотреть друг на друга, не покраснев.

После ужина, когда начало темнеть, они все заняли свои места под навесом в хижине. Ночь была теплая, легкий ветерок шелестел листвой вокруг них, и они заснули под успокаивающий шум океанских волн и потрескивание костра рядом с ними.

Уже за полночь завыл ветер, и погода стала меняться к худшему. Серьезных дождей не было уже больше недели, но в считанные минуты температура упала, а раскаты грома разбудили их.

Генри подбросил в костер ещё дров и осмотрел укрытие, когда начался дождь. Он был доволен тем, как прочно оно держалось, когда дождь начал лить.

Его дети тоже проснулись и начали дрожать от внезапного холода. Генри и Лари расположились по обе стороны укрытия, а девочки между ними: Амелия — рядом с отцом, а Би — рядом с братом. Это была не первая их холодная ночь на острове, и, как и все предыдущие холодные ночи, они прижимались друг к другу, чтобы согреться. Девочки прижались друг к другу, прижимая свои дрожащие тела, круглые груди и лобки, пытаясь впитать тепло друг друга. По обе стороны от них их брат и отец обхватили их руками и прижались к ним сзади, прижимаясь друг к другу, чтобы согреться, а их полустоячие члены упирались в тугие щечки попочек девочек.

Они ничего не говорили, только закрыли глаза и пытались уснуть, пока вокруг бушевала буря. Пока они лежали голые 

и пытались уснуть, Генри не мог перестать думать о том, что его член прижат к гладкой попке младшей дочери. Он пытался вытеснить эту мысль из головы, но не мог, пока, наконец, ему не удалось заснуть.

На другой стороне хижины Лари только успел устроиться поудобнее, как Беатрис начала двигаться. Она начала ерзать на месте, пытаясь устроиться поудобнее, но в этот момент её задница уперлась в член брата. Она даже не осознавала, что делает, пока не почувствовала, что его член начинает твердеть. Она тут же перестала двигаться, но было уже поздно, и через несколько секунд, к смущению Лари, его член был полностью эрегирован и прижат к заднице сестры. Он постарался не думать об этом, крепче обхватил её теплую талию и попытался снова заснуть.

На следующее утро Генри проснулся в серый и прохладный день с эрекцией. Его дети ещё спали, и все они лежали в одной позе, а его тело плотно прижималось к теплому телу дочери. Он почувствовал что-то теплое и мягкое вокруг своего члена, и ему потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что его эрегированный член уютно расположился между бедер Амелии, прижавшись стволом к её теплой пизде. Как только Генри понял, где находится его член, он быстро отстранился. Обхватив руками её плечо, он сделал несколько глубоких вдохов, пока его член не утих, и только после этого отпустил её и поднялся на ноги. Генри положил несколько веток в оставшиеся от костра и осторожно дул на них, пока они не затрещали, и не запылал теплый огонь. Он сел перед костром, подбросил ещё несколько палок и согрел своё холодное тело, пока один за другим его дети просыпались от холода и присоединялись к нему у костра.

Дождь шел все утро, и все четверо оставались в убежище, ели виноград, который у них был с собой, и смотрели вокруг на жалкую погоду. Все они были в мрачном настроении и в основном молчали, ожидая, когда прекратится дождь. Лишь после полудня небо прояснилось, и засияло яркое солнце, согревая их озябшие тела и поднимая настроение, когда они двинулись на пляж.

Светило теплое тропическое солнце, унося с собой все следы мрачного утра. Генри работал над заточкой очередного рыболовного копья, Амелия решила искупаться в океане, Беатрис лежала на животе, впитывая солнечные лучи, а Лари занимался спортом. Через несколько минут Беатрис перевернулась на спину и наблюдала за братом, который заканчивал последний комплекс подтягиваний. Он переполз к ней, его тело блестело от пота, и лег на спину, тяжело дыша.

Наблюдение за тренировкой брата натолкнуло Беатрис на мысль. Она поднялась на ноги и отвернулась от брата и отца. Она посмотрела на океан, на свою упругую попу и голую спину, на отца и брата и начала делать всевозможные растяжки.

"Что ты делаешь?" спросил Лари свою сестру, когда она начала растягивать своё гладкое стройное тело, вытягивать руки над головой и поднимать ноги во всевозможных позах.

"Я 

занимаюсь йогой",  — ответила Би и закрыла глаза, слушая успокаивающий шум волн.

Генри продолжал точить копье, но то и дело поглядывал на свою дочь, которая делала растяжку, как и его сын рядом с ним. Она делала всевозможные растяжки, некоторые из них включали в себя выпячивание её прекрасной попки, а в некоторых она широко расставляла ноги и наклонялась вперед, открывая отцу и брату вид сзади на свою киску. После нескольких минут, в течение которых он украдкой смотрел на дочь, занимающуюся йогой в обнаженном виде, Генри почувствовал, что его член начинает набухать. Он бросил последний взгляд на дочь, затем поднялся на ноги. "Я собираюсь поймать немного рыбы",  — объявил Генри, когда его эрекция усилилась. Взяв копье, он направился к воде, стараясь держаться подальше от детей.

Генри был уже на полпути к воде, когда его эрекция достигла полной силы. Он вздохнул с облегчением, но в этот момент из воды появилась фигура и направилась в его сторону. Он был всего в пятидесяти метрах от неё, когда его дочь ступила на песок и начала идти к нему. Маловероятно, что она не заметила твердый член отца, и все, что мог сделать Генри, это продолжать идти к ней.

Когда Амелия и её отец приблизились, Генри почувствовал себя крайне неловко из-за того, что его младшая дочь смотрит прямо на его большой твердый член. "Привет, папа",  — сказала она с улыбкой и подняла взгляд, чтобы встретиться с ним, когда они проходили мимо друг друга. Он застенчиво улыбнулся ей в ответ, и когда Амелия рассматривала твердый член отца, она не могла не поразиться тому, насколько он возбужден. Это сразу же заставило её вспомнить о члене брата и о том, что он делал с ним накануне.

Когда отца не было, Лари чувствовал себя более комфортно, глядя на сестру, занимающуюся йогой. Она по-прежнему стояла к нему спиной, и он любовался её идеальной попкой, пока она медленно приседала на колени и продолжала делать новые позы. Она передвигалась по земле, вставая на руки и колени и давая ему ещё один прекрасный вид на свою задницу, а затем повернулась на бок, все ещё стоя на четвереньках. Лари почувствовал, что возбуждается, когда ему открылся боковой вид на сестру, её безупречные круглые груди колыхались, когда она растягивалась. После этого Беатрис поднялась на ноги и продолжила йогу, только на этот раз она стояла лицом к Лари.

Лари смотрел на сестру, когда она подняла руки над головой и потянулась всем телом вверх. Она была с закрытыми глазами, и Лари не мог отвести взгляд от её тела. Он изучал её золотистую загорелую кожу, круглые груди, длинные стройные ноги и лобок, отмечая, как её кустик становится все более диким. Он продолжал наблюдать за ней, когда она раздвинула ноги и сделала сплит, открыв ему свою вульву и влагалище. Лари даже не успел осознать это, как он уже был полностью твердым.

Беатрис 

открыла глаза в перерыве между позами и с удивлением увидела брата с огромным стояком. Это был её первый раз, когда она видела его твердым, и она покраснела, глядя на его большой твердый член. Беатрис заметила, что её брат смутился, когда увидел, что она смотрит на его мужское достоинство. Прежде чем ситуация стала ещё более неловкой, Беатрис повернулась и продолжила выполнять следующее упражнение, стоя спиной к брату.

Пока Беатрис продолжала растягивать своё гибкое тело, она не переставала думать о том, какой большой член у её брата. Ей льстило, что её брат становился твердым от одного взгляда на её тело, и хотя это не было намерением, но, чувствуя ночью, как твердый член Лари прижимается к ней, ей было любопытно узнать, насколько он твердый, и он определенно был большим. Би продолжала идти и увидела, что её сестра идет к ним. Она остановилась.

"Круто, я не знала, что ты занимаешься йогой",  — сказала Амелия своей сестре.

"Да, я начала несколько месяцев назад, и мне очень нравится",  — сказала Би сестре.

"Может быть, ты могла бы научить меня немного позже?" сказала Амелия, и её сестра с радостью согласилась. Беатрис села рядом с братом и поняла, что он все ещё твердый. Только тогда Амелия заметила, что у её брата эрекция.

Лари стал ярко-красным, когда заметил, что его сестры смотрят на его твердый член. "Пойду проверю огонь",  — нервно пробормотал он, поднимаясь на ноги и отходя в сторону. Он подбросил ещё немного дров в огонь, а затем скрылся в кустах, чтобы заняться столь необходимой мастурбацией.

•  •  •

После трех недель, проведенных на острове, они начали терять надежду. Они и представить себе не могли, что пробудут здесь так долго, а их прежняя жизнь казалась такой давней. За время пребывания здесь они успели разбить неплохой лагерь, но всегда старались его улучшить. Их убежище стало прочным и непромокаемым, оно выдерживало даже самые сильные бури. Они вырыли в песке глубокие траншеи, чтобы отгонять воду во время дождя, запаслись кокосами и виноградом и даже пытались коптить рыбу. Они соорудили хорошо укрытый очаг для костра, который каким-то чудом умудрялся поддерживать огонь все это время, не гаснув. Временами они просыпались от того, что несколько последних амбаров уже погасли, но каким-то образом им удавалось разжечь его снова. У них была большая куча сухих дров и листьев, которые они всегда держали в запасе, и они даже сумели соорудить из листьев, палок и песка грубый резервуар для воды, в котором собиралась дождевая вода.

Они постепенно привыкли видеть друг друга обнаженными, и хотя втайне они все ещё находили это возбуждающим время от времени, это было уже не так странно, как в начале, и они чувствовали себя менее неловко, если случайно соприкасались, или у Лари или Генри возникала эрекция. Они начали думать о том, чего им не хватает дома, и даже втайне думали о том, что будет, если они проведут остаток 

жизни на острове.

Когда все они проснулись на двадцать шестой день пребывания на острове, Лари поднялся на ноги и подошел к дереву. Он поднял острый камень и начертил на стволе ещё одну линию, символизирующую ещё один день. Стоял теплый солнечный день, и семья один за другим вылезала из укрытия на теплое утреннее солнце. Они попили воды из морской раковины и умыли лица тем небольшим количеством воды, которое в ней оставалось.

"Пожалуй, я пойду к водопаду ненадолго",  — сказал Лари своей семье, переступая в своих испорченных шлепанцах.

"Я тоже",  — добавила Беатрис,  — "Мне бы не помешало немного помыться".

"Пойду принесу ещё винограда",  — сказал Генри и направился в ту сторону, где он рос, в то время как его сын и дочь направились к водопаду.

"Как ты думаешь, нас когда-нибудь спасут?" спросила Беатрис у своего младшего брата по дороге к водопаду.

"Конечно, спасемся",  — ответил Лари с вечным оптимизмом.

"Правда, когда?" скептически спросила Беатриса.

"Я не знаю, но я уверен, что мы спасемся",  — воскликнул Лари.

"Почему ты так уверен?" — спросила она, раздраженная его оптимизмом.

"Ну, ты же знаешь маму. Думаешь, она остановится, пока не найдет нас?" спросил Лари с глупой улыбкой на лице.

"Да, возможно",  — сказала Беатрис, чувствуя себя немного бодрее, но все ещё скептически. "Я действительно скучаю по ней",  — добавила Беатрис тоскливым тоном.

"Я тоже",  — добавил Лари, обхватив плечо старшей сестры,  — "По чему ты больше всего скучаешь дома?" — спросил он, открывая ящик Пандоры.

В течение следующих пяти минут, пока они не дошли до водопада, они перечисляли все, по чему скучали: по друзьям, мягкой кровати, горячему душу, куриным крылышкам, вину, блинчикам, расческе, пиву, картошке фри, маникюру...

"Секса",  — добавил Лари в список, когда они подошли к водопаду.

"О боже, Да!" разочарованно сказала Беатрис, соглашаясь с братом. Она подумала о своем парне и о том, когда у нее в последний раз был секс перед отлетом на отдых. Она бросила взгляд на вялый пенис брата, как только подумала о сексе с парнем, и быстро отвела взгляд, смутившись.

"Когда ты в последний раз... ну, знаешь... занималась сексом?" спросил Лари свою сестру, когда они оба зашли в мелкий бассейн на дне водопада.

"Я тебе не скажу",  — застенчиво ответила Беатрис, глядя на брата. Она подошла к водопаду, шагнула под его каскадные воды, а затем вышла обратно, её волосы были мокрыми, а все тело покрыто каплями воды. "Все, что я скажу, это то, что прошло уже более четырех недель",  — сказала она с застенчивой улыбкой.

Лари усмехнулся и посмотрел на свою сестру, которая тоже на несколько секунд зашла под водопад и вышла обратно. "Ну, для меня прошло двадцать семь дней",  — решил поделиться Лари с сестрой, проводя рукой по мокрым волосам.

"Двадцать семь дней?" удивленно спросила Беатрис, когда они выходили из бассейна. "Это значит, что у тебя был секс за день до того, как мы отправились в океанскую прогулку на яхте?"

"Да, я подцепил девушку на курорте накануне вечером",  — объяснил Лари, слегка смущаясь, и вдруг 

почувствовал возбуждение от всех этих разговоров о сексе.

"Ты маленькая шлюшка",  — дразняще сказала Би своему брату и улыбнулась ему. "Для меня это было тридцать три или тридцать четыре дня",  — сказала Би, решив всё-таки рассказать брату. Она подошла к большому камню неподалеку и села.

"Джейсон?" спросил Лари и подошел к сестре, стоя лицом к ней, пока она сидела.

"Да, конечно, это было с Джейсоном",  — сказала Беатрис, бросив на брата строгий взгляд. С кем ещё ей заниматься сексом, если не со своим парнем. "Я тоже очень скучаю по нему",  — добавила она и опустила лицо в ладони, в уголках её глаз показались слезы.

Когда Би прослезилась, она подняла голову и встала на ноги. Она посмотрела в глаза своему младшему брату с расстояния всего в несколько сантиметров, затем обхватила его руками и крепко обняла, прижимаясь своей упругой грудью к его мускулистой груди. Лари ответил на её объятия и крепко обнимал её несколько минут, как вдруг Би что-то почувствовала.

Лари чувствовал себя крайне неловко, когда у него возникла эрекция посреди объятий старшей сестры, которая, казалось, находилась в очень уязвимом состоянии. Он попытался заставить её опуститься, не разрывая объятий, но в итоге его твердый член скользнул в щель между бедрами сестры, а ствол мягко прижался к её половым губам снизу.

Беатрис вырвалась из объятий, почувствовав, как мужское достоинство брата коснулось её интимной области. Лари застыл от смущения, когда сестра потрясенно посмотрела на него, а затем на его член, который все ещё находился между её бедер. Лари затаил дыхание и покраснел, когда сестра посмотрела вниз на его член. Он не мог заставить себя двигаться и смотрел на сестру, как она смотрит на его член.

Беатрис несколько секунд завороженно смотрела на член брата, затем протянула руку и схватила его. Её брат издал вздох, когда она крепче обхватила его ствол и начала оттягивать его от своей киски. Мягкое покалывание охватило Би, когда она осторожно отстранила член брата, проведя кончиком по своей щели. Ощущение того, что член ласкает её киску, вызвало дрожь по всему телу, и, сама того не желая, она издала тихий стон. Она продолжала держать член брата, пока её киска становилась влажной. Кончик его члена едва касался вершины её щели, и от кратковременного восхитительного удовольствия, которое она только что испытала, она потянула член брата обратно к себе и нежно потерла головкой по своим половым губам.

Лари был в полном шоке, глядя вниз. Его старшая сестра схватила его член и терла им свою киску с закрытыми глазами. Она тихо стонала, и Лари не знал, что сказать или сделать. Он просто отдал свой член желанию сестры и молчал, несмотря на извращенное удовольствие, которое он испытывал.

Похоть Беатрис росла, и её киска становилась все более влажной, пока она использовала член брата для своего удовольствия. Все разочарование от того, что она застряла на острове, ожидая спасения и скучая по внешнему миру,  

навалилось на нее, и, не думая об этом, она использовала своего брата, чтобы снять стресс. Некоторое время она продолжала тереть его член о свою вульву, наслаждаясь ощущениями, но через несколько раз тело подсказало ей, что этого недостаточно. Она продолжала тереть член брата о своё капающее женское достоинство, как вдруг, без всякого предупреждения, она прижала жесткий член к своему отверстию любви и медленно ввела член брата в свою священную дырочку.

Лари поднял взгляд на сестру и посмотрел на нее широко раскрытыми глазами, когда она тоже открыла глаза. Она в шоке смотрела на брата, понимая, что натворила, но не могла отвести взгляд, так как длинный член уже прокладывал себе путь вглубь её половой щели.

Они оба издали глубокий, тревожный стон, когда Лари инстинктивно протолкнул свой большой член глубоко внутрь тугого влагалища сестры. Никто из них не мог поверить в происходящее, но удовольствие, которое они испытывали, было слишком велико, чтобы они могли остановиться. Лари, находясь в состоянии эйфорического наслаждения, вытащил свой член из горячей пизды сестры и снова вогнал его в нее, когда она издала громкий стон.

Лари застонал, вгоняя свой член в сестру ещё несколько раз, затем остановился. Он ненадолго вышел из нее, только чтобы заставить её сесть на большой камень позади нее. Как только она это сделала, она раздвинула ему ноги, и он быстро вошел в нее снова, вставляя свой пульсирующий член в райскую щель сестры, и оба они громко застонали.

Би откинулась на прохладный камень и закрыла глаза от удовольствия, наслаждаясь ощущением члена внутри себя, которое она не была уверена, что когда-либо почувствует снова. Она открыла глаза и посмотрела на своего красивого брата, когда он вогнал в нее свой большой член на всю длину, растягивая её киску до стонов.

Лари смотрел вниз на стонущую старшую сестру, пока он накачивал её теплую мягкую киску. Он смотрел вверх на её горячее тело, изучая её красивое лицо, когда она стонала, её великолепные сиськи, когда они подпрыгивали, и её тугую киску, которая жадно заглатывала его член при каждом толчке. Он провел рукой по её гладким бедрам и стал ласкать их, ещё больше раздвигая её ноги.

Лари занимался любовью со своей старшей сестрой к их обоюдному удовольствию. Он вошел в устойчивый ритм, который мог поддерживать некоторое время, продолжая погружать в нее свой большой твердый член. Через несколько минут стоны Би, казалось, ослабли. Тогда Лари убрал свою правую руку с её бедра, провел ею по её кусту, пока не достиг клитора, а затем начал тереть её возбужденный клитор, ускоряя свои толчки в её киску.

Стоны Би стали громче, когда брат начал тереть её клитор большим пальцем, одновременно трахая её сильнее. Её удовольствие усилилось, когда брат стал долбить её киску своим большим твердым членом. Она закрыла глаза и начала стонать громче, приближаясь к кульминации.

Лари продолжал долбить потрясающую киску сестры, пока не почувствовал, что находится 

в нескольких секундах от того, чтобы кончить. Все её тело было покрыто бисером пота, а её крики сексуального экстаза сводили его с ума. Он ещё несколько секунд интенсивно долбил её киску, а затем вытащил член. Он поменял руки, потирая клитор Би левой, а правой быстро поглаживая свой член.

Би смотрела на брата, когда он вытащил из нее свой член и начал дрочить. Он продолжал тереть её клитор левой рукой, пока не остановился. Би тут же взяла себя в руки и начала тереть свой клитор, как сумасшедшая, как раз в тот момент, когда Лари начал стонать.

По всему телу Лари прокатилась волна сексуального удовольствия, когда он достиг оргазма. Он начал издавать гортанные стоны, когда кончал, выплескивая свою сперму на обнаженное тело сестры. Первая струя разлетелась по её животу, попав на нижнюю часть груди, а вторая достигла чуть выше пупка. Лари продолжал поглаживать свой член под его стоны и выпустил ещё четыре или пять порций на красивый куст волосиков лобка сестры.

Пока брат кончал на нее, Беатрис продолжала тереть свой клитор, пока тоже не достигла кульминации. Она издала глубокий стон и закрыла глаза, когда электризующее ощущение охватило её тело. Она почувствовала, что у нее перехватило дыхание, и открыла глаза, увидев, как брат поглаживает свой член, выливая все до последней капли спермы на её куст, пока её оргазм угасал.

Генри вернулся в лагерь с несколькими большими гроздьями винограда и застал там только Амелию. "Где твои брат и сестра?" — спросил он её.

"Они ещё не вернулись",  — ответила она отцу и помогла ему положить виноград, не уронив ни одного.

"Правда? Странно",  — удивился Генри. Водопад был гораздо ближе, чем виноград, а они должны были вернуться раньше него. "Я пойду проверю",  — сказал он дочери спокойным голосом, хотя его немного тревожило, что они ещё не вернулись. Генри поспешно направился к водопаду, оглядываясь по сторонам в поисках следов своих детей и надеясь, что с ними все в порядке. Когда он приблизился к водопаду, он начал слышать человеческие звуки, но не был уверен, что это за звуки. Только когда он подошел ближе, он понял, что слышит женские стоны.

Генри тихо подошел к водопаду, все ещё не совсем понимая, что именно он слышит. Он подошел ближе, пока не заметил две обнаженные фигуры: одна лежала на камне, а другая стояла над ней. Он облегченно вздохнул, увидев, что его дети в безопасности, затем его глаза расширились, когда его дочь издала стон, и он понял, что они делают.

Укрывшись в густых кустах, Генри должен был убедиться, что глаза его не обманывают, и он присел и подошел ближе. Стоны детей становились все громче, пока он тихонько пробирался ближе. Ему удалось укрыться за большим валуном в двадцати метрах от них, и он хорошо видел своих детей и то, что они делали.

Генри выглянул из своего укрытия и не мог поверить своим глазам. Беатрис, его старшая 

дочь, откинулась на высокий камень, широко расставив ноги. Над ней, встав на ноги, стоял его сын. Очень большой член Лари был совершенно твердым, и он вводил его между раздвинутых ног сестры, трахая её. И Лари, и Беатрис, казалось, получали удовольствие, издавая звуки наслаждения.

Генри наблюдал за тем, как его дети занимаются сексом, и не мог отвести глаз от извращенного кровосмесительного акта. Он наблюдал, как стонет его дочь, как на её лице отражается эйфория, как подпрыгивают её красивые круглые сиськи, как растягивается её тугая, увенчанная волосами киска, с радостью принимая большой член брата. Это было одно из самых отвратительных и одновременно одно из самых горячих зрелищ, которые Генри когда-либо видел.

Генри не знал, что делать, так как продолжал подглядывать за тем, как его дети занимаются сексом. Он не знал, должен ли он подойти к ним, остановить их или поговорить с ними, поэтому он просто остался подглядывать. Он наблюдал, как его сын начал теребить клитор сестры и стал сильнее надавливать на её киску под её нарастающие стоны. Генри знал, что ему не следует этого делать, но он просто не мог остановиться. Он опустил руку к своему члену и обнаружил, что тот стал твердым, закрыл его ладонью и начал мастурбировать, глядя на то, как трахаются его дети.

Генри с отвращением к себе наблюдал, как Лари вводит свой член в старшую сестру. Он слушал её громкие эротические стоны, подрачивая себе, и зачарованно наблюдал, как его сын вытащил свой член из дочери и начал подрачивать его, а Би занялась натиранием её клитора. Генри увидел, как его сын начал эякулировать на сестру, покрывая своей спермой её живот и лобок, в то время как Би доводила себя до кульминации.

Он смотрел на покрытый спермой волосы на лобке своей дочери, на её лицо, светящееся от удовольствия, и чувствовал, как его собственный член взрывается. Он подавил звук, который мог вырваться из его рта, и посмотрел на своих детей, когда начал кончать. Генри выпустил неприличное количество спермы на влажную землю, когда мощный оргазм пронзил его зрелое тело. Он был в ужасе от того, что мастурбировал на своих детей, занимающихся сексом, но удовольствие было слишком велико, чтобы заботиться об этом сейчас. Только когда оргазм Генри утих, он почувствовал тревогу. Он понял, как близко он находится от своих детей, и что они могут увидеть его в любую секунду, если начнут возвращаться на пляж. Он оглянулся на них и увидел, что они молча смотрят друг на друга, член Лари стал мягким, а Би все ещё сидит. Генри бросил на них последний взгляд, а затем так тихо и быстро, как только мог, направился обратно в лагерь.

Лари и Беатрис смотрели друг на друга, задыхаясь от осознания развратного сексуального акта. Лари отпустил свой член, когда тот обмяк, и посмотрел вниз на свою покрытую спермой сестру, которая смотрела на него широко 

раскрытыми глазами. Они простояли так более минуты, глядя друг на друга в недоумении, ни один из них не знал, что сказать другому. После долгого и неловкого молчания Би поднялась на ноги, её брат сделал несколько шагов назад.

"Давай вернемся, пока папа или Амелия не пришли посмотреть, почему мы так долго",  — сказала Беатрис своему брату, опуская взгляд на землю, ей было тяжело смотреть на него, и она начала возвращаться.

"Эм, Би",  — нервно сказал Лари и подождал, пока сестра повернется,  — "возможно, ты захочешь... подмыться",  — сказал он, показывая на её живот.

"Вот дерьмо",  — сказала Беатрис, вспомнив, что она вся в сперме брата. Она посмотрела вниз на свой живот и увидела, что сперма брата стекает на её куст волос на лобке, который уже был покрыт многочисленными каплями его спермы. Она быстро шагнула под водопад и смыла всю липкую массу со своего тела, после чего они с братом в мертвой тишине пошли обратно в лагерь.

"Где они?" спросила Амелия отца, когда он вернулся в лагерь один. Он выглядел несколько взволнованным, но она ничего не подумала об этом.

"Я не нашел их",  — заикнулся Генри, быстро соображая, что сказать. "Я не нашел их",  — решил он, решив, что так будет надежнее. Он быстро подошел к костру и начал ухаживать за ним, подбрасывая новые дрова и подкладывая горящие. Через несколько минут они услышали приближающиеся шаги Лари и Би.

"Вот вы где",  — сказала Амелия ругательным тоном, когда появились её брат и сестра. "Куда вы исчезли?" — спросила она их.

"Мы..." начал Лари.

"Решили поискать кокосы",  — решительно вклинилась Би. "Мы увидели несколько на одном из деревьев и попытались спустить их вниз, но они были слишком высоко",  — продолжала она убедительно. И брат, и отец были поражены её быстротой мышления.

"Все в порядке, не волнуйся об этом",  — сказала Амелия своей сестре, купившись на её правдоподобную историю. "У нас здесь ещё достаточно кокосов",  — сказала она, жестом указывая на запасы внутри хижины.

Весь оставшийся день все было невероятно неловко. Лари и Беатрис едва могли разговаривать друг с другом, и каждый раз, когда они, даже случайно, смотрели на открытую промежность друг друга, они тут же отводили взгляд. Амелия не замечала этого, но их отец замечал.

Генри тоже чувствовал себя неловко, глядя на своего сына и старшую дочь. Он старался вести себя непринужденно, и дети не замечали ничего необычного в его поведении, но он продолжал смотреть на Лари и Би, не в силах выкинуть из головы образ их прижавшихся друг к другу тел в сексе между ними.

Когда на остров опустилась темнота и все четверо отправились в хижину, чтобы немного отдохнуть, Генри заметил, что Би ждет, пока все займут свои места. Только когда все улеглись, она присоединилась к ним, улегшись как можно дальше от брата.

Генри лежал между своими девушками, и в голове у него проносились мысли о том, чему он стал свидетелем прошедшего дня. Он все ещё не был уверен,  

стоит ли ему говорить с Би или Лари о том, что он видел, как они делали, но по тому, как они вели себя весь оставшийся день, он решил, что это был их первый раз, и надеялся, что и последний.

На следующий день они проснулись в теплый солнечный день. Пока семья умывалась, завтракала и занималась своими обычными утренними делами, между Лари и Беатрис все ещё сохранялась неловкость. Полноценный ночной сон не помог им справиться с тем, что у них был секс, и они продолжали краснеть и отводить глаза каждый раз, когда сталкивались друг с другом.

Когда солнце стояло высоко в небе, Беатрис давала своей младшей сестре очередной урок йоги. Их отец сидел в тени в нескольких метрах от них, пытаясь соорудить примитивную рыболовную ловушку, а Лари объявил, что собирается исследовать остров и поискать фруктовые деревья, которые они могли пропустить. На самом деле он просто не хотел находиться рядом с сестрой, особенно когда она занималась йогой.

Амелия и Беатрис продолжали заниматься, сменяя друг друга в разных позах, пока Беатрис не решила искупаться в океане и не оставила сестру заниматься дальше.

"Как тебе это?" спросила Амелия у сестры через двадцать минут, когда та вышла из воды. Она показала ей позу, которую отрабатывала, и сестра не выглядела впечатленной.

"Лучше",  — сказала Би своей младшей сестре,  — "но все равно недостаточно",  — добавила она. "Вот",  — сказала она и взяла ногу сестры, потянув её дальше вверх. "Тебе нужно постараться растянуть её ещё больше",  — сказала она, помогая ей поднять ногу выше. "Продолжай тренироваться, и у тебя получится",  — добавила она и игриво шлепнула сестру по попе, отчего та подпрыгнула и захихикала. "Я пойду умоюсь в водопаде",  — сказала она и скрылась за деревьями, оставив сестру продолжать заниматься.

Амелия продолжала заниматься, меняя позы и пытаясь делать то, чему учила её сестра. Она старалась делать все правильно, но у нее не все получалось.

"Эй, папа",  — позвала Амелия отца, пытаясь принять определенную позу, но каждый раз теряя равновесие.

"Да, милая?" — ответил её отец, оторвавшись от своего проекта.

"Ты можешь помочь мне на секунду?" — спросила она.

"Да, наверное",  — сказал он и поднялся, подойдя к дочери. "В чем тебе нужна помощь?" — спросил он, стоя рядом с дочерью.

"Есть несколько поз йоги, которые я пытаюсь сделать, но никак не могу",  — сказала Амелия отцу, вставая в одну из легких поз.

"Я не уверен, чем могу помочь",  — ответил Генри и посмотрел на дочь, когда она вытянула руки над головой.

"Мне просто нужен кто-то для поддержки и чтобы помочь растянуть меня в некоторых позах",  — сказала Амелия отцу, опуская руки вниз.

"Хорошо",  — сказал Генри осторожным тоном,  — "просто скажи мне, что делать",  — добавил он. Он не был уверен, насколько это уместно, но это казалось безобидным.

"Отлично",  — сказала Амелия, широко улыбаясь отцу,  — "просто стой позади меня и смотри, я скажу тебе, когда мне понадобится твоя помощь",  — сказала Амелия отцу, и он пошел позади нее. Для своего первого упражнения с 

помощью отца Амелия решила начать с более простой позы, с которой у нее были проблемы. Она встала прямо, подняла ногу в сторону, стараясь держать её прямо, а затем попыталась ухватиться за пальцы. Она попробовала сделать это несколько раз самостоятельно, но каждый раз теряла равновесие и падала.

Генри стоял позади дочери, пока она тренировалась. Его взгляд был прикован к её сочной загорелой попке, но каждый раз он заставлял себя быстро отводить глаза, пытаясь сосредоточиться на её упражнении.

"Папа, мне нужно, чтобы ты держал меня для поддержки",  — разочарованно сказала Амелия отцу.

Хорошо, что ты имеешь в виду, говоря "подержать тебя"? спросил Генри, снова отводя взгляд от прекрасного крестца своей дочери.

"Просто возьми меня за талию",  — сказала она отцу и подождала, пока не почувствовала его сильные ладони на своей коже.

"Вот так?" спросил Генри у дочери, обнимая её сзади.

"Именно",  — ответила Амелия и продолжила попытки. Когда отец держал её, она легко подняла ногу и смогла ухватиться за пальцы. Она немного покачнулась, но, восстановив равновесие, попыталась полностью выпрямить ногу. "Папа, мне нужно, чтобы ты помог мне выпрямить ногу",  — сказала Амелия после нескольких собственных попыток.

Генри дал дочери ещё несколько секунд, чтобы убедиться, что она уравновешена, а затем перешел к её ноге. Он положил руку под её икру, другую руку на мягкое бедро и медленно надавливал, пока нога не выпрямилась. Он держал руку на ней ещё несколько секунд и только потом отпустил, оставив её стоять в идеальной позе.

Амелия оставалась в этой позе ещё минуту, затем опустила ногу и восхищенно захлопала в ладоши. "Это было здорово",  — весело сказала она и немного потрясла руками и ногами, чтобы освободиться. "Хорошо, следующий",  — сказала она, повернувшись лицом к отцу, и выпрямилась. Затем она склонилась и потянулась к пальцам ног, сложив своё тело пополам. "Папа, теперь я хочу, чтобы ты встал позади меня и оттолкнулся, прижав меня к ногам сверху",  — сказала Амелия своему отцу.

"Ты уверена, милая?" спросил Генри у своей дочери, когда её попка зависла рядом с ним. Ему казалось, что он понимает, о чем просит дочь, но это поставит их в неловкое положение.

"Да, папа, не беспокойся об этом",  — сказала Амелия, с нетерпением ожидая завершения очередного упражнения.

Генри занял своё место позади дочери и посмотрел на нее сверху вниз. Он прижал свои ноги к её ногам и положил руки на её голую спину, слегка надавливая.

"Папа, это слишком высоко",  — сказала Амелия отцу, когда он начал. "Положи руки чуть ниже моей шеи",  — сказала Амелия, пытаясь сохранить положение.

"Да, хорошо",  — сказал Генри своей дочери и опустил руки ниже. Не было никакой возможности сделать это, не согнув спину, и когда он это сделал, ему пришлось прижаться телом к дочери, в результате чего он вдавил свой вялый член в её попку.

"Да, папа, это здорово",  — смогла сказать Амелия, когда отец подтолкнул её в нужное положение. Амелия была так сосредоточена на растяжке, что едва почувствовала прикосновение члена 

отца. Они простояли так почти минуту, прежде чем Генри отпустил их, и они оба вышли на воздух. Они оба были красными от упражнений и задыхались.

"Это было действительно хорошо",  — радостно сказала Амелия,  — "следующий...".

"Больше не надо",  — прервал её отец,  — "для меня этого достаточно",  — сказал он, задыхаясь от напряжения. Он также почувствовал, что сильно возбудился в последний раз, и хотел на этом остановиться.

"Тогда ещё один",  — сказала Амелия своему отцу и посмотрела на него умоляющим взглядом. "Пожалуйста?" — добавила она, изобразив свою самую милую улыбку, и её отец не смог отказать и согласился ещё на одно. "Последнее упражнение требует большой гибкости, а я ещё не готова, поэтому мне нужна твоя помощь, чтобы растянуть меня",  — сказала Амелия отцу и села на теплый песок. Она сложила колени и обняла их, пока отец смотрел на нее сверху вниз. Она вдруг поняла, насколько неловкой будет эта поза, но после того, как отец с трудом согласился ещё на одну, она не хотела отталкивать его помощь и решила продолжить. "Папа, просто встань передо мной на колени",  — сказала Амелия отцу и наблюдала, как он это делает.

Генри смотрел на свою дочь, которая сидела на песке, сложив ноги, спрятав за ними свою красивую грудь. Амелия застенчиво посмотрела на него, когда он опустился перед ней на колени. Она подождала, пока он останется неподвижным, и взялась обеими руками за свои лодыжки. Она бросила на отца ещё один застенчивый взгляд, слегка покраснела и начала раздвигать ноги.

Генрих изумленно смотрел, как его дочь медленно раздвигает ноги, её грудь и вульва снова стали видны, так как она продолжала раздвигать ноги все шире. Генрих вдруг понял, какая это поза, так как он видел, как она практиковала её с сестрой ранее в тот день. Он также вспомнил, как сестра помогала ей в этом упражнении, и вдруг вспомнил Лиама и Беатрис и то, чем они занимались вчера.

"Папа, ты можешь помочь мне сделать растяжку?" спросила Амелия, перекатываясь на спину. Она крепко обхватила лодыжки и раздвинула ноги так далеко, как только могла. Ей было немного неловко от того, что она демонстрирует отцу свою голую киску.

Генрих терялся в догадках, когда его младшая дочь просила его о помощи, находясь в такой откровенной позе. Он посмотрел на её милое личико, затем на упругие сиськи и вниз, к её соблазнительному влагалищу. Её нынешнее положение слегка раздвигало половые губы и открывало её идеальную розовую киску. Он почувствовал, как его член начал подрагивать, и прежде чем его дочь заметила это, он положил руки на её колени и начал раздвигать их ещё дальше.

"Медленнее, папочка",  — простонала Амелия, чувствуя, как её мышцы растягиваются, выходя за пределы зоны комфорта, когда отец медленно надавливал на них. "Остановись на секунду!" — сказала она отцу, морщась от того, что её бедра начали гореть. Пока Амелия держала растяжку, её взгляд блуждал по члену отца. Казалось, он стал немного твердым, но 

Амелия не стала зацикливаться на этом и попросила отца продолжать.

Генри опустил руки к изящным бедрам дочери, когда она попросила его продолжать растягивать её ноги. Толкаться становилось неудобно, и Генри пришлось изменить положение, когда он продолжил. Он выпрямился, возвышаясь над ней, и переместил руки чуть выше её колен, пытаясь растянуть её в коленях. Когда Генри делал это, он никак не мог предотвратить это, и его твердеющий член коснулся киски дочери.

Амелия почувствовала, как что-то прикасается к её открытой интимной зоне, когда отец растягивал её ноги до предела. Она подняла голову и с удивлением увидела, что почти полностью эрегированный член отца упирается в её вульву. Как бы ни было странно, что член её собственного отца касается её там, внизу, после более чем месяца без секса, этого было достаточно, чтобы она намокла. Она продолжала смотреть на эрекцию отца, восхищаясь размером его мужского достоинства, пока он продолжал раздвигать её ноги.

Только через несколько секунд Генри понял, что его дочь больше не обращает внимания на упражнение. Он уже собирался отругать её, когда проследил за тем, как она опустила руки. Только тогда он заметил, что его член не только твердый, но и лежит ровно на её киске. Генри тут же отпустил ноги дочери и застыл на месте, так как они оказались в этой явно неподходящей для отца и дочери позе.

Амелия оправилась от растяжения и положила ноги на песок, согнув колени. Её отец все ещё стоял на коленях между её ног, и его твердый член теперь касался её пупка, он медленно начал двигаться назад.

Генри медленно двигался назад, проводя кончиком своего твердого члена по лобковому бугорку дочери, пытаясь отодвинуть его. Как бы ему ни было противно, Генри не мог отрицать, как приятно проводить членом по вульве дочери. Когда кончик члена Генри достиг щели Амелии, по его позвоночнику пробежала дрожь. Все, что ему нужно было сделать, это отодвинуться ещё на четверть дюйма и встать, чтобы эта извращенная тренировка закончилась, но он этого не сделал. Когда кончик его эрегированного члена коснулся губ влагалища дочери, она издала слабый стон, и Генри потерял контроль над собой. Он чувствовал, как её пизда дразнит его член, умоляет о нем, и прежде чем он смог осознать, что делает, он обнаружил, что прижимает головку своего члена к её отверстию. Он чувствовал, что его дочь мокрая, она хотела этого, и, не задумываясь, он протолкнул свой член внутрь, проникая в теплую тугую пизду дочери.

Хныкающий стон сорвался с губ Амелии, когда отец проник в её интимное отверстие. Первым, что она почувствовала, был полный шок, за которым вскоре последовало невероятное удовольствие. Она не могла поверить, что это происходит, и, посмотрев вниз, увидела, как член отца проникает в нее.

Когда его член глубоко погрузился в младшую дочь, Генри немного пришел в себя. Он поднял глаза на лицо дочери и, не увидев на нем ни 

малейшего сопротивления, скользнул руками по её гладким бедрам и начал толкаться, вводя и выводя свой член из её идеальной щели.

Амелия издала глубокий стон, когда отец начал трахать её. Она закрыла глаза и расслабилась, предлагая отцу свою драгоценность. Удивительное удовольствие охватило её, когда он начал ритмично вводить в нее свой член. Она чувствовала, как волна тепла обнимает её с каждым толчком бедер отца, его твердый ствол скользил по её киске, растягивая и растирая её в бесконечном наслаждении.

"О боже, папа!" Амелия застонала от интенсивного сексуального удовольствия. Она убрала руки в стороны и оперлась на локти, приподняв туловище. Она посмотрела на отца, его взгляд был сосредоточен на её киске, а он продолжал долбить её своим большим твердым членом, оскверняя свою дочь, пока их тела соединялись в неземном удовольствии.

Амелия и Генри потеряли себя в кровосмесительном акте, возносясь в новый мир наслаждения. Амелия лежала на спине на теплом песке, жадно принимая мужское достоинство отца в себя с каждым толчком, который он с такой готовностью делал в ней. Они искренне стонали, когда их развратный акт продолжался, женское достоинство Амелии растягивалось отцовским членом, одновременно сжимаясь вокруг него.

Они продолжали это в течение нескольких минут, стонали и охали на теплом песке, когда их обнаженные тела сливались в самом непристойном виде. Вдруг они услышали движение из кустов.

Звук вывел Генри и Амелию из сексуального транса, в котором они находились, и они оба остановились, чтобы прислушаться. Член Генри все ещё находился в его дочери, когда шелестящий звук превратился в отчетливые шаги, а через несколько секунд фигура Беатрис появилась между деревьями возле хижины, всего в метре от них.

Тревога охватила их обоих, как только они заметили Беатрис. Генри вытащил свой пульсирующий член из киски дочери так быстро, как только мог. Он перекатился на бок, лег на живот, упершись эрекцией в теплый песок, и закрыл глаза, притворяясь спящим. Рядом с ним Амелия взялась за ноги и попыталась раздвинуть их как можно шире, делая позу, в которой ей помогал отец, пока все не сошло с ума.

"Эй, неплохо",  — сказала Беатриса сестре, подойдя к ней,  — "У тебя почти получилось",  — добавила она и встала на колени между ног сестры. Она схватила её за бедра и осторожно растянула ещё немного, не зная, что несколько минут назад её отец был на том же месте.

Через несколько минут, когда Би лежала на животе, принимая солнечные ванны, Генри почувствовал, что можно встать. Его член все ещё был твердым и пульсировал, когда он встал, не обращая внимания на дочерей. Он пошел к океану и спрятался от посторонних глаз за большим валуном. Оказавшись там, он с нетерпением обхватил рукой свой твердый член и начал поглаживать его пульсирующую эрекцию. Его тошнило от того, что Амелия и он только что сделали, но он не мог перестать думать об этом, дико мастурбируя. Ему не потребовалось много времени, чтобы кончить,  

и он издал глубокий стон удовольствия, когда выплеснул огромную струю на мокрый песок у своих ног.

В отличие от неловкости Лари и Беатрис после того, что они сделали, Генри и Амелия вели себя как ни в чем не бывало. Они продолжали разговаривать и смотреть друг на друга одинаково, и в ночь после случившегося они без проблем спали рядом друг с другом в хижине.

Хотя она вела себя так, будто между ней и её отцом ничего не произошло, с Амелией все же кое-что случилось. После того как ей напомнили, что такое большой твердый член внутри нее, она стала возбуждаться гораздо чаще. Она видела, как её брат занимается спортом, как её отец гуляет или просто думала о том, что они делают, и возбуждалась. Тогда она уходила одна и мастурбировала до тех пор, пока не получала разрядку, которой так жаждало её тело.

•  •  •

Через три дня после того, как Амелия и её отец совершили немыслимое, она лежала на песке рядом с дремлющим Лари. Её отец и сестра пошли за водой и виноградом, а она просто сидела и наслаждалась солнцем. Неловкость между Лари и Би постепенно проходила, и он наслаждался послеобеденным сном, пока тропическое солнце целовало его тело.

Амелия лежала на спине рядом с братом и смотрела на безоблачное небо, погрузившись в свои мысли. Лари лежал на боку, лицом к ней, и спал. Они продолжали лениво лежать так несколько минут, когда Лари, все ещё спящий, перевернулся на спину.

Взгляд Амелии переместился на член брата, который теперь был на виду, и она с восхищением посмотрела на него. Даже в мягком состоянии он был впечатляющим, и она почувствовала, что возбуждается, глядя на него, лежащий на животе Лари. Амелия вспомнила о члене отца внутри себя, пока продолжала смотреть на брата, и, не думая о том, что делает, протянула руку и осторожно взяла мужское достоинство брата. Осознав, что она сделала, она быстро подняла взгляд на лицо брата, чтобы убедиться, что он все ещё спит. Она крепко обхватила его, наслаждаясь ощущением члена брата в своей руке, а затем начала осторожно поглаживать его, желая увидеть всю его длину.

Амелия чувствовала, как член Лари становится твердым в её руке, когда она подергивала его ствол. Она становилась все более влажной по мере того, как её брат становился все тверже, и через несколько минут она уже держала в руках его твердый член с благоговением. Он был больше отцовского почти на пять сантиметров, и она помнила, как глубоко его член входил в нее. Она могла только представить, насколько глубоко зайдет член её брата. Амелия пробралась рукой к своей киске и начала играть с ней, продолжая поглаживать член брата по всей длине. Она несколько раз погладила свой клитор, затем просунула палец в свою влажную киску и издала небольшой стон, продолжая поглаживать эрекцию брата, получая от этого удовольствие.

Лари почувствовал очень приятные ощущения, когда 

очнулся от сна. Сначала он был ещё сонным и не знал, что это такое, просто ему было приятно. Он расслабился, когда приятное ощущение охватило его. Он уже не спал, но ещё не проснулся. Когда он открыл глаза, то наконец понял, что это было за ощущение. Его сестра дрочила его твердый член, видимо, доставляя удовольствие и себе. Она была так сосредоточена на его члене, что даже не заметила, как он проснулся. Лари молчал и позволял сестре продолжать, наслаждаясь её мягкой рукой, поглаживающей весь ствол, и стискивал зубы, когда удовольствие нарастало. Сама того не замечая, Амелия начала двигаться немного быстрее, и это было невероятное ощущение. Лари слушал нежные стоны, срывающиеся с губ сестры, и чувствовал приближение разрядки.

Хотя это не было её первоначальным намерением, после того, как она дрочила брату несколько минут, она захотела заставить его кончить. Она немного волновалась, что он может проснуться, но желание увидеть, как он кончает, было сильнее. Она чувствовала, как пульсирует его ствол в её руке, и знала, что пройдет совсем немного времени, прежде чем он начнет кончать. Она остановилась на секунду, чтобы сплюнуть в руку, а затем вернула её к его члену, сосредоточившись на стимулировании головки своей скользкой рукой. Амелия перестала ласкать себя и сосредоточилась на том, чтобы брат кончил. Его тело было неподвижным и расслабленным, и она была уверена, что он спит, пока она поглаживала его немного быстрее. Она продолжала дрочить ему ещё минуту, пока он наконец не кончил.

Лари старался не шуметь, когда первая волна наслаждения накрыла его, и он начал эякулировать. Он наблюдал за своим членом, который начал выбрасывать сперму на низ живота, а мягкая рука сестры подталкивала его и вызывала новые волны удовольствия в его теле. Лари удавалось молчать, пока Амелия дрочила его член во время оргазма, но когда последние волны пронеслись по его телу, удовольствие было слишком велико, и Лари непроизвольно издал глубокий стон.

Амелия быстро повернула голову, услышав стон брата, и покраснела, заметив, что он очнулся. Её рука все ещё была на члене брата, а он смотрел прямо на нее с непонятным выражением лица. "Прости",  — пробормотала Амелия, краснея. Она отпустила член брата и быстро встала, уходя в сторону океана.

Весь оставшийся день Амелия почти не разговаривала с Лари. Ей было слишком стыдно за свой поступок, и она не знала, что ему сказать. После наступления темноты, когда они легли спать в хижине, к удивлению Амелии, Лари занял место рядом с ней. С другой стороны от него была Би, а их отец расположился рядом с ней на противоположной стороне.

Через некоторое время после того, как Амелия заснула, она проснулась от того, что рука брата ласкала её талию. Он прижимал её к себе, её голова лежала на его левой руке, а он проводил рукой по её боку. По её позвоночнику пробежала приятная дрожь, когда он провел рукой по 

её нежной коже. Он провел рукой по её боку, затем скользнул по ней и потянулся к её груди, схватив одну из них.

Амелия молчала, пока брат нежно ласкал её сиськи, явно зная, что он делает. Он играл с её сиськами несколько минут, сжимая их и играя с её твердеющими сосками, что чрезвычайно возбудило Амелию. Закончив играть с её грудью, Лари провел рукой вниз по телу Амелии. Он скользнул по её животу, по короткому кустику и к её теплой киске. Она тяжело дышала, когда её брат положил свою теплую руку на её интимную область. Её сердце колотилось в груди, и она отдала своё женское естество в руки брата. Сначала он провел большим пальцем по её щели, делая её все более влажной, затем кончиками среднего и указательного пальцев провел по внутренним половым губам, вызвав у нее стон.

Лари перестал трогать её киску и медленно вытащил руку из-под нее. Амелия была уверена, что взорвала его и он вот-вот остановится. Она была так возбуждена, что хотела, чтобы он продолжал. Вместо того чтобы остановиться, Лари потянул левую руку назад, пока её голова не уперлась в его запястье, а затем, к удивлению Амелии, закрыл ей рот ладонью.

"Это просто чтобы ты никого не разбудила",  — прошептал Лари ей на ухо, продолжая тереть её киску. "Я хотел отплатить тебе за то, что ты сделала раньше",  — добавил он и нежно надавил большим пальцем на её возбужденный клитор, заставив её застонать в ладонь. Лари немного подразнил её клитор кончиком большого пальца, затем опустил руку ниже и ввел средний палец в мокрую киску сестры.

Амелия закрыла глаза и наслаждалась ощущениями, когда её брат начал ласкать её пальцами. Он начал со среднего пальца, вводя и выводя его из её мокрой пизды. Она чувствовала, что член брата стал совсем твердым и прижимается к её попке, и это ещё больше заводило её. Она старалась не шуметь, пока младший брат вводил ещё один палец в её дырочку. Он начал надрачивать её киску средним и указательным пальцами, доставляя ей все новые и новые уровни удовольствия, когда он снова и снова вводил свои пальцы так глубоко в её дырочку, как только мог. Амелия хныкала в его руку, когда он делал это, и как только он начал тереть её клитор большим пальцем, продолжая держать пальцы внутри нее, она взорвалась.

Амелия стиснула зубы изо всех сил и закрыла глаза, когда начался оргазм. Она чувствовала, как брат плотнее прижимается к её телу, когда оно начало дрожать от удовольствия. Она опустила руку между ног и положила её на руку брата, чтобы не дать ему стимулировать её клитор, пока её бедра содрогались от сексуального экстаза. Она замерла, когда эйфорические волны медленно угасли, и она осталась горячей и потной в объятиях брата. Когда её оргазм полностью угас, она убрала его руку от своего рта и позволила ему оттянуть 

её назад.

На следующее утро Лари проснулся первым, и когда остальные члены его семьи начали открывать глаза, он помчался к океану, чтобы искупаться. Его член был настолько твердым, что пульсировал, а руки были покрыты запахом сексуальных соков его сестры. Он быстро справился с обеими проблемами и вернулся как раз в тот момент, когда его отец и сестры поднимались на ноги.

"Не рановато ли для купания?" спросила Беатрис сонным голосом и посмотрела на своего мокрого брата, когда он присоединился к ним, его член ещё не был полностью мягким.

"О чем ты говоришь?" сказал Лари, проводя обеими руками по своей мокрой гриве,  — "Это было так освежающе. Тебе стоит попробовать",  — добавил он.

"Нет, спасибо, для меня ещё слишком рано",  — сказала Би, закончив обсуждение, и они все отправились на утреннюю прогулку к водопаду.

Вернувшись, они добавили дров в костер и скромно позавтракали виноградом и кокосом. После завтрака все занялись ремонтом убежища. Дождя не было уже несколько дней, так что реальных повреждений не было, но они не хотели испытывать его во время шторма и потратили час времени на то, чтобы подтянуть балки, положить свежий слой на крышу и углубить траншеи для воды, которые они сделали вокруг него. После этого они искупались в океане и расслабились на золотом пляже.

Позже в тот же день Амелия вышла из океана после очередного купания и присоединилась к своей семье. Беатрис занималась легкой йогой, Лари делал сидячие упражнения, а Генри снова пытался сделать из кучи палок, камней и листьев ловушку для рыбы.

"Кажется, у нас заканчивается виноград",  — сказала Амелия, когда подошла к ним. "Пойду принесу немного",  — объявила она. "Лари, хочешь присоединиться ко мне?" — бесстрастно спросила она.

Лари сделал паузу в своих упражнениях и посмотрел на сестру. "Конечно, только дай мне закончить здесь",  — сказал он и продолжил, пока не закончил свой комплекс. Он поднялся на ноги и присоединился к сестре, когда они начали идти к северной части острова, где рос виноград.

"Ты не хочешь рассказать мне, что это было прошлой ночью?" сердитым тоном спросила Амелия своего брата, как только убедилась, что отец и сестра не слышат их.

"Эй, ты сам начала",  — непринужденно ответил Лари и пожал плечами.

"Начала?" переспросила Амелия.

"Да, или ты забыла о том, как разбудила меня от послеобеденного сна?" сказал Лари.

"Но папа и Би были рядом с нами. Они могли слышать",  — продолжила Амелия, её голос стал спокойнее.

"Я убедился, что они спят, и помог тебе чтобы ты не шумела. Но ты тот, кто начал это, так что, может быть, мне стоит спросить тебя, о чем был вчерашний разговор на пляже?" Лари ответил с неприятной улыбкой.

"Заткнись",  — сказала Амелия и немного посмеялась над тем, как её брат перевел стрелки на нее.

"Нет, серьезно",  — продолжил Лари,  — "я дремлю на пляже и просыпаюсь от того, что моя сестра дрочит мне, какого хрена?".

"Да, извини за это",  — сказала Амелия и покраснела.

"Может, объяснишь?" спросил Лари.

"Я не знаю,  — нервно начала 

говорить Амелия,  — мы здесь уже почти месяц, и, наверное, я немного растерялась. Ты повернулся во сне, и когда я увидела твой... член, это меня немного... возбудило. Не успела я опомниться, как уже дрочила тебе. Прости".

"Я понимаю",  — сочувственно сказал Лари,  — "и не то чтобы мне это не понравилось",  — добавил он.

"Правда, тебе понравилось?" сказала Амелия, почти с отвращением.

"Я хотел сказать,  — нервно начал говорить Лари,  — что мне было приятно. Если это не было очевидно из... эм... концовки. Кроме того, ты не выглядела так, будто тебе было так уж плохо прошлой ночью",  — ответил Лари. От всех этих разговоров у него начинало потихоньку подниматься настроение.

"Да, наверное, ты прав",  — сказала Амелия пораженным тоном. "Я должна признать, что ты был удивительно хорош в этом. Где ты научился... так ублажать девушек?" робко спросила Амелия у брата.

"Ничего особенного",  — сказал Лари уверенным тоном,  — "ты бы видела, что я могу делать языком",  — высокомерно добавил он.

"Боже мой, ты такой противный",  — сказала Амелия, но не смогла удержаться от смеха над словами брата. Несмотря на то, что она сказала, мысль о языке брата между её ног всплыла в её голове, и она не могла отрицать, что это возбуждает её, особенно когда она увидела, что он напрягся рядом с ней.

К тому времени, когда они добрались до первой лозы с виноградом, Лари был полностью твердым, его эрегированный член указывал путь. Амелия украдкой поглядывала на него, все ещё удивляясь тому, какой большой член у её брата. Лари и Амелия начали осторожно собирать спелые гроздья винограда и класть их на большой тропический лист, который они подобрали по дороге.

"Извини",  — смущенно сказал Лари после того, как, не обратив внимания, повернулся и ткнулся своим твердым членом в живот сестры.

"Может быть, ты хочешь позаботиться об этом?" сказала Амелия, жестом указывая на его эрекцию.

"Может быть. Хочешь помочь мне?" спросил Лари, в основном шутя.

"Серьезно?" спросила Амелия, не уверенная, шутит её брат или нет. В ответ Лари просто посмотрел на нее и пожал плечами. "Ладно",  — сказала Амелия после паузы.

"Правда?" удивленно сказал Лари. На самом деле он не хотел этого, но он был слишком возбужден, чтобы отказаться от рукоблудия, даже если оно будет от его сестры.

"Да,  — сказала Амелия,  — думаю, я должна тебе сделать это как следует после того, что я сделала вчера. А теперь ложись". Амелия приказала брату и смотрела, как он ложится на землю. "Не так близко к винограду",  — сказала она брату, и когда он отошел на несколько метров в сторону, она села рядом с ним.

Амелия посмотрела на лицо брата, затем повернулась к его члену и схватила его, заставив его застонать. Она провела рукой по его члену несколько раз, поглаживая его по всей длине, затем отпустила руку. Она сплюнула в руку, затем снова обернула её вокруг его ствола и продолжила поглаживать его.

Лари сказал "О, ничего себе" и начал тяжело дышать, пока его сестра скользила рукой 

вверх и вниз по его члену. Она начала медленно, скользя рукой от основания вверх. Каждый раз она поворачивала руку вокруг головки, заставляя брата стонать, а затем снова опускала её вниз. После нескольких движений Амелия поднесла другую руку к его яйцам и начала играть с ними, одновременно ускоряя темп движений.

"У тебя очень красивый член",  — сказала Амелия брату, лаская его,  — "Я никогда не знала, что он такой большой у тебя",  — добавила она, когда Лари испустил неглубокий вздох.

"Спасибо",  — пробормотал Лари и издал легкий стон, когда Амелия начала двигаться ещё быстрее, быстро подергивая его эрегированное мужское достоинство, сосредоточившись в основном на головке. Он смотрел на свою бесспорно горячую обнаженную сестру, её прекрасные груди покачивались, когда она дрочила ему с растущим удовольствием. Её проворная рука крепче обхватила его ствол, и Лари поднял взгляд от её вульвы, чувствуя приближение оргазма. "О, черт, я сейчас кончу". простонал Лари, когда его тело напряглось. Через несколько секунд Лари взорвался в руках сестры с громким стоном.

Амелия наклонила член брата вперед и поглаживала его, пока он начал эякулировать, заставляя его стонать и охать. Он закрыл глаза от удовольствия, когда его сперма вылилась на землю между его ног. Амелия продолжала гладить его во время оргазма, собирая каждую капельку спермы и наблюдая, как она вытекает и капает из члена её брата, пока ничего не осталось, и она отпустила его член.

"Это было так приятно",  — сказал Лари, когда его обессиленный член начал ослабевать. Он видел, что его сестра смущена, и надеялся, что она попросит его оказать ответную услугу, но она не попросила, а просто поднялась на ноги и посмотрела на его уменьшающееся мужское достоинство.

"Я рада, только не привыкай к этому",  — сказала Амелия своему младшему брату. Она была очень возбуждена, но старалась не показывать этого. Она уже зашла слишком далеко со своим братом, и ей даже не хотелось думать о том, что произошло с её отцом. "А теперь вставай",  — сказала она Лари, который сидел на земле,  — "нам нужно больше винограда".

Беатрис продолжала заниматься йогой ещё несколько минут после того, как её брат и сестра ушли за виноградом, а затем решила остановиться и присесть рядом с отцом. "Как успехи?" — спросила она отца, глядя на его текущую попытку.

"Не очень хорошо, как видишь",  — ответил Генри, пытаясь связать несколько палок с длинным листом.

"Ты хочешь передохнуть и пойти со мной к водопаду?" спросила Би у своего отца, который выглядел очень нуждающимся в отдыхе.

"Да, хорошо",  — сказал Генри и аккуратно отложил свою работу в сторону. Они поднялись на ноги и, подложив в огонь немного дров, направились к водопаду. По дороге они вели легкую беседу, не говоря ни о чем конкретном, пока не добрались до места. Там они вошли в прохладную воду и присели, чтобы попить. Генри остался на мелководье и наблюдал, как Би погружается под каскадный водопад, омывая своё обнаженное тело. В его голове 

проносились мысли о доме, пока он смотрел, как его прекрасная дочь купается в водопаде. Он смотрел, как прозрачные воды омывают её, скользят по её мокрым темным волосам, когда она проводит по ним руками, стекают по её упругим округлым грудям и плоскому животу, по темному кусту и вниз по длинным загорелым ногам.

"Ух ты, это было освежающе",  — сказала Би, выходя из-под водопада и подходя к отцу, вытирая глаза от воды. Вытерев последние капли воды из глаз, Би открыла их и сразу заметила, что член её отца твердый.

Генри слегка покраснел, заметив, что его старшая дочь смотрит на его эрекцию члена. Это был не первый раз, когда она видела его твердым с момента прибытия на остров, но каждый раз, когда это происходило, он чувствовал себя неловко, зная, что не должен испытывать эрекцию, видя своих дочерей обнаженными.

"Я говорил тебе, как сильно ты похожа на свою мать, когда она была молода?" честно сказал Генри, пытаясь найти оправдание тому, почему он возбуждается от одного взгляда на нее.

"Правда?" Беатрис подняла взгляд, чтобы встретиться с глазами отца: "Потому что я чувствую, что старею",  — сказала она немного подавленно.

"Старею?" Генри сказал, не веря своим ушам: "У тебя ещё много лет, пока ты не сможешь назвать себя старой". добавил Генри, глядя на её великолепное тело. "Посмотри на себя, посмотри на эти..." продолжал Генри и схватил левую грудь дочери, ненадолго сжав её упругий круглый шар.

"Папа?" потрясенно воскликнула Беатрис и сделала шаг в сторону от отца, прикрывая грудь руками. "Я не могу поверить, что ты только что сделал это",  — сказала Беатрис отцу и посмотрела на него с весельем. Она была определенно удивлена его поступком, но не сердилась.

"Извини,  — сказал Генри дочери,  — я просто хотел показать тебе, что у тебя горячее молодое тело. Перестань нести чушь о том, что ты стареешь",  — сказал Генри и улыбнулся дочери. После того, как они так долго были обнаженными вместе и спали рядом друг с другом каждую ночь, Генри действительно не считал, что хватать за грудь свою старшую дочь — это большое дело, особенно после того, что он делал со своей младшей дочерью.

"Ты действительно думаешь, что у меня горячее молодое тело?" сказала Беатрис и опустила руки, сделав шаг вперед к своему отцу.

"Конечно, милая",  — сказал Генри, оглядывая её тело сверху вниз. Когда он снова поднял взгляд на её лицо, на нем появилось скептическое выражение. "Ты не веришь мне, хорошо, хочешь, я покажу тебе?" спросил Генри и посмотрел на свою дочь, которая настороженно кивнула. "Давай начнем с этих",  — сказал Генри, снова взяв грудь дочери и нежно сжав её, на этот раз она не уклонилась. "Они такие круглые и упругие, они определенно не похожи на груди старой женщины",  — сказал Генри, лаская сиськи дочери.

Беатрис дернулась от легкой неловкости, когда отец сжал её грудь. Она чувствовала себя немного лучше, и, не желая признавать это, отец ласкал её 

грудь, и ей было приятно.

Генри посмотрел на свою дочь, которая все ещё не выглядела убежденной. "Мне продолжать?" — спросил он, и Би снова кивнула. Он придвинулся к ней сзади и положил руки ей на плечи, глядя на её заднюю часть. "Как насчет этого?" сказал Генри и провел рукой по гладкой спине дочери. Он положил её на голый живот и крепко сжал его. "Я никогда не видел женщину с такой задницей",  — сказал Генри и засмеялся, услышав смех дочери. Он отпустил упругую задницу дочери и вернулся к ней лицом. "Теперь ты мне веришь?" — спросил он с веселой улыбкой.

"Нет",  — ответила Би с улыбкой и издала милый смешок. Она видела, что член отца все ещё твердый, и втайне наслаждалась тем, как он её ласкает.

"Нет?" спросил Генри с озорной ухмылкой. Он положил костяшку указательного пальца на верхнюю часть её бедра и провел пальцем по гладкому бедру, пока не достиг колена. Затем Генри положил кончики пальцев правой руки на колено дочери и медленно провел ими вверх по её бедру до самого паха, лаская её красивую ногу. Генри положил свою ладонь на верхнюю часть её бедра и потянул её вниз по ноге. "Как насчет твоих ног?" сказал Генри, приседая в воде,  — "Они такие сексуальные",  — льстиво сказал Генри, снова проводя рукой по её гладкому бедру. В этот момент его рука поравнялась с её вульвой, и он не смог удержаться, чтобы не посмотреть на нее. Он бросил на нее быстрый взгляд, затем отпустил её ноги и встал на ноги, повернувшись лицом к дочери и глядя ей в глаза.

Генри и Беатрис смотрели друг другу в глаза, тяжело дыша. Они молча стояли в прохладном бассейне водопада, вода доходила им до щиколоток. Тело Беатрис горело после прикосновений отца, соски были твердыми, как два маленьких камешка, а член Генри оставался твердым, слегка подрагивая, его кончик был всего в дюйме или двух от капающей киски его дочери.

"Какие ещё части меня сексуальны, папа?" спросила Беатрис, едва ли громче шепота, и посмотрела на лицо отца, так как её дыхание дрожало.

Генри положил правую руку на талию дочери и смотрел на её лицо, его тело горело от желания. Он продолжал наблюдать за её лицом, медленно проводя ладонью по нижней части её живота. Он положил её на темный кустик и, не увидев на лице дочери никаких признаков сопротивления, медленно провел большим пальцем вниз, пока не встретил нежную кожу клитора.

Беатрис издала легкий стон, когда отец начал поглаживать её клитор большим пальцем. Она знала, что должна остановить его, знала, что это неправильно, но её тело просто не слушалось. Отец посмотрел прямо ей в лицо с бессвязным выражением и переместил палец ниже, проводя большим пальцем вверх и вниз по её щели.

Генри продолжал наблюдать за дочерью, касаясь её самого интимного места. Она не сопротивлялась, не отстранялась, просто стояла там, тяжело дыша, и позволяла отцу 

приставать к ней. Генри продолжал ласкать дочь в её особом месте, его член был тверд, а тело болело от сексуального желания. Он знал, как это неправильно, но также слишком хорошо помнил, что эту черту они оба уже переступали. Когда он продолжал прикасаться к дочери таким неподобающим образом, его тело притянулось к её телу, и, не зная, его ли это рук дело или дочери, Генри обнаружил, что кончик его члена касается вульвы Биатрис.

Глаза Беатрис расширились от внезапного ощущения, и она посмотрела вниз, чтобы увидеть, как внушительное мужское достоинство отца касается её влагалища. Она снова подняла взгляд и посмотрела в глаза отцу. В глазах обоих была смесь похоти и нежелания, когда их интимные места соприкоснулись, но после короткой паузы похоть взяла верх. Беатрис переместилась в стойку, её тело пылало, и совместила свой вход с мужским достоинством отца. Она не сводила глаз с отца и следила за выражением его лица, пока его тело двигалось само по себе. Когда глаза отца смотрели прямо в её глаза, Беатрис слегка кивнула отцу. Он кивнул в ответ в знак понимания, а затем проник в нее, проникая в её запретное отверстие своим длинным твердым стержнем.

Стон вырвался из их уст, когда Генри медленно проник в женское естество дочери. Он прикусил губу, когда её тугой тоннель обхватил его член, и слушал, как она хныкала, когда он растягивал её юную киску и заполнял её своим большим членом. Они остановились и посмотрели друг на друга, когда отец глубоко погрузил свой ствол в складки дочери, а затем посмотрел вниз, когда Генри вынул свой инструмент из тугого влагалища дочери. Их тела пылали в кровосмесительной страсти, Генри и Беатрис начали свой табуированный танец. Генри медленно ввел свой член глубоко в теплое влагалище дочери и тут же вытащил его обратно, заставив их стонать от удовольствия, когда их тела содрогались. Он схватил дочь за бедра и слегка наклонил её назад, а затем начал с голодом погружать свой член в её киску.

Генри несколько раз ввел и вывел свой член из мокрой киски дочери, затем вытащил и посмотрел на нее. Они оба стояли лицом друг к другу, и это была не самая удобная поза для занятия сексом. Генри подумал о том, чтобы развернуть дочь и взять её сзади, но он хотел видеть её, хотел смотреть на её лицо, когда он входил в нее, оскверняя её прекрасный розовый цветок.

Беатрис первой начала действовать, так как её тело болело от вожделения. Она схватила отца за руку и потянула его к большому плоскому камню в воде рядом с тем местом, где они стояли. Она улеглась на него, гладкая поверхность прохладно прижалась к её спине, и широко расставила ноги. Она умоляюще посмотрела на отца, глядя вниз на его эрегированный член. Он уже был скользким от её соков, и она издала громкий стон, когда отец 

вогнал свой член до упора в её смазанную пизду.

Генри положил руки на бедра дочери, положив большие пальцы на её гладкие бедра, и посмотрел ей в глаза, вгоняя свой член в её пизду. Он издал глубокий стон, переполненный наслаждением от тугой муфты дочери, и скользнул правой рукой к её лобку, большим пальцем нежно поглаживая её клитор, пока занимался с ней любовью. Генри смотрел вниз на её розовую киску, наблюдая, как она обнимает его ствол каждый раз, когда он вытаскивает его, и как она охотно принимает его с каждым толчком его бедер. Он снова поднял взгляд на лицо дочери и изучил её выражение, так как она постоянно издавала тихие стоны.

Пока отец продолжал надрачивать её дырочку любви, Беатрис не могла не думать о своем брате. Она занималась с ним сексом несколько дней назад всего в нескольких шагах от того места, где отец трахал её сейчас. Она не могла поверить, до чего довело её их пребывание на острове. Она смотрела на отца, все её тело жило от наслаждения, и продолжала издавать сексуальные звуки, отвечая на каждый толчок отца в нее искренним стоном или стоном.

Генри скользнул обеими руками вверх по стройному телу дочери и положил их на её восхитительные сиськи. Он начал ласкать их, сжимать красивые бугорки и щипать твердые соски под её нарастающие стоны, продолжая погружать в нее своё твердое мужское достоинство. Поиграв некоторое время с грудью своей девушки, Генри отпустил её и спустил руки вниз. Он положил руки ей под колени и стал разводить её ноги. Затем он вернул правую руку к её набухшему клитору и ускорил свои толчки в её сжимающуюся щелку.

"О боже, папа",  — стонала Беатрис, когда отец с нарастающей силой погружался в её киску. Его палец нежно растирал круги вокруг её клитора, и она застонала от сексуального восторга, когда наслаждение усилилось. Она лежала неподвижно, казалось, беспомощная перед экстремальным удовольствием, которое доставлял ей отец, и издавала громкие стоны, когда отец неустанно вводил в нее свой член. "О боже, да!" — вскрикнула она от удовольствия и обняла колени, притягивая их к себе, пока отец продолжал доставлять ей непристойное извращение, пока она не достигла кульминации.

"Да, да, ДА!" Беатрис закричала в экстазе, когда кончила. Она закрыла глаза и прижалась спиной к холодному камню, когда её тело вспыхнуло от сексуального наслаждения. Её отец начал быстро тереть её клитор кончиками пальцев и продолжал погружать свой член в её киску, когда она начала биться в конвульсиях. "О... мой... бог",  — хныкала Беатрис между тяжелыми вдохами и выгибала пальцы ног, когда эйфорические ощущения оргазма пронеслись по её телу. Она застонала, когда волны сексуального блаженства пронеслись от её сердцевины до каждого нерва в её теле, и осталась лежать, задыхаясь, когда все утихло, член её отца все ещё был внутри нее.

Генри вытащил свой твердый член из мокрой киски дочери и сделал шаг назад.  

Он обхватил его рукой и начал поглаживать, глядя на нее. Его ствол был покрыт её жидкостью, и его рука легко скользила по нему вверх и вниз. Он бесстыдно смотрел на её киску и её прекрасное обнаженное тело, восстанавливающееся после оргазма. "О, черт",  — застонал Генри, начав поглаживать себя быстрее. Он не сводил взгляда со своей дочери и мастурбировал при виде её в течение минуты, пока не взорвался.

Генри издал громкий стон, когда кончил после того, как трахнул свою дочь. Он поглаживал свой член, когда его тело дрожало от удовольствия, и продолжал стонать, когда он начал эякулировать, выбрасывая струйки спермы в прозрачную воду, в которой он стоял. Его дочь наблюдала за ним с изумлением и, просунув руку между ног, нежно поглаживала свой клитор, наблюдая за тем, как эякулирует её собственный отец. Генри продолжал дрочить свой член, глядя на эротическую картину, как его дочь трогает себя, и отпустил член только тогда, когда он начал слабеть.

Генри и Беатрис молча смотрели друг на друга. Несколько секунд они потрясенно смотрели друг на друга, тяжело дыша, пока Беатрис медленно не поднялась на ноги.

"Ты в порядке?" спросил Генри у своей дочери, когда она посмотрела на него. Никогда в жизни Генри не думал, что будет заниматься сексом с одной из своих дочерей, не говоря уже об обеих.

"Да, я в порядке, папа",  — сказала Беатрис и пошла под водопад. Она снова умылась, словно пытаясь смыть с себя грязный и извращенный поступок, который только что совершили её отец и она. Простояв целую минуту под водопадом, она отошла.

"Мы можем поговорить о том, что только что произошло?" спросил Генри, боясь, что отношения между ними будут такими же, как между ней и её братом после того, как он их увидел.

"Папа,  — начала говорить Беатрис и выглядела так, будто вот-вот расплачется,  — мы уже месяц находимся на этом гребаном острове без каких-либо признаков спасения. Нам обоим нужен был... человеческий контакт, так что давай оставим все как есть". сказала Би с подавленным взглядом в глазах.

"Хорошо",  — сказал Генри, затем обхватил свою дочь руками и притянул её к себе, крепко обнимая её, когда она разрыдалась в его объятиях.

Это был крик освобождения и отчаяния, крик облегчения и шока. Она плакала от того, что они с отцом только что сделали, и переживала, что больше никогда не будет делать этого с мужчиной. Отец держал её в своих объятиях, пока она безудержно рыдала, и тепло улыбнулся ей, когда она наконец остановилась и отстранилась от него.

"Папа, как ты думаешь, нас когда-нибудь спасут?" спросила Беатрис у отца, когда они шли обратно в лагерь.

"Да, дорогая, я действительно думаю, что спасемся",  — честно ответил Генри.

"Когда?" спросила Беатрис.

"Я не знаю",  — честно ответил Генри. "Может быть, через неделю, может быть, через месяц, может быть, через год. Но я думаю, они найдут нас",  — сказал он и обнял свою девушку.

Когда они вернулись в лагерь, Амелия 

и Лари уже были там, и на их лицах сияла озорная улыбка.

"В чем дело?" спросил Генри, заметив, что они выглядят взволнованными.

"Кажется, мы кое-что нашли",  — с улыбкой сказал Лари и наклонился вниз. Он взял из стопки винограда плод размером с зеленое яблоко с колючей кожурой. "Я думаю, это хлебное дерево",  — сказал Лиам и протянул отцу для изучения.

"Ты прав",  — сказал Генри, посмотрев на плод, и его охватило волнение. После месяца питания только кокосами, виноградом и рыбой это была большая новость. Генри очистил его от кожуры и посмотрел на мягкую внутреннюю часть. Он понюхал его, затем поднес ко рту и откусил небольшой кусочек. "Вкусно",  — сказал Генри и откусил побольше, а затем передал кусочек по кругу.

"Мы нашли целое дерево",  — сказала Амелия, съев два маленьких кусочка. На вкус он немного напоминал картофель, только слегка сладковатый, и это была одна из самых вкусных вещей, которые она когда-либо пробовала.

Лари и Амелия проводили отца и сестру до места, где стояло дерево, и, набрав приличное количество, вернулись в лагерь, где с жадностью съели его у костра.

Беатрис и Генри, казалось, совершенно не обращали внимания на то, что они сделали ранее в тот день, и когда они все заняли свои места под навесом для сна, они легли рядом друг с другом, как ни в чем не бывало.

На следующий день все они проснулись с хорошим настроением благодаря новому блюду в их меню. Они провели день как обычно: купались в океане, загорали, занимались йогой и рыбачили. В тот день у них был особенно хороший ужин из двух больших рыб, пойманных Генри, и плодов хлебного дерева, которые они немного поджарили на огне. Когда они закончили есть, их животы были полнее, чем они могли припомнить с момента прибытия на остров. Вскоре после еды они постепенно заняли свои места в хижине.

Лари лежал и не спал, когда подул прохладный вечерний морской бриз. Он лежал рядом с Амелией, с другой стороны от нее — Би, а рядом с Би — их отец. Становилось немного прохладно, и Лари придвинулся ближе к Амелии, которая лежала на боку спиной к нему. Когда он коснулся спины сестры, Лари сразу же почувствовал её тепло. Он не был уверен, что она спит, но, несмотря на холод, он перевернулся на бок и провел рукой по её телу. Он положил ладонь на её живот и прижался к ней всем телом, прижимая её к себе, чтобы согреть. Амелия зашевелилась, когда он прижался к ней, и повернула голову, чтобы посмотреть на него.

"Прости",  — прошептал Лари так тихо, как только мог,  — "Мне холодно",  — сказал он и посмотрел, как она повернулась обратно. "Спокойной ночи",  — прошептал он ей на ухо и закрыл глаза. С закрытыми глазами и телом, прижатым к теплой коже сестры, мысли Лари начали блуждать. Его таз был прижат к попке сестры, и Лари начал думать о рукоблудии, которое она сделала ему 

накануне. Это автоматически заставило его вспомнить несколько ночей назад, когда он мастурбировал ей, и, естественно, о том, что произошло между ним и Беатрис на прошлой неделе.

Амелия почувствовала, что брат начинает напрягаться, и начала извиваться, когда его эрекция ткнулась ей в спину. Лари заметил это и смутился. Он попытался сдвинуть свой эрегированный член, который оказался между его животом и её поясницей, но ни одно положение не было достаточно удобным, и Амелия продолжала неудобно двигаться.

Лари продолжал двигаться, пытаясь найти подходящую позицию. Он передвинул своё тело вниз по телу сестры, его эрегированный член скользнул между её щеками попы, затем проскользнул между её бедер. Вдруг Лари удобно прижался к телу Амелии, его член торчал у нее между ног, а её теплые бедра обнимали его с двух сторон. Он расслабился в этой новой позиции и восхитился теплом, исходящим от её киски, когда Амелия слегка сдвинулась, чтобы приспособиться, и его член уперся в её половые губы.

Несколько секунд они лежали неподвижно, пытаясь привыкнуть к этой сексуально напряженной позиции. Амелию очень заводил тот факт, что у нее между ног лежит большой твердый член, и, не удержавшись, она начала нежно покачивать бедрами, потираясь киской о член брата.

Лари прикусил губы от удовольствия, когда его сестра терлась своей киской о его член. Он закрыл глаза от теплого трения её вульвы, ласкающей его ствол, затем вернулся к реальности и положил руку ей на бедро, чтобы остановить её. Би и его отец были всего в нескольких сантиметрах от него, но они не могли этого сделать. Он знал, что если они продолжат, то он не сможет сдержаться.

Амелия знала, что её брат был прав, когда остановил её. Ей стало так жарко, когда она почувствовала его член у себя между ног, что она почти инстинктивно начала тереться в него. Как только она начала, ощущения были настолько приятными, что она потеряла себя в них. Её киска была влажной и покалывала от желания, а тот факт, что мужское достоинство брата все ещё находилось у нее между ног, только усугублял ситуацию. Амелия просунула руку между ног и нащупала торчащий член брата. Было странно ощущать такой член, не говоря уже о том, что он принадлежал её брату, но это не мешало её киске хотеть его. Она взяла его член в руку и почувствовала, как его тело напряглось, прижимаясь к ней. Она крепко сжала головку, чувствуя, насколько она твердая, затем немного подвигалась, пока ей не удалось прижать головку члена брата к верхушке своей наливающейся дырочке любви.

Она почувствовала тяжелое дыхание своего брата, когда он остановился позади нее, и медленно начала тереть его член вдоль своей щели. Амелия была так возбуждена, что не обратила внимания на брата, когда он положил руку ей на бок и показал, чтобы она остановилась. Она знала, что это неправильно, так же как знала, что это неправильно, когда она 

дрочила ему, когда они мастурбировали друг перед другом или когда она позволяла отцу входить в нее. Она знала, что это неправильно, но ей было все равно. Она просто хотела удовлетворения, которое мог дать ей только мужчина, и так получилось, что её брат и отец были единственными мужчинами здесь на острове.

Амелия почувствовала нерешительность, но также и возбуждение в теле брата. Она несколько раз потерла его член о свою мокрую киску, стараясь не шуметь, а затем, без предупреждения, погрузила твердый член брата в своё пылающее женское достоинство.

Лари потребовалось все самообладание, чтобы молчать, пока сестра вводила его член в свою половую щель. Она раздвинула половые губы головкой его члена, и Лари был ошеломлен тем, насколько мокрой была её киска. Когда кончик его члена уже был внутри влагалища сестры, Лари не мог сопротивляться. Он положил крепкую руку на её талию и медленно вошел в нее, проталкивая свой член в её киску, которая сжималась вокруг его ствола члена, и от сильного удовольствия ему было трудно молчать.

Амелия поднесла руку ко рту, чтобы не шуметь, и закрыла глаза, когда Лари вошел в нее. Он глубоко вогнал свой член в нее, и она застонала, чувствуя, как член заполняет её киску. Амелия поднесла свободную руку к своей киске и начала медленно тереть её, в то время как её брат начал вытаскивать свой член из нее. Он вытащил член настолько, насколько позволяла их позиция, а затем, не спрашивая её, начал осторожно вводить и выводить свой член из нее.

Холод исчез из тела Лари, когда он начал долбить лоно сестры. Все его тело пылало, когда он впихивал себя в её уютную манду, и мысль о том, что он оскверняет ещё одну из своих сестер, не беспокоила его так сильно, как должна была бы. Лари стиснул зубы, стараясь не шуметь, и поднес руку к груди сестры. Её соски были твердыми, и Лари без раздумий схватил их. Он начал ласкать её возбужденные бугорки, играя с ними и пощипывая соски, продолжая ласкать её теплую киску.

Возбуждение Амелии нарастало ещё больше, когда брат начал ласкать её сиськи, одновременно трахая её. Его член входил так глубоко, что ей пришлось зажать рот ладонью, чтобы не застонать. Она медленно провела рукой по лобковым волосам и по своему клитору. Ствол брата терся о её руку, продолжая проникать в нее, и Амелия начала нежно теребить свой клитор, отдавая своё тело кровосмесительным наслаждениям.

Брат и сестра продолжали трахаться в тишине убежища. Их удовольствие было неземным, их тела пылали жаром, когда они продолжали предаваться табуированному занятию любовью между братом и сестрой. Их сердца стучали, как африканские барабаны, и парное удовольствие от их союза с возбуждением сестры и отца рядом с ними делало это ещё лучше. Лари немного сбавил темп, вгоняя свой длинный член в вату сестры медленными ударами, оттягивая приближающееся крещендо ещё на несколько секунд.

Лари 

трахал сестру, пока не почувствовал, что находится на грани взрыва. В этот момент ему больше всего хотелось продолжать долбить её божественную киску, пока он не кончит внутрь нее, но он знал, какие последствия это может иметь. Он вытащил свой пульсирующий член из нее и перекатился, схватившись за пульсирующий ствол, который оказался снаружи. Он немного подвинулся, пока не оказался на краю хижины, и начал поглаживать свой член. Ощущение потрясающей киски сестры все ещё было свежо в его памяти, когда он смотрел на залитый луной пляж.

Амелия была так расстроена, когда брат в последнюю секунду вытащил из нее свой великолепный член. Она была так близка к тому, чтобы кончить, и вдруг почувствовала пустоту без члена брата внутри себя. Она повернулась лицом к брату, не решаясь убрать руку от своей киски, и просунула палец в свою мокрую дырочку, продолжая тереть свой набухший клитор. Она смотрела на фигуру брата в темноте, отмечая качающиеся движения, которые он делал, когда дрочил, и была осторожна, чтобы не ласкать свои женские складки слишком резко. Она наблюдала за телом брата, которое начало содрогаться, и едва слышно застонала, когда он кончил, выплеснув своё семя на сухой песок.

Когда её брат содрогался от оргазма рядом с ней, Амелия, наконец, почувствовала, как её собственный оргазм вырывается наружу. Её живот и талия вздрагивали от удовольствия, и хотя это был не тот умопомрачительный оргазм, который ей хотелось бы получить, его было достаточно, чтобы утолить сексуальную жажду её тела. Она подождала, пока её тело полностью расслабится, а затем закрыла небольшой промежуток между братом и собой. Она обхватила рукой его потную фигуру, напугав его, затем прижалась своей блестящей вульвой к его упругой попке и закрыла глаза.

На следующее утро они проснулись под зловещим серым небом. Первой проснулась Би, за ней — отец и брат.

"Огонь",  — встревоженно позвал Генри и быстро подполз к кострищу. Он положил на него руку, почувствовав облегчение, что оно ещё горячая, и взял несколько листьев и веток из кучи неподалеку. Генри положил хворост на костер начал осторожно дуть.

Амелия проснулась последней и, лениво открыв глаза, смотрела на отца, пока он разжигал огонь. Би и Лари уже были на ногах за пределами хижины и наблюдали за отцом, пока он разжигал костер.

"Мы пойдем за фруктами",  — сказала Би с облегчением, когда отцу удалось разжечь огонь, и взяла Лари за руку.

"Хорошо",  — сказала Амелия с зевотой, раскинула руки в стороны и придвинулась ближе к отцу. Она продолжала лежать на спине под навесом и наблюдала за отцом, пока он пытался разжечь огонь. Он подкладывал хворост и дул на него, проверяя, чтобы он разгорелся, прежде чем подкладывать более крупные палки. Амелия смотрела на член отца. Она проснулась возбужденной от событий прошлой ночи и смотрела на вялый член отца, который болтался, пока он разводил костер. Когда отец все ещё был сосредоточен на огне, Амелия вытянула ногу и 

положила пальцы на член отца.

"Амелия, что ты делаешь?" — спросил её отец, слегка смутившись.

"Ничего",  — невинно ответила она и слегка улыбнулась отцу. Он посмотрел на нее, покачал головой, затем подложил несколько больших дров в хорошо горящий костер. Амелия протянула другую ногу к члену отца и стала играть с его кончиком члена. Он повернулся, чтобы посмотреть на нее, его член затвердел от интимного прикосновения её ног, затем она зажала отцовский ствол между ног и стала гладить его.

Генри уставился на свою дочь, потеряв дар речи. Он смотрел на её великолепное обнаженное тело, затем на свой член, наблюдая, как он превращается в твердый, пока его дочь делала ему массаж ног. Генри не мог удержаться от стона и наблюдал, как на её лице появляется коварная улыбка. Бывшему парню Амелии нравилось, когда она так делала, и это всегда возбуждало его.

Амелия продолжала дразнить член отца ногами ещё минуту, убедившись, что он стал твердым и твердым, затем остановилась. Она оторвала ноги от отца и заметила разочарованный взгляд в его глазах, так как его твердый член умолял её продолжить. Она согнула ноги, поставив ступни ровно на землю и слегка раздвинув ноги. Она наблюдала за отцом, когда его взгляд автоматически притягивался к её обнаженному влагалищу. Когда он поднял на нее глаза, Амелия бросила на отца "растерянный" взгляд, и Генри покраснел.

"Папа",  — начала говорить Амелия, после того, как завладела отцом,  — "у нас так и не было возможности продолжить начатое после того, как ты помог мне с йогой",  — сказала Амелия отцу со зловещим видом.

"О, а ты хочешь?" спросил Генри, пытаясь скрыть своё возбуждение. После секса с обеими дочерями он перестал говорить себе, что это неправильно, хотя и знал, что это так. Он решил просто поддаться этому, не обращая внимания на последствия.

"Только если ты тоже",  — сказала Амелия и провела рукой между ног. Она нежно погладила свою щель, глядя отцу в глаза.

"Сейчас? Здесь?" возбужденно спросил Генри, и его дочь соблазнительно кивнула. Костер уже приятно горел, и они знали, что у них есть ещё добрых полчаса до возвращения Беатрис и Лиама. Генри с вожделением посмотрел на горячее тело дочери и подполз к ней под навес.

Амелия широко расставила ноги и одарила отца извращенной улыбкой, показывая ему свои розовые внутренности. Он подошел к ней на четвереньках и встал на колени между её ног, задевая макушкой потолок убежища. Генри схватил бедра дочери и притянул её к себе, в её глазах читалось вожделение, когда она смотрела на семидюймовую змею отца, упирающуюся в её куст. Генри немного отодвинулся назад, принимая знакомый образ своей обнаженной дочери, а затем взял свой член и направил его в её юную пизду.

Амелия издала вздох, когда отец прижал своё мужское достоинство к её вульве и начал тереть им по её щели. Она уже была полностью мокрой и чувствовала, как соки почти вытекают, пока отец стимулировал её своим членом.  

Он сделал несколько приятных прикосновений, а затем направил свой член к её входу. Киска Амелии заблестела, когда отец ввел в нее головку своего члена. Он посмотрел на её лицо, увидел, как она ободряюще кивнула ему, затем перевел взгляд обратно на их интимные части. Со стоном он толкнулся в нее, погружая свой твердый член в скользкую щелку дочери, а затем поднял глаза, чтобы увидеть удовольствие на её лице.

Пока Генри занимался любовью со своей младшей дочерью, начался мелкий дождь. Он держал её ноги за гладкие бедра и смотрел в её глаза, когда вводил себя в её киску. Генри двигался медленно, не торопясь, чтобы насладиться изысканным ощущением своего члена, скользящего внутрь и наружу из мокрой пизды его дочери.

"О боже, папа",  — стонала Амелия, отчасти от удовольствия, а отчасти от сюрреалистической ситуации. Дождь усилился вокруг них, отчетливый стук превратился в громкий стук по крыше убежища, но Амелия и Генри едва замечали его. Они были слишком сосредоточены на своих собственных действиях, на стонах, стонах и шлепках тел, когда отец и дочь продолжали свой запретный вальс.

Генри наблюдал за завораживающими грудями своей дочери, которые подпрыгивали, когда он входил в нее. Он переместил правую руку и начал ласкать её красивые сиськи, заставляя её стонать, когда он игриво щипал её твердые розовые соски.

"Да, папочка, да, трахни меня сильнее",  — умоляла Амелия отца, который с радостью подчинился. Он крепко схватил её за талию и сдвинул на место, после чего начал трахать свою дочь быстрее, безжалостно вгоняя свой жесткий член в её глубины и заставляя её кричать от сексуального восторга, в то время как вокруг них шел сильный дождь.

"Что за черт?" — раздался в воздухе удивленный возглас, который застал Генри и Амелию врасплох. Они остановились, оглянулись и, находясь в середине своего горячего кровосмесительного акта, увидели Беатрис и Лари, стоящих рядом с навесом. Беатрис и Лари были полностью вымокшими и с отвращением смотрели на отца и сестру.

Генри быстро вытащил свой пульсирующий член из дочери. Они оба пытались прикрыться руками, пока Лари и Би входили в хижину, чтобы укрыться от проливного дождя. "Папа, я не могу поверить, что ты тоже занимаешься сексом с Амелией",  — сказала Беатрис, потрясенная открытием, на которое она наткнулась.

"Подожди, что ты имеешь в виду под "тоже"?" спросил Лари, шокировав сестру, а Беатрис покраснела и начала что-то бормотать. "Вы с папой тоже..?" спросил Лари, мысль о том, что его отец трахает его сестер, беспокоила его ещё больше, потому что он тоже занимался с ними сексом.

"Да",  — призналась Беатрис и покраснела,  — "но это было только после того, как это сделали мы с тобой".

"О Боже!" взорвалась Амелия, переведя дыхание,  — "Вы двое тоже занимались сексом!" — сказала она, с легким отвращением глядя на брата и сестру.

"Да, а почему тебя это волнует?" сказала Би стервозным голосом в сторону сестры. Она перевела взгляд на сестру. "О боже,  — сказала она с потрясенным 

выражением лица,  — только не говорите мне, что вы двое тоже...",  — сказала она, и они обе кивнули, вытаскивая последнего кота из грязного мешка. Они все смотрели друг на друга с шоком и отвращением.

"Ладно, почему бы нам всем не остыть",  — сказал Генри успокаивающим голосом, пока все накалялось. Его эрекция пульсировала так сильно, что он должен был что-то с этим сделать. "Я сейчас вернусь",  — сказал он и быстро вышел под дождь. Он отошел за соседнее дерево, и сильный дождь обрушился на него, и начал поглаживать свой пульсирующий член, пока не кончил от сотрясающего тело оргазма. Он гладил свой член до тех пор, пока тот не был полностью опустошен, а затем вернулся в хижину.

Генри забрался обратно под навес, а его дети устроились у костра. Они сидели молча и недоверчиво смотрели друг на друга. Генри придвинулся ближе к огню, его тепло успокаивало его, затем повернулся лицом к детям. "Ладно, теперь, когда все вышло наружу, давайте поговорим об этом". сказал Генри.

Наступило неловкое молчание, когда они смущенно смотрели друг на друга. Никто из них не знал, что сказать, и они просто молчали, стараясь не смотреть друг на друга, в то время как дождь продолжал падать, а вдалеке гремел гром.

"Хорошо, я начну",  — нервно начал Генри. "Девочки, я не уверен, как именно это произошло, но у меня был секс с вами обеими",  — сказал он.

"О боже, папа",  — сказала Беатрис, испытывая отвращение к словам отца, хотя она знала, что это правда.

"Беатрис, дай мне закончить",  — сказал Генри, посмотрев на свою старшую дочь. "Я знаю, что это неправильно, а некоторые сказали бы, что отвратительно",  — сказал Генри и перевел взгляд с одной дочери на другую. "Не то чтобы я хотел сказать, что вы отвратительны, вы обе очень красивые и сексуальные женщины, и секс с вами был..."

"Папа, пожалуйста, прекрати",  — сказала Амелия своему отцу, когда он начал нервно тараторить, заставляя их всех чувствовать себя неловко.

"Я хотел сказать, что..." продолжал Генри, краснея,  — "что это случилось. Мы здесь уже почти месяц. Мы расстроены, мы раздеты и мы все взрослые люди с потребностями. Вы мои маленькие девочки, мои ангелы. Я бы никогда не подумал делать с вами такие вещи, но мы сделали это. Я просто не хочу, чтобы вам было стыдно, по крайней мере, чтобы вы не стыдились друг друга из-за этого",  — нервно сказал Генри, он не был уверен, что понял их.

"Наверное, ты прав, папа",  — начала говорить Амелия и посмотрела на него. "Это место, эта ситуация, тот факт, что мы все вместе постоянно голые. Мы никогда не говорим об этом, но что, если нас никогда не спасут?" сказала Амелия, когда в её глазах появились слезы. "Неужели мы так и проведем здесь остаток жизни? Есть рыбу и кокосы... спать в этом убежище... бегать голыми и трахать друг друга в кустах?".

"Мы не собираемся провести здесь остаток жизни",  — предположительно сказал Лари и 

положил руку на плечо Амелии.

"Откуда, черт возьми, ты знаешь?" сердито огрызнулась Беатрис на брата. "Перестань быть таким оптимистом и посмотри вокруг",  — крикнула она ему. "Мы в глуши и не видели ни одного признака цивилизации за все время, что мы здесь находимся. Проснись уже!"

"Эй",  — мягко сказал Генри и обнял свою дочь. "Может, ты и права, но я предпочитаю верить, что нас найдут. Прошел всего месяц". сказал Генри и посмотрел каждому из своих детей в глаза. "Посмотрите на погоду сейчас, вспомните, какая погода у нас была. Любой такой шторм может задержать поиски как минимум на несколько дней. У вашей матери есть все наши ресурсы, чтобы найти нас, неужели вы думаете, что она этого не сделает?" сказал Генри и заметил легкий оптимистический блеск в глазах своих дочерей. "А пока мы застряли здесь, и нам нужно извлечь из этого максимальную пользу". закончил Генри. Он многого не сказал, но всем четверым было ясно, что значит "извлечь из этого максимум пользы". Его дети одобрительно кивнули.

Весь оставшийся день дождь продолжал лить вокруг них. Раскаты грома, вспышки света — все четверо сидели в укрытии и смотрели на дождь. Они сидели на краю укрытия, возле костра, ели немного фруктов, которые у них остались, и прижимались друг к другу, чтобы согреться. В основном они молчали, впитывая то, что обнаружили, и разговаривая.

•  •  •

Эта ночь была самой холодной на острове. Они подложили в костер столько дров, сколько посмели, и, тесно прижавшись друг к другу, погрузились в тяжелую дрему. Дождь продолжался до середины ночи, а когда он наконец прекратился, все уже крепко спали. На следующий день они проснулись в ясное утро с чистым голубым небом. Генри и Беатрис проснулись первыми и сонно посмотрели друг на друга. Через несколько минут проснулась Амелия, и они вышли из укрытия: теплое утреннее солнце приятно обжигало их холодные тела.

Лари проснулся через несколько минут от утренней дрожи. Он подождал, пока она отступит, но когда через несколько минут она осталась твердой, он выполз из-под навеса. Взгляды Беатрис и Амелии автоматически переместились на эрекцию брата, когда он вышел из хижины, его большой член гордо торчал вверх. Он потянулся и сонно зевнул, почувствовав на себе взгляд сестер.

"Лари, хочешь прогуляться со мной по пляжу?" спросила Амелия у брата, разглядывая его внушительный член.

"Да, конечно",  — ответил Лари, не понимая, что задумала его сестра. "Куда?" спросил он, следуя за ней, когда она начала уходить.

"Пока мы не скроемся из виду",  — прямо сказала Амелия,  — "а потом мы сможем немного повеселиться",  — добавила она и взяла член брата, слегка сжав его. Она не старалась говорить тихо, и отец с сестрой явно слышали её.

"Ты можешь ей поверить?" сказала Беатрис отцу, недоверчиво глядя на сестру, когда та уходила: "Она даже не пытается скрывать, что они собираются делать".

"Да уж, думаю, теперь нет смысла скрывать это",  — сказал Генри Би, размышляя о бесстыдстве своей младшей дочери. Он 

смотрел, как Амелия и Лари уходят, как покачивается из стороны в сторону пышная попка его дочери, и чувствовал, как его член становится твердым при мысли о том, что они собираются сделать. Когда он повернулся, чтобы посмотреть на свою вторую дочь, он увидел, что она смотрит на его твердеющий ствол члена.

Беатрис почувствовала, как между её ног стало влажно, когда она завороженно смотрела на растущую эрекцию отца. Она не могла не думать о том, что её брат и сестра собираются заняться сексом, и от этого она становилась ещё более влажной.

"Мы тоже можем повеселиться, если ты хочешь",  — осторожно сказал Генри своей дочери, заметив, как её взгляд задержался на его мужском достоинстве.

"Серьезно?" — спросила она отца и подняла на него глаза, не понимая, шутит он или нет.

"Почему бы и нет?" — ответил отец, пожав плечами,  — "это будет не первый раз",  — напомнил ей Генри, и Беатрис покраснела, когда её взгляд вернулся к члену отца. Она сделала шаг ближе к нему, затем протянула руку и схватила его почти твердый ствол члена.

"Хорошо, но я сверху",  — сказала Беатрис и почувствовала, как член отца полностью затвердел, когда она начала его поглаживать. "Ложись",  — сказала Беатриса отцу, несколько раз погладив его твердый член. Она отпустила его, и они посмотрели друг на друга, прежде чем Генри сел на песок и улегся.

Генри смотрел на свою старшую дочь, лежа на песке и ожидая её. Его член был в высоком напряжении, а Би наклонилась и встала на колени рядом с ним. Он не мог поверить, что вот так просто они снова собираются заняться сексом.

Би сделала ещё один взмах отцовским членом, а затем забралась на него сверху. Она опустилась лицом к отцу, взяла его пенис и прижала его к животу. Она села на него, прижав сверху свою киску, и начала двигаться вперед-назад, глядя на красивое лицо отца.

Генри застонал от удовольствия, когда его дочь с коварной ухмылкой начала насаживаться своей киской на его твердый член. Он наблюдал за её соблазнительной вульвой, когда она терлась ею о его член, затем перевел взгляд выше. Он пробежал глазами по её дикой копне волос на лобке, плоскому животу, великолепным грудям и изящной шее. Он смотрел на её полные красные губы, когда они слегка приоткрылись, чтобы застонать, затем на её зеленые глаза, когда она открыла их, чтобы посмотреть на него.

Они виновато улыбнулись друг другу, после чего Генри схватил обеими руками изумительную попку Би и сжал её. Би издала удивленный стон, слегка дернулась, а затем улыбнулась и начала ещё сильнее насаживаться на член отца, заставляя его стонать от восторга.

Возбуждение Би росло, пока она продолжала дразнить отца. Она была так возбуждена, что из её пизды капало, смазывая член отца, когда её киска легко скользила по нему. Она продолжала теребить свою пизду под их нарастающие стоны, пока не смогла больше терпеть. Руки отца ласкали её задницу, Беатрис 

медленно приподняла талию. Она схватила член отца, удерживая его, и опустилась, пока кончик не защекотал вход в её влагалище. Она посмотрела отцу в глаза, в которых читалось сексуальное предвкушение, а затем с протяжным стоном насадила свой член на отцовский кол.

Генри закрыл глаза и застонал, когда его дочь начала скакать на его члене. Он никогда бы не подумал, что скользкая муфта его маленького ангела будет так хорошо обхватывать его член. Открыв глаза, он увидел, как её круглые сиськи подпрыгивают вверх и вниз, а затем наблюдал, как его член снова и снова погружается в её дырочку.

Беатрис продолжала медленно скакать на члене отца и стонать. Ей нравилось, как его внушительный член растягивал её интимную дырочку, и она откинулась назад, положив руки на ноги отца для поддержки. Когда отец глубоко погрузил яйца в её пизду, Би остановилась. Она сделала несколько глубоких вдохов, глядя в глаза отца, а затем начала скакать на нем быстрее.

"О да, детка!" Генри застонал, когда его дочь начала насаживаться своей киской на его член. Он смотрел на её горячее тело, с такой готовностью принимающее его член, затем переместил руки на её талию и крепко обхватил её. Он позволил ей продолжать ещё несколько секунд, а затем уставился на нее, помогая ей.

"О боже, папа!" Би застонала от сексуального блаженства, когда её отец овладел ею. Он держал её за талию и сильно толкал её вниз на себя, сжимая её тугую вату и многократно насаживая её на свой твердый член, пока они кричали от удовольствия.

Генри надрачивал пизду дочери на свой член ещё минуту или две, пока по его телу не поползло знакомое чувство. "Слезай, я сейчас кончу",  — встревожено воскликнул Генри и отпустил дочь. Беатрис быстро оторвалась от члена отца и встала на колени между его ног. Она крепко схватила его член и начала дрочить его.

"Генри застонал, когда через несколько секунд он начал кончать в руку дочери. Он смотрел на нее, его тело дрожало от удовольствия, и он стонал как сумасшедший, когда струя за стеной вылетала из его члена на живот. Беатрис продолжала мастурбировать его, проводя рукой по его скользкому члену, пока он кончал, заставляя его содрогаться от удовольствия, пока он не был полностью опустошен.

Лари шел за старшей сестрой по теплому пляжу, пока они не оказались достаточно далеко от лагеря. Он не мог поверить, как беспечно Амелия относилась к этому. Они нашли хорошее место под деревом и направились к нему, его член ничуть не уменьшился по пути.

Амелия повернулась к брату и взяла его за руку. Она улыбнулась ему и потянула его в тень. "О боже, я сейчас такая возбужденная",  — сказала она брату с лукавой улыбкой и отпустила его руку.

"Да, я тоже",  — несколько нерешительно ответил Лари.

"Да, я вижу",  — сказала Амелия, глядя на твердый пенис брата. Она взяла его, слегка сжала, затем села на теплый песок, а её 

брат быстро последовал за ней. Амелия посмотрела на него, затем раздвинула ноги. Она облизала кончики пальцев и провела ими между ног, потирая вульву и тихо стоная.

Член Лари пульсировал, когда он смотрел, как его сестра ласкает себя. Он смотрел на её интимные складочки, когда она ласкала их, двигая пальцем от кустика, по клитору и вдоль щели, а затем снова вверх. Он обхватил левой рукой свой член и медленно поглаживал его, наблюдая за старшей сестрой.

Амелия издала небольшой стон, наслаждаясь своей капающей пиздой. Она смотрела на член брата, пока он дрочил его, затем медленно убрала руку и откинулась назад, опираясь на локти. Она приподнялась, глядя на брата, играющего с собой под её взглядом. Она одарила его шаловливой улыбкой, затем раздвинула ноги пошире, обнажив перед ним свою идеальную розовую киску.

"Давай, братишка, я вся мокрая и красивая для тебя",  — сказала Амелия игривым тоном, от которого Лари чуть не взорвался. Он не мог поверить, что она так с ним разговаривает, и это только усилило его, когда он с голодом смотрел на её розовый цветок.

Амелия одарила младшего брата заманчивой улыбкой и наблюдала, как он набрасывается на нее. Он переместился, забравшись на нее сверху, и подперся руками, выравнивая своё обнаженное тело поверх её. Он замолчал, когда его член прошелся по её животу, его лицо раскраснелось, и он бросил на нее нервный взгляд. Он посмотрел вниз на её пышные груди, соски были твердыми, затем перевел взгляд вниз по её телу и посмотрел на её киску, пытаясь совместить свой член с ней.

Амелия задохнулась, когда член брата коснулся её вульвы. Он попытался протолкнуть его внутрь, но поскользнулся и провел им по её щели. Амелия быстро схватила жесткий стержень брата и направила его к своему желанному входу. Она ввела кончик в нее, затаив дыхание, затем отпустила и издала громкий стон, когда Лари вошел в её киску на всю длину члена.

Глубокий стон вырвался из их уст, когда Лари проникал своей змеей в пещерку сестры. Как и обещала, она была влажной и мокрой, и Лари впитывал эти ощущения, проникая в нее. Он растягивал её тесную пизду, проталкивая свой ствол внутрь, и когда он полностью вошел в нее, он сфокусировал свой взгляд на её глазах.

"Твой член так хорош",  — с ворчанием сказала Амелия, глядя на брата, а затем издала стон, когда Лари вытащил свой член до самого кончика. "О боже",  — застонала Амелия, когда он вошел в нее на всю длину. Она обхватила его ногами за талию и застонала, когда он начал трахать её смачную вагину.

Они стонали и охали, трахаясь на теплом песке. Теперь, когда все было открыто и не было проблемы быть пойманными, они занялись этим страстно. Отвратительная мысль о том, что они брат и сестра, все ещё крутилась в их головах, но они отогнали её, уступив место сексуальному влечению, которое они развили друг к другу 

на острове.

"Да! Трахни меня сильно!" приказала Амелия своему брату через минуту или две после того, как они привыкли телам друг друга. Она завизжала от восторга, когда он подчинился, сильнее вгоняя свой член в её киску и стоная от удовольствия. "О да, братишка!" Амелия продолжала между стонами: "Тебе нравится трахать киску своей старшей сестры?".

"Да!" ответил Лари, продолжая двигаться. Его безумно заводили грязные разговоры сестры. "Я никогда не думал, что у моей сестры такая горячая маленькая киска",  — удивленно произнес Лари, продолжая с кровосмесительным наслаждением вгонять в нее свой член.

"О да!" пискнула Амелия, когда её брат усилил свои толчки в нее. "И я никогда не знала, что у моего младшего брата такой большой член",  — сказала она, и на его лице появилась улыбка. "Продолжай, иметь горячую маленькую киску своей старшей сестры своим большим членом",  — сказала она и застонала, когда Лари вбивал в её киску так сильно, как только мог, в течение нескольких секунд, а затем замедлился, пока не потерял контроль. "О, черт!" воскликнула Амелия, и через секунду он почувствовал, как её киска начала биться в конвульсиях.

Лари вытащил свой твердый член из сестры и начал тереть её киску, когда она кончила. Её бедра задрожали, а глаза закрылись, когда из её рта вырвалась серия неконтролируемых стонов. Её тело коротко дернулось, прежде чем она открыла глаза и посмотрела на брата, тяжело дыша.

"О, черт" — это все, что сказала Амелия, открыв глаза и посмотрев на брата. Она недолго смотрела на его твердый член, затем перекатилась на живот и встала на руки и колени, повернувшись задницей к брату. "Давай",  — сказала Амелия, вызывающе покачивая упругой попкой,  — "Я ещё не закончила с тобой",  — добавила она и издала удивленный визг, когда Лари схватил её за задницу.

Лари сжал сочную попку сестры, прежде чем придвинуться ближе. Он взял свой член, поднес его к её заднему отверстию и вставил кончик головки члена внутрь. Затем он взял её за талию и начал вводить свой член глубоко в её задницу.

"О, блядь, да!" стонала Амелия, когда её брат вводил свой член в нее сзади. "Боже, я не могу поверить, насколько глубоко входит твой член",  — простонала она, когда таз брата прижался к её заднице. "О да!" — воскликнула она, когда её брат начал входить и выходить из нее. "Возьми меня сильнее, братишка",  — продолжала Амелия,  — "толкай свой большой член в дырочки сестры и заставь её кончить",  — сказала она, и эти слова ещё больше возбудили Лиама.

Лари и Амелия стонали и охали, когда он трахал её сзади. Ей нравилось, когда её трахали жестко, и Лари не жаловался. Он продолжал сильно и быстро вводить весь свой ствол в её райскую писечку, и при каждом столкновении их сливающихся тел раздавался отчетливый шлепающий звук.

"Я уже близко",  — объявил Лиам после нескольких минут интенсивного секса сестры сзади.

"Не останавливайся, я почти у цели",  — умоляла Амелия брата и издала ещё один 

стон. Лари изо всех сил пытался продлить кульминацию, но ещё через несколько секунд он уже не мог сдерживаться.

"Я сейчас кончу". крикнул Лари и быстро вышел из сестры. Он схватил свой член и начал поглаживать его, как раз когда он взорвался мощным оргазмом. "О боже",  — простонал он, когда начал кончать. Он направил свой член и зарычал, как дикий зверь, когда эякулировал на задницу сестры, выплескивая одну за другой струи на её поясницу, его тело сотрясалось от удовольствия трахать сестру.

Амелия теребила свой возбужденный клитор, пока её брат заливал её задницу своей спермой. Она бы предпочла кончить на его член, но ей пришлось довольствоваться тем, что она сама закончила работу, лихорадочно потирая свой клитор. Она слышала позади себя ворчание Лари и продолжала теребить пальцами свою попку, пытаясь довести себя до очередного оргазма. Она застонала, когда наслаждение пронеслось через нее, сотрясая её тело, и упала на живот, когда все закончилось.

Лари и Амелия вернулись в лагерь и издалека увидели, как их отец и сестра отдыхают на песке рядом друг с другом. Генри и Би не замечали их, пока не оказались рядом с ними. Беатрис положила голову на грудь отца, а он держал руку на её верхней части бедра, нежно поглаживая его очень не по-отцовски. Когда они наконец заметили, что Лари и Амелия вернулись, они быстро вскочили, слегка смутившись, было совершенно ясно, чем они занимались.

Когда тропическое солнце поднялось выше, семья приступила к своим повседневным делам. Они починили навес, собрали дрова, принесли больше винограда и плодов хлебного дерева и сделали несколько физических упражнений. Все они наслаждались запретным занятием, в котором приняли участие ранее в тот день, и по мере того, как день продолжался, они все больше и больше возбуждались, каждый из них смотрел на обнаженные тела двух других потенциальных партнеров.

Лари первым поддался своим желаниям, наблюдая за тем, как две его старшие сестры загорают под теплым полуденным солнцем. Они лежали на спине, их красивые груди, плоские животы и покрытые волосами вульвы уже приобрели приятный бронзовый оттенок, когда Беатрис перевернулась на живот. Лари лежал рядом с ней и не мог не заметить её потрясающую попку, впитывающую солнечные лучи.

Глаза Беатрис были закрыты, когда солнце целовало её спину. Она лежала лицом к брату, а когда открыла глаза, то сразу заметила его твердеющий член. Она тут же почувствовала, как между ног становится влажно, и подняла взгляд на лицо брата. Несколько секунд он смотрел на её упругую попу, затем перевел взгляд на её лицо, и их глаза встретились.

"Ты хочешь пойти... ну, знаешь..?" прошептал Лари своей старшей сестре. Она растерянно посмотрела ему в глаза, а затем кивнула. Она посмотрела на его теперь уже эрегированный член и медленно села.

"Это странно",  — сказала Беатрис Лари после того, как они немного отдалились от сестры и отца.

"Что именно?" спросил Лари.

"Все это",  — сказала Беатрис,  — "мы сейчас, все мы, секс".

"Да, наверное",  — 

сказал Лари.

"Тебе не кажется странным заниматься сексом со мной или Амелией?" — спросила она своего младшего брата.

"Мы не обязаны, если ты не хочешь",  — ласково сказал Лари своей сестре. "Я знаю, когда мы в первый раз занялись этим возле водопада, это тебя напугало".

"Да, наверное",  — призналась Беатрис,  — "Я чувствовала отвращение к себе за то, что позволила этому случиться, но больше всего меня пугало то, как хорошо мне было". Она сказала и посмотрела в глаза брату. "И я действительно хочу это сделать, просто для меня это все ещё странно",  — заверила Беатрис брата с облегчением.

"Это действительно немного... неправильно",  — признался Лари сестре,  — "но не настолько, чтобы не сделать этого. Наверное, я никогда не замечал, насколько сексуальны мои сестры",  — сказал он с невинной улыбкой, и Би покраснела. Они продолжали идти, пока не отошли достаточно далеко, тогда Лари схватил сестру и потянул её на колени на песок рядом с собой.

Беатрис нервно хихикнула, придвинув своё тело ближе к телу брата. Она взяла его член в правую руку, и он задохнулся, когда она сжала его. "Боже, какой он огромный",  — сказала Беатрис, любуясь членом брата вблизи, и начала медленно поглаживать его под его стоны. Она гладила его, пока член не стал полностью эрегированным, затем отпустила и посмотрела брату в глаза.

Лари посмотрел на свою старшую сестру и положил руки на её гладкую талию. Она вздрогнула от его прикосновения, но осталась неподвижной, когда Лари начал скользить руками по её великолепному телу, ощущая под пальцами загорелую кожу, а затем хитро переместил руки к её груди.

"Сестренка, у тебя идеальные сиськи",  — сказал Лари, положив руки на её грудь. Он нежно сжал её красивые груди, и Би издала чувственный стон и закрыла глаза. Лари нежно ласкал упругие круглые груди сестры, восхищаясь их идеальными пропорциями и наблюдая, как твердеют её соски, когда она соблазнительно воркует. Он ещё несколько раз сжал её возбуждающие бугорки, затем наклонился и взял в рот твердый сосок.

"О боже",  — сказала Би, издав удивленный стон. Она смотрела на брата, пока он сосал её твердый сосок, затем выпустил его изо рта и посмотрел на нее с коварной ухмылкой. Она снова посмотрела на него и, не говоря ни слова, схватила его за голову и притянула к себе. Она снова подвела его к своему соску, и он с удовольствием взял его в рот. "О, это так приятно",  — стонала Беатрис, пока её брат лизал и сосал её сиськи. Он получал огромное удовольствие, вращаясь между каждой её грудью и посасывая её соски под её возбуждающие стоны.

К этому моменту киска Би была насквозь мокрой. Брат продолжал пожирать её грудь, и через несколько минут она уже не могла больше терпеть. "Трахни меня",  — прошептала Би своему брату, который медленно отпустил её левый сосок и посмотрел на нее. "Я хочу, чтобы ты был внутри меня",  — повторила она громче, почти умоляюще. Она посмотрела вниз на большой 

член своего младшего брата и откинулась назад, ложась на песок. Она приподнялась на локтях, согнув колени и сжав ноги вместе, пряча свою киску от брата, который быстро последовал за ней, его эрегированный член торчал вперед, когда он встал на колени перед ней.

Лари посмотрел на сестру и положил руки ей на колени. Она одарила его дьявольской ухмылкой и начала раздвигать ноги. Он держал руки на её коленях, помогая ей широко раздвинуть их, и прикусил нижнюю губу, когда вульва его сестры снова стала видна. Она продолжала раздвигать ноги, раздвигая их и предоставляя брату беспрепятственный доступ к своему намокшему женскому достоинству.

Лари с вожделением смотрел на свою сестру с широко раздвинутыми ногами. Его член был твердым, и он придвинулся ближе на коленях, пока его эрегированный член не навис над её киской. Он положил правую руку на куст сестры и заставил её вздрогнуть, медленно спускаясь вниз. Он провел большим пальцем по её клитору и щели, заставив её застонать. Затем он облизал большой палец, ощутив на нем соки сестры, а затем вернул его обратно и медленно провел им вверх и вниз по её киске.

Би издавала милые высокочастотные стоны, когда брат играл с её интимной областью. Он провел пальцем по её губам несколько раз, затем остановился и взял свой твердый член. Она посмотрела на внушительный член, когда брат прижал кончик к её клитору, и она издала громкий стон, волна удовольствия пробежала по ней. Затем брат немного отстранился, его член скользнул по её щели, направляя его ко входу. Когда он нашел его, он надавил, введя только кончик, и посмотрел на сестру.

"Да, вставь его",  — умоляла Беатрис брата, её тело горело от вожделения. Она смотрела, как брат переместил руки на её талию и издал сдавленный стон, наблюдая за тем, как брат проникает в её влажное лоно всей длиной своего мужского достоинства.

Лари издал громкий стон, когда вогнал себя до упора в киску сестры. Его член был до упора погружен в её запретную дырочку, и он глубоко вдохнул, когда она обняла его член, растягиваясь, чтобы вместить его. Он посмотрел в остекленевшие глаза сестры, сосредоточился на захватчике, который был внутри нее, затем крепче сжал её талию и начал медленно двигать бедрами.

"О Боже!" — воскликнула Би, отчасти от удовольствия, отчасти от неверия в то, что её трахает младший брат. Она смотрела на его большой твердый член, когда он входил в нее, ощущая его полную длину, когда он с наслаждением скользил в её пизду и выходил из нее. Её брат начал медленно, нежно двигая членом в её влагалище, но когда её стоны усилились, то и толчки брата ускорились, он стал осквернять её пизду, и тоже стонал от сексуального удовольствия.

"Твоя киска такая мокрая",  — сказал Лари, чрезвычайно возбужденный, и начал долбить сестру ещё сильнее. Она была настолько мокрой, что его член легко входил и выходил из её теплой 

гавани с невероятным удовольствием.

"Продолжай... я почти у цели",  — умоляюще сказала Би и застонала, когда её младший брат продолжил накачивать её киску своим большим членом. Он мощными толчками вводил и выводил его из её запретной дырочки, и удовольствие становилось все более и более интенсивным. "О, черт, я сейчас кончу..." Беатрис застонала и закрыла глаза. Она откинула голову назад, упав на спину на песок, и издала громкий стон, когда первая волна оргазма пронеслась по её телу. "О Боже!" — выкрикнула она и выгнула спину, поднимая с песка талию с членом брата, который все ещё входил в нее. Её киска начала сокращаться в оргазме вместе с легким покачиванием её покрытого потом тела, так как её оргазм, с помощью брата внутри нее, только усиливался.

Лари продолжал трахать свою старшую сестру, когда она достигла кульминации под ним. Он ослабил свои толчки, чтобы продержаться подольше, и когда последние волны её оргазма утихли, он остановился совсем. Он подождал, пока она расслабится и осядет на песок, и когда она расслабилась, он снова начал долбить её киску, заставляя её хрипло визжать.

"О, черт!" Лари застонал и закрыл глаза, когда его наслаждение достигло своего пика. Он ещё несколько раз погрузился в восхитительную киску сестры, затем вытащил её и начал лихорадочно поглаживать свой член. "О да",  — застонал Лари, когда оргазм настиг его, заставив его извергнуть свою первую порцию на живот сестры, так как его тело горело. Он стонал от невыносимого удовольствия, каждая волна заставляла его извергать ещё одну порцию кровосмесительной спермы на куст сестры, пока он полностью не опустошился, глядя на нее, а она, задыхаясь, смотрела на него.

На пляже Генри только что очнулся от сна. Он протер глаза от сна и зевнул.

"Где твои брат и сестра?" спросил Генри у Амелии.

"Где-то, ходят",  — прямо ответила она, и Генри не смог удержаться, чтобы не хмыкнуть и не покачать головой. Он медленно поднялся на ноги и заметил, что его дочь лукаво смотрит на него. "Папа",  — соблазнительно начала она. Мысль о том, что её брат и сестра занимаются сексом, возбуждала её, и ей самой нужно было немного. "Как насчет того, чтобы закончить начатое без помех?" спросила Амелия у своего отца.

"Я бы хотел этого, но не сейчас",  — сказал Генри своей дочери, и она разочарованно посмотрела на него. "Я хочу поймать немного рыбы на ужин",  — сказал он, беря свою удочку. "Но, может быть, позже, если ты не против",  — сказал Генри своей дочери, стоя рядом с ней на пути к воде.

"Да, хорошо",  — ответила Амелия с озорной улыбкой. Она раздвинула ноги и начала тереть свою уже мокрую киску, пока её отец наблюдал за ней. "Просто разогреваюсь",  — сказала она и издала легкий стон, когда отец удивленно посмотрел на нее. Он повернулся и направился к океану, думая о том, как трахнет свою дочь, пока его член набухал на свежем воздухе.

Следующие несколько дней все становилось все 

противнее и противнее. Они просыпались утром и, съев свой обычный маленький завтрак, соединялись парами, чтобы заняться сексом. После того, как каждый из них хорошенько потрахался, они возвращались к своим обычным делам: заготавливали дрова, фрукты, следили за тем, чтобы убежище оставалось крепким, и делали все остальное, что им было нужно. Позже они шли купаться, ловить рыбу, загорать, заниматься спортом или просто лениво лежать. В конце концов, кто-то снова возбуждался до такой степени, что соблазнял одного из представителей противоположного пола присоединиться к ним. Оставшаяся пара часто тоже занималась сексом. В конце каждого дня они приходили в приют уставшие и довольные, не заботясь о приличиях, закрывали глаза и погружались в тяжелую дрему.

Поначалу они все ещё осторожничали, пробираясь к выходу. Они нервно расхаживали вместе для запретного сеанса кровосмесительной любви, стараясь, чтобы между ними было достаточное расстояние, пока они совершают развратный акт. Но шли дни, и стыда между ними становилось все меньше и меньше. Они нагло уходили, временами интимно касаясь друг друга, и все меньше и меньше отдалялись друг от друга, в конце концов, просто не попадаясь на глаза во время секса, не заботясь о том, что их стоны и стоны будут слышны во время занятий любовью.

•  •  •

На исходе сорокового дня пребывания на острове все четверо легли спать в изнеможении. Они только что закончили ужинать крабами и плодами хлебного дерева, и теплый легкий бриз обдувал их, когда они лежали и удовлетворенно вздыхали. Они вдыхали чистый океанский воздух, один за другим закрывали глаза и погружались в сон.

Пока семья крепко спала, температура вокруг них начала падать. Подул прохладный северный ветер, и около полуночи начался тихий дождь. По мере того как ночь продолжалась, дождь усиливался, пробуждая от сна каждого члена семьи по очереди и заставляя их теснее прижиматься друг к другу. К тому времени, когда над горизонтом показались первые лучи рассвета, буря уже надвигалась на них.

Вскоре после рассвета семья сонно открыла глаза от раскатов грома и сильного дождя, барабанившего по их хижине. По пляжу уже текла вода, а траншеи вокруг убежища заполнились, не давая им просохнуть. Лари поднял глаза, когда рядом раздался ещё один громкий раскат грома, и в тревоге посмотрел вперед.

"Костер",  — крикнул он, заставив отца вскочить в тревоге рядом с ним. Они оба подползли к кострищу на краю укрытия и заглянули внутрь, пока Би и Амелия сидели. В маленьком кострище горело несколько тлеющих углей, вокруг них были пятна воды. Генри быстро схватил горсть листьев и поднес их к огню.

"Черт, здесь мокро",  — со злостью воскликнул Генри и отбросил их в сторону. Он потянулся к куче листьев, чтобы взять ещё немного, но тут же понял, что они все мокрые. Он потянулся за сухими ветками и громко выругался. "Они тоже мокрые",  — сказал он, перебирая их, пока не нашел несколько менее мокрых и положил их на амбразуру. Он начал тихонько дуть на 

них, и тонкий белый дымок начал подниматься вверх. С надеждой Генри начал дуть чуть сильнее, молясь, чтобы веточки загорелись. Через несколько минут амбры полностью погасли, и он с мрачным выражением лица отошел назад, а сильный дождь не собирался стихать вокруг них.

"Черт!" выкрикнул Лари в гневе и разочаровании, когда понял, что они потеряли огонь. Он ударил кулаком по песку у своих ног и сел, покраснев.

"Но разве у нас нет ещё одной сигнальной ракеты?" нервно спросила Амелия у отца.

"Есть",  — сказал Генри хриплым голосом и прочистил его,  — "но я надеялся сохранить её, если нам понадобится подать сигнал к спасению",  — сказал Генри.

"О",  — сказала Амелия и замолчала.

"В любом случае, сейчас нет возможности разжечь костер,  — сказал Генри, перебирая кучу дров,  — все дрова слишком мокрые. Придется ждать, пока они высохнут". Генри угрюмо добавил и с досадой улегся обратно. Ничего больше не оставалось делать, как закрыть глаза, прижаться друг к другу и попытаться снова заснуть.

Через несколько часов Лари проснулся с эрекцией. Он спал с сестрами по обе стороны от него, и, полежав несколько минут на песке с открытыми глазами, он сел. По-прежнему шел сильный дождь, пляж вокруг приюта был переполнен водой, но сам приют оставался сухим. Его отец, сидевший напротив Беатрис, уже проснулся и в расстройстве точил своё копье, понимая, что в ближайшее время не собирается на рыбалку. Отец кивнул ему и вернулся к своей палке. Лари, не придумав ничего лучше, лег обратно, уставившись в потолок хижины, с устремленным вверх членом.

Через несколько минут он почувствовал, как Амелия зашевелилась рядом с ним, медленно просыпаясь. Она открыла глаза и перевернулась на бок лицом к Лари.

"Доброе утро",  — сонным голосом сказала Амелия и тут же заметила твердый член брата.

"Доброе утро",  — мрачно ответил Лари и повернулся на бок к сестре. Они смотрели друг на друга, их лица были всего в дюйме друг от друга, и ничего не говорили. Амелия перевела взгляд вниз, посмотрела на член брата и обхватила его рукой. Она тоже была очень возбуждена, её тело привыкло к сексу по утрам. Она перевела взгляд обратно на лицо брата и наблюдала за ним, когда начала нежно поглаживать его твердый член.

"Ты хочешь выбраться отсюда?" тихо спросил Лари у сестры. Он с нетерпением ждал их запретного утреннего ритуала.

"Но ведь идет сильный дождь",  — ответила она, продолжая гладить его член левой рукой.

"Это просто небольшой дождь",  — сказал Лари, его тело умоляло её. Амелия отпустила его член и убрала руку. Она перевернулась на спину, вытянув руку так, что её ладонь оказалась вне укрытия, и на нее обрушился холодный проливной дождь. Она вздрогнула от холодной влаги и быстро втянула руку обратно, снова сомкнув её вокруг теплого ствола брата и заставив его вздрогнуть от холода.

"Не может быть",  — прошептала Амелия, продолжая дрочить член брата, как вдруг раздался громкий раскат грома.

"Но я так возбужден",  — прошептал Лари в ответ, перемещая правую руку между ног 

сестры. Он положил основание ладони на её покрытый волосами лобок и осторожно ввел средний палец в киску сестры, когда она подавила стон. "И кажется, что ты тоже",  — добавил он, начав медленно водить пальцем по мокрой пизде сестры.

"Да, но я никак не могу выбраться отсюда под таким дождем",  — прошептала она в ответ. Было слышно, как дождь громко падает вокруг них, и шепот Лари и Амелии был легко заглушен. Рядом с ними громкий раскат грома разбудил Беатрис. Минуту или две она лежала неподвижно, вдыхая прохладный воздух, затем медленно села, стирая сон с глаз.

"Что вы двое делаете?" громко спросила Беатрис, заставив их отца поднять взгляд от того, что он делал, на своих детей.

"Ничего",  — в унисон ответили Лари и Амелия, отдернув руки друг от друга и смущенно сев. И Би, и их отец могли отчетливо видеть пульсирующую эрекцию Лари, когда он бросил на Амелию взгляд "мы попались". Генри молча смотрел на своих детей ещё несколько секунд, а затем вернулся к своему копью.

"Извини",  — сказал Лари Би, заметив, что она смотрит на его эрегированный член. Он бросил ещё один взгляд на Амелию, затем недовольно вздохнул и лег обратно, его член все ещё пульсировал. Через несколько минут Генри предложил им съесть на завтрак виноград, который был у них в хижине, и после еды они снова занялись ничегонеделанием, лежа в хижине под дождем, падающим вокруг них.

"Мне так скучно",  — сказал Лари после часа ничегонеделания. Его член был уже вялым, он сел и оглядел мокрые окрестности.

"Тогда давай займемся чем-нибудь",  — сказала Би, тоже усаживаясь рядом с братом.

"Например?" с готовностью ответил Лари.

"Мы могли бы поиграть в какую-нибудь игру",  — предложила Беатрис, украдкой поглядывая на мягкий член брата.

"Я согласна",  — сказала Амелия, тоже садясь.

"Я тоже",  — добавил Лари взволнованно. "Папа?" — спросил он.

"Конечно",  — сказал Генри и положил мокрую ветку, которой он углублял канаву, не давая воде стечь внутрь.

"Во что вы хотите поиграть?" спросил Лари остальных.

"Двадцать один вопрос?" предложила Беатрис.

"Отстой",  — отозвался Лари.

"Как насчет шпионажа?" предложил Генри, назвав первую пришедшую на ум игру.

"Без обид, папа, но нам не пять лет",  — насмешливо сказала Беатрис.

"У меня есть идея",  — сказала Амелия,  — "но я не уверена, как вы к этому отнесетесь". добавила она, сразу же заинтриговав всех.

"Что это?" спросила Беатрис свою сестру.

"Не бери в голову, может быть, это не такая уж хорошая идея",  — сказала Амелия.

"Ну же..." Лари подтолкнул её с любопытством: "Теперь ты должна рассказать нам",  — сказал он и посмотрел на свою старшую сестру. Она бросила на него задумчивый взгляд, затем наклонилась и что-то прошептала ему на ухо. "Серьезно?" — спросил он, глядя на нее широко раскрытыми глазами.

"Я не знаю, может быть",  — ответила Амелия, пожав плечами.

"Хорошо, теперь мне тоже интересно, что это?" спросил Генри, глядя на свою дочь.

"Давай, расскажи им",  — убеждал Лари свою сестру.

"Это просто идея",  — нервно начала говорить Амелия,  — "но мы можем устроить соревнование по рукоблудию",  — сказала она, краснея.

"Что?" спросил Генри и удивленно 

уставился на свою дочь.

"Соревнование по рукоблудию",  — застенчиво ответила Амелия. "Это соревнование между парами, где цель девушки — заставить парня, которому она делает рукоблудие, кончить, а парень пытается продержаться как можно дольше. Побеждает та девушка, которая заставит своего партнера кончить первой, и тот парень, который продержится дольше всех",  — объяснила она, когда все трое посмотрели на нее. "Мы играли в это в колледже",  — извинилась она, надеясь, что они не спросят, какой приз получает победитель.

"Я в игре",  — быстро ответил Лари после того, как сестра закончила объяснять. Он был так возбужден, что даже не задумывался об этом. "И папа, похоже, тоже участвует",  — с усмешкой сказал он, глядя на отца и замечая, что тот напрягся.

"Да, хорошо",  — сказал Генри, покраснев. Предложение дочери, безусловно, заставило его кровь приливать к ногам.

"Би?" спросила Амелия, и все трое посмотрели на старшую сестру.

"Хорошо, но я понимаю Лари",  — сказала она, покраснев. "Он никак не может превзойти отца",  — сказала она.

"Эй",  — возразил Лари, хотя он знал, что она, вероятно, права. Его член снова был почти полностью эрегирован.

"Нечестно!" Амелия сказала с улыбкой: "Мы проведем жеребьевку, чтобы посмотреть, кому достанется Лари". Она подняла небольшой камень, лежавший на песке рядом с ней, и показала его Би. Она заложила обе руки за спину, затем выставила их вперед, сжав кулаки. "Если ты выберешь руку с камнем, то получишь Лари, если нет, то меня",  — сказала она, и сестра кивнула. Би коснулась левой руки сестры, и Амелия нахмурилась, прежде чем открыть её и показать ей камень.

"Да!" радостно сказала Би и посмотрела на молодой твердый член своего брата. "Хорошо, устраивайтесь поудобнее",  — сказала Би, и Лари с Генри легли на спину. Беатрис устроилась на коленях рядом с Лари, а Амелия села на ноги отца.

"Несколько правил, прежде чем мы начнем",  — начала говорить Амелия, глядя вниз на член отца. "Папа и Лари, вы не должны смотреть на нас, но вы не можете закрывать глаза". Она сказала, переводя взгляд с отца на брата: "И Би, ты можешь использовать только руки",  — добавила Амелия, и её сестра кивнула. После месяца без нормального душа ни одна из женщин не находила сосание мужских членов очень привлекательным, так же как и парни не находили поедание женских кисок таким привлекательным, как обычно. "Лари, ты хочешь отсчитать нам время?" спросила Амелия.

"Три... два... один... давай",  — с нетерпением сказал Лари и не мог отвести взгляд от своих сестер, когда они начали работать над членами.

Амелия поплевала на свою руку и опустила её к члену отца. Она сомкнула её вокруг ствола и начала поглаживать. Её отец смотрел на свою молодую дочь, её рука сомкнулась вокруг его члена, а её красивые груди покачивались в такт её движениям. Он быстро затвердел в её руке, и через мгновение она уже гладила его по всей длине с ухмылкой на лице.

Рядом с ними Беатрис обхватила рукой почти полностью твердый член брата. Она подергала 

его несколько раз, пока он не стал совсем твердым, затем сплюнула в руку, как это сделала её сестра, и продолжила мастурбировать брата. Он издал стон и посмотрел на нее, пока она дрочила его, наблюдая, как её рука умело двигается вверх и вниз по его стволу, а её груди красиво покачиваются. Её розовые соски были очень твердыми, и Лари несколько секунд смотрел на них как загипнотизированный. Он издал ещё один стон, когда сестра начала гладить его быстрее, и быстро отвернулся, уставившись в потолок, чтобы не кончить.

Отец и сын не могли сдержать стонов, когда их великолепные дочь и сестра дрочили их мужские достоинства. Девушки начали двигаться быстрее, скользя руками по длинным стволам, заставляя их стонать громче. Генри начал делать глубокие вдохи, чтобы держать себя в руках, а Лари начал думать о том, что его возбуждает.

Амелия становилась невероятно мокрой, пока делала отцу массаж рукой. Она смотрела на него и его твердый член и видела, как её сестра делает то же самое с их братом рядом с ней. Она на секунду прекратила дрочить член отца, смазав руку слюной, а затем быстро вернула её к отцовскому члену.

Беатрис тоже сильно возбудилась, поглаживая рукой пульсирующую эрекцию брата. Её глаза привлекло извращенно-эротическое зрелище сестры, дрочащей их отцу рядом с ней, прежде чем она вернулась к брату и поставленной задаче. Оба мужчины держались молодцом, их редкие стоны выдавали удовольствие, которое они испытывали, но Беатрис, которая всегда была конкурентоспособной, была намерена победить. Она переместила голову на член брата и открыла рот, выпустив из него слюну на головку члена брата, продолжая поглаживать его. Она тщательно смазала его ствол слюной, её рука теперь ещё быстрее скользила по члену брата, и она гладила его так быстро, как только могла.

"Лари застонал, когда его сестра начала дрочить его член на полной скорости. Он стиснул зубы, пытаясь сдержаться, но удовольствие было слишком велико. Он закрыл глаза на секунду и издал громкий стон, когда начал эякулировать, первая струя взлетела в воздух и упала ему на живот.

"Ха, я выиграла!" торжествующе заявила Беатрис, продолжая поглаживать эякулирующий член брата. Он громко застонал и посмотрел на нее, когда она подергала его, заставляя его извергать свою сперму на живот, в то время как его тело дрожало от удовольствия.

Несмотря на ожидаемое поражение, Амелия продолжала быстро гладить отца. Его стоны становились все громче, а взгляд переходил с дочери, которая дрочила его, на ту, что дрочила его эякулирующего сына. Теперь, когда сын "проиграл", сопротивляться больше не было смысла, и он дал волю чувствам, громкий стон вырвался из его губ, когда он начал эякулировать в мягкую скользкую руку дочери.

Амелия и Беатрис с удовольствием гладили своих кончающих партнеров. Они мастурбировали их, пока те кончали, Беатрис заставляла Лари кончать себе на живот, а Амелия направляла член отца в сторону, заставляя его извергать большую часть своей струи на песок 

рядом с ними. Они продолжали, пока не опустошили свои члены, затем отпустили их. Они переглянулись с отцом и братом, посмотрели друг на друга, а затем начали истерически хихикать.

"Не могу поверить, что мы только что сделали это",  — сказала Беатрис, когда их хихиканье наконец стихло. И она, и её сестра были чрезвычайно возбуждены и с вожделением смотрели на два члена перед собой. Лари вытер рукой сперму со своего живота, а затем вытер её о мокрый песок за пределами хижины.

"Я думаю, нам тоже пора повеселиться, как ты думаешь, сестренка?" спросила Амелия, глядя на Би.

"Да",  — сказала Би возбужденно,  — "Что ты имеешь в виду?" — спросила она, её возбуждение брало верх.

"Как насчет конкурса пальцев? Те же правила. Те же партнеры",  — возбужденно сказала Амелия. "Победит тот, кто первым заставит нас кончить, а тот, кто первым кончит, проиграет". сказала Амелия своей сестре с широкой озорной улыбкой на лице.

"Вы начинаете",  — сказала Беатрис, и прежде чем парни успели высказаться по этому поводу, обе девушки оказались на месте с раздвинутыми ногами. Они обе были совершенно мокрые и смотрели на своих отца и брата, которые заняли свои места рядом с ними. Лари и Генри смотрели на двух обнаженных девушек, лежавших на спине с раздвинутыми ногами и ожидавших, когда они прикоснутся к их вульве и поиграют с ней. Девушки были слишком возбуждены для обратного отсчета и просто сказали им начать, каждая из них издала стон, когда прощупывающая рука начала исследовать её киску.

Генри смотрел на свою младшую дочь, положив руку на её сексуальный кустик. Он положил большой палец на её клитор и начал нежно тереть его. Он посмотрел на её глаза, которые смотрели на него, затем на её красивые груди. Затем Генри вернулся взглядом к её пизде и начал проводить большим пальцем по её щели.

Лари смотрел вниз на свою старшую сестру и уже снова возбудился. Он положил руку ей на бедро и раздвинул её ноги шире. Он скользнул обеими руками по её бедрам и положил большой палец на её клитор, потирая круги вокруг него. Его сестра застонала, когда он ласкал её набухшее перо, и посмотрела на него, когда он провел большим пальцем по её щели и просунул его в её влажную дырочку. "Беатрис вскрикнула в экстазе, когда его брат засунул большой палец ей в рот. Она была так возбуждена, что её даже не волновал этот дурацкий конкурс, она просто хотела кончить.

"О боже, папа!" Амелия завизжала от восторга, заставив брата и сестру переглянуться. Её отец только что ввел указательный палец в её мокрую вагину и начал ласкать её пальцами. Свободной рукой он раздвинул половые губы, ещё больше обнажив её влагалище, и присел перед киской дочери, чтобы просунуть в нее второй палец.

Лари услышал стоны Амелии рядом с собой и понял, что ему нужно активизировать свою игру. Он вытащил большой палец из киски сестры и облизал его,  

пока она смотрела на него. Он вернул его к её клитору, наблюдая, как она стонет, когда он начинает нежно тереть его, а затем провел свободной рукой между её ног и ввел два пальца в её киску, заставив её издавать хныкающие стоны.

Обе сестры уже кричали от удовольствия, стонали и охали, пока их отец ласкал пальцами раздвинутую киску Амелии, а их брат ласкал пальцами Беатрис, потирая её клитор. Тем временем Лари и Генри становились все горячее и горячее, пока они ласкали девочек. Их члены уже снова стали твердыми, женские стоны только способствовали их эрекции, и они ускорили темп, в котором они ласкали пальцами две влажные киски.

"О да!" стонала Беатрис, когда её брат продолжал вводить и выводить пальцы из её киски. Она чувствовала, что её удовольствие усиливается, но все ещё думала, что это займет некоторое время, как вдруг брат сделал нечто, что удивило её. Продолжая тереть её клитор, он вытащил пальцы из нее. Когда он ввел их обратно, его пальцы были скрещены, а кончики пальцев были раздвинуты, когда он вводил их в нее. Он продолжал водить пальцами по ней, пока через несколько секунд она не взорвалась.

Беатрис завизжала от сексуального наслаждения, когда пальцы брата довели её до предела. Она закрыла глаза и почувствовала, как все её тело содрогается от наслаждения. Пальцы её ног подкосились, и она издала стон, когда внезапно, к её разочарованию, брат перестал прикасаться к ней. Она открыла глаза в разочаровании: её удовольствие быстро угасало без помощи брата, а затем увидела, что брат находится над ней. Его член снова был твердым, и, не говоря ни слова, он поднес его к её киске.

Лари так возбудился от того, что его старшая сестра кончает, что просто не мог сдержаться. Его не волновал тот факт, что рядом с ними находились его отец и сестра, он просто должен был трахнуть Беатрис. Он посмотрел на её лицо, когда она увидела, что он занял место между её ног и ввел в нее кончик своего члена. Он толкнул себя внутрь, медленно погружая свой эрегированный член в её влажную дырочку, и посмотрел на её лицо. Он видел, как оно исказилось от удовольствия, когда он проник в её влажную киску и начал трахать её под её непрекращающиеся стоны.

Генри перестал ласкать пальцами свою дочь и повернулся посмотреть. Его член тоже стал твердым, и они с Амелией в шоке смотрели, как Лари и Беатрис начали заниматься сексом рядом с ними. Они ошеломленно смотрели, как эти двое, брат и сестра, занимаются любовью друг с другом, и это зрелище было извращенно тошнотворным и в то же время таким горячим. Они продолжали смотреть, не в силах отвести взгляд, как Лари, их сын и брат, проникает в свою сестру, погружая свой большой твердый член в её тугую киску, когда оба стонали от своего кровосмесительного транса.

"Папа",  — сказала Амелия сладким 

невинным голосом, заставив отца отвести взгляд от завораживающего действа и снова посмотреть на нее: "Трахни меня",  — сказала она почти умоляюще и посмотрела на твердый член отца. Амелия ещё не кончила и была так возбуждена, что позволила бы отцу и брату трахать её киску одновременно, если бы они попросили. Она видела, как смотрел на нее отец, которому было не совсем удобно заниматься любовью с ней рядом с другими детьми, особенно во время секса, но он был так тверд, и они так сильно хотели друг друга, что он не мог ей отказать.

Когда рядом с ними его сын и старшая дочь занимались горячим кровосмесительным сексом, Генри потакал своей дочери. Он раздвинул её ноги и двинулся между ними, ведя за собой член. Он посмотрел на её молодую соблазнительную киску, выравнивая её членом, затем встал на нее сверху и вошел в нее.

"Да, папа!" Амелия застонала от восторга, когда отец вошел в нее. Он издал глубокий стон, когда вогнал свой твердый член в киску своей маленькой девочки, удивляясь её знакомой влажной тесноте, а затем посмотрел на её лицо, когда начал двигаться внутрь и наружу из её запретной дырочки.

Когда их обнаженные тела переплелись, а член Лари глубоко вошел в сестру, они замерли. Они посмотрели друг на друга, затем повернули головы в сторону, чтобы посмотреть на отца и сестру. Они молча наблюдали, как, следуя их примеру, их отец и сестра бесстыдно начали заниматься сексом рядом с ними. Они смотрели, как Генри, не обращая на них внимания, трахает их сестру. Он мощными толчками вводил свой член, заставляя дочь визжать от восторга, когда её розовая киска так охотно принимала его большой твердый член.

Картинка была настолько отвратительно горячей, что Лари быстро вернулся к раскачиванию бедер и вводу и выводу члена из сестры, не в силах отвести взгляд. Лари продолжал долбить киску Беатрис, стонал и охал, но все ещё завороженно смотрел на трахающихся рядом отца и сестру, и это зрелище заставляло его двигаться все быстрее и быстрее.

"О да!" Беатрис вскрикнула от удовольствия, когда брат продолжил долбить её пизду быстрыми мощными толчками. Её крик заставил брата перевести взгляд на нее. "Продолжай, да, вот так",  — крикнула Беатрис брату между стонами. Его глаза были прикованы к её глазам, его бедра все ещё ритмично двигались в ней, и через несколько секунд её охватил очередной оргазм.

Теперь настала очередь Генри и Амелии смотреть на Беатрис, когда она достигла кульминации. Она издала хныкающий стон, когда оргазм овладел ею, и начала дрожать от чистого сексуального удовольствия. Она закрыла глаза, её бедра тряслись, а пальцы ног выгибались и хлопали, когда волна мучительного удовольствия сотрясала её сердцевину. Брат вгонял в нее свой ствол и продолжал, даже когда она начала биться в конвульсиях. Беатрис вскрикнула, когда ещё одна волна пронеслась по её телу, и она быстро заметила, как брат вытащил из нее свой 

член.

"О, сестренка!" с наслаждением воскликнул Лари. Он обхватил правой рукой свой член и начал поглаживать его, а левой рукой переместился на вульву сестры и стал тереть её клитор, в котором все ещё бушевал оргазм. Лари закрыл глаза и издал серию глубоких стонов, выплескивая свою сперму на живот сестры, в то время как содрогания от оргазма все ещё пробегали по ней.

"Папа, я кончаю",  — внезапно воскликнула Амелия и, закрыв глаза, начала неудержимо стонать. Наблюдение за тем, как её брат кончает на её сестру, стало последней каплей, и она тоже была сильно поражена своей кульминацией. "О Боже!" — почти плача воскликнула она, и её бедра задрожали, когда отец продолжил насаживаться на нее. Её тело корчилось на песке, волны сексуального удовольствия обжигали его, а отец продолжал неустанно трахать её киску. Как только Амелия подумала, что её оргазм закончился, отец усилил свои толчки в нее, доведя её тело до очередного приступа оргазма и конвульсий, от которых она корчилась на песке, пока почти не потеряла сознание. Только после этого отец вышел из её намокшей киски и довел себя до мощного крещендо, выплеснув сперму на гладкий живот дочери, пока все его дети наблюдали за ним.

В серый дождливый день, после почти семь недель пребывания на острове, семья официально потеряла последние остатки приличия, отказавшись от последних крупиц социально приемлемого поведения. Они не только совершили инцест, извращенный и запретный акт, но и сделали это вместе. Отец не только попробовал запретный плод каждой из своих дочерей, а брат — каждой из своих сестер, но они сделали это рядом друг с другом. Отец наблюдал, как его сын и дочь занимаются любовью друг с другом, а брат и сестра наблюдали, как их отец и сестра занимаются любовью, и каждый из них достиг мощной кульминации, пока остальные бесстыдно наблюдали.

Когда семья закончила свой долгий секс между собой, дождь все ещё продолжался. Они были настолько горячими и потными, что не чувствовали холодного воздуха. Лари и Генри без сил легли рядом со своими любовницами, все они тяжело дышали, и один за другим быстро погрузились в сон.

•  •  •

Ночью дождь наконец ослаб, а перед рассветом прекратился совсем. Тучи ушли на запад, унося с собой холодный ветер, и к тому времени, когда Генри открыл глаза на следующее утро, небо было ярко-голубым, и выглянуло солнце.

Когда Генри открыл глаза, несмотря на открытый воздух, его ноздри наполнил сильный запах секса. Он посмотрел на своих детей, крепко спящих рядом с ним, затем выполз из хижины и встал на ноги. Он улыбнулся, когда теплое тропическое солнце поцеловало его лицо, затем сел на золотой песок и задумался о событиях предыдущего дня.

Следующим встал Лари. Он спал между своими сестрами и несколько минут смотрел на голубое небо, прежде чем начать вставать. Ему удалось встать, не разбудив сестер, или он так думал, а затем присоединился к отцу на улице, позволяя теплому солнцу 

ласкать его кожу.

Через несколько минут Лари и Генри услышали шевеление внутри хижины. За ним быстро последовали Амелия и Беатрис, выползшие к ним.

"Доброе утро",  — зевнув, сказала Беатрис и потянулась, а её сестра рядом с ней сонно потерла глаза.

"Доброе утро",  — бодро сказал Генри и посмотрел на своих дочерей. "Я думаю, нам всем надо пойти умыться",  — сказал он своим дочерям, которые посмотрели друг на друга. У них обеих на животе и на кустах волос на лобках была засохшая сперма с предыдущего дня, и они застенчиво кивнули. По дороге к водопаду они обсудили, что им нужно сделать в этот день, в первую очередь, высушить дрова и разжечь костер.

Дойдя до воды и смыв с себя запах секса, они двинулись в обратный путь. Они решили, что Беатрис и Амелия пойдут за фруктами, а Генри и Лари соберут ещё немного дров и разложат их на берегу для просушки. Когда девушки вернулись с завтраком, они все уселись на теплый песок и с голодом ели, даже открыли последний собранный кокос.

После завтрака они лениво лежали на пляже. У них ещё были дела, но они договорились, что сделают перерыв и займутся ими позже. После получаса, проведенного под теплым солнцем, Лари начал возбуждаться.

"Эй, ты хочешь трахаться?" прошептал Лари на ухо Амелии. Она легла рядом с ним на живот и открыла глаза, чтобы посмотреть на него.

"Конечно",  — сказала Амелия и медленно села. Лари, который лежал на спине, тоже начал садиться, когда сестра остановила его. Она положила руку ему на грудь, затем забралась на него сверху и села ему на колени. Она взяла его член, который был всего в сантиметре от её киски, и начала гладить его.

"Ты хочешь сделать это здесь?" спросил Лари свою сестру, когда его член затвердел в её руке.

"Почему бы и нет",  — ответила Амелия, пожав плечами, и улыбнулась сестре и отцу, которые с интересом наблюдали за происходящим. Она сделала ещё несколько движений по массивному члену брата, чтобы он стал совсем твердым, а затем прижала его к животу. Она придвинула к нему свою киску, усевшись сверху, и начала вращать бедрами.

"Лари застонал, когда его сестра начала надавливать своей киской на его член. Она протянула руки назад, положив их на бедра брата, и чувственно застонала, продолжая насаживаться своей влажной пиздой на его член.

Генри и Беатрис смотрели на этих двоих с растущим возбуждением. Они смотрели, как Амелия забралась на брата и терлась своей киской о его ствол. Зрелище было таким горячим, и это выглядело так хорошо, что Генри и Би начали трогать себя, пока смотрели.

"Папа, ты тоже хочешь это сделать?" спросила Беатрис у своего отца, заметив, что он тоже трогает себя и уже твердый.

"Боже, да",  — ответил Генри, не в силах сдержать своё возбуждение и волнение от предложения дочери. Он смотрел на нее, когда она забралась на него сверху, прижала его твердый член к животу, затем села 

на него и начала теребить свою киску.

"Беатрис застонала от удовольствия, когда начала массировать свою киску на твердом члене отца. Она закрыла глаза и застонала, позволяя ощущениям своей киски, трущейся о член отца, овладеть ею. С каждой секундой она становилась все более влажной, и её соки смазывали отцовский член, делая его ещё более приятным.

Амелия и Лари с дьявольскими ухмылками наблюдали, как их отец и сестра, воодушевленные их действиями, тоже начали тереться. Лари посмотрел на Амелию, её красивую грудь, твердые соски и розовую киску, скользящую по его члену, затем на другую сестру, её сексуальное тело и то, как она стонала, когда терла своё влагалище по стволу их отца. Он снова посмотрел на Амелию и кивнул, когда она снова посмотрела на него. Амелия соскользнула с члена брата, позволив ему схватить его, когда он вскочил, затем медленно сползла обратно и позволила брату вставить свой член в её киску к их обоюдному удовольствию.

"Ух, да!" Амелия застонала, когда начала скакать на большом твердом члене своего брата. Она прикусила нижнюю губу, когда брат прижал руки к её бедрам, и посмотрела на него, как она насаживается своей киской на его член, ухмылка появилась на её губах, когда брат хрюкнул и посмотрел на нее.

Лари подал знак сестре, чтобы она наклонилась, продолжая брать его член. Она снисходительно улыбнулась и покачала головой, издав легкий стон и продолжая двигать своим телом вверх и вниз по его эрегированному члену. Лари скользил руками по её обнаженному телу, пока не добрался до сисек. Он сжал их под её эротические стоны, затем сомкнул большой и указательный пальцы вокруг её эрегированного соска и сильно сжал.

"Ааааа, хорошо",  — вскрикнула Амелия в смеси удовольствия и боли. Она подождала, пока брат уберет руку, затем наклонилась, продолжая трахать его.

"Мне нравится трахать твою маленькую тугую киску",  — прошептал Лари на ухо сестре, заставляя её ещё больше распаляться. Она посмотрела на его лицо, улыбаясь, и Лари воспользовался возможностью, чтобы схватить сестру за грудь. Амелия застонала, когда брат схватил её за грудь, и наклонилась ещё ниже, продолжая скакать на его члене, когда он поднес один из её твердых сосков ко рту и начал жадно сосать его.

Беатрис, её киска была полностью мокрой и готовой от натирания её отцовским мужским достоинством, как раз поднимала свои бедра над эрегированным членом отца, когда послышался отдаленный гул. Она схватила его член и направила его в своё влагалище, просунув его внутрь и застонав, когда грохот усилился.

"Что это за звук?" спросил Генрих незадолго до того, как его дочь опустилась на его твердый кол, и он издал громкий стон. Беатрис закрыла глаза, когда её дырочка любви поглотила мужское достоинство отца. Через несколько секунд, когда член отца был глубоко внутри нее, Беатриса открыла глаза и посмотрела вверх. Она начала скакать на члене отца, глядя на небо, ожидая увидеть далекие дождевые облака как источник звука.

Генри перестало 

волновать, откуда исходит звук, так как он потерял себя внутри тугой киски своей дочери. Он стонал, глядя, как она скачет на нем, её прекрасные груди завораживают, а украшенная волосами вульва поглощает его мужское достоинство. Он издал ещё один стон, но не мог игнорировать тот факт, что грохот становился все громче, хотя на небе не было ни облачка.

Сёстры и Лари тоже заметили нарастающий звук. Девочки замедлили шаг, подняв лица вверх в поисках источника звука, но при этом не отрываясь от отца и брата.

"Что это?" спросил Генри, указывая на черную фигуру в голубом небе. Все четверо замерли, мужские члены все ещё находились в женщинах, и посмотрели на источник звука.

"Боже мой, кажется, это вертолет!" в недоумении воскликнула Беатрис.

"Так и есть!" сказал Генри, поняв, наконец, что это был за звук. "Быстро, принесите сигнальную ракету",  — сказал он своим дочерям, которые быстро сняли себя с эрегированных членов отца и брата и побежали в убежище. Они рылись в рваных спасательных жилетах, пока их отец и брат поднимались на ноги и быстро бежали обратно, аккуратно передавая отцу сигнальную ракету.

"Эй, сюда!" Лари начал кричать и махать рукой, когда его отец зажег сигнальную ракету и начал размахивать ею, высекая красные искры. Амелия и Беатрис быстро присоединились к брату и отцу, все четверо истерически кричали и махали руками в сторону вертолета.

"Кажется, он нас увидел",  — заявил Генри, когда вертолет направился в их сторону через две минуты, показавшиеся вечностью. Ещё через две минуты, когда стало абсолютно ясно, что вертолет направляется в их сторону, Генри бросил сигнальную ракету, и все они начали кричать и вопить от радости.

Вертолет приземлился на золотом пляже менее чем в ста метрах от их хижины. Когда пропеллеры остановились, вокруг взметнулся песок. Двери открылись, и двое мужчин в темной одежде и солнцезащитных очках выпрыгнули и подбежали к ним.

"Ребята, с вами все в порядке?" — спросил пилот, который выглядел старше всех, глядя на четырех голых людей вокруг них в шоке.

"Да, мы в полном порядке",  — бодро ответил Генри.

"Тогда давайте вытащим вас отсюда",  — сказал тот, что помоложе, и посмотрел на двух красивых обнаженных девушек, стоявших перед ним.

"Мне ужасно жаль, дамы",  — сказал пилот и отвернулся, ударив младшего и жестом приказав ему отвернуться, так как он потерял себя в обнаженных фигурах Амелии и Беатрис. Девушкам потребовалась секунда, чтобы понять, почему мужчины смотрят в сторону, а когда они поняли, то быстро прикрыли свои тела руками.

Двое мужчин сняли свои пиджаки и передали их Беатрис и Амелии, которые с благодарностью надели их. Затем все шестеро подошли к вертолету, где мужчины достали четыре темных полотенца и протянули им. Они обернули полотенца вокруг нижних частей тела и осмотрелись, пока пилот садился обратно и запускал двигатель.

"Что-нибудь хотите взять с собой?" — крикнул мужчина, перекрывая шум пропеллеров.

"У вас есть камера?" спросил Генри, крича.

"Что?" — крикнул мужчина в ответ, уверенный, что его неправильно поняли.

"Телефон",  — повторил Генри, пока 

его дети растерянно смотрели на него. Мужчина кивнул и достал из кармана телефон. "Пойдемте",  — сказал Генри мужчине и его детям. Он подошел к их убежищу и встал перед ним. "Давайте, дети",  — сказал Генри и жестом пригласил своих детей присоединиться к нему. Когда все они оказались рядом с ним, Генри снял полотенце, прикрывавшее его талию, и отбросил его в сторону.

"Папа, что ты делаешь?" спросила Беатрис у своего отца, потрясенная.

"Это нам на память о том, как нам удалось здесь выжить",  — сказал он, бросив на детей знающий взгляд. "Давайте, вы тоже",  — сказал он своим детям, когда они один за другим сняли полотенца и куртки и отбросили их в сторону. Они обняли друг друга, улыбаясь в камеру, пока мужчина фотографировал их. Для них это была единственная фотография на память о том, как они жили и выживали на острове.

Пока мужчина делал снимок, который спустя годы будет символизировать чудо семьи, сумевшей выжить, вопреки всему, на необитаемом острове посреди Тихого океана, он сам не мог оторвать глаз от двух горячих обнаженных девушек. Он не торопился, прежде чем нажать кнопку на телефоне, чтобы сделать снимок, любуясь аппетитными круглыми грудями, милыми розовыми кисками и густыми дикими кустами женщин. Он мог понять, почему у парней была эрекция, когда он впервые увидел их, даже если это были их дочери и сестры. Он сделал ещё один снимок и положил телефон обратно в карман. Он бросил последний взгляд на тела девушек, когда они снова прикрылись, и, когда они направились к вертолету, он подумал, как тяжело, должно быть, было отцу и сыну, все это время находиться рядом с горячими обнаженными телами девушек и ничего не иметь возможности сделать.

Вертолет взлетел от их хижины на острове, где они жили последние недели, и все четверо с трепетом смотрели в окно. Они узнали, что вертолет действительно был частью команды, которую наняла жена Генри и их мать для их поисков. Судя по всему, GРS на яхте Генри вышел из строя ещё до шторма, и последнее место, с которого был получен сигнал, находилось далеко от того, где он упал. Мужчины рассказали, что в течение последних недель они расширяли радиус поиска и обследовали все острова в надежде найти их. Из-за плохой погоды они потеряли много дней на поиски.

Через час вертолет приземлился на большом корабле к востоку. Все члены экипажа на борту прекратили свои занятия и собрались на палубе, когда вертолет приземлился на вертолетную площадку. Они с недоверием смотрели, как Генри, Беатрис, Амелия и Лари выходят из вертолета, надев полотенца вокруг талии, а девушки — куртки спасателей.

"Я не могу в это поверить!" раздался громкий крик, когда Пенелопа, жена Генри и мать детей, подбежала к ним со слезами, катившимися по её щекам. Она обняла свою потерянную семью и начала громко рыдать. Вокруг них один член экипажа начал хлопать. К нему быстро присоединились остальные, и 

через несколько секунд весь экипаж хлопал, радуясь, что нашел семью, хотя большинство из них уже потеряли надежду.

После долгого слезливого воссоединения все четверо последовали за Пенелопой в жилые помещения корабля. Они уселись в её маленькой комнате, а она смотрела на них, все ещё не до конца веря в случившееся. Сама Пенелопа была измучена. Она выглядела так, словно не спала несколько дней, и впервые с тех пор, как она получила известие о том, что яхта её мужа затонула, она позволила себе расслабиться. Пенелопа заснула, когда её дети и муж приняли душ и впервые за несколько недель оделись. Они попросили бортового врача быстро проверить их здоровье, чтобы убедиться, что все в порядке, и он сказал, что, кроме нескольких небольших солнечных ожогов, все в порядке.

Вечером вся семья села за стол в столовой и начала рассказывать Пенелопе историю. Они рассказали ей, как затонула яхта и как их выбросило на остров. Они рассказали ей о том, что ели, где спали и как выжили. Естественно, они не рассказали ей о своих кровосмесительных похождениях. Тот, кто не был там с ними, никогда не поймет, не узнает, какой психологический удар нанесло пребывание на острове. Только тот, кто испытал это, может понять, как это подтолкнуло их к такому отвратительному и запретному занятию.

Эпилог

Полторы недели спустя Лари открыл дверь в большом особняке своих родителей. Его полные светлые волосы были подстрижены, а лицо чисто выбрито. Он был одет в темно-синие брюки, светло-голубую рубашку с длинными рукавами и шел к гостиной и доносившимся из нее голосам.

"Наконец-то!" сказала Амелия, увидев брата, входящего в гостиную.

"Привет, извини, я опоздал",  — сказал Лари, прежде чем его мать обхватила его руками и крепко обняла.

"Выпьешь?" — спросил его отец, поднимаясь и пожимая руку сына со стаканом виски в руке.

"Конечно, папа, я буду то же, что и ты",  — сказал он и пошел обнимать и целовать своих сестер, пока отец наливал ему напиток. Его родители пригласили их поужинать и остаться у них на первые выходные. Лари поблагодарил отца, взял напиток из его рук и сел в кресло. Он оглядел своих сестер и отца, продолжая разговор с того места, на котором они остановились. Через несколько минут пришел шеф-повар и сообщил, что ужин готов.

Они сидели за большим обеденным столом из красного дерева и не переставали смеяться, вспоминая о том, что было на острове, пока ели вкусный ужин. Пенелопа не могла представить, как они вчетвером сидят голые у костра и едят рыбу, которую, по их словам, поймал Генри. Она улыбалась и смеялась над их забавными историями, пока вместе с остальными выпивала не одну бутылку вина.

"Простите, дети, но я устала",  — сказала Пенелопа после десерта и поднялась на ноги. Она все ещё устала после того, как искала их в море больше месяца, больше душевно, чем физически, и ложилась спать рано каждую ночь с тех пор, как они вернулись. "До 

завтра",  — сказала она, скрывая зевок, и направилась в свою спальню в северном крыле.

Через несколько минут они перешли в гостиную, с напитками в руках, продолжая разговаривать о делах на острове. Когда Пенелопа уснула, они обсудили некоторые более хрупкие вещи, которые произошли.

"Что ты делаешь?" спросила Амелия своего брата тоном, которым разговаривают с ребенком. Он снял обувь, встал и начал расстегивать рубашку.

"Тебе тоже мешает одежда?" сказал Лари, продолжая снимать рубашку и расстегивая ремень. "С тех пор как мы вернулись, я просто не могу привыкнуть носить ее",  — добавил он и начал стягивать брюки.

"Вообще-то да",  — сказала Беатрис, радуясь, что это не только она. "Каждый день, как только я прихожу домой, я просто обязана их снять",  — сказала Би, поставив бокал и сняв туфли. "Джейсон постоянно дразнит меня за это",  — добавила Беатрис и встала, расстегивая молнию на клетчатой юбке и стягивая её с ног.

"Где Джейсон? Я думала, он придет",  — спросила Амелия у сестры, тоже вставая и начиная тянуть за подол своего синего платья.

"У него рабочая поездка, которую он не мог пропустить",  — сказала Беатрис сестре, снимая рубашку и переходя к черному лифчику. Она заметила, что их отец тоже начал сбрасывать свою одежду, не говоря ни слова.

"О, так-то лучше",  — сказал Лари, снимая боксеры и садясь обратно на диван. Его вялый член лежал на бедре, а волосы на лобке были подстрижены вокруг основания. Он взял свой напиток и посмотрел на своих сестер.

"Так намного лучше",  — со вздохом сказала Беатрис и села обратно. Её каштановые волосы были завязаны в высокий хвост, на них был тонкий слой макияжа. Её обнаженное тело блестело от дорогих лосьонов для тела, её красивые круглые груди были гордо выставлены напоказ, а её куст снова стал аккуратно подстриженным треугольником темных волос, которые так нравились её парню.

Генри и Амелия тоже закончили раздеваться и сели на свои места. Генри ещё не подстригся, его седые волосы были аккуратно расчесаны, но лицо снова было чисто выбрито. Его член начал возбуждаться при виде знакомого вида обнаженных тел его дочерей, и он взял свой напиток и сделал ещё один глоток.

Амелия, казалось, совсем не накрасилась, когда она улыбнулась и села, подогнув под себя ногу. Её светло-каштановые волосы волнами спадали на шею, и она смотрела на члены отца и брата, не пытаясь скрыть этого. Её круглые пышные груди поднимались и опускались в такт дыханию, а лобок снова был чисто выбрит, её розовая киска коварно выглядывала между половых губ. Она с удивлением заметила, как сильно похудела после возвращения, её пухлая круглая попка стала меньше и плотнее.

Все четверо вернулись к своему разговору, сидя голыми. Не было никакой неловкости или стыда между ними, даже когда Беатрис немного раздвинула ноги и Лари посмотрел на нее, его член мгновенно стал твердым. Для них было так нормально и естественно быть обнаженными вместе. На самом деле, видеть друг друга голыми было более нормально, чем 

одетыми.

"Что ты скажешь, если мы сделаем это в последний раз?" сказал Лари после нескольких минут сидения с голыми сестрами. К тому времени они все уже изрядно выпили.

"Сделаем это?" насмешливо сказала Амелия.

"Займемся сексом",  — бесстыдно сказал Лари. "В прошлый раз нас грубо прервали",  — сказал он с ухмылкой. Его сестры захихикали, а на лице отца появилась забавная улыбка.

"Я умираю от желания узнать, что подумали парни с вертолета, когда увидели нас. Мы все четверо голые, а у вас двоих стояки",  — сказала Амелия, смеясь. "Я согласна на последний раз",  — добавила она, её возбуждала эрекция брата.

"Хорошо, но после этого мы никогда больше не будем говорить об этом или о том, что мы делали на острове",  — сказала Беатрис. Её невероятно возбуждал тот факт, что они снова все вместе были обнажены. На самом деле, с тех пор как они вернулись, она чувствовала себя постоянно возбужденной и жаждала секса. Она заставляла Джейсона ложиться с ней в постель по нескольку раз в день, и то, что она расхаживала по их квартире голышом, только облегчало дело.

"Папа?" Амелия спросила их отца, который неуверенно посмотрел на них.

"Ладно, в последний раз",  — сказал Генри, поддавшись своим сексуальным желаниям. "Но не здесь, пойдемте в гостевое крыло",  — сказал он своим детям. "Возможно, я смогу объяснить вашей матери, почему мы все голые, но я никак не смогу объяснить, если она застанет нас на середине",  — сказал он и встал.

Они шли по большому дому голые, пока не дошли до гостевой зоны, которая была более уединенной. "Я сейчас вернусь",  — сказал Лари, когда они вошли в самую большую спальню и с вожделением посмотрели друг на друга. Лари вернулся через несколько минут с коробкой презервативов. "Если мы собираемся сделать это в последний раз, мы могли бы сделать это правильно",  — сказал он и положил их на тумбочку. Тем временем отец подошел к двери спальни, чтобы закрыть её, и когда он повернулся, Амелия уже держала руку на твердом члене брата.

"Ложись на кровать",  — сказала Амелия брату и отпустила его член. Она последовала за ним на кровать и снова взяла его член в руку. Она посмотрела брату в глаза, делая ещё несколько поглаживаний его члена. Затем она наклонилась и, не сводя глаз с брата, впервые в жизни взяла головку его члена в рот.

"Лари застонал, когда сестра начала сосать его член. На острове она никогда не делала ему минет, так же как он никогда не ел её киску, но теперь, когда все было чисто и цивилизованно, сестра с нетерпением взяла его ствол в рот. Она положила ладонь на основание его члена и начала поглаживать его, одновременно покачивая головой вверх-вниз по пульсирующему члену.

Генри подошел к своей старшей дочери и положил руки на её прекрасные сиськи, чувственно сжимая их. Они посмотрели на Амелию, которая жадно сосала член Лари, а затем посмотрели друг на друга, на их лицах читалось вожделение.

"Ложись",  — ласковым 

голосом сказал Генри своей дочери, и она кивнула. Он посмотрел вниз на её великолепное обнаженное тело, а затем встал на колени у изножья кровати. Генри положил обе руки на колени дочери, раздвинул их и провел руками по её бедрам. Он провел большим пальцем правой руки по щели дочери, заставив её тихонько застонать, когда дрожь пробежала по её позвоночнику. Затем он переместил своё лицо между её ног и вдохнул её женский аромат, прежде чем высунуть язык.

"О Боже!" Беатрис застонала, когда отец провел кончиком языка по её щели. Он ненадолго прижал язык к её клитору, вызвав волну удовольствия, затем провел языком по её щели и начал лизать все вокруг. Он провел языком по её внешним губам, каждые несколько секунд поднимая взгляд, чтобы посмотреть на лицо дочери, а затем проник внутрь. Руками он раздвинул её сексуальные лепестки, а затем начал вылизывать её внутреннюю часть, пока она стонала от наслаждения.

Лари громко стонал рядом с ними, пока Амелия продолжала мастерски сосать его член. Каждый раз ей удавалось взять в рот больше половины, и она продолжала издавать хлюпающие звуки, посасывая твердый ствол. Лари наблюдал за сестрой, пока она сосала ему, её красивое лицо изредка смотрело в его сторону, пока её мягкие губы обхватывали его член в бесконечном удовольствии.

"Я почти у цели!" воскликнул Лари, когда удовольствие от минета сестры стало опасно высоким. "Я сейчас кончу",  — объявил он, не уверенный, будет ли сестра продолжать сосать ему или отстранится. "О, черт",  — простонал Лари и закрыл глаза, получив ответ. Волна удовольствия прокатилась по его телу, когда он выпустил свою первую порцию в теплый рот сестры.

Тело Лари содрогнулось от экстатического удовольствия, когда он сильно кончил в рот её сестры. Он застонал, глядя на то, как её рука качает его ствол, а она продолжает сосать его извергающийся член. Его сперма начала вытекать через край её рта, по мере того как его липкая сперма заполняла её рот, пока он, наконец, не прекратил эякуляцию. Тогда Амелия отпустила член брата и осторожно оторвала свой рот от его вставшего члена. Она посмотрела брату в глаза, сперма стекала по её подбородку, затем проглотила содержимое своего рта и улыбнулась, глядя на брата широко раскрытыми глазами.

"О боже, папа",  — застонала Беатрис от удовольствия, когда отец просунул палец в её мокрую киску, продолжая лизать её. Её брат только что кончил в рот сестры, и это так сильно возбудило её, что её соки текли свободно. Она издала ещё один стон и закрыла глаза, когда её отец просунул свой язык вместе с пальцем глубоко в её пизду, исследуя её к её удовольствию. Через несколько секунд он переместил язык к её клитору и ввел в нее второй палец.

Беатрис издала дрожащий стон, когда отец ввел в её киску два пальца. Он начал двигаться быстрее, вгоняя и выпуская пальцы из её женского естества, в то время 

как его язык атаковал её возбужденный клитор. Он с наслаждением терзал её бедное маленькое перо, облизывая его, надавливая на него языком, игриво покусывая и, наконец, посасывая его, продолжая вводить и выводить пальцы.

"О, черт!" Беатрис вскрикнула в сексуальном исступлении, когда кульминация обрушилась на нее, как приливная волна. Её бедра задрожали, а киска забилась в конвульсиях, когда сильное удовольствие овладело ею. Её отец продолжал, лаская пальцами её розовую киску и посасывая её клитор, пока её глаза закрывались, а ноги дрожали от новой волны невероятного удовольствия. Тело Беатрис продолжало содрогаться от оргазма, её голос дрожал и трещал, когда она стонала. Её торс содрогался, пока отец неустанно продолжал орально ублажать её, пока последние волны оргазма не утихли, и она осталась лежать на кровати потная и задыхающаяся.

Лари и Амелия, потеряв дар речи, наблюдали за тем, как их старшая сестра бесконтрольно кончает рядом с ними. Это было так горячо, что Амелия быстро переместилась и опустила свою бритую киску в рот брата, стоная, когда он высунул язык и пощекотал им её киску.

"Подожди, дай мне встать",  — сказал Лари Амелии, которая с болью отодвинулась в сторону. "Давай, ложись",  — сказал Лари после того, как он отодвинулся и наблюдал за сестрой, когда она легла на спину. Она раздвинула ноги и оперлась на локти, а брат занял место между её ног и провел языком по её щели под её стоны.

Тем временем Генри вылез между ног своей дочери и посмотрел на сына, который занял место между ног другой дочери. Член Генри был твердым, и он посмотрел вниз на Би, пока она приходила в себя после сильного оргазма. Она подняла на него глаза и улыбнулась, тяжело дыша, а затем медленно поднялась. Она переместилась на кровать рядом с братом и сестрой, встала со всех ног и подошла к краю кровати. Она посмотрела на отца и его твердый член, затем потянулась к нему и притянула его ближе.

Беатрис услышала стон отца, когда она обхватила его член своей мягкой рукой и взяла его в рот. Он смотрел на нее сверху вниз, пока она недолго сосала его член, затем отстранила рот и высунула язык. Она облизала головку его члена под его одобрительные звуки, двигаясь по нижней стороне его ствола, затем снова взяла его в рот и начала покачивать головой вверх-вниз.

"О боже",  — стонал Генри, наблюдая, как его дочь мастерски сосет его член. Он смотрел вниз на её загорелую голую спину и горячую упругую попку, отдавая своё мужское достоинство воле своей девочки. Он перевел взгляд на Амелию, которая шумела, пока её брат продолжал ласкать её розовую киску, и её глаза остановились на нем, когда она издала ещё один стон, от которого член затвердел.

Лари погрузился в сладкую розовую киску сестры, делая ей долгожданный куннилингус. В данный момент он поглаживал большим пальцем её клитор, в то время как его язык с голодом проникал 

глубоко в её пизду. Его член уже начал снова становиться твердым, а Лари продолжал всасывать терпкие соки сестры, вытекающие из нее.

"О да!" Амелия вскрикнула от восторга, когда её брат вытащил язык из её пылающей пизды и начал покусывать её половые губы. Это было потрясающее ощущение, и он быстро перешел к её клитору, нежно посасывая и покусывая его. "Трахни меня",  — умоляющим тоном произнесла Амелия, когда её брат сделал перерыв и посмотрел на нее. Она была такой мокрой и готовой, все, чего она хотела, это его большой твердый член внутри нее.

Генри увидел, как его сын встал между ног Амелии и жестом приказал Беатрис прекратить сосать его член. "Ложись",  — сказал он дочери, когда она удивленно посмотрела на него, но быстро улыбнулась, поняв, что он имеет в виду. "Лари",  — обратился Генри к своему сыну, как раз когда тот брал презерватив из коробки. Его сын посмотрел на него и взял другой презерватив, отдавая один отцу, когда тот открыл презерватив в его руке.

Беатрис снова легла на кровать рядом со своей младшей сестрой. Они коротко посмотрели друг на друга и нервно хихикнули в ожидании проникновения. Они снова подняли взгляды, Амелия наблюдала за братом, когда он разворачивал резинку на своем массивном члене, а Беатрис наблюдала за отцом, когда он возился с оберткой, прежде чем также надеть её на свой член.

Лари с вожделением посмотрел на сестру и схватил её за бедра. Он притянул её к краю кровати и положил свой член на её вульву. Рядом с ним его отец взял свой покрытый член и стал тереть им по блестящей щели Беатрис. Лари и Генри могли ясно видеть, что делают друг с другом, так же как и девочки. Они продолжали тереть свои мужские достоинства о горячие киски перед ними, прежде чем Лари, а сразу за ним и его отец, ввели кончики своих членов в Амелию и Беатрис и медленно проникли в них.

Беатрис глубоко вздохнула, когда её отец вошел в нее своим членом, полностью заполнив её влагалище, а затем начал мягко двигать бедрами. Он был больше, чем её парень, и толще, и она издала хрюканье, когда он вводил и выводил свой член из её смачной вагины.

"О боже, Лари, да!" воскликнула Амелия, когда её брат глубоко погрузил свой член в её влажную киску и тут же начал входить и выходить из нее. После того, как он изъел её киску, одно только ощущение его большого члена внутри нее приблизило её к оргазму. Лари, которому впервые не нужно было беспокоиться о том, что он может вырваться, быстро ускорил темп. "Да, братишка, трахни тугую киску своей старшей сестры",  — кричала она в восторге, не заботясь о том, что думают её отец и сестра, которые занимались любовью всего в нескольких дюймах от нее. Она шире раздвинула ноги, чувствуя приближение кульминации. "Сильнее!" — сказала она брату, и он подчинился,  

вгоняя в нее свой большой член и издавая громкий шлепающий звук, когда их тела сталкивались.

Лари крепче обхватил сестру за талию и посмотрел на нее сверху вниз, усиливая свои толчки. Он долбил её киску под эротические звуки её стонов и слияния их тел. Он перевел взгляд на другую сестру и посмотрел на нее, пока их отец трахал её. Она закрыла глаза и тихо стонала, пока их отец ритмично проникал в её сексуальную щелку.

"О, черт!" дрожащим голосом произнесла Амелия, достигнув пика. Её брат быстро перевел взгляд обратно на нее и посмотрел на сестру, продолжая погружать в нее свой член. Амелия издала серию быстрых высокочастотных стонов, а затем начала визжать.

Лари с удивлением и вожделением наблюдал, как сестра кончает на его члене. Он продолжал входить в нее и стонал, когда её тело начало содрогаться. Она закрыла глаза, когда на нее обрушилась первая волна, и испустила ещё один визгливый стон с каждой новой. Её бедра начали подрагивать, и когда её киска начала биться в конвульсиях вокруг его члена, он вытащил его. Амелия уже собиралась протестовать, когда её брат наклонился и начал лизать её конвульсирующую киску.

Амелия впилась когтями в постельное белье, когда её брат начал есть её киску в середине оргазма. Она вскрикнула от невыносимого удовольствия и снова закрыла глаза, когда её тело начало бесконтрольно извиваться. Лиам продолжал пожирать сладкую киску сестры, впитывая все её соки и наблюдая, как она корчится от удовольствия, пока её оргазм не закончился и она не смогла больше двигаться.

Генри не двигался, наблюдая за экстремальной кульминацией своей младшей дочери, в то время как его член погружался в великолепный задний проход старшей дочери. Звуки её визгов и вид её извивающегося тела были настолько возбуждающими, что ему пришлось сделать глубокий вдох, чтобы сдержать себя.

"Ты в порядке?" спросил Лари у Амелии, когда она подняла на него глаза, тяжело дыша.

"Да",  — сказала Амелия и издала небольшой смешок,  — "это было потрясающе",  — добавила она, слегка задыхаясь, и посмотрела на эрегированный член брата, думая, что это был один из лучших оргазмов, которые она когда-либо испытывала.

"Мы можем продолжить?" голодно спросил Лари у сестры.

"Может, поменяемся?" сказала Амелия с озорной ухмылкой и посмотрела на своего отца. Генри посмотрел на нее, затем на Беатрис и осторожно вытащил из нее свой член.

"Что скажешь?" Генри спросил Беатрис: "Ты хочешь немного развлечься со своим братом?" — спросил он и сделал шаг назад, когда она села.

"Конечно",  — сказала Беатрис, глядя на твердый член своего младшего брата. Она села и жестом пригласила брата сесть на кровать рядом с ней, в то время как её отец пересел к другой дочери.

Генри пересел рядом с Амелией и встал рядом с ней. "Хочешь папин член?" — спросил он её, не зная, почему он так сказал, но быстро получил охотный кивок. Генри сел на край кровати, рядом с ней, и положил руки на её груди. Несколько секунд 

он нежно ласкал их, затем переместил руки на её талию. Он легко потянул её выше на кровать, а затем повернул на бок так, чтобы она оказалась лицом к нему. Затем Генри лег на кровать позади нее и прижался к ней своим обнаженным телом, как делал это много раз на острове.

"Ложись",  — шепнула Беатрис своему брату, который быстро повиновался. "Поднимайся",  — добавила она и посмотрела на его твердый член, когда он двигал своим телом по кровати. Она посмотрела на свою младшую сестру, которая теперь лежала на боку лицом к ним, затем села на ноги брата. Она взяла в руки его покрытый ствол и погладила его, затем села сверху на его ноги и прижала его мужское достоинство к своему лобку. Брат с вожделением смотрел на нее, когда она терла его член о свою вульву. Он тихо стонал, когда сестра продолжала дразнить его твердый член, и смотрел на её красивое тело, когда она немного приподняла талию. Беатрис посмотрела в глаза своему брату, на его большой твердый ствол в своей руке, затем медленно насадилась на него, издав при этом глубокий хрюк.

Генри провел рукой по мягкому боку дочери и прижал свой твердый член к её сексуальной попке. Он переместил руку к её правой сиське и взял её в руки, пока она соблазнительно ворковала. Он сжал её прелестные бугорки, вызвав ещё больше стонов из её рта, а затем провел рукой вниз по её телу. Он провел пальцами по её гладкому животу и почувствовал, как его дочь задрожала, когда он провел пальцами по её безволосому бугорку. Когда он достиг её влагалища, он провел большим пальцем по её щели. Затем Генри переместил руку между ног дочери. Он положил её под верхнюю часть бедра и поднял её вверх, направляя свой член к её желанной дырочке.

"О да, папа!" хрипло застонала Амелия, когда отец ввел свою змею в её киску сзади. Она была настолько мокрой, что он легко ввел свой большой член в нее до упора, задержавшись на несколько секунд, а затем вытащил его и начал вводить и выводить из нее.

Беатрис закрыла глаза и застонала, когда пенис брата снова заполнил её священную дырочку. Она откинулась назад, положив руки на ноги брата, и начала скакать на нем. Пульсация удовольствия пробежала по её телу, и она наблюдала за братом, как она медленно скользила своей киской вверх и вниз по его стволу. Она заметила, что его глаза прикованы к их слившимся телам, он смотрел на её украшенную волосами пизду, когда она приняла его большую змею на всю длину и начала двигаться быстрее.

"О боже",  — стонала Беатрис, продолжая насаживаться на брата. Его глаза поднялись к её глазам, задержавшись на короткую секунду, прежде чем он пробежал ими вниз по её телу, любуясь её подпрыгивающим каре, прежде чем снова сфокусироваться на её пизде. Рядом с ними Амелия издала ещё один 

стон, и Би повернулась посмотреть. Она заметила, что её младшая сестра тоже смотрит вниз на свою киску и наблюдает за тем, как они трахаются, в то время как их отец продолжает заниматься любовью с ней сзади.

"О, милая!" Генри застонал, когда начал сильнее вколачивать свой член в муфту дочери. Он поднял её правую ногу ещё выше в воздух и немного сдвинулся, продолжая проникать в её смазливый зад. Генри чувствовал приближение кульминации, продолжая с блаженством осквернять запретную дырочку своей юной дочери. Она тоже громко стонала, с нетерпением принимая его мужское достоинство в свою пылающую киску, пока он, наконец, не сорвался.

Генри издал громкий первобытный хрюк, когда наступила кульминация. Он перешел на длинные сильные удары и закрыл глаза, когда начал кончать в горячую киску своей дочери. Он стиснул зубы и застонал, чувствуя, как теплые волны оргазма прокатываются по его телу, его член выбрасывает свою кровосмесительную сперму, заполняя презерватив в киске дочери, пока она крепко обнимала его. Он продолжал накачивать её и стонать от удовольствия, проходящего через него, каждый толчок в киску дочери вызывал новую волну удовольствия и очередной спазм эякуляции. Когда он наконец кончил, он вытащил свой твердый член из дочери и перевернулся на спину, быстро обмякнув.

Беатрис была близка ко второму оргазму, продолжая скакать на твердом члене брата. Она слышала, как рядом с ними кончает её отец, извергая свой заряд, находясь в своей дочери, и это только распаляло Беатрис. Она посмотрела на брата и начала ещё сильнее насаживаться своей пиздой на его член.

"О, чёрт!" со стоном воскликнул Лари, когда его сестра мощно забила своей киской по его члену. Он смотрел на её большие круглые груди, наблюдая, как они покачиваются, когда она двигается, и чувствовал, что они оба близки к оргазму. "Сестренка, слезай",  — сказал Лари Би, которая удивленно посмотрела на него.

"Что?" — спросила она, не понимая, почему.

"Слезай, и я заставлю тебя сильно кончить",  — сказал Лари и посмотрел на свою старшую сестру, которая медленно поднималась с его члена. "Встань на руки и колени". Лари сказал: "Не волнуйся, тебе это понравится",  — пообещал он, когда она бросила на него скептический взгляд. Он отошел в сторону и подождал, пока она займет своё место, прежде чем встать позади нее. Лари не стал терять времени и быстро ввел свой член до упора в тугую киску сестры.

"О боже!" Беатрис застонала, когда её брат ввел в нее все свои сантиметры большого члена сзади и начал наступать. Она не могла поверить, насколько глубоко его член вошел в нее, как он растягивал её влагалище, скользя туда и обратно. Они оба были сильно возбуждены, и Лари сразу же начал долбиться в киску своей старшей сестры под их взаимные стоны. "О боже, Лари, не останавливайся!" взмолилась Беатрис, чувствуя, что до оргазма остались считанные мгновения. "Да, я почти там",  — сказала она писклявым голосом. Она закрыла глаза и застонала, отдаваясь 

райскому ощущению, когда ствол брата скользил по её киске, а его яйца шлепали по её клитору при каждом толчке вперед.

Лари трахал свою старшую сестру, как разгоряченную сучку, когда она изверглась. Она застонала, как сумасшедшая, и её бедра задрожали, когда он ударил её. Вскоре после этого её киска начала биться в конвульсиях вокруг его члена, и он тоже взорвался.

"О Боже!" воскликнул Лари и застонал, когда начал кончать. Он закрыл глаза, продолжая трахать киску своей старшей сестры. Волна сексуального наслаждения с силой обрушилась на него, и через секунду он начал эякулировать внутри нежного влагалища сестры.

Генри и Амелия лежали на спине и с трепетом наблюдали, как брат и сестра кончают рядом с ними. Они с извращенным восхищением смотрели, как Лари стонал, продолжая вводить и выводить свой член из киски сестры. Он кончал со звериным ворчанием, наполняя презерватив своей спермой, а его сестра стонала на волнах оргазма. Её голос дрожал, а бедра вздрагивали, когда она кончала, и когда и она, и её брат кончили, она рухнула на матрас, а брат последовал за ней.

Они лежали на большой кровати, тяжело дыша, приходя в себя после кровосмесительного свидания. Они не чувствовали стыда или отвращения от того, что они только что сделали, эти чувства давно прошли. Они просто чувствовали себя счастливыми. Они были счастливы, что живы, что вернулись домой, что они вместе и что они могут в последний раз испытать тела друг друга.

На следующее утро Амелия проснулась и сонно побрела на кухню.

"Доброе утро",  — сказала её мать, подняв глаза от газеты, которую она читала. За столом сидели остальные члены её семьи, завтракали и непринужденно пили кофе. "Мы только что получили копию газеты за прошлую неделю",  — сказала Пенелопа своей дочери, которая растерянно посмотрела на нее. Она протянула ей газету, и глаза Амелии расширились.

Семья найдена после двухнедельного пребывания на необитаемом острове в Тихом океане". Амелия продолжала читать с интересом, так как в газете описывалось, что с ними произошло. Она немного смутилась, увидев, что фотография в газете — та самая, которую сделал парень с вертолета. Газета размыла наготу, но все равно можно было четко разглядеть их лица и хижину позади них.

"Довольно круто, да?" сказал Лари, когда его сестра закончила читать статью.

"Да",  — кивнула она и села за стол. Она взяла тарелку и налила себе чашку кофе. "Итак, папа..." начала говорить Амелия и посмотрела на своего отца, когда он поднял глаза от своего телефона и посмотрел на нее,  — "Какие планы на наш следующий отпуск?"...