Зебробыль

Зеброиды, зебруны, зебрунчики — как их только не называли. Полосатики пришли с юга. Сразу установили свои правила — пленных не брать. Подкидывая монетку, они решали судьбу каждого, кто попадался им на пути. Чёрная полоса — и ты труп, белая полоса — и ты раб безликий. Безмолвный. Бесполое существо, бесправное, бесполезное. Для общества, для сопротивления. Для жизни.

Нам с женой отчасти повезло. Мы попали в дом могущественного зеброида, имя которого жгучим позорным клеймом уже в первый час порабощения оказалось на наших ягодицах. Z — значит Zorro. Так звали нашего Господина.

Он не церемонился с неудачниками, отсекая головы налево и направо. Вжик-хрясь-бам! Члены и сиськи разлетались веером. Кровь фантаном заливала лобное место. Никому не хотелось кровавой бани, поэтому все шли на поводу. Держались вместе, а значит, сплочённо.

Дом представлял собой огромный сказочный дворец. Меня назначили старшим камердинером, потому что в своё время я не поленился изучить зебро-язык. В зебролексиконе есть два слова, которые Зорро использовал чаще всего. «Rakom» и «vsraku».

Целыми днями я наблюдал, как Господин покрывает молоденьких рабынь. По ночам я держал свечку, днём работал опахалом. Моя жена Света не успевала вытирать зебросперму с лакированных полов.

— Опять накуролесили, ваше Величество,  — бурчала она.

Её поза усердной труженицы, склонённой над полом, однажды стоила ей зебро-причастия. Зорро, заметив необычное шевеление, обратил внимание на нежные колобки, дрожащие под ногами.

Света работала тряпкой, бурчала. Опадающий маховик вдруг конвульсивно вздрогнул. Я увидел голубую кровь, устремившуюся вниз по стволу. Расщеплённая слива счастья вспыхнула ярким лиловым светом.

— Света!  — воскликнул я.  — Кажется, Господин не против причастить тебя к своему гарему.

— О чём ты говоришь, дорогой?  — Света вскинула на меня гневный взгляд.  — Да Господину посрать на таких, как я. В следующий раз, если захочешь изрыгнуть из себя нечисть, расскажи мне старый сальный анекдот про Чебурашку и изюм.

Я не стал томить любимую ожиданием пошлой шутки.

Прозвучал грозный сигнал:

— Rakom!

Моя благоверная в изумлении уставилась на Хозяина. Тот стоял на дыбах широко разведя копыта в стороны. Белоснежные зубы огромной клешнёй обозначали похоть. Дьявольский хер палкой прижимался к мохнатому животу зебро-чудовища.

— На колени! Быстро на колени,  — пролепетал я.  — Иначе он отрубит тебе голову, а потом вскормит твой мозг гарему.

— Я не готова принять Господина. Кажется, у меня месячные,  — Света в ужасе таращилась на лиловое рыло, опускающееся у неё между ног.

— Если будешь ерепениться, кровь пойдёт и без месячных!

— Ясно-понятно,  — Света стиснула зубы.

В моих движениях не осталось привычного мне покоя. Я заметусился вокруг, подкладывая подушки под колени и локти благоверной. Больше всего на свете мне хотелось создать комфортные условия для первого акта причастия Светы. Потому что, когда зеброид выбил из Светы её первый зебро-оргазм, прозвучала команда:

— Vsraku!

И я понял, что мы приплыли. Света никогда не занималась анальным сексом. Для неё этот вид женоложства всегда оставался под запретом. Табуированная тема щекотала нервишки при одном только упоминании.

Каково же было её положение теперь, когда зебромонстр плевком смягчив место проникновения, начал пробиваться 

через девственное кольцо сфинктера.

— А-а-а!  — застонала Света.  — Я так не могу.

— Терпи, Светик. Теперь ты зебро-тёлка,  — причитал я, подмахивая опахалом.  — Теперь тебе ничего не светит. Ты дырка от бублика в гареме бездушного анализатора. Теперь «анал» — твоё второе имя. Ты будешь давать в зад, когда все остальные уже не смогут держаться на ногах. Последнее твоё имя будет «последняя».

— Я сейчас лопну от счастья,  — сладко простонала Света.

И я понял, что зеброид спустил в её кишечник львиную порцию бирюзовой зебро-спермы. Она оказывала наркотическое воздействие. Именно поэтому рабыни и привязывались к Господину с первого причастия. Сражались за его внимание, за капельку голубой жидкости, уносившей в Райский сад. Божественное наслаждение для гаремных зебро-зависимых зебро-тёлочек.

Теперь в их ряд попала и моя благоверная. Она лежала с улетевшими зрачками, распласталась на полу, подтекая бирюзовым нектаром из двух резервуаров.

— Guut,  — Господин заправил поникшего монстра в кармашек на поясе.  — Займись ей, если хочешь,  — подобие ухмылки образовалось на мохнатой морде Повелителя.

Конечно, я хотел. Я бросился вылизывать голубой нектар, и под сладкие стоны Светы тыкаться в неё едва окрепшим перчиком. Мне хотелось погрузиться в наркотический бред, утонуть в облаке счастья, раствориться с любимой в горячем синем соку.

Так мой перчик и впитал в себя Зорро-семя. Я провалился в раздолбанное кольцо сфинктера, горячая волна удовольствия прихлынула в мозг. С оргазмическим стоном повалился я на широкую, богатую космическими изгибами спину и плечи скулящей подо мной жены.

— Теперь никто не скажет, что мы не были рождены заново вместе,  — шептал я в ухо любимой, двумя руками обвивая её снизу.

«Теперь никто не сможет укорить нас в мерзости анальных утех,  — шептал мне мой оргазмирующий воспалённый мозг.  — Теперь мы единое целое, слившееся в едином порыве нарко-зебро-кайфа».