Римские каникулы или Секс каникулы

Говорят, что у меня прекрасные большие груди, нежная талия, широкие бедра и стройные ноги. Я отправилась на летние каникулы вместе с моим далеким родственником - дядей Джимом. Он был красивым мужчиной около 40 лет. Когда мы приехали на небольшое имение в живописной долине, я познакомилась с его сыном Робертом, который был старше меня на пять лет. Еще одним знакомым стал монах Петр, духовник дяди Джима, ему было около 30 лет. Время в имении проходило очень весело. Мы часто катались на лодке и лошади, купались и читали много книг. Я также любила ходить по саду и собирать ягоды и фрукты. В жаркое лето я часто гуляла по саду в своем ситцевом платье без одежды на негошееся тело. Однажды, через две недели после приезда, я собирала сливы под деревом, присев на корточки. Внезапно я почувствовала щекотание на месте, покрытом легкими кудрявыми волосками - какое-то насекомое укусило меня. Я ощутила невыносимый зуд и сразу присела на траву, подняла юбку, чтобы рассмотреть укушенное место, и начала водить пальцем вверх и вниз по этому месту. Мой палец случайно скользнул во влажное место, между губками, которые были покрыты волосками. От прикосновения к нежному горячему телу я ощутила необычайное блаженство. Я полностью предавалась этому ощущению и не заметила, как Роберт подкрался к месту, где я сидела и наблюдал за мной. Когда я его заметила, он вышел из-за кустов и спросил: "Что ты здесь делаешь, Анна?" Я сразу опустила юбку на колени. Роберт сел рядом со мной на траве и продолжил: "...Я видел все это, тебе было очень приятно, не так ли?" С этими словами он прижал меня за плечи. "Тебе будет еще приятнее, если я буду делать то же самое. Давай сначала я поцелую тебя, Анна." Я не успела произнести ни слова, как его горячие губы впали в мой рот. Его рука, обнимая мои плечи, скользнула на мою грудь и начала ее нежно гладить. Вторая рука осторожно коснулась моего колена и медленно приближалась к моему животу. Когда она дошла до туда, она случайно скользнула и раздвинула губки. Теплые руки коснулись моего влажного тела и я ощутила трепетную дрожь пронизывающую меня. Роберт раздвинул мои зубы языком и начал целовать мой язык. Рука, которая лежала на груди, скользнула в вырез платья и нашла сосок, который она нежно щекотала. Вторая рука или точнее два пальца легко гладили влажное тело. Я испытывала незнакомое мне до этого приятное ощущение, мое дыхание стало частым, а грудь высоко вздымалась. Роберт увидел мое состояние и участил движения рук и языка. От его движений становилось все приятней и приятней. Не знаю, сколько времени это продолжалось, но в какой-то момент я почувствовала, что все пальцы на руке расслабились. Приятное наслаждение разлилось по всему телу. Движение рук Роберта прекратилось, он замер и отпустил меня из своих объятий. Мы сидели молча некоторое время. Я почувствовала полную слабость и не была в состоянии осознать, что произошло со мной. Роберт спросил: "Тебе было приятно, Анна, правда?" - "Да, я никогда не испытывала ничего подобного. Что это было, Роберт?" - спросила я с недоумением. "Давай встретимся в 7 часов вечера в роще и я все объясню. Хорошо? А сейчас иди домой, скоро обед. И ни слова никому не говори." - "Я обязательно приду, Роберт," - ответила я, полная желания узнать объяснение всего произошедшего. Роберт ушел. Я собрала полную корзину слив и последовала за ним. Во время обеда я была очень расстроена, мысли запутались в моей голове и, как я ни старалась понять, что произошло, так и не поняла. Было около 7 часов вечера. Я тихонько вышла из дома, проникла через сад и, войдя в рощу, сразу заметила Роберта, который сидел на старом пне. "Тебя никто не видел?" - спросил он меня. "Нет," - ответила я. "Тогда пойдем к старому пруду в глубине сада, там мы все обсудим," - предложил он. Я кивнула в знак согласия. Роберт одной рукой обнял меня за талию и начал вести меня нежно прижимая к своему телу. В пути он несколько раз останавливался, чтобы прижаться ко мне и поцеловать меня в глаза, шею, руки и губы. Когда мы подошли к пруду, мы сели на траву и прислонились спинами к стволу дерева.

- "Ты когда-нибудь видел голого мужчину?" - спросил Роберт.

- Нет, - ответила я.

- Хорошо, чтобы ты поняла, я покажу тебе, что у мужчин есть то, что предназначено для женщин". Без разрешения Роберта явно искусным движением расстегнул брюки и быстро сунул мою руку в отверстие. Сразу же я почувствовала что-то длинное, твердое и очень горячее.

- Что это такое, Роберт?" - спросила я испуганно.

- Это орудие для удовлетворения женщин. Как раньше я ласкал тебя пальцем в саду, обычно этим ласкают" Моя рука находилась на орудии Роберта и внезапно почувствовала его пульсацию. Осторожно я пошевелила пальцами. Роберт вздрогнул и еще сильнее прижал мою руку. Его свободная рука скользнула с коленей вверх и его пальцы легким прикосновением коснулись моего влажного тела. Чувство, которое меня охватило в саду, вернулось. Знакомое ласковое прикосновение Роберта повторилось. Прошло несколько минут таким образом. Я была напряжена до предела. Под моей рукой орудие Роберта становилось все более твердым.

- Теперь дай я поласкаю тебя своим пальцем для сравнения" - внезапно сказал Роберт. От любопытства и без раздумий я кивнула головой. Роберт положил меня на траву, раздвинул ноги, поднял юбку на живот и, встая между моих ног, опустил руки и обнажил свое орудие. Зрелище было поразительным. Из-под кудрявых волос, похожих на мои, высовывался багровый инструмент с грибовидной головкой. Под ним находился клубок покрытый волосами. Я только начала рассмотреть то, что увидела впервые, как Роберт наклонился ко мне и одной рукой, просунув ее под спину, тесно прижал мое тело к себе. Резким движением он направил свое орудие внутрь меня. Острая боль пронзила мое тело и, вскрикнув, я попыталась отпрянуть, но рука Роберта сильно сжала меня и Роберт закрыл мне рот поцелуем. Другая рука под платьем нашла мою грудь и начала ласкать ее. Роберт то поднимался, то опускался, что заставляло его орудие плавно скользить внутри меня. Пытаясь освободиться я пошевелила бедрами. Боль ушла и было заменено знакомым чувством удовольствия. Я перестала бороться, обхватила тело Роберта и сильнее прижалась к нему. Движения Роберта становились все быстрее. Все во мне напряглось и, когда Роберт с силой вонзил свое орудие в меня и замер я почувствовала наслаждение и слабость. Не успели мы оправиться, как услышали строгий оклик. Я с ужасом увидела над нами брата Петра. - Ох вы, плохие люди, что же вы тут делаете"

Роберт моментально вскочил и, придерживая брюки, побежал прочь. Я осталась лежать на земле, автоматически закрыв лицо руками, но слишком ошеломлена, чтобы прикрыть обнаженное тело платьем.

- Ты совершила большую ошибку, - произнес брат Петр. Его голос прозвучал странно дрожаще.

- Завтра после службы ты придешь ко мне на исповедь, только никому не рассказывай. Дядя ждет тебя на ужин.

Придя домой, я отказалась от ужина и отправилась в свою комнату. Сняв одежду, я заметила капельки крови на ногах и принялась принимать ванну. Прохладная вода немного успокоила меня, и я мгновенно уснула, улягшись в постель. Утром я еле успела прийти в порядок, чтобы встретиться с дядей на службе. Как только церковная служба закончилась, я сказала дяде, что останусь для исповеди и направилась к брату Петру. Он жестом приказал мне следовать за ним. Вскоре мы оказались в небольшой комнате, где было только кресло с высокой спинкой и длинный низкий стол. Брат Петр сел в кресло, а я осторожно осталась у двери.

- Зайди и закрой за собой дверь, Анна.

Страх охватил меня все сильнее. Закрыв дверь, я опустилась на колени перед братом Петром. Он сидел, раздвигая ноги, скрытые под черной рясой. Смущенно взглянув на него, я заметила его пристальный взгляд и, не выдержав этого, опустила голову.

- Расскажи все подробности без скрытий: как это произошло со всем тем, что я видел вчера в лесу? - потребовал брат Петр. Не осмеливаясь противиться, я повторила все ему подробно. Когда дошла до происшествия в лесу, я неожиданно заметила движение его рясы. Дерзкая мысль о том, что у брата Петра есть такой же инструмент, как у Роберта, заставила меня замолчать.

- "Продолжай", - послышался голос Петра. Когда я прикоснулась к его одежде, я почувствовала что-то твердое и пульсирующее под ней. Теперь я была уверена - это был инструмент Петра. Роберт говорил правду, этот инструмент присутствует у всех мужчин. Близость инструмента вызвала во мне знакомое чувство от прошлого дня. Я запуталась и остановила рассказ.

- "Что случилось с тобой, Анна? Почему ты не продолжаешь?" - спросил Петр. Его голос был нежным, его рука ласкала мою голову, касаясь шеи и обнаженного плеча.

- "Огонь страсти, который Роберт разожег в тебе, похоже очень сильный и его нужно немного утихомирить. Ну скажи, жалеешь ли ты о произошедшем?" - спросил Петр.

- "Если это большой грех, то мне жаль произошедшего, но Петр, этот грех был таким приятным, и если возможно, я не хотела бы от него избавляться.

- "О, это действительно большой грех, Анна, но ты права - он так приятен, и можно жить с этим. Только огонь в тебе нужно утихомирить прямо сейчас.

- "Если это будет похоже на вчерашнее, то я очень хочу утихомирить этот огонь прямо сейчас."

Встав со стула, Петр вышел из комнаты, и я уже забыла о страхе перед исповедью.

Без малейших сомнений возвращения Петра, я сняла трусики и спрятала их в карман платья, ждущая его. Он не заставил меня долго ждать. Войдя в комнату, он нес какую-то баночку. Закрыв дверь на задвижку, он подошел ко мне.

- "Сними все лишнее с себя для того чтобы потушить пламя", - прошептал он.

- "Уже все готово", - ответила я с улыбкой на лице.

- "О, как ты сообразительна, Анна. Теперь садись на стол и поднимай платье".

Не заставляя его долго ожидать, я быстро села на стол. Когда подняла платье, обнажив ноги и живот, Петр раскрыл свою одежду и мне открылся его инструмент. Как оказалось, это была копия Роберта, но он выглядел немного больше и более массивным. Открыв баночку, Петр смазал головку инструмента. Затем он провел этим пальцем по моей влажной области, взял меня за ноги и положил на свою грудь. Я легла на стол, а инструмент Петра начал прикасаться к моему влажному телу с вздрагиваниями. Наклонившись вперед и взяв меня за плечи, он осторожно прижал меня к себе. Его инструмент начал медленно проникать в меня. Боль от прошедшего дня отсутствовала, а меня охватило неистовое желание. Инструмент пульсировал и все глубже проникал внутрь меня. Наконец-то я почувствовала его комочек приятно щекотающим своими волосами, а затем он медленно начал выходить. Было невероятное блаженство. Я дышала прерывисто. Мои руки страстно ласкали брата Петра, обнимая его за плечи и пытаясь прижать к себе. Мое платье распахнулось, обнажив грудь с торчащими сосками. Увидев это, Петр поцеловал один из сосков страстным поцелуем. По моему телу пробежали мурашки. Инструмент двигался внутри меня все быстрее и я извивалась от удовольствия, прошептав: "...быстрее, еще быстрее..." Брат Петр откликнулся на мой призыв. Казалось, что я скоро потеряю сознание от блаженства и в этот момент я почувствовала знакомые ощущения, которые разлились по всему телу. Некоторое время мы оставались неподвижными. Затем я почувствовала, как инструмент брата Петра начал уменьшаться в размерах и выходить из меня. Поднявшись, Петр отошел и сел в кресло. Я тоже поднялась, ощутила, как теплая влага потекла по моим ногам.

- Ну, как тебе, Анна? Понравилось? - спросил Петр.

- Было очень приятно, - ответила я.

- Ты еще не владеешь всеми навыками, Анна. Хотелось бы, чтобы ты с большим энтузиазмом участвовала в потушении огня.

- О, да! - воскликнула я и подошла к брату Петру, заняв место на его коленях.

- Почему ваш инструмент стал таким некрасивым?

- Он передал тебе свою силу, Анна. Но не отчаивайся, через некоторое время он вернется к прежнему виду.

Прошло некоторое время, когда брат Петр ласково обсасывал мою грудь и затем страстно поцеловал один из сосков губами, поглощая его полностью. Раздвинув мне ноги и погрузив палец в мое влагалище, он начал нежно ласкать его и гладить свой инструмент. Я почувствовала, что его прикосновения вызывают у меня возбуждение; его инструмент становился все больше и тверже. Во мне пробудилось желание. Петр вынул палец из соска и прошептал: "Сядь ко мне лицом, Анна". Почувствовав что-то новое, я переместилась и плотно прижалась животом к инструменту Петра. Он крепко держал меня и, немного поднявшись со своих колен, движением бедер ввел головку своего члена между моих полных губок. Взяв меня за плечи, он начал нажимать вниз. Мои колени слабели, а его инструмент словно проник в меня на всю длину. Мы замерли на мгновение. Я чувствовала, как инструмент внутри меня нервно пульсирует. Сквозь тяжелое дыхание Петр шепнул: "Теперь сама двигайся вверх и вниз, Анна, только не слишком быстро". Удерживая меня за ягодицы руками, он поднял меня так высоко на своих коленях, чтобы его инструмент не выскользнул из меня. Инстинктивно я быстрее опускала себя на его колени. Затем, уже без его помощи, я старалась двигаться сама, делая это медленно, но движения все ускорялись. Я слышала голос Петра сквозь сон: "Не спеши, двигайся медленнее, наслаждайся моментом". Однако я была в таком экстазе, что не обращала внимания на его просьбу и двигалась все быстрее и быстрее. Скоро я почувствовала знакомое чувство блаженства и резко опустилась на инструмент, обхватив шею брата Петра. Уловив мое желание, Петр улыбнулся и сказал: "Ты торопилась, дорогая Анна. Мой инструмент еще полон силы и мы повторим все снова при следующей возможности". Я не помнила, сколько времени мы оставались неподвижными; вдруг Петр взял меня за ягодицы и начал медленно поднимать и опускать. Теперь Петр контролировал движение - то опускал меня вниз, то поднимал вверх, то заставлял меня делать круговые движения. Когда его инструмент был полностью во мне, он доставлял мне невероятное удовольствие. Движения становились все более яростными и необузданными. В конце мы оба ослабели. Подняв меня с коленей, Петр встал, а я едва удерживалась на ногах, чувствуя усталость. Через некоторое время, когда мы отдохнули и привели себя в порядок, мы договорились о следующей встрече в следующее воскресенье. Петр обещал расширить мои знания на наших редких занятиях. Нежно прощаясь, мы расстались. Вернувшись домой, я узнала, что Роберт неожиданно уехал. Я поняла, что он испугался возможных последствий и поспешил скрыться. В течение недели ничего интересного не произошло; только отношения дяди Джима ко мне изменились немного - он стал гораздо ласковее со мной. И когда мы оставались одни, я чувствовала его взгляд на себе. Меня это удивляло, но я не придавала этому большого значения. Я не думала, что он знает о моих новых занятиях. Наконец-то наступило долгожданное воскресенье. Придя в церковь к началу службы, я обнаружила, что брата Петра там нет. Волнуясь и напряженно искав его во время молитвы, я так и не нашла его. После проповеди верующие начали разбегаться и покидать церковь. Все еще надеясь на встречу с Петром, я последней направилась к выходу. Уже почти дошла до выхода, как кто-то окликнул меня по имени. Я обернулась, ожидая увидеть брата Петра, но передо мной стоял совершенно незнакомый монах. Он подошел ко мне и сказал улыбаясь: "Меня зовут Климент. Брат Петр очень жалел, что должен был уехать на три недели по делам города и попросил меня передать эту записку". Он протянул мне запечатанный конверт. Полная нетерпения, я вскрыла его на месте и удивленно прочитала следующее: "... Дорогая Анна, брат Климент - мой верный товарищ. Если ты захочешь познакомиться с ним поближе, не стесняйся; он успешно заменит меня в наших занятиях. Петр". Взглянув на Климента, я увидела, что он был довольно красив и строен. Ему, казалось, было около 28 лет. Решив, что он действительно может заменить Петра, я лукаво улыбнулась и спросила: "Ты знаешь о чем-то об этих занятиях, брат Климент?"

- Нет, но брат Петр говорил о ваших занятиях.

- Вы не догадываетесь, о чем идет речь? - спросила я.

- Зная брата Петра, мне легко предположить, о каких занятиях идет речь. Если я узнаю содержание предыдущих занятий, то смогу продолжить их без проблем. Может быть, пойдем в исповедальню? Там вы сможете рассказать мне о ваших занятиях с Петром.

- Брат Климент, вы догадываетесь, какой инструмент использовался вашим братом для решения задач со мной?

Брат Климент открыл свою одежду, взял свой готовый инструмент и с восторгом сказал: "Неужели им!" Увидев его инструмент, я была поражена и не знала, что сказать. Инструмент Климента был несравним с тем, что я видела раньше. Он был огромный - 22 сантиметра в длину - красного цвета и имел очень большую головку на конце. Самое интересное было то, что он становился тоньше по мере приближения к основанию, как конус. Заметив мое изумление, Климент попытался меня успокоить, говоря, что все будет безболезненно. Я немного успокоилась и осторожно коснулась инструмента. Вены на нем выпухли от моего прикосновения, и казалось, что он вот-вот лопнет.

- Давайте не будем терять время, Анна. Поставьте лицо на стол и опирайтесь на него локтями, а я сделаю остальное - прошептал Климент. Желание взыграло во мне, и я преодолела страх, следуя его указанию. Опустив голову на руки, я увидела, что Климент подошел ко мне сзади, поднял мое платье и завернул его на спину. Сразу же я почувствовала горячую руку на своих ягодицах и влажное тело. Потом его инструмент вошел в углубление и начал медленно проникать внутрь меня. Сначала была боль, и я инстинктивно сжала ноги. Но по просьбе Климента я расслабила мышцы, и боль прошла. Инструмент плавно продолжал проникать внутрь. Задержав дыхание, я почувствовала, как он заполнил меня полностью, углубляясь все глубже и глубже. Наконец, Климент прижался ко мне всем своим телом и прошептал: "Я был прав, Анна, это не причинило тебе боли?" От ощущения инструмента у меня перехватило дыхание, и я не могла сказать ни слова, только покачала головой в отрицательном ответе. Ухватившись обеими руками под мое платье за груди, Климент начал свою работу. Мне казалось, что все мое тело состояло из этого углубления - так сильно оно наполнило меня двигающимся инструментом. Я не помню точно сколько раз испытывала оргазм, пока Климент работал. В отличие от Петра его движения были плавными и одинаковыми на протяжении всего времени. Только по его стонам я поняла, что он достиг оргазма. Когда он встал и вынул свой инструмент, раздался какой-то шипящий звук. Потом горячая жидкость стекла по моим ногам, но я сама была так ослаблена, что не могла выпрямиться. Климент сидел в кресле, широко расставив ноги. Между его ногами лежал инструмент, почти такой же огромный, но мягкий и с опущенной головкой. Устало приблизившись к нему, я...

- Понравилось Анне?

- Впечатление было потрясающее, но оно отнимало у меня много энергии, так что желание долго не пробудится во мне", - ответила я.

- Не беспокойся об этом, - сказал Климент. - Пройдет всего полчаса, и ты снова захочешь продолжать занятия. Сядь ко мне на колени и отдохни. Усевшись к нему на колени и положив голову на его грудь, я почувствовала, как восстанавливаются мои силы. Внезапно инструмент Климента ожил и прикоснулся к моей обнаженной ноге. Я снова почувствовала смутное желание. Это скорее было мыслью, чем ощущением, но постепенно со страстью Климента, его поцелуями на моей груди, прикосновениями рук к животу и бедрам, желание возобновило свое владение надо мной. Взволнованно шептала я: "Мы можем решить еще одну задачку?"

- О, радостно видеть, что ты снова готова к занятиям. Я снова оказался прав.

Улыбаясь, я кивнула Клименту. Климент встал, поднял меня за руки и повернул лицом к себе, заставил обхватить его бедра ногами и проник в меня своим инструментом. Затем он начал двигаться по комнате медленными шагами. Это доставляло мне блаженство, и я еще крепче обхватила его ногами. Так продолжалось несколько минут. Ощущения Климента были настолько сильными, что он долго не мог выдержать и ослабел в тот момент, когда я почувствовала приятное наслаждение. Опустив меня на пол, Климент сообщил, что на сегодня хватит двух задач и я порядком устала, поэтому не стал настаивать на продолжении. Придя в полный порядок, я спросила, когда могу прийти снова для продолжения занятий.

- Кажется, тебе понравилось, Анна, и я рад, что смог доставить тебе такое удовольствие. Спасибо за полное наслаждение, которое я испытал с тобой. Но видишь ли, церковная исповедальня не самое подходящее место для таких занятий. Ты еще не представляешь, насколько увлекательно решать эти задачи в интимной обстановке, зная, что никто не помешает и нет страха быть застуканными. Поэтому я предлагаю привлечь к этим занятиям дядю Джона и использовать для них свою спальню чаще.

- Но это невозможно. Дядя Джон очень строгий.

- Я уверен, его строгость смягчится, если ты дашь ему понять, что готова решать с ним пару задач.

- Боюсь, что у меня не получится с ним так поступить, но все же попробую. А когда мы снова встретимся?

- Если ты последуешь моему совету, то я найду способ встретиться с тобой.

- Жаль, что не можем встретиться раньше.

- Не расстраивайся, Анна, это произойдет гораздо раньше, чем ты думаешь. Прошло несколько дней. Совет Климента все время занимал мои мысли, но я не могла понять, как привлечь внимание дяди. Однажды, устав от прогулки, я решила отдохнуть в скирде из соломы. Я размышляла о том, как приблизиться к дяде. До сих пор инициатива всегда исходила от мужчин, а теперь мне пришлось самой заинтересовать дядю Джона. Погруженная в свои мысли, я не заметила, как Майкл, наш слуга на имении, подъехал к скирде на повозке. Увидев меня он воскликнул: "Тебе одной не скучно здесь, Анна!"

- "Мне действительно не очень весело", откликнулась я, размышляя о своем состоянии.

- Я могу поднять тебе настроение, например, поцелуем. Это сразу добавит радости.

И прежде чем я успела сориентироваться, он оказался рядом, повалил меня на спину и страстно поцеловал. Сначала я попыталась вырваться, но по мере продолжения поцелуя внутри меня пробудилось желание и я без особого сопротивления ответила на его ласку. Майкл крепко обнял меня, не прекращая поцелуй, одной рукой быстро расстегнул брюки и опустил их до коленей, а затем незамедлительно проник в меня своим членом. Все произошло так быстро, что я не успела осознать происходящее. Ощущая тепло его члена, я забыла обо всем на свете и готовилась насладиться этим блаженным ощущением. Но после нескольких быстрых движений Майкл утомился и резко встал на ноги.

- Ух чудксно, Анна, спасибо за удовольствие" вскочил на бричку, стегнул лошадей и уехал. Ошеломленная происшедшим, я так и осталась лежать на сене. Неудовлетворенное желание бурлило во мне. Всповнив первый урок, Роберта я протянула руку под юбку, раздвинула пухлые губы и всунула сначала один, а затем и другой палец, начала перебирать ими. В мыслях моих начали возникать картины моих уроков с Петром и Климентом. Желание становилось все сильнее. Вместе стем учащалось мое дыхание и движение рукой. Приятная нега стала разливаться по всему телу и вскоре бессилие охватило меня. Прошло несколько дней. Как-то вечером было очень жарко и я, раздевшись до гола, прикрывшись одной простыней, легла читать книгу и незаметно уснула. Проснувшись, ощутила на себе чей-то пристальный взгляд. Осторожно открыла глаза, я увидела дядю Джима, стоявшего возле моей кровати и неотрывно смотревшего на меня. Проследив за его взглядом я увидела, что простынь сбилась, обнажив мое тело до живота. Дядя Джим не заметил, что я проснулась. Мгновенно поняв, что это может быть прекрасный случай выполнить совет Климента, я как бы во сне сделала движения ногами, широко их раздвинув, дала возможность дяде Джиму увидеть мою прелесть, находящуюся между ногами. В полумраке я увидела, как дядя Джим вздрогнул, но не двинулся с места. Присмотревшись я увидела, что он одет в халат, который ниже живота как-то топорщился. Я поняла, что это инструмент готов к работе и, желая еще больше разжечь дядю, движением рук сбросила с себя простынь, обнажив свое тело. Постояв еще немного неподвижно, дядя не спуская глаз с моего тела, развязал халат, выпустив на волю свой инструмент. Вдруг он стремительно опустился на колени и к моему удивлению припал губами к моему влажному телу. Язык его скользнул вдоль всего тела, утонул в углублении и, втянув в рот влажное тело под углублением, начал нежно шевелить языком. Ни счем несравнимое ощущуние охватило меня. Первые несколько минут я не шевелилась, но по мере того, как он ласкал, желание возрастало во мне я забыв осторожность прижала руками голову дяди еще теснее. Почувствовав мое прикосновение, дядя смело протянул руки к моим грудям и принялся ласкать их соски. Охваченная жгучей страстью, я начала движения бедрами, помогая ему ласкать мое нежное тело. Чувство приятной неги нарастало, необачайно медленно делались ласки Джима очень сладостными. Но к сожалению это не могло продолжаться вечно. И дойдя до предела, кончилось моим бессилием. Конец был таким бурным, что в последний момент я обхватила голову еще сильнее, прижав к себе. Втянув в рот всю влагу из нежного тела и, сделав глоток, Джим шевельнул языком, меня словно ударило током. Я конечно хотела его ласки, но была не в силах перенести это, только протяжный стон вырвался из моей груди. Джим поднялся с колен и, сняв халат лег рядом со мной. Увидев его полный сил, вздрагивающий инструмент я повернулась на бок и, забросив одну ногу на тело Джима, прижалась к его бедру нежным телом. Обняв меня, он приник нежным поцелуем к моей груди и так мы - 8 - пролежали довольно долго. Джим дал мне отдохнуть и я вновь почувствовала желание. Охватив голову руками и, оторвав губы от моей груди, я в порыве страсти начала покрывать его тело поцелуями. Его губы нашли мои и он жадно впился в них языком, разжав мои зубы, проникнув в рот мой он страстно ласкал меня. Не в силах больше бороться с желанием Джим повернул меня на спину, взобрался на меня, велел поднять ноги на живот и так придерживать их руками. В таком положении влажное тело оказалось совсем открытым для инструмента. Джим ухватился руками за стенку кровати и его инструмент наконец-то вошел в мое углубление. Вогнав его во всю длинну и не вынимая его, он начал делать движения бедрами, заставляя инструмент шевелиться. В такой позе я не могла помогать ему, но от этого мои ощущения были хуже. Почувствовав наступление неги я прошептала: "Быстрее милый." Джим ответил на это яростным движением бедер как раз во время моего бессилия, тело его судорожно дернулось и затем замер. Стараниями Джима в течении неги я обессилила 6 раз. Так необычайно начались занятия с дядей. Прошло 5 дней. Неутомимо лаская меня проводил со мной каждую ночь. Кроме неоднократного повторения пройденных уроков, я приобретала все новые познания. Мы решили задачи лежа, меняясь местами: то Джим, то я были сверху. В последнем случае Джим сажал меня на минструмент, предоставляя мне действовать самой, а сам оставался неподвижен. Это дало возможность продлить мое блаженство, так как бессилие мое наступало очень быстро. Как-то под утро утомленная занятиями, я крепко спала, свернувшись калачиком и отвернулась от Джима. Он сумел вонзить свой инструмент с зади да так глубоко, что я почувствовала легкую боль, но это не помешало дважды обессилить, пока Джим трудился. На пятую ночь после нескольких упражнений, Джим попросил меня встать на колени на край кровати и положить голову на постель, пообещав новый вид ласки. Он встал с зади меня , крепко обхватил за бедра. Ничего не подозревая я подалась назад, чтобы обеспечить ему работу. Джим буквально надел на меня свой инструмент, но сделав несколько движений вдруг вынул его и вонзил в отвнрстие, которое в моей позе находилось чуть выше углубления. Одновременно вместо инструмента в углублении оказались два его пальца. От неожиданности я дернулась, но Джим , шевелясь, крепко прижал меня к себе. Его пальцы в углублении зашевелились и я почувствовала, что от инструмента их отделяет лиш тонкая стенка. Вскоре задвигался инструмент. Ощущение было не передаваемое. Бессилие, наступившее у Джима было настолько бурным, что не удержавшись на ногах, он рухнул на пол. Мне этот урок тоже понравился и я попросила Джима повторить его на следующий день. Спустившись как-то в столовую завтракать я узнала, что Джим на рассвете уехал и вернется только ночью. Без дела проведя день, я рано поднялась к себе и легла в постель и незаметно уснула. Меня разбудил приход Джима. Как всегда придя в халате, он быстро снял его и скользнул ко мне под простынь. Крепко, обняв меня, он рукой потянулся к ягодицам, но вместо голого тела он нащупал трусики. Удивленный столь необычным явлением он спросил: "Что это значит Анна?" Я ответила: "Жаль, что я не знала, что ты так скоро приедешь, но...."

Я с нетерпением спешил домой, надеясь вместе с тобой решить несколько вопросов. Посмотри, он так хочет тебя похвалить.

Он откинул простыню и показал мне свою возбужденную эрекцию.

- Полюбуйся на нее, - прошептал Джим. Он лег на кровать, раздвинул ноги. Я опустилась между его ног, чтобы мои губы прикасались к его члену. Взяв его в руку, я приложила губы к его головке и поцеловала ее. Мне показалось незнакомое, но приятное слегка солоноватое послевкусие. От этого прикосновения Джим вздрогнул и, ухватив меня за голову, прошептал: "Открой ротик, Анна, и оближи его языком." Едва я успела выполнить его просьбу, как он резко подвигал мою голову вниз, и член заполнил мой рот до самого горла. Я не знала что делать дальше и инстинктивно отстранилась.

- Не отпускай его и продолжай ласкать языком, - сказал Джим. Он двигал бедрами, и член скользил в моем рту. Во мне тоже проснулось желание. Прижавшись к телу Джима, я уперлась грудью в его ноги. Желая доставить ему больше удовольствия, я добралась до мошонки рукой и начала ее ласкать. Движения бедер Джима становились все быстрее. Он прекратил шевелиться и только стонал от наслаждения. Наконец он напрягся до предела, и с громким стоном его сперма хлынула в мой рот горячей струей. Чтобы не задохнуться, я быстро проглотила, но она снова заполнила мой рот, и я делала второй глоток, испытывая приятное блаженство по всему телу. Через несколько дней я была готова к новому занятию. Когда пришел Джим, мы повторили несколько упражнений. Вдруг он попросил меня забраться на него таким образом, чтобы мои губы оказались около его рта. Встала на колени, готовясь к наслаждению. Он не заставил меня долго ждать и нежно прикоснулся языком к моей влажной промежности, затем толкнул меня руками вперед, и член оказался у моих губ. Мгновенно поняв его намерения, я схватила его член рукой. Раскрыла рот и приняла его в себя. Джим взял мои груди в руки, а его язык проник в мое углубление. Началось невероятное блаженство. Я никогда не представляла, что этот опыт может доставить такое наслаждение. Интенсивность ощущений была настолько сильной, что несколько раз обессилела в процессе занятий. Когда Джим заставил меня освободиться от своего члена, я была в состоянии экстаза, и он продолжал ласки. Постепенно его член становился тверже и снова был готов к действию. Я крепко сжала его руками и продолжала ласкать его движениями вверх и вниз по его члену. В ответ его язык и губы удвоились в своих ласках. Быстрыми круговыми движениями бедер я помогала ему, нежное тело соприкасалось не только с его языком и губами, но и со всем его лицом. От обилия влаги его лицо было мокрым. С каждой секундой приближалось желанное ощущение бессилия. И, наконец, я, а через некоторое время и Джим, полностью изнемогли с громкими стонами завершить это удивительное занятие.

В ту ночь и на следующий день мы не испытывали желания продолжать занятия, так сильно мы были удовлетворены. За эти дни мы провели много времени в общении с Джимом. Главной целью было вернуться в колледж. Он пообещал мне помочь устроиться в одной из школ для девочек, где я могла бы проживать в его городской резиденции. Я не особенно обрадовалась этому предложению. Я уже привыкла к Джиму и не хотела прерывать наши занятия. За два дня до отъезда в город приехал брат Петр и немедленно посетил Джима. Они провели очень долгую беседу в кабинете. Затем Джим поднялся в свою комнату, его лицо выражало беспокойство, он тяжело вздохнул и сказал: "Анна, брат Петр все мне рассказал и знает о наших занятиях. Он устроил скандал и требует, чтобы я согласился повторить с тобой несколько уроков. У нас нет другого выбора, нам придется подчиниться. Приготовься, я скоро приду".

Не рискуя ослушаться и разочаровать Джима, я сняла одежду и надела халат. Сев в кресло с трепетом ждала их прихода, вспоминая о прошлых уроках. Я должна признать, что не имела ничего против повторить несколько уроков с братом Петром. Меня только беспокоило и смущало то, что Джим будет это видеть. Я еще не понимала, почему сам брат Петр не сообщил мне о своем желании и обратился к дяде Джиму. Вскоре раздался стук в дверь, и я позволила им войти. В комнату вошли Джим и брат Петр.

- Привет, Анна! - радостно сказал Петр. Джим же молчал.

- Ты готова, Анна? - тем же голосом спросил Петр. Я кивнула головой.

- Ну вот и отлично. Не будем терять время. А ты, Джим, разве не оставишь нас одних? - спросил Петр.

- "Нет, я буду поблизости," - сказал Джим и отошел в сторону, повернувшись к нам спиной. Петр прижал меня к себе и начал страстно целовать меня. Через ткань моего платья я ощутила его твердое тело. Возбуждение охватило меня, и я ответила на ласки Петра со страстью, забыв о присутствии Джима. Он продолжал обнимать меня, перевернул меня лицом к себе, его руки ласкали мою грудь, а его тело прижималось ко мне. Наконец, Петр повернул меня, положил на голову свой пиджак и его член глубоко вошел в меня. Я начала двигаться бедрами, получая удовольствие. Вдруг я вспомнила о Джиме. Он смотрел на мое возбужденное тело. Внезапно он подошел ко мне, быстро расстегнул штаны и освободил свой член, схватил мою голову и направил ее к своему члену. Я поняла его желание и полизала его головку языком. Не забывая о члене Петра, я продолжала двигаться ритмично.

- Ты великолепна, Анна, - услышала я голос Петра. Он схватил меня за бедра, немного приподнял и опустил, член снова вошел в меня. Я наслаждалась приятным трением моих губок при движении вниз. Джим держал мою голову и двигал свой член у меня во рту. Я стонала от блаженства и удовольствия, но желание не пропало. Я продолжала удовлетворять обоих учителей всем своим телом. Но все имеет свой конец. Сначала Джим, а потом и я с Петром устали. Выпив всю жидкость из Джимового члена, я лежала на полу со стонами блаженства. Я была так слаба, что не могла встать на ноги. Прошло полчаса, когда внезапно соски моей груди оказались в ртах Петра и Джима. Их руки скользили по моему телу и дотрагивались до области внизу. Желание вернулось ко мне. Я протянула руки и начала нежно ласкать оба члена, постепенно они стали твердыми и наполнены силой. Джим, оторвавшись от моей груди, шепнул: "Поласкай брата Петра так же, чтобы он ответил на твои ласки." Петр услышал слова Джима и приблизился к моему возбужденному телу. Я опустилась на колени перед Петром, взяла его член губами и ласкала его языком. Петр ответил на мои ласки, погрузив язык в меня и взяв в рот мои губки. Блаженство возобновилось, и я не заметила, как Джим поднялся с кровати. Вдруг я почувствовала его член в своей свободной дырке. Стонущая от удовольствия и неожиданности, я двинулась назад, чтобы прижаться к Джиму и принять его член полностью в себя. Держа меня за бедра, Джим быстро двигался внутри меня. Петр, лаская меня ртом, начал нежно массировать мои груди. Я держала член Петра одной рукой и ласкала мою точку стимуляции другой. Фонтан влаги хлынул, охватывая меня. Петр прекратил двигаться языком и начал собирать влагу с моего тела губами. Следуя его примеру, я сжала член и глотнула остаток влаги. В это время Джим издал звук, похожий на звук лесорубов при рубке деревьев, его движения все более усилились, а потом он застыл. Его ноги подогнулись, его член выскользнул и Джим упал поперек кровати. Осторожно освободившись от членов и языков, я легла между учителями. В этот день мы не продолжали наши уроки. Через несколько дней после моего 16-летия мы с Джимом переехали в город, но нового не добавилось к тому, что я уже знала после занятий со своим дядей

Мои летние каникулы подошли к концу.