«Случайный вальс» или Случайная измена жены

Последний воскресный вечер августа месяца застал меня в Центральном Парке родного города Н-ска. Я находился на скамейке под раскидистой березой и наслаждался последними днями отпуска. Весь месяц дома, походы на рыбалку, на дачу и в лес немного привели меня в чувство и я неплохо отдохнул, но на работу выходить не хотелось. Еще бы, ведь в этом году в связи с дополнительной работой на родном кафедре свободного времени мне будет хватать лишь на еду и сон.

Но работа начнется через несколько дней, так что я не думал об этом.

В тот день, казалось, весь город собрался в Парке: детвора, конечно под присмотром взрослых, осаждала аттракционы, тут и там виднелись шедшие рукой об руку или целующиеся парочки, шумные стайки разношерстной молодежи обоих полов тут и там выдавали себя беготней и смехом. В общем и целом — так проходили все летние вечера в Н-ске.

Я сидел и улыбался, думая о своем, когда услышал со стороны скрытой за деревьями и аттракционами сцены музыку. Улыбка стала еще шире, когда я понял, что музыка живая в прямом и переносном смысле... В Парке зазвучали звуки духового оркестра.

Минут пять хватило мне для того, чтобы, оставив позади себя аллеи, фонтаны и часть аттракционов с верещащими школярами, пристроиться возле сцены.

Вы знаете, но в районе концертной площадки яблоку было негде упасть! На сцене находился великолепно сложенный коллектив, исполнявший в момент моего появления «Рио-Риту» — невероятно популярный пасадобль 1930-х годов. На просторной площадке перед сценой танцевали пары самых различных возрастов: люди старшего поколения отплясывали так, что дух захватывало и будто моложе были лет на «десять», пары среднего возраста, в детство и юность свою знавшие такое явление как танцы под духовой оркестр, не стесняясь никого танцевали тут же. Даже откровенно скептически настроенная молодежь, больше прикалываясь друг над другом, мелькала тут и там. По периметру площадки, все более вблизи родителей, бегала малышня, а также в два, а то и в три ряда стояли зеваки, прохожие и просто отдыхающие в этот день в Парке граждане.

С необычайно привлекательной внешностью, я с интересом наблюдал за происходящим на сцене: танцующие пары, зрители. И ни один зевака не показал намека на враждебность. Коллектив получал искренние улыбки даже от группы рабочих-выхожанок, которые приехали в мой город. Бывали моменты, когда эти понаехавшие начинали орать и скандировать, но им мягкими словами или легкими подзатыльниками объясняли, что мешать людям хорошим нехорошо, они лишние на этом общем празднике жизни.

Завершение легендарного пасодобля было окончено единогласным возгласом "Ух", а потом в течение нескольких минут слышались только веселые разговоры отдыхающих. Однако музыканты не заставили себя долго ждать и над Парком раздалось танго "Черные глаза".

Вновь стали танцевать здесь и там - кто-то скромно и достойно, а кто-то с пылом. Я следил за очень красивой парой, которая не просто танцевала, а просто дышала танцем. Мне нравился их стиль, история, которую они рассказывали, но понять ее могли только единицы из присутствующих.

И вот я увидел ее - рыжеволосую молодую девушку в бирюзовом летнем платье. Она стояла практически напротив меня с другой стороны танцплощадки и периодически обменивалась фразами с такой же рыжеволосой женщиной, видимо ее матерью. Что меня тогда зацепило в ней, я не знаю и до сих пор.

Я не спешил домой и продолжал стоять в тени березок, слушая оркестр и время от времени - кому я лгу - смотреть в сторону прекрасной незнакомки. Что я узнал о ней, так это то, что вальс она танцует просто великолепно! Во время исполнения оркестром вальса "Осенний сон" ее мать что-то шепнула ей на ухо, и обе повернулись к стоящему сзади статному мужчине - отцу?! - с детской улыбкой рыжеволосая красавица увлекла смеющегося мужчину в вихрь вальсирующих пар. После танца они остались смотреть выступление дальше.

Здесь до меня дошло, что у меня есть все шансы провести маленькую операцию и отправился к дальнему концу сцены, где сидел играющий на трубе дирижер оркестра. Откуда, спросите Вы, я знал, что это именно руководитель? Да оттуда, что в оркестре в основном были преподаватели и студенты местной консерватории и музыкального училища при ней. Сам я окончил музыкальную школу и училище экстерном и был отчасти "многогранником": играл на саксофоне, в то же время освоил кларнет. Поэтому хорошая половина оркестрантов мне была известна.

Сам же я, в отличие от многих товарищей и знакомых, вовремя разумелся и учиться дальше не пошел, выбрав путь инженера-конструктора.

Пройдя пару метров от, как я надеялся, будущей партнерши, я подошел к краю сцены в тот момент, когда оркестр закончил очередную быструю вещь.

- Павел Егорович, вечер добрый! - практически бегом поднявшись на сцену я поздоровался с руководителем. - Все так же радуете горожан приятным пережитком тоталитарного прошлого?

На мое дерзкое появление на сцене мой, в какой-то мере, наставник отреагировал положительно, пожав руку.

- Привет, Алексей! Что, болит душа? Когда к нам придешь?

- Не скоро. - вздохнул я. - Вы же сами знаете, что значит для меня музыка. Денег лишь особо не заработаешь - уж Вы понимаете. Может быть потом...

- Паразит... - безжизненно проворчал Егорыч. - Кыш тогда отсюда, дай закончить программу!

- В конце как всегда два вальса? Что играть будете?

- Решили концертный вариант "На сопках Маньчжурии" обкатать да закончим "В городском саду" - Традиция...

— Уважаемый Егорыч! Я прошу вас о большой просьбе! Не "В городском...", а "Случайный вальс" и сыграйте так, как никогда в жизни не играли!

— А зачем так? Соскучился по плацу? — с хитрой улыбкой спросил дирижер.

— Да. И по концертам тоже.

Я солгал только о текущей причине моей просьбы, но по "тяжелой и неказистой жизни советских кларнетистов" действительно скучал.

— Иди давай. Сыграем в лучшем виде, один вальс за другим.

Пока оркестр готовился, я быстро спустился со сцены и направился вдоль стоящей вокруг площадки толпы к рыжеволосой красавице. Обернувшись на сцену, я увидел злобные лица Егорыча, Андрюхи, Юрки, Юли и еще половины оркестра. Дирижер давал мне время пригласить на танец избранницу — как он меня проникает и проникал раньше, я не могу понять.

Подойдя близко к рыжеволосой красотке, я с удивлением увидел, что она очень молодая девушка лет семнадцати. Я же на тот момент как раз закончил институт... Но отступать было некуда да и поздно, поэтому под три удивленных взгляда — отца, матери и их дочки — я пригласил рыжеволосую на танец.

— Добрый вечер! Могу ли я пригласить Вас на танец?

Ухмыляющийся отец рыжеволосой весело хмыкнул. Сама же она посмотрела на улыбающуюся мать.

— Иди, Оксана! — кивнула мать. — Мы подождем тебя.

Девушка подала мне свою точную руку и под вступление концертной версии старинного вальса "На сопках Маньчжурии" я повел её на середину площадки.

Я не отрывал от неё взгляда и чем дольше смотрел на неё, тем больше поражался странной её красотой: средней длины рыжие волосы элегантно заколоты, красивое лицо, с которого на меня с легким вызовом смотрели большие зеленые глаза, достойно было кисти портретиста мирового масштаба, а аккуратный носик и чувственные губы довершали всю картину. Серебряные серьги с бирюзой сочетались с её глазами и бирюзовым платьем, скрывающим аккуратную грудь второго размера. Ростом под метр семьдесят, она имела великолепную фигурку, от взгляда на которую можно было потерять дар речи.

И вот мы начали плавно двигаться между другими парами. Она предугадывала каждое мое движение, всегда готовая к изменению темпа вальса. Девушка внимательно смотрела в сторону, и я заметил ее профиль. Как бы я хотел, чтобы она посмотрела мне прямо в глаза! Тщательно сблизившись с ней, так что почувствовал ее упругую грудь, я решил заговорить.

— Что-то не так, Оксана?

Девушка повернулась на мой вопрос и посмотрела мне в глаза.

— Нет... Все в порядке. Просто... Вы так хорошо танцуете! Я понимаю, что это не важно, но скажите, как Вас зовут?

— Алексей. — я смотрел прямо в ее глаза и испугался своих слов. — У Вас красивые глаза и не только глаза...

Стремительно краснеющая девушка отвернула взор. "Недозволенное" — подумалось мне.

— Спасибо...

— Мне это не нужно говорить, а родителям стоит. Это они постарались.

Неожиданно замолкла музыка, и я понял, что у меня остался всего один танец. Только один танец, чтобы запомнить ее. Запомнить, но не пригласить куда-нибудь — слишком она молода, точнее я гораздо старше неё.

Кто-то сейчас подумает, что семь лет (семь!!!) — это не разница, но в данной ситуации это просто пропасть. Ей нужно учиться, я же — второй год как закончил институт. Девочка — именно ДЕВОЧКА была слишком юна, а я уже всерьез задумывался о женитьбе со всеми вытекающими...

Зазвучал "Случайный вальс", и я, неожиданно для самого себя, услышал, как Андрюха поставленным голосом запел:

"Ночь коротка спят облака

И лежит у меня наладони

Незнакомая ваша рука.

Гoрoдoк oтдыxaл пocлe пaники. Я услышaл звyки вaльса, и я зaeхaл нa кapнавал. Xотя я нe знaкoм с этим мecтoм и дaлeк oт cвoeгo дома, кaжeтся, я пpиглядел его co своей родиной. В этом пустом зале мы танцуем вдвоем, и я не знаю, о чем говорить.

Я держал в руке ручку Oксаны, глядел в ее глаза и упорно не давал своей правой руке опуститься ниже ее талии, словно выточенной из мрамора. Слова второго куплета и припева до меня не дошли, да я и музыку различал с трудом. "Влюблен? Нет. Тут будет что-то серьезнее, чем банальный инстинкт размножения".

Последняя цифра «Счастливого...» застала нас посреди площадки и на самом коде, когда оркестр стал замолкать. От родных Oксаны нас отделяло несколько рядов пар.

— Вы прекрасно танцуете. Спасибо Вам за танец и за ЭТО также. — закончив танец, я быстро прижал ее руку к своим губам, слегка наклоняясь.

Oксaнa дернулась, но руку её я не отпустил и проводил к родителям.

— Хорошо танцуете, молодой человек! Я нигде не видел такой легкости в движениях.

— Годы тренировок. — вздохнул я, вспоминая пять лет учебы в сфере, близкой к оборонке и военной кафедре, на которой нас готовили так, что по прибытию в действующую армию отношение к нашему выпуску было как к офицерам, а не к кадетским лейтенанткам: устав, плац, теория и практика по многим военным дисциплинам, даже танцы.

— Ваш танец был также на высоте. Мне пора. Спасибо за танец. — я наклонил голову в сторону рыжей красавицы и, не дожидаясь ответа, пошел в сторону сцены.

— Девятнадцать!!! Девятнадцать лет! — раздался вопль, который пробудил половину дома. — Глупец ты, Леха... Тупица!

Прошел второй день после танцев в Парке, и я, не выдержав, зашел в Сеть и начал искать Оксану — она так сильно запала мне в душу. Результат Вы знаете...

Это занятие почти нарушило мои планы на тот день. Позавтракав в кругу готовящейся к работе-учебе семьи и пожелав всем хорошего дня, я отправился в сторону железнодорожного вокзала, где уже под паром стоял состав до N-ска — отпуск закончился.

Кто-то попросил меня купить билет в купе скорого поезда, но я его все-таки приобрел. Мог на автобусе или на маршрутке уехать, но нет. Войдя в пустое купе, я быстро разобрался с сумками и переоделся. Тот факт, что мне досталось место сверху, говорил о том, что будет как минимум два попутчика. Я часто, даже слишком, командировался и знал, что многое в пути зависит от людей в твоем купе.

Сквозь приоткрытое окно в купе доносилось женское шепот:

«Ко мне ли?».

Ко мне.

Первое, что я увидел, повернувшись на звук открывающейся на полную двери, это кучу рыжих волос. Вошедшая рыжеволосая женщина вызвала у меня ступор не меньше, чем впорхнувшая за ней красавица Оксана, которую я мыслил несколько дней.

Соблюдая церемониал, мы быстро познакомились с женщиной и под стук колес набирающего ход поезда я вышел, предоставляя дамам возможность переодеться.

— Куда путь держите, Алексей? — Ольга Александровна утоляла свое любопытство. Одетая в спортивный костюм, она могла быть принятой за студентку старших курсов, едущую на соревнования или практику, если бы не заметные морщинки в уголках глаз. Ольга была настолько привлекательной женщиной, что я невольно ею заинтересовался.

— В N-ск. Место работы...

— Вы недавно начали работать?

— Уже год как работаю.

Сидевшая напротив нас Оксана заметно оживилась, но под моим пристальным взглядом стала румяной. Что-что, а направление его она перехватила точно: стройные ножки, короткие обтягивающие шорты, модная футболка также подчеркивающая изгибы её тела, маленькая аккуратная высокая грудь, на которую инстинктивно легли скрещенные изящные руки и гордо вздернутая головка на точеной шее.

— Вы на учебу? Первый курс?

— Я уже на третьем учусь. — вдруг разговорилась Оксана. — Завтра на занятия.

— Мы тоже в N-ск едем. Оксану к дедам завезу да погощу у них. — уточнила женщина.

Шесть часов пролетели как один — до того приятные были собеседницы. Лишь однажды, когда перед очередным полустанком девушка собралась за кипятком, в купе повисла тишина. Поезд качнуло и я успел лишь подхватить её чуть ниже груди со стороны спины, но потерявшая равновесие девушка уже опустилась своей попой на мой орган.

Вскочив как ошпаренная, она вылетела из купе, где сидели мы — смущенная, но улыбающаяся Ольга и я, старательно укрывшийся газетой. И было от чего! Дикое желание нашло на меня и я всеми силами пытался не обращать внимание на пульсирующие виски и такое же чувство внизу живота.

«Да она меня с ума сводит!».

— Что задержался? На твоем месте любой бы уже, как мартовский кот, сидел с довольной физиономией.

— Да сам не знаю. Прошу меня простить за откровенность, но еще когда танцевал с Вашей дочкой в Парке заметил... её чистоту что ли? Просто внешне она так молодо выглядит и краснеет по каждому поводу, что я принял её за девочку-подростка...

— Мaльчишкa... Тeбe бы лeт нa дцaть рaньшe рoдиться. — пoкaчaлa гoлoвoй жeнщинa.

***

— Спaсибo. — Oльгa Aлeксaндрoвнa высвoбoдилa свoю руку из мoeй руки и я прoтянул руку Oксaнe.

Спустившись нa пeррoн oнa кaк-тo пo-рeбячьи взвизгнулa, кoгдa увидeлa спeшaщих к нaм людeй — видaть дeды eё. И тoчнo — к нaм пoдхoдили aккурaтнo oдeтыe мужчинa и жeнщинa лeт 60—65. Oднoгo взглядa мнe былo дoстaтoчнo, чтoбы пoнять, чтo этo мaть и oтeц Oльги, тaк кaк oнa былa кoпиeй пoдoшeдшeй к нaм жeнщины.

«Гoды oбoшлись с нeй бoлee чeм блaгoсклoннo».

— Мaм, я тeлeфoн в купe зaбылa. — скaзaлa Oксaнa пoслe oбъятий с рoднeй.

— Дa у мeня oн, успoкoйся. Иди к бaбушкe и дeду, я дoгoню.

— Пoкa, Лeшa... — рыжaя пoтупилa взгляд.

— Дo свидaния. — oтвeтил я вслeд идущeй прoчь дeвушкe.

«Ушлa тaк жe, кaк я тoгдa... «.

— Ну чтo, Aлeксeй! Никифoрoвым привeт пeрeдaвaй, eсли мы их нe зaстaнeм. — oбщиe знaкoмыe, кaк выяснилoсь, мoгут oкaзaться у сoвсeм нeзнaкoмых людeй.

— Хoрoшo, Oльгa Aлeксaндрoвнa, пeрeдaм. Дo сви...

— Нe тoрoпись. — пeрeбилa жeнщинa. — Нoмeр свoй прoдиктуй. Вoпрoсы нe зaдaвaй.

Oнa вытaщилa тeлeфoн дoчeри и нaбрaлa мeня. Припeв «Soldier of fortune» Deep Purple рaзнeсся нaд пeррoнoм.

— Вoт-вoт. — судя пo всeму Oльгa прeкрaснo знaлa пeсню. — Мoг и сaм пoпрoсить eё нoмeр. Нe упусти шaнс, a тo тaк и oстaнeшься... сoлдaтoм удaчи. Дo встрeчи!

— Спaсибo Вaм. Дo свидaния!

Я смoтрeл кaк стрoйнaя мoлoдaя жeнщинa ...

дoгoняeт свoих рoдитeлeй и дoчь и пoнял, чтo кoe в чeм слaбый пoл рaзбирaeтся лучшe нaс, мужчин.

Первая рабочая неделя подошла к концу. В последний день недели я направился в учебное заведение, чтобы встретить своих первых студентов. Настроение было не самое лучшее - я так и не позвонил Оксане... Глупо? Не то слово! Но я решительно решил, что позвоню по тайному номеру вечером.

Зайдя в аудиторию, где уже шумела толпа студентов - сам был таким же - я закрыл дверь, когда на меня бросилась молодая рыжеволосая особа.

«Боже мой! Мистика да и только!»

— Прошу прощения... — на полуслове замолкла Оксана.

— Пройдите, не стойте в дверях.

Как оказалось, что девушка, в которую я был без ума, оказалась студенткой моей кафедры? Разговора о учебе по этой специальности в поезде я не помнил... Было очевидно для меня одно - теперь я не должен упустить свой шанс. Всё решено задолго до нашей встречи.

Пока Оксана и остальные студенты размещались по местам, я выбрал для себя линию поведения.

— Успокаиваемся... Вот так. Меня все слышно? Итак начнем...

Я оглядел аудиторию взглядом и продолжил.

— Меня зовут Белов Алексей Анатольевич. С этого момента и до вашего, надеюсь, успешного выпуска я буду преподавать у вас несколько дисциплин. Сегодня мы погрузимся с вами в увлекательную дисциплину под названием «Гидрогазодинамика». («Ага, конечно... Вешался на парах со суками и понял её только на работе»). Нам предстоит плодотворно поработать с вами. Староста, приготовьте список группы.

К моему удивлению, со списком тут же подошла Оксана. Незаметно подмигнув ей, я взял в руки список и начал перекличку.

«Уж больно много девушек. Странно как-то для инженерного факультета».

—... Меня зовут Суворова, Оксана Геннадьевна.

Рыжеволосая красавица подняла руку.

— Вы староста? Подойдите ко мне, пожалуйста, после пары — я выдам Вам список литературы.

***

Прошло около месяца с начала семестра, прежде чем я аккуратно, чтобы не вызвать интереса со стороны студентов и преподавателей кафедры, приблизилась к Оксане. Да это было сложнее, чем когда на военно-полевых сборах мы пытались окружить и условно уничтожить взвод инструкторов. Знатно получили по зубам, когда нас зацепили.

И вот уже чуть больше двух месяцев рядом со мной была самая красивая, самая желанная девушка, ради которой я мог свернуть горы.

Мы стояли возле подъезда Оксаны. Стояла приятная погода: падал крупный снег в полном безветрии, все вокруг было одето в белый цвет.

Мне не хотелось отпускать её от себя — только в выходные дни и по вечерам мы могли оставаться наедине. В остальное время мы играли роль преподавателя и студентки.

Осторожно, но уверенно притянув упирающуюся девушку к себе, я нашел её губы. Как и в первый наш поцелуй она смешно сморщила носик, но уже целовалась намного лучше — до встречи со мной опыта у нее не было. Аромат её духов и её самой сводил меня с ума и я пошел немного дальше, чем в прошлый раз, поймав её язычок губами. Наградой моим стараниям послужило тут же сбившееся дыхание.

— Леша..., прекрати... Соседи могут смотреть!

— Пусть смотрят. Мне все равно и тебе тоже. — я впился в её шею долгим мощным поцелуем, рискуя оставить следы.

Руки пробрались под её пуховик и я ощутил жар, исходящий от неё. Подрагивающий животик под элегантной кофтой словно бил чечетку — Оксана не контролировала себя.

Прогуливаясь достаточно далеко, я ласково обнимал ее одной рукой, вторая же гладила упругие ягодицы. Но я решил прекратить наши ласки, увидев мелькнувшее на миг разочарование в глазах девушки, что указывало на то, что я на правильном пути.

Оксана не допускала меня к телу. Девушка разрешала мне лишь приобнять ее за маниающую попу, а недавняя попытка через одежду погладить ее естество привела к сильному тычку в живот.

"Ну ничего, дикая кошка. Ты сама захочешь большего. Всему свое время", - с такой мыслью я начал постепенно повышать градус наших ласк. Сегодня я увидел то, что мне требовалось - девушка готова, она голодна...

Приведя себя в порядок мы поднялись на лифте на седьмой этаж, где Оксана жила вместе с дедами. Что-что, а они только поддержали наши отношения, поэтому общался я с ними плотно. Моя родня и мама Оксанки тоже восприняли все адекватно. Слегка артачился ее отец. Он все никак не мог свыкнуться с мыслью, что его дочурка встречается "со взрослым мужиком"...

Мы сидели на кухне и пили чай - дед Оксаны и я.

- Ничего-ничего, - Иван Степанович понизил голос. - Сам-то за Ольгой нашей ухлестывал, а разница у них такая же, как у Вас с Оксанкой.

- Да ладно? - я поперхнулся чаем, благо Ксана и Вера Васильевна ушли в зал минуту назад.

- Ага. Все пороги оббивал. Ухажеров ее всех отвадил. Маньячина, в общем.

Мы перебрались в зал, где женщины что-то тихонько обсуждали.

- Оксана сказала, что на новогодние праздники Вы поедете домой. Родителям-то сказала, что едешь?

- Не говорила еще, бабушка. Сюрприз хочу сделать.

Получился неожиданный сюрприз - родители Оксаны передумали и встретили Новый год у родителей Ольги Александровны. Но они забыли передать внучку.

- ... Ну я же не специально, папа! - Оксана разговаривала по телефону с отцом, который оборвал связь. - Хотела сделать сюрприз!... Ладно...

Девушка передала трубку и мне пришлось расправляться дальше.

- Доброго дня, Геннадий Николаевич!

- Привет. Кому хороший, а у кого дочь одна дома в праздник! - отец Оксаны ругался и бросался. - Ольга, успокойся! Мы едем обратно.

- Геннадий Николаевич! Вы не переживайте - Оксана праздник встретит у нас, а потом мы её до двери квартиры проводим. Я родителей уже предупредил.

- Ольга, успокойся... не смей...

- Здравствуй, Леша! - голос Ольги я услышал четко (видать вырвала трубку), а вот её муж на повышенных тонах спорил с Иваном Степановичем. - Все в порядке?

- Здравствуйте! В полном, Ольга Александровна. Не беспокойтесь!

- Я и не беспокоюсь. Когда Оксана с тобой, я спокойна. Приятного Вам Нового года!

- Спасибо, Вам того же! - увидев маячащую перед глазами рыжеволосую красотку я крикнул в трубку. - Сейчас дам Оксану.

Из трубки донеслось рассерженное "Цыц, мальчишка", адресованное переживающему отцу.

"Зоопарк. Отделался малой кровью".

- Привет... Ладно. И вас с праздниками!... - Оксана вдруг стала пунцовой прямо как в тот день, когда "оседлала" меня в поезде. - Ладно... Всем привет.

- Ну как? - вопросительно посмотрев на нее спросил я. - Отделались?

- Деды напомнили папе его ошибки... Дед так вообще орал, что "... теперь-то, Генка, прочувствуешь на своей шкуре...". Мама отключилась раньше, чем дед закончил. Атас полный.

— Прекрасно. У тебя полный холодильник — не нужно идти в магазин. Я пойду домой. Зайду к тебе часов в шесть и пойдем к моим. Отказа мы не принимаем.

Поцеловав Оксану, которая упиралась, я отправился домой. Кто мог подумать, что все так сложится? Мог ли я мечтать о таком? Думаю, что нет...

***

— Я за Оксаной. — сказал я и направился в прихожую.

— Цветы хоть купи ей, оболтус... — отец как всегда прав.

— Хорошая идея. Спасибо, пап!

— Жених, ой жених. — мама и младшие брат с сестрой не унимаются. Младшие уже оба в институте учатся, а мозгов-то... Хотя я вижу, что не с целью подколоть меня вышли они в прихожую. — Иди давай!

— Мам, я пошел!

Отец неожиданно наклоняется ко мне и тоном заговорщика шепчет на ухо:

— Мы переиграли немного. Приводи свою красавицу к девяти. У Вас часа два точно есть.

— Хорошо. — ответил я, а про себя сказал. — «Даже очень».

***

Новость о переносе застолья Оксана встретила с облегчением — накраситься и сделать прическу она не успела.

— Да из рук все валится! — букет роз чуть не полетел вместе с вазой на пол её комнаты.

— Студент Суворова! Возьмите себя в руки или мне придется сделать это за ...

Вас!

Я притягиваю Оксанку к себе и прижимаю плотно-плотно.

— Что Вы себе позволяете, Алексей Анатольевич?! — сдавленно возмутилась девушка. — Я буду жаловаться заведующему кафедрой!

— Жалуйтесь хоть декану...

Во время затянувшегося поцелуя мои руки порхали по спине и попе Оксаны, запутывались в густых рыжих волосах. Набравшись нахальности, я положил свою правую руку между упругих ягодиц девушки и по приятной впадине направил её между ножек, вызвав стон и инстинктивное движение, которое, впрочем, лишь приблизило Оксану вплотную ко мне.

Осторожно массируя интимные места девушки, я прижался губами к ее шее, периодически поднимаясь и целуя мочку уха. Оксана, которая воспользовалась услугой интимного массажа, также оказывала нежные поцелуи в ответ. Ее робкие движения рук нацеливались в основном на мою грудь и талию и становились все более уверенными и стремительными.

Изогнув руку и протиснув ее как можно глубже между приятными округлостями девушки, я услышал сдавленный всхлип и почувствовал, как ее голова легла мне на плечо.

Я был возбужден уже давно. В какой-то момент пришла мысль о том, что Оксана полностью подчинена мне и никто не может помешать насладиться ее невинным телом так, как я этого хочу - грубо, настойчиво. Она не может не понять этого, а слегка испуганное выражение ее огромных бирюзовых глаз приводят меня в чувство.

"Я не животное. Я не хочу, чтобы все случилось так...".

На пару секунд оторвавшись от ее пьянящих губ, я расстегнул красивую домашнюю кофту и уверенным движением провел рукой по ложбинке между аккуратных грудей, скрытых от меня разноцветной рубашкой. По какому-то общему порыву мы приблизились друг к другу, и я прижал Оксану к стене. Правая рука моя покрыла левый холмик ее груди, а левая с силой сжала податливую попу.

"Как бы не поставить синяк", - подумал я и ослабил хватку.

Пробравшись правой рукой под расстегнутую кофточку, я оголил сначала плечо, а затем полностью сбросил ее на пол.

"Что ты делаешь?" - хрипло спросила Оксана. - "Не надо..."

"Цыц!" - в ответ на возражения рыжеволосой я стал расстегивать ее рубашку. - "Я тебя не съем".

Привыкшая к мысли о том, что все к этому и шло, Оксана стала помогать мне, и в момент, когда рубашка скользнула следом за кофточкой, мы слились в длительном томительном поцелуе. Руками я ощущал насколько горячая и влажная кожа у девушки, но несмотря на это Оксану бросило в дрожь, когда я достаточно быстро пробежался от пухлых губок к нежной шее, а затем зарылся между пирамидками её грудей.

О, эта смесь запахов банного мыла, духов и запаха её тела сводила с ума!

Я увидел хорошо скрытую от чужих глаз застежку между чашечками её бюстгальтера и потянулся к ней. Протесты Оксаны в виде сбивчивых просьб и отталкиваний ни к чему не привели — мелькнувшая на пару секунд обнаженная грудь любимой девушки была тут же накрыта её скрещенными руками.

Впившись в губы Оксаны, я уверенным и непреклонным движением освободил девичью грудь от спасительного переплетения её рук. Два милых холмика, увенчанные вишней сосков на фоне красивых темных ореолов, тут же оказались в плену моих рук и губ. Попискивающая Оксана, видимо, красная от стыда, спрятала лицо в ладонях и перестала сопротивляться. Этого я и ждал, собираясь заняться оставшейся одеждой.

Вдоволь насладившись бюстом девушки, причем под конец Оксана направляла меня, прижимая мою голову к груди, я прижал губы к плоскому подрагивающему животу.

— Не надо, Леша... Пож... алуйста... — сквозь сбившееся дыхание взмолилась Оксана, когда я забрался языком в пупок и одновременно расстегнул чуть ниже пуговицу. С молнией на её джинсах я справился быстро и под аккомпанементом из причитаний спустил джинсы до колен, что позволило мне увидеть последний треугольник белой ткани, скрывающий от моего взора девичий половой орган. Мокрое пятно отчётливо виднелось на самом интимном атрибуте нижнего белья и, не дожидаясь противодействия со стороны рыжеволосой, я прижался губами к треугольнику Венеры, притянув Оксану за попку. Насладившись прикосновением к девушке, её запахом и вкусом, я подхватил Оксану на руки и, целуя в податливые уста, отнес к её кровати, аккуратно положив на пушистый плед. Под испуганный, но покорный взгляд девушки я быстро избавился от одежды, представив перед ней полностью обнаженным. Внимание Оксанки было приковано к низу моего живота, поэтому она не заметила момента, когда я оказался рядом с ней.

Приблизившись для поцелуя, я случайно задел своим членом ее ягодицы, что вызвало огромный всплеск чувств у девушки и у меня.

«Нужно снизить температуру, а то я сейчас взорвусь.»

Окрывая девушку сверху, я спускался все ниже и ниже, целуя губы, шею, грудь и живот. Глядя в удивительные глаза Оксаны, я одним движением опустился до колен промокшие насквозь трусики и вместе с джинсами снял их. Передо мной лежала обнаженная богиня, которую я хотел и все же боялся иметь.

Один только взгляд на интимное место стройных девичьих ног вызвал во мне неистовую эмоциональную реакцию. Сама природа позволила Оксане не особо следить за растительностью в этой части тела — нетронутый бритвой лобок и просматривавшиеся между плотно сжатыми ножками половые губы были покрыты достаточно мягким пушком, который давал понять, что передо мной готовая к продолжению рода женщина.

Вы будете кидать в меня тапками и говорить, что я не прав, но иногда естественно выглядящие ТАМ девушки возбуждают сильнее, чем девушки, имеющие интимные прически или же не расставающиеся с бритвой.

Рыжий курчавый пушок на холмике Венеры тут же был прикрыт ладошками Оксаны, которая в последней, но тщетной попытке пыталась защитить свой орган от взгляда и прикосновения.

— Ни о чем не думай, моя хорошая! — я раздвинул ножки девушки и, склоняясь к ее прекрасному цветку, посмотрел в ее расширенные глаза. — Просто расслабься...

Расположившись между бедер Оксаны, преодолевая сопротивление рук, я прикрыл заросший пушком лобок поцелуем, вызвав протяжный, полный стыда, похоти и наслаждения стон.

Прижимаясь к девушке за ягодицы, я продолжил интимные ласки. Оксана подрагивала и всхлипывала в моменты особенно нежных поцелуев, сосаний, движений языка. Терпкий вкус и аромат ее прекрасного цветочка сводили меня с ума.

— У-у-у-й... Мамочки!... Хороший мой... Лешенька... — обхватив мою голову руками лепетала Оксана.

Я не мог оторваться от зернышка клитора и все же понимал, что есть и другие места ее органа, от ласк которых Оксана также будет кричать в экстазе — крики заполнили комнату. Но крики не те, которые наигранно издают актрисы взрослого кино, а крики впервые познавшей радость подобных отношений женщины.

Я не особо печалился на счет соседей — все знали, что Суворовых дома нет — поэтому следующим этапом моей напористой атаки стали ласки лепестков ее прекрасного цветочка.

Покрытые нежным пушком большие половые губы полностью скрывали малые и были слегка приоткрыты — наполненные молодой горячей кровью выпуклости тела клитора не позволяли им сомкнуться полностью и я видел вход во влагалище и тонкую нежную пленку девственной плевы.

Посмотрев в широко открытые глаза Оксанки — подушка давала ей возможность наблюдать за мной — я увидел желание: бесовские огоньки в глазах, белые ровные зубы, показавшиеся между слегка перекошенными губами, вздернутый носик, мокрые рыжие волосы, слегка скрывающие раскрасневшееся, с неимоверно красивыми чертами лицо...

***

... Я уже достаточно долгое время ласкал запретные места Оксаниного тела. Она несколько раз была на грани оргазма, но я сбавлял обороты — именно я решал, когда настанет момент разрядки.

Мне нравилось исследовать языком девушку и слушать ее возбужденные стоны, доходящие до крика. И в один из таких моментов я ощутил, как сомкнулись большие половые губы — верный признак наступающей оргазмической слабости.

Мне ...

тоже нужно было расслабиться, но лишать Оксану девственности сейчас я не хотел — ее улыбка в новогодний вечер и хорошее настроение были сто раз важнее, чем моя похоть и последствия первого проникновения. Упаковка презервативов оставалась ждать своего времени в кармане брюк.

Набросившись на девушку, которая не успела ничего понять и предпринять, я прижался своим членом к ее влагалищу и, слившись в поцелуе, мы начали трется друг о друга. Я желал Оксану, но этого нам было достаточно и я удовлетворялся такой экстравагантной лаской.

Через пару минут, обильно запачканные Оксаниными выделениями, мы пришли к финалу — прикусившая мне губу девушка стала очень сильно кончать, издавая утробные звуки, а я выплеснулся прямо на живот, размазывая капли и следы спермы по девичьему животу и лобку. Терпкий запах греха разлился по комнате...

***

Я не мог насмотреться в бездонные глаза любимой девушки, которая лежала рядом и смотрела на меня ласковым взглядом.

— Ну как?

— Хорошо, — тихо ответила девушка, — но ты не...

— Не дошел до конца?

— Да.

— Тебе было хорошо, значит и мне тоже. Мне не важно, когда это будет — завтра ли, через месяц или через год. Мне хорошо с тобой и так.

Слегка отдышавшись, я поднял невесомую девушку и понес в душ. Оксана начала протестовать, но взвесив мои доводы и не желая мыть пол и затирать ковер безропотно дала донести себя до ванной комнаты — по животу и ножкам обильно текло...

Вся плитка в ванной мы все же испачкали. Пока раздетая девушка вытирала пол, я открыл воду и без стеснения стал наблюдать за ее выставленными на показ покрасневшими половыми губами и колечком ануса, покрытыми нежным рыжим пушком.

Резко обернувшаяся Оксана стрельнула мне возмущенным взглядом и замахнулась тряпкой.

— Пощадите! Я больше не буду!

— Извращенец...

— Иди скорее ко мне, а то с тряпкой будешь до боя курантов бегать. — мутные капли вновь оросили пол.

Оксана забралась в просторную ванну и закрыла шторку.

— На мытье и сборы у нас час. — сказал я и взял с полки губку.

Минут за пятнадцать я привел в порядок Оксану. Особому вниманию подверглись живот, лобок и вульва девушки, так как смыть семя не так и просто, да и отвлекался я изрядно — об этом мне напоминали попискивания и эрзанье, а также подмахивания Оксаны.

Настал мой черед мыться и Оксана взяла инициативу в свои руки... и губы. Неощутимые прикосновения ее губ и рук пробудили во мне желание и, увидев это, девушка встала передо мной на колени.

Робкое прикосновение девичьей руки к моему органу вызвало шквал эмоций. Я перевел взгляд вниз и увидел озорную улыбку Оксаны. Она обхватила половой член руками и, следя за моей реакцией, стала двигать ими. Я думал, что на этом все и закончится, но внезапно Оксана обхватила головку члена своими чувственными губами. У меня подкосились ноги и я чуть не упал на дно ванны.

Девушка действовала неумело, однако быстро училась — видимо ничем не отличалась от простых людей и смотрела кино для взрослых, почерпнув оттуда знания.

Вместе с желанием, уважением, благодарностью и любопытством («Как далеко она еще может зайти?») я испытывал еще одно чувство. И этим чувством был... стыд. Мне было неловко перед ней как и ей в тот момент, когда я мучил её изощренными ласками и она впервые показала всю себя, позволив своему мужчине — мне — целовать её ТАМ.

Долго выдержать сладкую пытку я не смог. Обхватив голову Оксаны и делая несколько неглубоких движений во рту протестующей девушки, я начал изливаться. Долго и обильно. Видимо ожидавшая такое развитие событий рыжеволосая нимфа постаралась принять в себя заряд семени, но несколько капель перламутровой жидкости отчетливо виднелись на губах.

— Ну как? — мой недавний вопрос в этот раз прозвучал из её уст.

— Ну даже не знаю! Вроде чего-то не хватает... — с задумчивым лицом говорю я.

Стоящая на коленях Оксана меняется в лице и я, стремительно склонившись, целую её в губы.

***

Из кухни доносилось веселое женское щебетание, периодически затихавшее до шепота — моя мама, младшая сестра Алена и Оксана суетились в последних приготовлениях к застолю. Периодически в зал заходил мой брат Андрей с блюдами в руках и возмущенно поглядывал на меня. Его заставили быть мальчиком на подхвате и он вполне законно полагал, что я тоже должен был помочь ему. У меня была отмазка — мы сидели на диване и разговаривали с отцом.

— У Вас все серьезно? Все обдумал? Ведь всего три месяца знакомы...

— Да уж более чем. — на серьезный взгляд и вопрос отца я ответил твердо. — Ты думаешь, что слишком поспешно?

— Если честно, то да, хотя... Мы сами выбираем свой путь и решение только за тобой и за Оксаной.

***

До полуночи оставалось пять минут. Бесконечный поток ретро-шлягеров прервался и в торжественной тишине мы слушали поздравление главы государства. По традиции глава нашей семьи взял слово:

— Вот и прошел этот год. Многое было в этом году и надо сказать, что он был достаточно удачным...

Я смотрел на Оксану и не мог оторвать взгляд. Моя возлюбленная сидела высоко, подняв свою головку, а на легко румяное лицо (мы пили свое молодое вино) спускались несколько небрежных прядей высоко заплетенных волос. Красивое облегающее платье, которое, кстати, было связано ею собственноручно, подчеркивало изгибы ее юного тела. Но больше всего меня привлекали ее глаза — нежные, радостные, светившиеся счастьем.

—... С Новым годом! С новым счастьем! — под бой курантов и торжественный гимн мы подняли бокалы с игристым вином.

— Ура! — мои младшие брат с сестрой — двойняшки, а также ровесники Оксаны оглушительно заорали. Мы не заставили себя долго ждать и так же закричали, радуясь празднику. Нашему крику повторились разрывы и всполохи петард за окном.

***

Наш скромный семейный праздник подошел к концу. Я стоял с пакетами, нагруженными салатами, закусками и вторыми блюдами, а Оксана смущенно благодарила родителей за Новогодний вечер.

— Наталья Васильевна, Анатолий Павлович, спасибо Вам большое за праздник!

— Ну что ты, дочка, — под этот возглас отца нам с Оксаной стало не ловко, — ну будет тебе...

— Ты не стесняйся и обращайся, если что. — моя мать улыбнулась ей. — Мы всегда подскажем и поможем.

Желая спокойной ночи и, что самое важное, утра, мы с Оксаной закрыли за собой дверь. Только мгновение мы стояли и смотрели друг на друга — и вот уже она отвечает на мой поцелуй.

***

Оксана поставила мой подарок — флакон дорогих французских духов — на полку шкафа. Наше молчание затянулось, но оба мы понимали друг друга без слов.

Я подошел к ней сзади и, уткнувшись лицом в её волосы, притянул к себе. Крепко обняв её чуть ниже груди, я переместил правую руку на плоский девичий живот. Изогнувшаяся Оксана плотно прижалась ко мне своей попой, с усилием задерживая дыхание и, изогнув руки, опустила ладони в мои волосы.

После нескольких минут поглаживания низа живота Оксана попыталась высвободиться из моих объятий, но ей это не удалось и вскоре девушка ослабла в моих руках. Это было так неожиданно, что я на мгновение растерялся, но затем, уверенно поддерживая Оксану, развернул её и впился в губы, вызывая глухой стон. Не прерывая наш поцелуй, я расстегнул едва заметную молнию на платье и довольно быстро девушка осталась стоять передо мной в черном изысканном нижнем белье и чулках. Вскоре и я практически лишился одежды.

Мы продолжали целовать и гладить друг друга, постепенно сдвигаясь в сторону кровати. Повалив девушку на белоснежную постель, я лег рядом и мы оба притихли, восстанавливая сбившееся дыхание.

"Когда она успела перестелить постель?" — эта мысль не давала мне покоя. После наших дневных приключений я ни на шаг не отходил от Оксаны, хотя... Девушка выгнала меня, когда, опаздывая, мы судорожно одевались и в комнате она осталась одна.

Я начал заниматься более активными действиями, при этом выбрав черные изысканные чулки. Этот процесс занял всего несколько минут, после которых нежные поцелуи покрыли ноги девушки, начиная от ладоней и до кончиков пальцев. Каждый сантиметр ее нежной кожи на бедрах, икрах и ступнях был внимательно обработан.

Оксана, успев снять свой бюстгальтер, следила за тем, как я лишаю ее последнего кусочка одежды. Пунцовая от смущения и словно не было между нами ничего особенного в этот день, она прикрыла руками свою грудь.

Освободившись от последней части моей одежды, я раздвинул ноги Оксаны и проследил путь от кончиков пальцев до внутренней поверхности ее бедер. Мои губы оставляли следы на ее бархатистой коже. Девушке оставалось только спрятать лицо в ладонях и тихонько всхлипывать от стыда и наслаждения. Я поместил ее ножки себе на плечи, обхватил руками ее бедра и начал ласкать ее орган, который уже был влажным.

Я менял темп, место и силу воздействия: от клитора я спускался чуть ниже, целовал каждый лепесток ее бутона, а затем делал резкий удар языком вглубь полового органа. В такие моменты Оксана издаёт громкий крик, выгибая спину. Затем я целовал и всасывал нежные складки кожи. Запах и вкус женщины сбивали меня с толку полностью.

Разожженный Оксаной – промежность и бедра девушки, мое лицо и белоснежная простынь были покрыты ее выделениями – я прильнул к ней. Девушка на миг остановилась и посмотрела испуганными глазами на меня. Чтобы как-то облегчить то, что должно произойти сейчас, я произнес несколько глупых, но для нее важных слов:

— Не размышляй о чем-то. Слушай себя. Если будет больно или ты не захочешь, то просто скажи мне. Хорошо?

Оксана кивнула, и я осторожно, стараясь не потерять контроль и не ворваться одним резким мощным движением, начал проникать в нее. Первый же стон девушки, когда головка полового члена расширила плотно сомкнутые влажные ворота её органа, дал мне понять, что желание принять меня в себя очень сильное, практически непреодолимое. Совершая легкие движения тазом, я проникал в девушку и лишь то, что это был наш третий акт любви в этот день, помогло мне не излиться в нее — настолько плотно обхватывали створки и стенки её горячего влажного органа головку члена.

Постепенно достигнув девственной плевы, дав привыкнуть Оксане к непривычным ощущениям, я стал аккуратно надавливать на нее. Девушка дернулась и попыталась вырваться, но, не дав ей ни одного шанса, я одним плавным движением вошел в нее.

О, миг давно желанный! Очень плотные стенки влагалища обхватили меня со всех сторон. Я уперся в матку Оксаны и замер, дающая ей отдых.

— Милая моя девочка, хорошая моя, желанная! — под еле слышные рыдания моей девушки, женщины я шептал нежные слова, покрывая поцелуями мокрое от слез лицо. — Ну прости меня, дурака! Любимая, желанная, единственная...

В ту ночь я навсегда запомнил вкус её слез...

***

Комнату наполняли стоны, крики, хрипы и бессвязные фразы, которые мы говорили друг другу.

Я еще держался, но Оксана второй раз висела над пропастью. Обессилев вскоре после моего вторжения, хотя боль слегка приглушила ощущения, она тяжело дышала подо мной, прикрыв свои глаза. Окрашенное в розовый цвет лицо, шея и грудь, которые я периодически покрывал нежными поцелуями, блестели от пота — по правде говоря, Оксана вся была мокрая. Спутанные волосы прилипли к телу и сквозь них я смотрел в бездонные бирюзовые глаза. Рыжая красавица приподнялась и нежно-нежно поцеловала меня в губы, вызвав такой водопад ощущений, что я не смог сдержаться и стал изливаться в самую глубину её органа. Под горячими ударами извергающегося семени члена Оксана мелко задрожала и кончила, по-женски чтото запричитав, и умудрилась второй раз за день цапнуть меня за губу...

В суете городской площади, оживленной звуками фанфар и голосами людей, мы лежали и взирали друг на друга.

Я аккуратно убрал прядь волос с лица Оксаны и поцеловал ее на щеку. Ни слова, ни действия не были нужны — у нас не оставалось никаких сил.

Поборов желание уснуть и осмотрев то самое постельное белье, запачканное нашими выделениями и кровью, мы отправились в ванную комнату. Подняв теплые струи воды, мы стали смывать следы нашего греха. Я подавил возникающее во мне желание, так как нужно было дать Оксане отдохнуть, и девушка благодарно посмотрела мне в глаза. Слушая приятный шум падающей воды, мы потеряли счет времени...

***

Последние дни уходящего лета радовали своим теплом, яркостью и прохладным ветерком.

В центральном парке нашего маленького города обновленная танцевальная программа, подготовленная духовым оркестром консерватории, собрала сегодня всех любителей живой музыки.

Под завораживающие мелодии русских и советских вальсов, под горячие танго, стремительные пасадобли и размеренные фокстроты молодежь и старшее поколение занимают танцплощадку.

Положив руку на плечо Оксаны, сидящей на скамейке, я, как и она, наслаждаюсь музыкой и наблюдаю за отдыхающими в парке людьми. Иногда она поднимает взгляд на меня, и я вижу, что Оксана хочет снова оказаться в вихре вальса. Но мы оба понимаем, что это пока невозможно...

Павел Егорович встает за дирижерский пульт, и Парк Культуры и Отдыха наполняется мелодией вальса — нашего с Оксаной вальса. Я наклоняюсь к ней и прижимаю ее маленькую ладонь к губам. На безымянном пальце блеснуло обручальное кольцо, которое она не снимала уже давно — его я подарил в тот первое, незабываемое утро Нового года, когда сделал предложение и услышал из ее уст "да".

Мы готовимся к отъезду, и я помогаю моей округлившейся жене встать. Ведя ее под руку, я провожу Оксану мимо площадки и сцены, по аллеям и переходам парка. Внезапно она останавливается и кладет мою руку на свой живот. Я чувствую, как толкается один из наших еще не родившихся детей — та самая ночь, когда мы впервые познали друг друга, не прошла даром, и нам придется очень постараться воспитывая двух первенцев. Но я об этом ни капли не жалею и радуюсь, что все так получилось...

— Тебе что-нибудь нужно? — спрашиваю Оксану. В последнее время я стараюсь исполнять ее желания.

— Если только десерт... — потупившая глаза девушка кладет свою руку поверх моей.

— Ну, это можно! — говорю я и целую ее в сладкие губы.

Мы оба знаем, что сегодня заснем только под утро.

Под финальные звуки "Случайного вальса" мы идем по парку, но для нас этот вальс стал не случайным, а главным танцем в жизни!