Та, что изменит всё. Глава 20 aka Изменила мужу с двумя

— Моя маленькая, у нас проблемы! Беги в дом, надень свою защитную одежду и скажи бабушке, чтобы она была готова! — ему не нужно было снаряжаться для битвы. Его внучка Октавия обучалась военному искусству в простой рубашке из грубого материала и кожаных штанах. В отличие от нее, он всегда носил доспехи. В его руке был надежный меч Хурм, а у его внучки не было ничего подобного...

План Клыча казался безупречным, но он не предвидел того, что старый орк, его жена и внучка стали отличными бойцами. В доме главаря разбойников их ожидал двуручный меч и лук.

Постепенно банда собралась возле поместья главаря. Ценой потерь двадцати бойцов Клыч разделил Хурма с Октавией и Анненкой:

— Пусть будет так с орком. Убейте старую женщину, а девочку я хочу живой!

Когда старый воин добрался до своих, его жена сидела, сжимая дротик обеими руками, приколотый к стене.

— Они схватили Октавию... напали сзади и утащили. Поспеши, Хурм... мне уже не помочь... но может быть, ты спасешь нашу девочку. Беги, мой муж, беги...

Все повторялось для старого орка. Снова, как и много лет назад, его дом пожирал огонь, и снова те, за кого он отвечал как воин, погибали под ударами разрушителей.

Но что-то изменилось: его жена была все еще жива, также как и названная внучка.

В трех милях от "Полного колоса" недавно был построен гостиничный комплекс. Хурм помчался туда...

• • •

— Слушайте меня все! Ребята, быстро примите зелье богов и запрыгивайте на лошадей! Нам нужно догнать этих тварей! — громко сказала Секунда после того как выслушала старого орка. — Куда они могли увезти твою внучку?

— Я не знаю,  — ответил Хурм.

— Госпожа,  — привлёк внимание Секнуды мальчишка лет пятнадцати, который чистил столы, — тут рядом есть один уголок...

— Молчи, глупец!  — закричал хозяин гостиницы. После этих слов Угги поднялся и пристально посмотрел на него.

— А ведь этот парень что-то знает. Наверняка он связан с ними.— Трактирщик побледнел и резко двинулся к выходу.

Ему бы удалось убежать, но на его пути оказался широкоплечий мужчина, главный скотопогонщиков, чьё стадо паслось на ближайшем лугу. Одним ударом он отправил "в сон" беглеца и обратился к Секунде.

— Госпожа, мы догоним этого беглеца. Поторопитесь.

— Детка,  — сказал Угги,  — вы с Олафом справитесь и без меня. Вигмар, останься здесь, мне нужно поговорить с нашим радушным хозяином.  — Девушка кивнула и обратилась к мальчишке:

— Как тебя зовут?

— Муций, госпожа.

— Хорошо Муций, ты умеешь ездить верхом?  — когда парень кивнул, она продолжила,  — давай, веди нас.

Уже выходя на улицу, дочь Керона посмотрела назад. Угги окатил трактирщика водой, приводя его в чувства, Вигмар с видом скуки разложил на столе разные ножи и щипцы, а один из скотоводов привязал веревку к потолочной балке.

•  •  •

"Проклятье этому зеленолицему негодяю и его старой! Три десятка парней! Черт возьми, тридцать остались в этой проклятой деревне! Но ничего, придут другие на их место. Они всегда приходят. А за эту гордую девчонку я получу хороший выкуп. Нужно только подождать пару дней.  

И это сделает ожидание интересным и для меня, и для остальных"— такие мысли были в голове Клыча, когда он дополнительно связывал Октавию. Девушка была при сознании и отчаянно сопротивлялась. Её ботинок со стальным носком ударил точно в промежность бандита.

— Ах ты, орочье отродье! На, сука, получай!  — кулак Клыча, в шипастой перчатке, нанёс несколько тяжёлых ударов, превращая лицо девушки в кровавое месиво. Сейчас ему требовалось от неё совсем другое а потом маги всё поправят.

— Так, держите её, я буду первым а вы за мной. Эй, что за...!

Овраг наполнился воинами в броне метеоритного железа. Их предводительница, Секунда, оглушив Клыча, склонилась над искалеченной Октавией. Вокруг неё умирали бандиты но она, не обращая внимания на их предсмертные крики. Поднеся свой медицинский терминал к лицу несчастной, она его активировала. Когда девушка затихла, Секунда перевела систему связи в режим радио-телеграфа и вызвала Клаудиуса:

— Клаудиус, приём, мне нужна твоя помощь. Срочно. У меня раненый.

— Понял тебя, Секунда. Активируй радиомаяк навигационной системы, мне нужно понимать где ты.

— Сделано.

— Вижу. Я буду через пять часов. Жди.

— Быстрее!

— Пять часов. Быстрее не смогу.

Потянулись мучительные часы ожидания. Секунда и Хурм ждали, Клыч пришёл в себя и с ужасом смотрел во круг. Он был связан а вся банда мертва. Наконец, появился Клаудиус, оглядевшись и активировав мобильную телепортационную платформу он сказал:

— Мой пациент только эта девушка?

— Да, хотя подожди. Ой, тут рядом целая деревня нуждается в помощи!

— Что значит ой? Дитя, привыкай думать не только о том что рядом. Теперь от тебя зависят тысячи жизней. Эй, орк, ты, очевидно местный. О какой деревне идёт речь?

– О моей, полчаса на лошади.

— Значит так. Эту девушку я забираю. Секунда, тут остаётся платформа, поставь человек десять на её охрану и скачите в деревню. У тебя и Олафа есть медицинские терминалы, используйте их на полную. Я скоро вернусь...

Аннеке и все, кто дарил радость жизни, были спасены благодаря приходу Секунды с Олафом и Хурмом в село. Всем жителям удалось избежать гибели благодаря использованию технологий Легиона.

Когда жена Хурма открыла глаза, он почувствовал необыкновенное облегчение. А когда Октавия бросилась ему на шею, старый орк испытал настоящее счастье...

— Угги, я уже всё приготовил.

— Понятно, начнем с этого...

Глаза трактирщика, подвешенного за руки к потолку, расширились от ужаса, когда перед ним оказался огромный северянин, который поднес щипцы к его лицу.

— Ты знаешь, для чего это предназначено? — спросил Угги. Пленник попытался ответить, но тряпка в его рту не позволяла ему произнести слово. — Это инструмент для выдирания ногтей. Позволь мне показать.

Угги наклонился, схватил ногу трактирщика, и через мгновение тот вскрикнул от боли.

— Вот так это делается, — перед глазами допрашиваемого был его собственный ободранный ноготь. — Если ты думаешь, что этим всё заканчивается, то ты ошибаешься. С помощью этих щипцов можно откусывать пальцы. Это очень больно. Однажды мне отрезали сразу четыре пальца, потом я потратил много денег на лечение. Тебе, по-видимому, везет больше, и если ты выживешь, то сможешь поправить свое здоровье. Итак, продолжим...

Трактирщик был не первым человеком, которого допрашивал Угги. Он чередовал физическое воздействие с разговорами, и через полчаса трактирщик начал раскрывать все карты:

Он уже давно работал с бандой Клыча: он продавал украденные товары через него, обеспечивал бандитов продуктами питания и предупреждал о погонях или поделился информацией. За это ему хорошо платили, не только деньгами. В подсобных помещениях трактира северяне обнаружили лаз в подвал. Там, привязанные цепью, находились несколько очень молодых девушек, почти детей.

Когда они поднялись наверх, у трактирщика наступили худшие минуты в его жизни, а его вопли слышали далеко на дороге. И их услышали...

— Что здесь происходит? Отойдите от этого человека и сложите оружие! Это приказ!  — голос принадлежал мужчине в форме полусотника вигилов. За его спиной толпились воины с оружием наготове.

— А ты кто такой, чтобы мне приказывать?  — Угрожающе спросил Угги. Его правая рука лежала на топоре на поясе, и вся фигура говорила о готовности пустить его в ход. Рядом с ним застыл Вигмар. Казалось, что еще чуть-чуть, и прольётся кровь не только трактирщика.

— Господин, полусотник, этот человек в сговоре с местной бандой, посмотрите. эти девочки были у него в подвале,  — вмешался в главный погонщик.

— Кто бы он не был, никто не имеет право чинить самосуд над гражданином империи,  — чуть изменившимся голосом сказал полусотник. Немедленно снимите его!

Двое скотоводов тут же бросились выполнять это. Угги с Вигмаром не двинулись с места, продолжая смотреть на представителя местной власти. Внезапно, один из его людей за спиной полусотника что-то тихонько сказал, и он тут же развернулся и выбежал на улицу.

Во двор постоялого двора въезжало два десятка воинов. Большинство было на конях, но несколько управляли телегами, в которых была свалена добыча, взятая в укрытии банды. На одной из телег сидели Аннеке с Хурмом, рядом с ними ехала Секунда и о чём то тихо беседовала с орком. Когда процессия остановилась, он помог жене выбраться из повозки и тут к ним подбежал полусотник.

— Мамочка! — крикнул он, — что здесь случилось?

Скоро все стало понятно. У этого мужчины было имя Римус, и он был средним сыном Аннеке. Пять лет назад он служил десятником вигилов в ближайшем городе и за свое рвение и успехи на службе был переведен в Столицу, где начал бороться с местными преступными группировками. Он так активно противостоял им, что был награжден тремя ножевыми ранениями и одной попыткой отравления, после чего его перевели обратно в провинцию уже как полусотника.

На самом деле, это "повышение" было попыткой избавиться от слишком эффективного следователя. Римус успел задеть интересы слишком большого количества коррумпированных людей, которые буквально заполонили полицейский департамент Столицы. Но от коррупции не уйти, она есть повсюду.

Услышав от Хурма и матери о том, что произошло, Римус перестал злиться и проявил милосердие. Трудно сердиться на тех, кто спасает твою мать и выполняет твою работу, уничтожив целую банду. Еле живого хозяина трактира сняли с балки, положили в ту же повозку, что и Клыча, и отправились в деревню.

Там допрос продолжился, только на этот раз главаря банды и его сообщника допрашивали уже трое: Угги, Вигмар и Римус. Олаф никогда не занимался подобными делами, хотя умел бы. Зачем самому ярлу пачкать руки этой грязью, если у него есть дядюшка для таких случаев? Секунда также не принимала участия. Гораздо интереснее было пообщаться со старым орком и его женой.

Старик Хурм поразил как Олафа, так и Корнелию. Это был первый представитель этого зеленокожего племени, который предпочитал не разрушать, а сохранять. На своих островах орки были очень заботливыми хозяевами. Но всех остальных они, на самом деле, не переносили. Просто терпели. Для них было удивительно услышать рассказ Хурма о сыне его побратима и его дочери, которую мужчина называл своей внучкой. Корнелия не заметила, как в дом, который они занимали, вошли Угги и Римус.

Как выяснилось, Клыч имел достаточно влиятельных друзей в столице. Конечно, это не люди обличённые властью. Нет, речь шла о влиятельных членах преступного мира города. Многих из них Римус знал лично, еще о большем количестве слышал.

Трактирщик тоже оказался далеко не прост. Помимо работы с Клычом он торговал синими водорослями, сильнейшим галлюциногеном, вызывающим привыкание. И он назвал такие имена, от которых у бывшего сыщика помутнело в глазах. Начальник полицейского департамента и его Римуса, бывший непосредственный начальник. Вот кто покрывал торговцев этой, очень привлекательной, заразой.

— Как видите, Римус, этот человек, никакой не имперский гражданин. Он тварь, торгующая смертью. Синие водоросли убивают. Не всех, конечно, те, у кого есть деньги употребляют их годами, маги целители успешно борятся с последствиями их регулярного употребления. Но вот простые люди, те, кто не может себе позволить лечение, мрут как мухи. Я знаю, о чём говорю. У нас на островах многие ярлы покупают их. Даже мой хускарл Хроки одно время употреблял их.

— Вы правы, Олаф, но встаньте на моё место. Что я должен был подумать? Я знаю хозяина этого постоялого двора много лет, он никогда не давал усомниться в себе. И что я вижу? Двое громил железных островов пытают честного человека. Вы меня простите, но слава ваших соплеменников обгоняет вас. И она, эта слава, очень уж неприглядна.

— Я с вами не спорю, всё так и есть. Но в данном случае наши действия были оправданы...

Олаф и Римус еще долго жонглировали словами и Секунде, наконец, это надоело. Извинившись, она вышла на улицу и связалась с Клаудиусом и Примой.

— Поверьте, с этой девочкой всё будет в порядке, — заверил Клаудиус, — она станет еще красивее, чем раньше. К счастью, мы успели вовремя и избежали ее изнасилования. Так что она не получит никаких психологических травм.

— Не уверена я в этом, — вмешалась Прима, — перелом пяти лицевых костей - это серьезно.

— Она сильная и справится с этим.

— Я хочу верить в это, — произнесла Секунда, — и у меня есть очень интересная информация. Мы поймали трактирщика, у которого есть связи в столице империи. Он занимается незаконной торговлей синими водорослями, а его поддерживают полицейские чины. И это еще не все.

— Продолжайте, я слушаю, — ответила Прима.

— Мы также познакомились с бывшим детективом, который работал в столице империи. Сейчас он будет охранять местный имперский тракт. Наши люди спасли его мать.

— Это действительно интересно, — сказал Клаудиус, — но какая польза для нас от этого?

— Старик, ты не понимаешь. Это возможность проникнуть в криминальный мир империи. Ты знаешь, что такое "подрывная деятельность"? — голос Примы звучал воодушевленно, — давай подумаем... Сестренка, у тебя же есть два брата-акробата, Грег и Марк?

— Верно.

— Отлично. Они рассказывали, что до своей работы в цирке они были членами одной из банд в столице империи.

— Да, так было.

— Значит, вот что нам нужно. Делай что хочешь, но этот трактирщик должен предоставить тебе контакты своих соучастников.

— Зачем?

— Секунда! Не разочаровывай меня. Наш главный враг на этой планете - не твой Гюнтер, а Империя. Именно она мешает нам покинуть это место и отправиться в Империю. Значит мы должны ее ослабить.

— Всё, я, кажется, поняла. Ты хочешь, чтобы мои ребята стали вредить Империи.

— Всё верно, Эти синие водоросли, это же наркотик? Я права, Старик?

— Да, и очень коварный.

— Отлично. Пусть он затопит Империю, подпольная проституция тут есть.

— Есть, но она не очень популярна. Зачем она нужна если жрицы Венус и других культов сладострастия обслуживают всех желающих за очень небольшое вознаграждения.

— Ясно, это забываем. А простая уличная преступность, грабежи, убийства и прочее.

— Есть, как не быть.

— Ну так пусть братья войдут в этот бизнес, у них будут очень большие деньги. Пусть волна насилия затопит улицы имперских городов. Этим мы отвлечём внимание от того что происходит в Остейзии.

— Это низко,  — сказала Секунда.

— Низко, согласна, а тебя не смущает тот факт, что мы собираемся взорвать главное культовое место на этой планете? ТЫ уж прости, но идёт война, а на войне все средства хороши. Ты думаешь правители Империи не знали на что банкиры дают деньги? Думаешь те, кто был главной причиной всего случившегося с тобой хоть минуту переживали из-за того что тебя искалечили и насиловали много часов?

— Думаю нет, но это не они пострадают от того что ты предлагаешь.

— А без этого мы, возможно, до них и не доберёмся. И еще один вопрос тебе, дорогая сестрёнка. Когда ты была фрейлиной Бабетты, ты по собственной воле прыгала из одной постели в другую? Как бы ни так. Это был точно такоё же наркотик. И те, кто получает с него огромные барыши, живут тоже в имперской столице.

— Да, но пострадают то, в основном обычные люди!

— Понимаешь, Секунда, ты, кажется, не до конца осознаешь, что на самом деле происходит. Если мы потерпим неудачу, то миллиарды людей не просто пострадают, а будут истреблены. И чтобы предотвратить это, я готова на все.

—

Цель оправдывает средства? — спросил Клаудиус, который ранее молчал.

— Да, в этом случае цель оправдывает средства. Мы находимся в состоянии войны. И нам нужно действовать соответствующим образом...

Прима утишила Секунду и поговорила с Римусом и братьями. Первому она рассказала только частичную правду, а своим людям - полную. Полусотник считал, что он дал рекомендательные письма людям, которые помогут выявить или даже избавиться от коррумпированных чиновников в полиции. Это будет выполнено, но настоящая задача Марка и Грега была совсем другой.

• • •

Оптовые закупки выгоднее, но не всегда

Что такое Независимые Владения? Совокупность независимых княжеств и герцогств. Некоторые из них, например, Оберн или Юзберг, богаты и процветающи. У них достаточно средств и власти, чтобы диктовать свою волю другим, однако в основном эти "государства" настолько маленькие, что когда один независимый герцог выходит на балкон своей спальни с только что заваренной настойкой хортерийского дуба, его сосед-герцог тоже чувствует аромат. Это, конечно же, преувеличение, но оно позволяет представить себе то, что происходит в Владениях.

Особое место занимает Хикори. По определенным причинам его владелец является самой влиятельной личностью на этом территории. И это именно такая местность - болотистая. Все подозревают, завидуют и боятся друг друга. Заключаются браки по династическому принципу, создаются и разрушаются военные союзы. Вспыхивают и тут же утихают войны.

Масштабы смехотворны, полтораста рейтар против пяти сотен алебардщиков и лучников, это нешуточная битва в Манорах. Игрушечные герцоги и князья ведут в бой свои игрушечные армии. Но кровь в их драках льётся настоящая.

Земледельцу, чью дочку изнасиловали, а сына разорвали на части наёмники, всё равно решается ли судьба мира или "монархи" делят два села и выпас для скота. Итог один: пустота в душе, пальцы, с неровными ногтями, вцепившиеся в отроду не чесаную шевелюру и остекленевший взгляд в пустоту. Всё, ради чего стоило жить, сгорело в один миг. Но нобилям нет дела до черни, у них свои заботы...

•  •  •

Дела у Курта Аппеля, владельца крупнейшей вербовочной конторы в Манорах, шли превосходно. И спасибо за это надо сказать Гюнтеру, первому этого имени, новоиспеченному королю Остейзии. Сей, во всех отношениях достойный мужчина, единомоментно нанял через контору Курта двадцать тысяч наёмников, разом.

Рейтары, алебардщики, мечники, Гюнтер нанимал всех. И не скупился, если было нужно, он выкупал контракты и переплачивал. В итоге герцог Хикори получил воинов, господин Аппель получил деньги, а многие правители в Манорах лишились своих "армий".

Очень многим понадобилось восполнить убыль воинов. Это, в свою очередь, привело к дефициту на рынке и, соответственно, к росту цен. Сейчас волна уже схлынула, но она порядочно наполнила карманы удачливого дельца.

По давно заведённой традиции, господин Аппель лично принимал потенциальных клиентов и вот перед ним один из них.

•  •  •

— Очень приятно познакомится, Олаф. Не часто у нас бывают принцы крови, чем могу помочь?

— Понимаете, господин Аппель, мне нужны ваши услуги, если можно так выразиться.

— Я понял. Но что именно вам требуется?

— Солдаты, господин Аппель, я нуждаюсь в солдатах. Возможно, вы уже изучили мою ситуацию, пока я решал финансовые вопросы.

— Да, я знаком с вашей ситуацией.

— Хорошо, тогда перейдем к делу. Мне необходимо найти не менее 15 тысяч пехотинцев и 5 тысяч конницы - желательно рейтаров.

— Ваши запросы довольно обширны. Это будет сложно и очень дорого. Пехота может быть найдена от 10 до 15 талеров за человека в месяц. Местные наемники стоят от 10 до 15 талеров за голову. Таким образом, наём ста пятидесяти сотен обойдется примерно в 200 тысяч талеров в месяц плюс моя комиссия - еще 20 тысяч. Итого - 420 тысяч талеров за двумесячный контракт.

— Я понял насчет пехоты. А что насчет рейтаров?

— Честно говоря, мне не очень понятно, зачем вам рейтары на этих островах, но это ваше дело. - Аппель подумал, что перед ним стоит отверженный сын конунга, желающий "восстановить справедливость", хотя это предприятие призвано к провалу. Но если за этим юношей стоит кто-то еще, почему бы и нет? Ведь даже у Гюнтера, который "штопал свои собственные штаны", нашлись деньги. Олаф Аппель прекрасно понимал запах больших денег. - Что касается рейтаров, то это гораздо сложнее. Они более дорогие и все уже заключили контракты.

— Сколько они стоят и какие у них контракты?

— Смотрите. Каждый рейтар стоит пятьдесят талеров, их командиры сотню. Пять тысяч обойдутся вам в пятьсот пятьдесят тысяч за два месяца и моя комиссия пятьдесят тысяч. Итого шестьсот тысяч.

— Это приемлемо.

— Хмм, но это еще не всё. Как я уже сказал, у всех рейтарских рот в Манорах контракты. Что бы их разорвать мне нужны еще деньги.

— Сколько?

— Те же пятьсот пятьдесят тысяч и моя комиссия в сто пятьдесят.  — Олаф удивлённо посмотрел на Аппеля и тот объяснил,  — сто пятьдесят тысяч необходимы, чтобы уладить все вопросы с их нынешними нанимателями.

— И порядочно нажиться на этом, не скромничайте, я хоть и юн, но не глуп.

— Вот видите, вы сами всё понимаете,  — Аппель развёл руками.

— Да, действительно, неприлично дорого. Итого у нас получается?

— Я же говорил, что нужно очень много денег. Всего выходит один миллион семьсот двадцать тысяч талеров.

— Ну что ж, деньги нужны чтобы их тратить,  — Олаф встал с кресла и, открыв дверь, крикнул ожидающим в приёмной:

— Дядюшка, Вигмар, заносите.

Делец потрясённо наблюдал как дюжие парни, в отличной броне метеоритного железа, внесли в его кабинет девять огромных сундуков.

Олаф, откинул крышки и наслаждаясь произведённым эффектом, медленно сказал:

— Здесь один миллион восемьсот тысяч талеров в серебре, золоте и драгоценных камнях. Восемьдесят тысяч вам сверху за молчание.

Увидев такое богатство, Аппель испугался. Это были просто невообразимые деньги. Гюнтер заплатил ему столько же. Но если за Гюнтером стояли братья Фуггеры, то кто стоит за Олафом?

Однако он быстро взял себя в руки, необходимое дело. И если богатство льется к нему рекой, то не стоит отказываться от этого.

— Когда вам потребуются эти воины?

— Фактически, они нужны уже вчера, — Олаф улыбнулся, давая понять, что это шутка, — мне также нужно нанять корабли. Поэтому у вас есть месяц. Через тридцать дней я должен отправиться на острова.

— Думаю, что успею.

— Хорошо, приступайте. Однако есть одна особенность.

— Слушаю вас.

— Сто пятьдесят тысяч талеров – это очень большие деньги. Я имею в виду ваш гонорар и то, что вы получите сверху. Поэтому мне нужны гарантии.

— Простите, я вас не понимаю. Мы же подпишем все необходимые документы. Этого недостаточно?

— Поймите меня правильно, господин Аппель: если бы речь шла о двухста тысячах, то бумаг хватило бы. Но мы говорим о почти двух миллионах. Вы даже не представляете, кто дал мне эти деньги и какую цену я должен заплатить за это. Поэтому мне нужно что-то большее, чем просто бумаги.

— Но что еще я должен сделать, чтобы вы были уверены?

— Не беспокойтесь, от вас требуется сущий пустяк. До момента моего отплытия у вас будет всегда рядом мой дядя. И я не шучу, Угги будет с вами все время, неважно что вы делаете. Ведете переговоры, завтракаете, посещаете спальню жены или отправляетесь к развеселым девушкам – все равно. Он будет рядом с вами и, конечно же, не поедет на нужник, но если вы задержитесь там, он выбьет дверь. Думаю, это приемлемо. Вы же заработаете на мне сто пятьдесят тысяч. За такую сумму можно и потерпеть. И помните: это обязательное условие – либо вы его принимаете, либо я ухожу. Ну что скажете?

— Боюсь, вы не оставили мне выбора. За сто пятьдесят тысяч я готов потерпеть столь пристальное внимание к моей персоне.

— Вот и славно. Давайте свои бумаги...

Улаживание всех формальностей заняло несколько часов и когда всё было закончено на слывный город Юзберг опустились вечерние сумерки. Всё это время Секунда в компании Хроки, Хурма, Вигмара и восьми воинов: четырёх железных и четырёх братьев Ордена Сестёр, ожидали Олафа. Ожидание не было томительным, едва Аппель дал своё согласие он дал знак слугам и свиту очень важного клиента пригласили в обеденный зал, где накрыли богатый стол.

Когда последние подписи были поставлены, Олаф и Аппель, по традиции, скрепили соглашение тройным лафитником аквавита. Делец с интересом наблюдал как юный северянин справится с огненной водой. Тот не посрамил честь своего народа и осушил хрустальный сосуд.

Юноша ощутил что по его пищеводу пролился жидкий огонь, он выбил из него дыхание и на глазах проступили слезы.

— Господин Олаф, не желаете ли закусить?  — спросил Аппель и придвинул к клиенту тарелку с бужениной. Борясь с заплетающимся языка, тот ответил:

— Спасибо, я лучше запью водой с моей родины,  — бывший ярл Заячьего острова достал зелёный флакон с жидкостью и выпил его. Конечно, в нём была не вода с Железных островов. Всего лишь три разведённые таблетки детоксина. Лекарство подействовало мгновенно и когда Олаф его допил, он был 

трезв как стёклышко.

— Господин Олаф, ваши люди в обеденном зале. Думаю, сейчас самое время к ним присоединится и отметить наш договор.

— Превосходная идея! — воскликнул Угги. — Если я уже буду служить сторожевым псом, мне необходимо хорошенько накатить!

— Конечно, уважаемый дядюшка, благодаря господину Аппелю, пойдемте.

• • •

Когда все трое вошли в зал, перед ними открылся очень интересный вид.

Что может делать десяток бойцов, когда у них достаточно выпивки и мяса? Добавьте к этому приятную музыку, дюжину привлекательных певиц с горничными, и ответ станет ясен. Конечно же, они будут проявлять свою молодежную смелость.

За одним из столов сидели Хроки и барон Эйза Конрад. Они боролись на руках друг с другом. Совсем недавно хускарль Олафа бросил вызов этому дворянину из Остейза, и тот не мог не принять его.

Конрад был одним из тех людей, которых называют "достойные представители". Потеряв рано отца и оказавшись сиротой, он решил стать конным копейщиком Торстейна. Его отец, Филипп, выковывал подковы и мог убить тура одним ударом. Сын пошел по его стопам.

В том несчастном сражении при Коллодене юный барон был рядом с Николасом. Дюжина врагов пала от его руки. Когда его конь пал и меч с копьем сломались, он продолжал сражаться голыми руками. Он даже бился до последней капли крови и был одним из немногих, кому удалось избежать пленения в тот день. Затем он храбро сражался на стенах Аласкиви и все же оказался в плену.

Его гордая и неистовая душа сопротивлялась мысли о том, что он может стать рабом, и Конрад был готов загрызть того, кто попытается лишить его свободы. Попав в Зорристан, барон самостоятельно принял решение и был готов умереть.

К счастью для него и всех его товарищей, сперва Корнелия, дочь барона Керона, выкупила и освободила их. Поэтому он был готов отдать свою жизнь за Железную деву.

Вот такому сопернику Хроки, верный телохранитель Олафа, любитель выпивки, хорошей драки и горячих женщин, бросил свой дружеский вызов...

Две богатырские руки намертво впечатались друг в друга. Побелевшие от напряжения пальцы, выступившие на лбах вены и могучие бицепсы. Соперники равны и никто не может одержать верх.

— Хроки! Положи его!  — кричат железные.

— Давай, Конрад, жми!  — отвечают им остезийцы.

Неизвестно чем бы дело кончилось, но Хроки, как настоящая сторожевая собака отреагировал, когда Олаф вошёл в зал, отреагировал и отвлекся. Конрад тут же этим воспользовался и, вложив все силы, выиграл. Противники поднялись со своих мест и обнялись, это был ??

— Эй, парень,  — закричал Угги барону,  — а ты хорош, уложил нашего любителя выпивки. Как насчёт меня?

— Дядюшка, это не честно. Ты свеж и бодр, а Конрад уставший, уверен у вас еще будет время,  — Олаф окинул взглядом пиршественные столы. Воины пили вино и аквавит, у многих на коленях были певички, вполне благосклонно принимавшие знаки внимания. Секунда, одетая в шикарное шелковое платье и буквально обвешанное драгоценностями, как ни в чём не бывало, лакомилась утиным паштетом с тушёными артишоками. Судя по румянцу 

вино она тоже не оставляла своим вниманием. Но где Вигмар?

Ответ буквально шокировал юного ярла. Его молчаливый кормчий нашёлся в рядах музыкантов. Тот, с невозмутимым видом, играл на мандолине и играл очень хорошо. Олаф впервые увидел в Вигмаре человека, а не немногословную каменную статую. Отложив все расспросы на потом, юноша подошёл к Секунде и обратился к Аппелю, лукавые огоньки играли в его глазах:

— Позвольте представить вам мою невесту. Корнелия, дочь барона Керона из Остейзии, который к сожалению уже не живет.

Господин Аппель был поражен красотой жены ярла. Он никогда еще не видел таких прекрасных женщин. Однако он не мог не заметить, что на шее невесты его клиента был ошейник. Когда она встала и протянула руку для поцелуя, деловой человек только укрепился в своем мнении - на запястье красавицы был рабский браслет.

"На что только люди не способны. Сын Эрика Красного называет свою рабыню невестой. Хотя я слышал что-то про какую-то баронскую дочь. Видимо, это она. Но она очень привлекательная, эта стерва".

— Господин Аппель, очень приятно познакомиться. Весь путь из Империи мой будущий муж говорил только о том, что вы поможете вернуть справедливость, — сказала Секунда и так задумчиво посмотрела на Олафа, что тот почувствовал себя неловко.

— Мне тоже очень приятно, госпожа баронесса. Ваш жених сделал мне предложение, от которого нельзя отказаться.

— Я не сомневаюсь в этом. Младший сын Эрика Красного умеет убедить словами...

Праздник продолжался еще несколько часов. Угги полностью насладился всем, что пропустил. Мясо, алкоголь, мягкие служанки - все то, что он любит. Конрад и две певички отправились в гостиницу, Хроки последовал их примеру. Несомненно, эта ночь будет приятной для обоих.

Остальные железные братья и сестры тоже не оставались без внимания со стороны прекрасного пола. Аппель перед своим исчезновением из реальности послал за развлечениями дамам, которые увлекли мужчин в свои объятия. Всех кроме Вигмара - он играл на шестиструнной мандолине и создавал изысканный фон для четверых музыкантов в темно-пурпурных одеждах.

Секунда, на мгновение закрыв глаза, предоставила утреннее озеро, над которым клубится туман. Видение было столь сильным что ей пришлось как следует помотать головой чтобы его развеять.

Господин Аппель давно уснул, куда ему противостоять свите Олафа. Угги, кликнув слуг, которые потащили господина в спальню, последовал за ним. Единоутробный брат Эрика Красного с удовольствием продолжил бы веселье в ближайшем борделе, но долг есть долг.

•  •  •

Так получилось что Секунда и Олаф остались вдвоём на улице перед входом в контору Аппеля. Постоялый двор, где квартировались их воины остался по левую руку, а их ждала уютная гостиница, с отдельными номерами для Олафа, Секунды, Угги и Вигмара.

Кулак девушки больно врезался в ребра ничего не подозревавшего Олафа:

— Как это понимать, дорогой ярл. Какая я тебе невеста?  — удар застал Олафа врасплох и тот скривился от боли. Впрочем, чем мгновенье тот усмирил боль:

— Понимай как хочешь, но ты 

будешь моей женой и матерью моих детей,  — с этими словами Олаф впился поцелуем в её губы. Не ожидавшая такого поворота событий девушка пару раз ударила мужчину по плечу, но вскоре она сдалась и обняла его, тот ответил ей взаимностью и прижал её к себе...

•  •  •

Угги, уложив господина Аппеля в кровать и выглянул в окно, спальня делового партнёра его племянника как раз выходила окнами на парадный вход конторы. Перед его глазами открылось зрелище слившихся в поцелуе Олафа и Секунды.

"Малыш, не дави на неё",  — мысленно обратился Угги к племяннику,  — "ты даже не представляешь, через что она прошла. Я вижу что ты ей нравишься, но не дави, заклинаю тебя!"

Олаф словно услышал его и, отойдя от сладких губ Секунды, произнес:

— Завтра будет трудный день, я считаю необходимым выспаться.

Разгоряченная девушка посмотрела на него и ответила:

— Да, вы правильно подметили, дорогой вождь. Пойдемте спать и благодарю вас.

— За что благодарность?

— За то, что мы не воспользовались этим моментом. Это ценнее любых слов.

• • •

Мой Король, она вернулась

... — Расскажите о себе, Хурри, вы всегда были исполнителем закона вашего народа?

— Да, Прима, всегда. Всю жизнь мой голос был после голоса Хур Хана. Я знал трех представителей Хурханов. Настоящего, его отца и его деда. Пожалуйста меня старейшину Пангеи.

— А как насчет вашего детства? Вы ничего не помните о нем?

— Нет, я не помню.

— Очень странно. А ваше дерево? Как оно появилось?

— Оно всегда было. Я неразлучен с моим деревом.

— Понятно.

После разговора с Хурри, Прима ускорила лошадь и поскакала к Воинам Сестрам. Клаудиус был рядом с Кастом во главе колонны...

Уже три недели армия медленно продвигалась на север, делая едва ли четверть обычного дневного перехода. Это необходимо для того, чтобы Секунда и Прима прибыли в Остейзию одновременно. Вторжение должно начаться одновременно с Востока и Запада.

Поэтому у армии Примы было много свободного времени, которое они решили провести на постоянных учениях и тренировках. Остейзийцы жадно впитывали знания и навыки от эльфов, которые были настоящими мастерами боя на Пангее.

Прима использовала эту вынужденную паузу для общения с Хур Ханом и Хурри, которые оказались очень ценными источниками информации о новом мире Примы. Да, у нее был Клаудиус со своей базой данных, но эльфы жили долго, знали и умели многое. Сегодня Хурри отвечал на ее вопросы...

Затормозив рядом с Клаудиусом, Прима пустила лошадь шагом. Тот вопросительно посмотрел на неё.

— Старик, ты знаешь Хранителя ХЗакона много десятков лет. Вы когда нибудь говорили о прошлом?

— Конечно, мы говорили и о прошлом и о будущем.

— А о твоём или его прошлом, вы говорили?

— И снова утвердительный ответ. Я рассказывал ему о моём служении Растусу а он мне о Хур Ханах древности и о воинах, которые вели эльфы.

— Хмм, А как насчёт того что он не помнит своего детства. Вообще не помнит. Хурри сам сказал мне об этом.

— Ты знаешь, вот об этом мы действительно не говорили ни 

разу. Это точно.

— А что если, это только предположение, он не случайно научился защищаться от слияния. Мы же толком не знаем кто он на самом деле. Да он и сам этого не знает.

— И что ты предлагаешь?

— Возьми его на яхту и просканируй его. Когда я тебе попалась, ты сразу понял что к чему, едва включив медицинскую капсулу.

— Почему нет, давай попробуем...

•  •  •

— Нет, Руперт, это моё последнее слово. Я не знаю что с вами случилось на этой проклятой планете и никакие слова, ни твои, ни Грегори, не убедят меня принять ваше предложение.

— Хайден, ты не понимаешь. Там мы нашли смысл всего. Смысл жизни!

— Это ты не понимаешь! Видимо, я плохой корабельный капеллан раз ты говоришь со мной о смысле жизни.

— Не заводи свою скучную шарманку о Боге. Она никому не была нужна раньше а теперь и подавно. Все твои глупые сказки разобьются о то, что мы нашли там,  — Руперт многозначительно показал пальцем вниз.

— Прошу, покинь мою каюту. Мой ответ нет.

Согласно указу, Руперт направился в коридор жилого отсека и отправился в каюту компании. Там его ожидал Грегори, который обратился к главному биологу экспедиции с вопросом:

— Что нового? Как продвигается работа с нашим непокорным объектом?

— Никаких успехов, ты прав. Он отказался присоединиться к нам.

— Я же предупреждал!

— И что делать? Может быть? — Руперт провел пальцем по горлу, давая понять о возможной опасности...

— Зачем? Он единственный, кто не согласился присоединиться к нашей миссии. Позвольте ему остаться здесь. Его вера не позволит ему совершить самоубийство. Будет интересно увидеть, как его разум преобразится до нашего следующего прибытия. Тут нет опасных животных, поэтому мы оставим ему запас медикаментов, немного оружия и продуктов. Это будет забавно.

— Интересная идея. Но нам также нужно установить станцию слежения с парой дронов, чтобы следить за ним.

— Так и сделаем.

Хаёден Колдмэн, корабельный капеллан на борту исследовательского корабля "Бегущий" Звездного Флота ООН, взглянул в небо. Он увидел, как челнок быстро удаляется. Когда он исчез, мужчина вздохнул и опустился на колени.

• • •

— Итак, Хурри тоже является членом экипажа этого корабля?

— Похоже, да.

— Невероятно! Это все информация, которую ты смог получить от него?

— Нет, я уверен, что есть еще много всего, но у нас нет времени. Мы должны вернуться к армии.

— Да, Секунда отправилась к железным островам; сейчас есть более важные дела. Но мы обязательно вернемся к этому вопросу и выясним все...

Копыта звонко стучали по мостовой из камня, ведущей к королевским воротам Штормграда. Была уже полночь и естественно, что ворота были заперты. Но это не остановило всадника, который поспешил и громко постучал кулаком в узкую дверь слева.

— Кого там нелёгкая принесла? послышался слегка сонный голос дежурного.

— Открывай давай, бездельник. У меня сообщение для его светлости.

— Не велено никого пускать после захода солнца.

— Открывай, кому говорят! У меня печатка самого герцога.

После этих слов распахнулось крошечное зарешёченное окошко, в котором, в свете факела, показался недовольный стражник. Полуночный гость сунул ему 

в лицо перстень с личной печатью Берриана. Обладателей этого отличного отличительного знака следовало пускать к нему немеленно.

Калитка распахнулась и гонец к Берриану зашёл внутрь.

— Позаботься о моей лошади,  — сказал он вместо спасибо...

"Мой Лорд, в стойбище Хур Хана прибыло несколько тысяч Остезийцев. Их ведёт какая-то странная женщина, именующая себя Примой, и не менее странный старик. Эта Прима чем-то приворожила Хурри, Хранителя Закона, и тот стал её голосом пред лицом Хур Ханом. На следующий день она показала столь искуссным воином что хан провозгласил её лучшим воином степи. И он прав, я никогда не видел ничего подобного.

Хур Хан признал лидерство этой женщины и они вместе поведут тридцать тысяч воинов степи на Остейзию. Я что-то слышал, что Прима сестра некой Корнелии, дочери какого-то Остейзского барона. Они выступают через две недели. Посылаю это письмо с моим единственным сыном Ноэлем а сам продолжу следить за Примой и Хур Ханом

Преданный тебе Эйгель".

— Что там, братец?  — спросил Перриан, бывший у Берриана управляющим.

— На нас идёт Хур Хан с тридцатью тысячами всадник.

— Как на нас? Сюда к Штормграду?

— Пока не могу ответить. Эйгель не передал все подробности. Призови дворцового мага и попроси кого-нибудь отправиться за Коррианом.

— Сделаю.

Через некоторое время в кабинете Берриана собрались четверо: трое братьев и Горх, глава местной гильдии магов. Услышав новости, чародей немедленно связался с Архимагом Шоалой и запросил аудиенцию у короля.

— Рассказывай, Берриан, — послышался голос короля из магического кристала.

— Мой человек из стойбища Хур Хана прислал сообщение о нашей старой знакомой. Она называется Бабетта.

— Какая именно? У меня было несколько женщин такого имени.

— Та, что владеет хорошо мечом, Корнелия.

— И? Где она сейчас?

— Мой человек не знает. Но он узнал о ее сестре. Вы об этом знали? Я нет. Вот, ее сестра была провозглашена величайшим воином степи Хур Ханом, и они сейчас ведут войско на Остейзию. В этом войске тридцать тысяч эльфов, три тысячи остезийцев, а также несколько сотен железных солдат, которые вы продали в Зорристан. Это серьезная сила.

— Если Корнелии с ними нет, то она может быть где угодно. Куда они направляются?

— Пока неизвестно. Я уверен, что когда Эйгель узнает, он отправит гонца.

— Есть два возможных пути: через Штирию до Штормграда или через южный Нордмар до Оксфолла и Амальфи.

— Именно так, ваше Величество.

— Тогда действуем так: Мы все равно планировали решить проблему с нашими соседями на севере и востоке. Немного позже, но планировали. Сейчас у нас представился случай это сделать. Берриан, подготовь свою кавалерию. Я соберу остальные войска и свяжусь с Урогом и Эриком Красным. Уверен, что они не откажутся. У нас будет около двухсот тысяч воинов. Этого хватит для справления с этими эльфами, а также для борьбы с обоими Нордмарами и Штирией.

— Как прикажете, Ваше Велечество. У меня только одна просьба.

— Слушаю.

— Хур Хан мой.

— Как тебе угодно.

•  •  •

Закончив с Беррианом, его величество 

Гюнтер, первый этого имени, откинулся в кресле и налив себе аквавита, посмотрел на Гаржака.

— Что это за сестра бывшей фрейлины Её Величества. По моему, у Керона было двое детей. Сын, погибший несколько лет назад, и дочь, которую я продал в рабство.

— Так и есть, Ваше Величество. Вы абсолютно правы.

— Тогда выясни, кто эта женщина и откуда взялась. Не хватало еще чтобы у каждого моего врага появлялись "родственники".

— Будут сделано, Ваше Величество.

— С этим закончили. Теперь перейдём к тебе, Шоала,  — Гюнтер посмотрел на Архимага,  — я договорился с братьями Фуггерами о продаже в Эмиру Беры трёх тысяч рабов, организовывали доставку маги. А теперь я выясняю что эти рабы идут на меня в составе армии. Узнай почему, мне нужно знать, что случилось. Кто- то затеял игру против меня лично. Я хочу знать кто это,  — Шоала в ответ только кивнула.

Гюнтер, действительно, планировал присоединить к Остейзии сначала южный, затем северный Нордмар а потом и Штирию. Доходы от разрабтки месторождения метеоритного железа в нордмарских болотах превышали все прогнозы, но ему доставались сущие крохи, двадцать процентов. Еще десять шли в карман великого князя Южного Нордмара а семьдесят процентов забирали Фуггеры. И если с последними король Остейзии ничего поделать не мог, то вот Крутояр, князь Нордмара, представлялся ему лёгкой мишенью. Да, ему придут на помощь силы совета старейшин Северного Нордмара, но их сил совершенно не достаточно.

И наступит затем черед Штирии. Это королевство, щедро одаренное красной рыбой, полезными ископаемыми, драгоценными камнями и красным деревом, в последнее время значительно расширило свою торговлю. Используя реку Ундина и ее приток Новая, грузовые суда Штирии сплавлялись до верхнего течения и достигали Серебряной гавани. Там купцы либо проводили торговлю на месте, либо продолжали свой путь в Вутрану, Хортерию и Маноры. Самые отважные из них рисковали отправиться на железные острова, в Зорристан и Империю. Богатство соседей вызывало неприязнь как у Гюнтера, так и у Фуггеров. Естественно, что король Остейзии стремился завладеть этим небольшим, но богатым государством.

Сообщения из степи подняли настроение Гюнтеру; он не боялся поражения и видел возможность собрать армию. Улыбаясь, он вошел в покои Бабетты. Ее королевское величество было занято, но это не помешало королю развлечься с женой.

• • •

В это время Прима и Хур Хан продвигались уже на три четверти по Великой Степи. Вскоре армия приблизится к границе Южного Нордмара, пересечет его ускоренным маршем и, проходя по северной части болот, выйдет к Амальфи, где соединится с армией Секунды. Планом было захватить Ципфас и продолжить движение на север. Таков был план.

Армия двигалась по степи четырьмя колоннами. Три из них состояли из эльфов, а четвертая была комбинированной. За этой колонной на достаточном расстоянии ехали Прима и Клаудиус.

— Старик, я задумалась: у Берриана должны быть свои люди в Орде. Война для них не началась внезапно.

Предатели её готовили долго и должны были подготовить агентуру.

— Думаю, ты права. Но к чему ты клонишь?

— К тому, что Берриан и Гюнтер, по логике, уже должны знать о нас и собирать войска. Это надо использовать.

— Как?

— Очень просто. Надо заставить Гюнтера подумать, что мы пойдём через Штирию. Если они знают что нас чуть больше тридцати тысяч, они могут попробовать перехватить нас там и дать бой. Что скажешь?

— Возможно ты и права, король Штирии не станет препятствовать нашему перемещению по его территории. точно также, он не станет мешать Гюнтеру. Это знаем и мы и они.

— Хорошо, значит я скачу к Хур Хану и расскажу ему мой план. А ты пока подготовь беспилотники. Они нам понадобятся.

•  •  •

Ночь опустилась на Великую степь и тёмное небо осветилось походными кострами. Эльфийские воины, закончив ухаживать за своими скакунами собрались вокруг огней и затянули свои печальные но красивые напевы. Хирдманы Олафа и воины сестёр не мешали им и песня струилась вверх вслед за нагретым воздухом.

Командирам армии было, отнюдь не до песен. Все сколько ни будь важные люди собрались на традиционный военный совет.

Когда собрание подходило к концу слово взяла Прима:

— Господа,  — начала она свою речь,  — пришла пора обсудить наши планы. У нас есть всего два пути...  — в следующие двадцать минут девушка подробно рассказала о обоих...,  — таким образом, я считаю, что нам не нужно идти на север. Коннице нечего делать в болотах. Мы пройдём через Штирию возьмём Штормград. Так мы не дадим отступнику Берриану собрать силы и он не поможет узурпатору. Поэтому, завтра с восходом солнца мы повернём на запад. На этом всё.

Эйгель, один из тысячников Хур Хана, вернулся в свою палатку и немедленно приступил к написанию письма. Уже сто с лишним лет, с окончания страшной войны, он был преданным слугой Берриана и информировал его о всех значимых событиях в лагере его врага. В настоящее время это было особенно ценно.

Эйгель уселся за складной стол, развернул пергамент, достал ручку и начал писать:

"Мой господин, они решили пройти через Штирию и напасть на Остейзию, чтобы внезапно атаковать Штормград. Я останусь с армией и буду докладывать вам о новостях.

Ваш преданный Эйгель".

Завершив письмо, Эйгель прикрепил его к стреле, обмотал ее тряпкой с маслом, вышел из палатки, вскочил на коня и отъехал на несколько миль от лагеря. Конечно же, ни один из постовых не решится задержать такого высокопоставленного человека. Когда ночная тьма поглотила его, он извлек стрелу из колчана и выстрелил в воздух. Это был сигнал для шпионов Берриана, которые незаметно следовали за армией Хур Хана.

— Вот этот предатель, — прокомментировала Прима, наблюдая за трансляцией с беспилотника, — я думаю, что с ним пора закончить. Завтра мы накажем его по полной программе...

Но на следующее утро ничего не произошло. Армия разбила лагерь и отправилась в сторону Штирии. Это было сделано для того, чтобы усыпить бдительность Эйгеля. А когда наступил вечер, пришли за ним...

— Добрый вечер, Прима, рад видеть вас в моей палатке.  Что привело вас ко мне? — голос эльфа звучал дружелюбно, но он уже все понял. Поэтому говоря эти слова, предатель мгновенно ударил кинжалом, который еще только что был у него на поясе.

Удар практически достиг своей цели, но девушка уклонилась и с наслаждением попала кулаком в печень мужчины. Тот прогнулся от неприятной боли.

— Ребята, свяжите его и вызовите Хур Хана.

•  •  •

— Мне нет нужды спрашивать у тебя, почему ты предал меня и всех людей. Это не интересно никому, потому что живым ты отсюда все равно не выберешься. Но у тебя есть выбор — быстрая смерть или медленная. Решай сам,  — сказал Хур Хан, вынимая кляп из рта Эйгеля,  — решай как ты хочешь умереть.

— Быстро. Я буду говорить.

Предатель был пристегнут к стулу. Перед ним стояли лидер эльфов Прима, капитан Каст и Сварре, который Олаф оставил в хирде в знак уважения. Клаудиус занял место за спиной предателя со своим детектором лжи, датчики были прикреплены к вискам допрашиваемого.

— На кого ты работаешь?

— На Берриана,  — Клаудиус кивнул, это было правдой.

— Как ты передаешь сообщения Берриану?

— Ты один работаешь?

— Нет, нас много. Убив меня, вы ничего не измените,  — Клаудиус покачал головой. Пленный врал.

— Нет, Эйгель. Я вижу, ты лжешь. Ты один. И больше нет шпионов-предателей. Поэтому, когда мой человек доставит еще одно письмо, никто не догадается о его истинном отправителе.  — С этими словами Хур Хан перерезал предателю горло.

На следующее утро армия начала ускоренный марш на север, в направлении Нордмара.