Сестра охотника. Глава 3 или Сестра заставила брата лизать

Костяшка Хроха нежно скользила по мягкой коже сестры. Она едва помещалась в полуоткрытый роток Ло, но она поддерживала его рукой. Пальчики обхватывали основание и двигались, стремясь покрыть всю длину ствола. Язык рисовал спирали вокруг головки, припухшей от возбуждения. Она не знала, делает ли все правильно, но искренне желала доставить удовольствие охотнику. Он привел ее к неистовому экстазу, и Ло хотела, чтобы Хрох испытал то же самое наслаждение.

Когда брат оказался совсем близко к концу, он с мучительным стоном поджал бедра и вонзил свой член так глубоко, что она задыхнулась. Его горячая липкость наполнила ее ротик. Ло старательно глотала до последней капли.

Они вытерли рты и с легким головокружением упали на мятую меховую накидку, грудью упершись в шею Хроха. Она накинула на него ногу, прижалась к нему. Он обнял ее, притянул к своему сердцу. Прошептал что-то на незнакомом ей языке. Какие-то странные слова, которые лишили ее способности понимать речь? Но нет, с третьего раза Ло разобрала значение братских слов. Сайт "серия рассказов" и читайте бесплатно.

— С кем ты такой умной стала? — с восхищенным удивлением спросил он.

Она рассмеялась от облегчения, от радости понимать его слова.

— Да ни с кем, это моя умная головка меня научила.

— Так ты не была с другими? — задумчиво посмотрел на нее Хрох.

— Эй, я ведь все еще девственница, моя невинность под защитой богов!

Он улыбнулся слегка озадаченно. Прикрыл ее спину полой мехового плаща и крепко обнял.

— Обычно так делают опытные женщины, которые уже рожали.

Ло согревалась и таяла в объятиях его руки.

— Я не такая, как все женщины, помнишь? И мы не должны дарить кому-то жизнь, тебе и мне.

Он погладил ее грубым пальцем по щеке:

— Моя умная маленькая Ло. Не хочу делить тебя ни с кем. Ты моя, понятно?

Сердце Ло сжалось от любви. Она проглотила ком в горле и кивнула:

— Понятно. А ты — мой?

— Со всеми внутренностями.

Они долго лежали и шептались, не в состоянии оторваться друг от друга. Солнце уже взошло, племенные барабаны вдали затихли.

— И это тот самый охотник, что научил меня высшим правилам старейшин! — Ло легко рисовала узоры пальчиком на его груди, — лежит здесь спокойно и нарушает все заповеди! Тебе бы порядочно осеменять самок на благо племени!

— Сейчас ты получишь свое... — пригрозил Хрох и начал щекотать ее.

— Ай! — вскрикнула Ло, когда ей в бок что-то уперлось. — Опять?

— Повтори еще раз, — пробормотал он ей на ушко. По шее Ло пробежала мурашечная дрожь.

— Ты такой ненасытный зверек... — одновременно смущаясь и ужасаясь она.

Хрох уже положил ее ладонь на свой возбужденный член.

— Ты видела меня верхним зрением, знала, с кем связалась.• • •

вызвать подозрения. Младшие сестры Тэя, Ая и Цин и с того пор заподозрили:

— Почему брат совсем не заходит к нам? Поговори с ним, Ло, его ты слушает больше других!

— Да, он дружит только с тобой, Ло, что ему с нами не так?

Хрох и Ло не видели никого, кроме друг друга. Жажда склониться в одноединство постоянно росла, лишь бы удалось выкрасть время. Он давил, мучил и приставал к ней в пещере за водопадом, в мангровых зарослях, даже ночью на холме перед глазами всех богов. Везде, кроме их собственного дома.

Однажды в глухих лесах они нашли брошенного птенца, сироту без родителей. Тому было всего несколько дней, он только учился вставать на крыло. Вместе они выкормили птицу, подружились с ней и приручили. Заботились о птенце как о своем ребенке, которого у них не было и не должно было появиться. Сиротку назвали Кипо. Ло привлекал его пронзительно-осознанный взгляд.

Она считала Кипо воплощением своего духа-покровителя. Маленький курчонок прилетал на зов и садился на плечо, ел с рук, гордо приносил добытых лягушек и мышей. Хрюшка тренировал его, что со временем тот стал ловким птицеловом и помогал ему на охоте.

Ходил он в те дни вместе со своими учениками. Статус его все креп — когда он шел по долине, многие почтительно склоняли головы. Пначала Ло удивлялась, когда и к ней стали обращаться с легким уважительным поклоном. Все же сестра первого ловца, к тому же талантливая целительница уже не была обычной девушкой. Ее положение в племени упрочилось.

Она многому научилась у травницы Ханны. Знала свойства всех растущих в этих краях целебных трав, цветов и корней. Умела делать снадобья, чтобы унять боль, снять воспаление или успокоиться. К ней все чаще обращались за помощью, а значит, ее лекарства работали.

Ло закружила постепенно с успокаивающими эликсирами и отварами ночного зрения, могла даже сделать эссенцию выносливости. С этим средством ученики Хрюшки тренировались от рассвета до заката. Он же, выпив снадобья, легко обходился без сна и еды по два дня подряд, не давая ей покоя.

Прошло восемь лет. Цикл закрыл свой круг, и вновь приближался Мокрочрев. В этот раз Ло была в списке девушек, которым предстояло стать женщинами.

Однажды вечером они укрылись в охотничьей хижине Хроха. Шалаш был отремонтирован и укреплен, стены замазали глиной, чтобы потолок не рухнул на них во время дождя. Раньше охотник лишь хранил здесь оружие и инструменты для работы по камню. Теперь в логове появились спальные места, лампадки по углам и вырезанные из рога фигурки-осереги в виде животных.

Сегодня над очагом в центре их укрытия жарились на вертеле две курицы. Хрох подстрелил их этим утром, а Ло начинала птицу травами и овощами. Так они испускали притягательный аромат. Хрох сидел на тюке с зерном у огня и точил кремневые наконечники для стрел. Ло пришла рядом и крутила ручку вертела из оленьей кости, чтобы поджарить другую ножку птицы.

— Знаешь, что вчера сказала мне Кая? — спросила она шепотом, покусывая губы.

— Что такого ужасного она могла сказать? Ты вся дрожишь, — насторожился Хрох.

Ло сдерживала возбуждение. Скрыть волнение от охотника было немыслимо, он по языку тела легко определял состояние не только зверя, но и человека.

— Кая ходит к жрицам. Решила посвятить свою жизнь богам, представляешь.

— Всегда чуял, что она из этих, — пробормотал Хрох, — ты ведь слышала, что жрицы не подпускают к себе мужчин, потому что сами ублажают друг другку языками и деревянными фаллосами?

Ло нервно вымыла лицо руками:

— Слышала, но это сейчас меня волнует менее всего. Кая теперь пребывает в храме, она недоступна для мужчин. Она не пойдет на Мокрочрев вместо меня, как мы договорились двенадцать лун назад. А значит, мне придется пойти на праздник самой.

Хпох был ледяным. Острый камень в его руке с шварком ударил по наконечнику стрелы и высек искру.

— Я тебе запрещаю! — резко сказал он.

— А что ты мне предлагаешь? — воскликнула Ло, — не явиться на церемонию? Чтобы старейшины привязали меня голую на Круглом лугу на потеху всем мужчинам племени? Вспомни, они уже делали так с Нитой два солнца назад.

— Мы что-нибудь придумаем.

— Но что? — Ло встала и спокойно зашагала вокруг очага. — Просить другую занять мое место? Но у меня нет других подруг! А все прочие как пить дать понесут старейшинам! Надеяться, что меня не возьмут и пройдут мимо? Шанс мал, но он есть! Но тогда меня отдадут на милость жрицам. И мы сможем видеться раз в шесть лун!

Хпох перебирал в уме возможные решения.

— Мы могли бы договориться, чтобы в твой шалаш пришел я. Но в этом списке меня нет.

— Слава богам! — язвительно ответила Ло. — По крайней мере, мне не придется, рыдая, ждать тебя с вакханалии, сидя у порога!

Он отложил точило, встал и спокойно обнял ее. Делал так всегда, когда Ло начинало штурмовать.

— Я знаю выход, — сказал Хпох. — Праздник через два дня. Соберемся и уходим завтра же. Ничего, проживем. В джунглях полно еды, со мной не пропадешь. Прибьемся к другому племени, если примут.

Ло уткнулась ему в грудь и рассмеялась.

— Бросить наших младших, не сказав им ни слова? И кто пойдет о них защититься? Бросить наш дом и наше клан? Ты первый ловчий племени, у тебя есть все, что пожелаешь. Там у тебя не пропадет ничего.

Хпох погладил ее по спине.

— Будешь ты. Если захочешь.

Она не могла понять, плачет или смеется, и происходит это от горя или от радости.

— Ты готов изменить все, что у тебя есть, на право единолично иметь собственную сестру. Правда, боги лишили тебя разума!

Брат же сохранял самообладание:

— Подумай и сделай выбор. Еще есть время.

— Кии-киии-ии! — вставил свое веское слово коршун Кипо. Он сидел на вершине у входа в лачугу и слышал их разговор. Затем вспорхнул — полетел охотиться.

— Послушай мудрого совета, — кивнул в сторону птицы Хрох.

— Скажи, — нерешительно проговорила Ло, — если я решу остаться, ты пойдешь со мной?

Хрох помолчал. Выпустил сестру из объятий, пришел у огня. Закинул в костер еще одно полено.

— Свой выбор я сделал на прошлый Мокрочерв.• • •

застонала голосом.

— Ух, хороша самочка! — старался над ней Уш. — А вот если мы тебя так?

С этими словами фермер тяжело плюнул туда, где исчезало его орудие, и стал растирать горошинку меж ее набухших губ большим пальцем.

— Аааа!... — против воли вырвалось у Ло.

— От! Так-то! — одобрительно хрюкнул Уш, — веселей давай, чай не на погребении, а на празднике!

И дело действительно пошло веселее. Вскоре Ло уже подавалась ему навстречу и подмахивала бедрами. Еще чуть-чуть и она бы запрыгнула, но тут Уш охнул, крякнул да исторгся в нее, пыская слюни на ее грудки.

Ло лежала, задыхаясь под его тяжестью. Разочарованная, злая и мучимая совестью. Хрох так не хотел ее ни с кем делить. А она отдалась какому-то фермеру, чтобы сохранить привычный уклад жизни. Мерзостная дурь!

Третий десантник в то время поднялся на руках. Извлек из ее липкости свой корнеплод, только что из сырой земли. Ло, наконец, смогла нормально вдохнуть.

— Вот что-то тут нечисто! — возмутился Хитрый Уш, осматривая результат своих действий. — А точнее, чисто, даже слишком! Где, милая девушка, кровь? Где мольбы не проливать в тебя свое семя? Девки этого страшно боятся как при первом разе! Кажется мне, уже не первый раз тебя мужчина берет!

Сердце Ло забилось от страха. Умелая ложь не была характерна для людей ее клана, но она решила придерживаться до конца:

— Обидеть девушку может и упрекнуть! Ты первый у меня, клянясь богами! Кровь не всегда льется при первом разе — я как целительница говорю тебе. А то что я не молилась, так потому что испугалась очень, задавишь!

Уш слушал и недоверчиво качал головой.

— Не первый раз я на Мокрочреве беру дев, и вот что я тебе скажу, красавица. Наслышался я ваших историй до безобразия! Думаешь, самая умная? Да таких как ты приходит пруд-пруди, каждая третья до праздника становится племенной шлюхой.

Ло начала возмущенно оправдываться, и в этом была ее ошибка. Ей стоило смущаться, краснеть и бормотать. Уш окончательно ее раскусил.

— Вот что, моя милая, я сюда пришел забрать девственность, а не говорить разговоры. Подставляй задницу. И не ропщи. Иначе старейшины уже на рассвете узнают о твоем поступке.

Ло потеряла способность говорить. Ушу явно не впервой были подобные разговоры. Скольких же девочек, не сохранивших свою непорочность до ритуальной палатки, он таким образом унизил?

— Нельзя рассматривать девушку как животное! — запинаясь произнесла Ло, отступая к выходу из хижины.

— Ведь это девушка! — ухмыльнулся толстяк. — А ты женщина, и мне кажется, что уже давно. Давай, вернись, положись на живот и разведи ноги. Не бойся, это не первый раз под вражеским огнем.

Ло испуганно покачала головой. Внезапно возбуждение превратило медлительного Уша в разъяренную и сильную гору мяса. Одним быстрым движением он оказался рядом и придавил Ло сверху. Уложил ее на живот.

— Не двигайся, иначе будет еще хуже! — шепнул он ей на ухо.

Он сел сверху на нее так, что она не могла двигаться, только беспомощно молотила руками и ногами. Уш начал колебаться в неизвестности откуда возникшей силы, застучали костяные частички. Затем послышался удовлетворенный стон — искомое было найдено.

— Благодари богов, что добрый Уш для таких случаев носит с собой кокосовое масло! — сладострастно прошептал мужчина Ло на ухо.

— Нет! Пожалуйста, не надо, ведь ты уже взял меня! — взмолилась Ло.

Толстяк молча поднимался над ней. Через пару мгновений она почувствовала, как он скользит ниже и смазывается на ее границах. В заднее отверстие ей проникло смазанное маслом влажное пальце и начало там двигаться. Он с трудом проникал внутрь и выскальзывал обратно снова и снова.

— Не надо, пожалуйста! — захныкала она.

Ло опасалась кричать. Боялась, что прибежавшая на зов шаманка поверит не ей, а Уше. И узнает, что Ло явилась на праздник уже не девочкой. Такой страшный проступок ей бы не сошел с рук.

— Ах... — простонала Ло, когда в нее вторглось уже три пальца, а Уш придавил ее мясистым торсом. Пронзительная боль пронизала ее низ живота, он просунул под нее вторую руку и прилип к ней. Теперь она была зажата его руками с двух сторон как капканом. Он хватался почему-то и землей, рисом, луком и демонами разбери, чем еще. От всего этого Ло задыхалась. Но где больше от того, что она снова потекла. Уш заметил, что она быстро перестала вырываться. Пошевелился:

— Правильно, чего рыпаться, все же больнее сделаешь!

И принялся записывать ей свой стебель, смазанный маслом, туда, где до него не было никто. Ло снова дергалась, заплакала и заскребла ногтями по подстилке.

— Пощади, ты же меня порвешь! Больно!

— А на выпяти зад, дева! — Уш заставил Ло податься тазом ему навстречу, и она запищала от ощущения напряжения плоти.

Фермер сквозь тугость и сопротивление вдавливался глубже. Оттягивал одной рукой ягодицу Ло, желая раскрыть ее промежность. Другой же рукой теребил ее скользкий от выделений цветочек. Внизу стало горячо и так горько-сладко, что хоть вой. Большой как слон, Уш мял ее мягкости, а его хобот елозил у нее внутри. Он раздражал, волновал и делал больно. Недостаточно больно.

Ло было жаль, что проникновение оказалось не столь невыносимым, как она себе представляла. Она тщетно старалась уцепиться за неприятные ощущения, но они, как назло, отступили. Ее снова захлестнул жар.

Когда Уш впихнул Ло в щель, она едва не достигла края, и теперь это сказывалось. Она снова шумно дышала. Бедра заколотило крупной дрожью. Разум ничего не мог противопоставить таким сильным ощущениям.

В тот момент Уш поднял ее на четвереньки и стал настойчиво прочищать. Его пальцы нежно гладили складочки покоренной девушки, словно в награду за послушание. Скользили умело, приятно, и от этого еще больше возникало противное.

Бедняжка Ло закричала:

— Не хочу, не хочу, отпусти руки! Аааах, ой!

Уш с кряхтением продолжал ее насаживать:

— Все ты хочешь, глупая самка! От этого же запойся!

Ло невольно захрапела на вершину безумного удовольствия по стволу Уша. И теперь металась между виной, стыдом и непереносимым желанием спрыгнуть с высоты.

Мужчина заткнулся позади нее и стал все сильнее тыкаться в кишку Ло. Его пальцы уже требили ее губки неистово, чтобы в случае чего.

Ло пронзило острое неизвестное достелисладание, она выгнулась, закричала. И потеряла себя в конвульсивном содрогании, словно рыбка на костяном рыболовном крючке. Гортанный низкий вой раздавался из таких глубин, о которых она прежде не подозревала. Сливался с вибрацией, охватившей все тело.

Уш вынул ее, уже беззастенчивой и обмякшей, еще раз и еще. А затем с радостной ухмылкой схватил ее за ягодицы и впился в нее клешней. Он залил ее второй раз, наплескал ей внутрь и теперь томно дышал в юхо, навалившись всем весом. Ло задыхалась, не столько от тяжести, сколько от слез раскаяния. S e f a n . r u — новые рассказы из жизни реальных людей.

После огонь-листьев Ло всегда трепетала, а здесь иначе быть не могло. Он запорол навсегда целостность ее дырочки. Взял ее в запретное отверстие. Мало того, он заставил ее достичь наивысшей точки телесной радости от этого грязного совокупления.

— Вот теперь — верю! — воскликнул Уш, наблюдая, как она рыдает. — Так и быть, пока место старейшинам не расскажу о тебе. Долг выполнен, девственность я запрал. Боги пошлют мне удачу!

Он встал, обратил лицо к потолку и сложил на лбу руки в знак благодарности высшим силам. Оперся к распростертой на земле Ло и добавил:

— Хо за такой я буду присматривать и к тебе еще наведаюсь! Страсть меня как любопытно, что за задавник твое девичество себе взял!• • •

Боги сами встали и зашагали по серпантину в горы.

Интуиция вела ее по извилистой тропинке. Туда, где Ло слышала, когда-то жил безмятежный отшельник и мудрец. Легенда гласила, он был первым старейшиной, что измыслил правила племени цимпан. Но потом оставил других управлять людьми, а сам ушел жить в одиночку.

Лучи закатного солнца касались только верхушек гор, когда Ло набрела на деревянный домик. Тот стоял на высоких деревянных сваях. За долгие солды поросли поглотили его целиком. Он был сплошь покрыт темно-зеленой лианой и только квадратный черный провал окна и лестница выдавали в нем жилище.

Ло запралась по шатким деревянным ступеням наверх и оказалась в тесной комнатушке. Желтый свет масляного фонаря с фитилем из мха рисовал на стенах жутковатые тени. Хрон сидел спиной ко входу и снимал шкуру с пойманного им серого кролика. Целая охапка других зверьков ожидала своей очереди поблизости. В углу домика прежний хозяин сложил из камней подобие печки с дымоходом. Теперь там искрились угли.

Хрон не обернулся на шаги. Не удивился тому, как она нашла его. Махнул на печку рукой с ножом:

— Это такое интересное создание рук человеческих, — объяснил он. — Старик-отшельник явно был не глупым, что здесь поселился. Немало любопытных вещей я тут у него нашел!

Ло нерешительно приблизилась, окинула взглядом улов брата.

— Ты поймал так много кроликов, что хватит до следующего солнцестояния.

— Это про запас, — ярко ответил Хрюкнул, так и не обернувшись.

— Даже не взглянешь на меня? — тихо спросила Ло.

— Я тебя за версту чую, чего мне на тебя глядеть, — хмуро отвечал он.

— Хрюк... — Ло пришла рядышком и положила дрожащую ладонь ему на плечо. — Прости меня. Я думала, так будет лучше. Мне так больно...

Тот отложил нож и приобнял ее окровавленной рукой. Поцеловал в висок. Красный след его пальцев затерялся в пестроте красок новой туники сестры.

— Все равно ты моя, поняла? — тихо сказал Хрюк.

— Поняла, — прижалась к нему Ло. — А ты — мой?

— Со всеми потрохами.

Он вытер руки тряпицей. Взял ее лицо в ладони. Всмотрелся до самой глубины, до ощущений, знакомых каждому живому существу, но не имеющих названий в человеческой речи. Кивнул. Теперь он знал все, что Ло довелось прочувствовать за время их разлуки. Таково было свойство его чутья. Оставалось выразить, как это выглядело в зримом мире.

— Теперь я тебя послушаю, — он снова взялся за нож и принялся снимать шкуру с нового кролика, — говори.

Ло тяжело вздохнула, скрыла руками край подола.

— Сначала все шло, как заведено порядком. Я съела огонь-лист, чтобы не было так гадко. Мне достался земледелец Уш, знаешь такого?

И Ло, останавливаясь, поведала брату, как Хитрый Уш взял ее в первый раз. К финалу истории голова безвинного кролика была оторвана и улетела в оконце. Раньше Хрюк никогда не поступал с добычей так непочтительно. Но Ло была рада, что не оказалась на месте зверька сама.

— Слушай... ты не достигла предела? — с надеждой в голосе спросил Хрох. Он выглядел напряженным и возбужденным от ее рассказа, словно он одновременно привлекал и мучил его.

Ло замялась. В тишине громко запели цикады.

Хрох поднял брови:

— Это еще не все, верно? Что случилось потом?

— Он догадался, Хрох. Догадался, что я не первая. Я сопротивлялась и доказывала ему как могла, но он... Проклятый урод! — Ло со злостью ударила кулаком по полу.

Хрох отложил нож подальше, энергично протер руки и переплел пальцы.

— Что он с тобой сделал?

— Стал угрожать. Сказал, что расскажет старейшинам, что он получил не девочку. Сказал, они узнают всё на рассвете, если я не сделаю то, что он хочет. А он... Нет, я не могу!

— Чего. Он. Желал? — Хрох старался сохранять самообладание. Ему это было гораздо проще в прямом схватке с хищными зверьми. Но не когда дело касалось Ло. Охотник уже знал, что ему не понравится ответ. Читай рассказы на sefan точка ru.

Его сестра отвела глаза и уставилась в стену:

— Он сказал, что все равно возьмет мою девственность, раз он пришел за ней. Хрох, он насильно взял меня между ягодиц. Смазал маслом и...

— И ты достигла предела, — холодно и спокойно закончил он за нее.

Ло закрыла лицо руками:

— Я не хотела, клянусь! Все из-за действия огненного листа!

— У тебя не было девственности, чтобы отдать ему, но ты умудрилась это сделать. Ты — моя! Ты отдала ему то, что принадлежит мне! — Хрох сжал побелевшие кулаки. В нем проснулся дикий животный гнев, который пока оставался скрытым и бурлил внутри.

— Он грозил выдать все! Старейшины бы сурово наказали меня! Что я могла сделать? — тихий голос Ло звучал так печально, что на какой-то момент ему захотелось заглушить его, чтобы она не страдала. Хрох извлек из своих охотничьих штанов широкий кожаный ремень и ударил им по полу так громко, что сестра подскочила.

— Ты... — произнес он тихо с холодной и еще более пугающей яростью, — ты позволила ему использовать тебя как проститутку. Как безмозглую животину.

Ло скорчилась от страха. Брат наступал на нее медленно и неотвратимо. Ло отступала в угол, словно запуганная дичь, не отводя испуганных глаз от ремня в его руке.

Хрох повысил голос:

— И этот случай привел тебя к самой вершине!

Ло вдруг заметила, что он очень возбужден. Штаны в области его паха были натянуты так, словно кожа на барабане.

— Я был осторожен с тобой, как с нежным цветком, — он уже кричал, — а ты вела себя как похотливая сукa!

Не в силах удержать гнев, он хватил сестру за шейку и она испуганно вскрикнула. Он прижал ее тело к полу и стал поражать по бедрам кожаным ремнем.

— Прости меня, прошу прости! — Ло визжала, а брат держал ее за волосы так крепко, что вырваться было невозможно. Хрох перекинул ее через колени и стал мучить бедра и ягодицы. Разорвал на спине новую разноцветную блузку, обнажил трепещущее тело. И продолжил покрывать нежные выпуклости, которые дрожали от ударов, красными следами.

Жар прилил к ее губам. Таким диким Хрох никогда не был. Вместе со страхом она почувствовала жар и липкость между своими ногами. Она двигала животом по его коленям.

— Так я прав, да? — загремел он, вот видишь, я тебя наказываю, а ты возбуждаешься? Так вот как нужно обращаться с тобой?! Так?!

Он с необычайной страстью начал ласкать ее по талии. Заставил ее раздвинуть бедра, прикоснулся к ее интимным местам. Ло вскрикнула от неожиданности, искра страсти пронзила ее, и слезы покатились по полу.

Хрох дошел до предела своей возбужденности. Он уронил сестру на плетеную циновку, насильственно прижимая своим весом. Снял штаны и безжалостно проник в нее.

— Ааа-аа! — вскрикнула Ло, и брат заткнул ей рот.

— Зачем ты кричишь? Ведь это должно тебе нравиться?!

Хрох быстро вторгся в нее одним движением, не думая о том, чтобы быть нежным с ней. Он быстро окунался в океан ее соков. Это только больше разозлило его. Как она может испытывать удовольствие, когда он так зол?! Еще больше информации читайте на других интернет-ресурсах.

Он проникал в нее жестко и грубо, хлопая по ее ягодицам ремнем, заставляя сестру кричать. Ударил ее новыми шлепками. В голове Ло не было места для мыслей, только мгновенное удовольствие. Ее вопли затерялись в глухой тишине, и она орала. С каждым ударом и каждым стоном из нее выходила душевная боль.

Хрох продолжал проникать в нее со скользящим звуком, наказывая ремнем.

— Я же говорил тебе не ходить на это мероприятие?! Ну?!

— Ааай! Прости-ии!

— Слушай меня, женщина, делай то, что я говорю! Понятно?!

— Уху-ухуу!

Брат продолжал пытать ее, но от ярости он достиг предела. Без раздумий он кончил внутрь Ло и успокоился.

Ло вытирала слезы со своего лица и спешно пыталась закрыть разорванную одежду. Затем она отказалась от этой затеи, легла на спину и начала удовлетворять себя рукой. Брат почти довел ее до оргазма, а потом бросил. Она не собиралась вечно оставаться на грани.

Хрох наблюдал, как она ласкает себя, издает стоны и затем перекатывается на бок, сжимая бедра и улыбаясь с безумной полуулыбкой на лице.

«Возможно, Хонна была права, говоря о темных сущностях? - подумала Ло. - О тех, которые вселяются в женщин при зачатии их, подобно животным?»

Она встретила удивленный взгляд Хроха.

- Зачем так смотришь? Ты сам меня превратил в такую, братишка, - демонически улыбнулась ему Ло.

- Ки-киии! - подтвердил коршун Кипо. Он пролетел сквозь кривое вырезанное окно с мертвой лягушкой в белом клюве. Сделал круг и гордо положил свой добычу на пол посередине комнаты.

- Молодец, малыш, - хрипло похвалил его Хрох и нежно погладил его перья. - Ты настоящий охотник.• • •

С Хонной они сварили успокоительный отвар. Ло осторожно рассказывала о своих проблемах. Она не упоминала брата, но уже давно делилась с наставницей своими тревогами и переживаниями, не называя имен.

- Ты изменилась с тех пор, как надела это цветное, дитя, - заметила Хонна. - Давай-ка мы сегодня побалуемся!

С этими словами она капнула в травяной отвар, из которого шел мятный пар, а для Ло было новым желтое маслице. Она заговорщически прижала палец к губам. Ло жестом показала, что ее рот закрыт и она не раскроет эту тайну перед никем. Из котла со вкусной пищей поднимался легкий запах травы и комфорта. Вскоре они стукнулись чарками друг об друга. И вскоре начали смеяться до слез, держась за животы. Они опустились на пол, спиной к стене хижины травника и заливались хохотом.

- А я... а я лежу и говорю ему, типа, ты меня такой сделал, а он смотрит на меня и машет глазами, как индюк, - Ло сделала глупую гримасу, изображая своего брата.

Хонна вспыхнула смехом, еще более громким. После небольшой паузы она сказала:

— Когда-нибудь ты начнешь доверять мне настолько, что расскажешь мне о герое твоих историй? Интересно узнать, кто это такой отважный человек, который связался с такой дикой девчонкой.

— Когда-нибудь... — пробормотала Ло, и улыбка быстро исчезла с ее лица. — Хонна?

— Ммм?

— Ты же говорила, что жила в других племенах со своими правилами. Существует ли племя, где люди могут жить в паре? Только вдвоем?

Наставница разгладила складки на коленях легкого шерстяного одеяния.

— Есть несколько таких племен. Но все они находятся далеко на севере отсюда. В этих племенах двое людей называют друг друга "муж" и "жена". Они имеют общих детей и воспитывают их вместе.

— И как часто они живут вместе? — Ло сжала подвеску с жемчужиной на своей шее в кулак. Она уже долгое время не снимала этот подарок от Хроха.

— Это зависит от каждой пары. — Хонна вздохнула. — Кто-то остается вместе несколько лет, другие, если приняли правильное решение, могут быть вместе долго, иногда всю жизнь.

— Скажи, Хонна, — Ло посмотрела на улыбающееся лицо наставницы, — почему ты покинула это племя? Почему присоединилась к цимпанам?

— Мне нравится разнообразие! — она сладко потянулась. — Видеть одни и те же лица каждый день? Нет уж, это не для меня. Зато здесь я могу получить все возможные варианты! Разные мужчины будут приходить ко мне сами, пока я еще не стану старой и высохшей бабкой.

С этими словами Хонна поднялась и начала изображать танцующую шаманку, издавая странные звуки и громко хохотая, словно тысячелетняя ведьма, и Ло опять не могла сдержать свой смех.

— И знаешь что? — обернулась она к ученице. — Даже тогда найдется старик, который переесть дурман-листьев и придет ко мне!

— Ох, не хочу даже об этом задумываться! Фу! — рассмеялась Ло.

— Верно! Если бы я осталась у северян, мой муж уже давно мог быть пожирателями. Или ослабеть от болезни. Или сошел с ума. Но без мужа все мужчины племени цимпан стали бы моими! — Хонна исполнила странный танец гурии-соблазнительницы, напоминающий движение осьминога в воде. Ло не могла перестать смеяться.

Вдруг наставница прекратила танцевать, закашлялась и стала серьезной. И остро посмотрела на Ло.

— Шутки хороши, дорогая, но перед тем как связываться с кем-то, подумай хорошенько.

Ло встала со скрипучих досок, прижала пятки и заняла позу ученицы. Положила раскрытые ладони на колени в знак принятия и доверия.

— Я уже приняла решение, матушка — впервые так назвала Хонну.

Та тепло улыбнулась:

— Тогда получи мое благословение, дочка.

Ло отправилась домой, чтобы обдумать все в тишине. Она шла по изношенной тропинке через поля с рисом, любуясь на розовеющий вулкан в дальнем свете закатного солнца. Вдыхала запахи трав и свежего горного ветра. Улыбалась от зелья Хонны.

Внезапно она услышала звук копыт позади. Дорога была покрыта пылью. Брат настиг ее верхом на гнедой лошадке. Поцеловал языком, и скакун замедлил шаг, спокойно подошел к Ло. Животные слушали охотника как гипнотизированные.

— Откуда лошадь? — удивилась Ло, разглядывая окрас цвета глины и длинную челку коня из угольных волос.

Брат был молчалив:

— Приобрел. Садись сюда,— брат наклонился, протянув руку, чтобы Ло могла стать на его ладонь. Он поднял ее легко, словно пушинку, и посадил перед собой. Подозвал, и лошадь пошла рысью.

С тревогой Ло огляделась вокруг, но только ветер играл с рисовыми полями. Волнением наполнила ее осознание:

— Нам не стоит ехать так вместе, нас легко заметить издалека.

— Мы найдем укромное место, — отвечал брат странным голосом. Ло почувствовала запах спиртного.

— Ты что, обжегся этим шипучим отравителем? — она была удивлена, — тебе же никогда не нравилось такое питье.

Хрох не ответил, лишь щелкнул языком и конь побежал галопом. Ло схватилась за черную гриву у холки, прижалась и с трудом удерживалась от тряски. Единственные опорные точки – руки Хроха на поводьях – не давали ей слететь с высоты конской спины прямиком в поле с оросительным каналом. Вскоре тропинка стала уже и они заехали на скрытое от глаз поляну, поросшую зарослями. Сумерки наступали.

Хрох аккуратно спустил Ло с кобылы и помог ей стать на землю. Сам же, к удивлению сестры, почти свалился с лошади и присел, шатаясь, в траву. Только теперь Ло поняла, что он был мертвецки пьян. Она никогда не видела его таким – ведь брат всегда отвращался от алкоголя. Говорил, что они наносят вред зрению и чутью. Ло догадывалась: сейчас острые ощущения причиняли Хроху больше мучений, чем пользы.

Она села рядом с братом. Конь без указаний отошел в сторону – ему было интереснее пастись, чем слушать разговоры людей. Хрох лег и положил тяжелую голову на колени сестры.

— Ты не похож на себя, — Ло приблизилась к нему и легонько обняла.

— Прости меня, малышка Ло, — произнес он тихо, обнимая ее ноги, — я не должен был быть таким жестоким с тобой. Это не давало мне покоя.

Ло гладила голову Хроха, лежащую на ее юбке. Раньше он всегда скрывал свои эмоции. Впервые он столь открыто доверился ей, не прячась от нее в слабый момент. Она заметила, что в его темных волосах, заплетенных в охотничью косичку наверху головы, появились несколько седых прядей.

— Прощение не нужно, — произнесла она с нежностью в голосе. — Я стала такой мокрой, когда ты бил меня ремнем. Это показалось мне странным, но приятным. Я знаю, что ты не причинишь мне настоящей вреда. Это всего лишь игра. Грубая и не самая добрая, но все же игра. Я права?

Он поднялся и начал целовать ее ладони, трогая губами ее колени. Он посмотрел на нее красными глазами после бессонной ночи.

— Моя умная сестренка. Ты права, я не мог бы объяснить это лучше. Наши игры всегда находились на грани добра и зла. Но вчера я потерял контроль полностью. Я не могу делиться тобой с кем-либо еще.

С облегчением Ло выдохнула:

— И я не хочу делиться тобой с кем-либо еще.

— И больше этого не придется.

Ло легла на траву и смотрела на затемняющееся небо с первыми появляющимися звездами. Сквозь эти просветы они смотрели на них боги. Если они до сих пор не уничтожили их за их взаимную привязанность, значит, это было желание богов. Значит, страшный запрет племени цимпан не имел для богов такого значения. Прочитай рассказы на сайте сефан точка ру.

Хрох тоже, казалось, успокоился после слов сестры и уже меньше осуждал самого себя. Он жевал траву, стараясь избавиться от похмельного тумана в голове. Издалека донесся запах костра. Ло всегда любила этот аромат. Она глубоко вздохнула и сказала:

— Моя наставница Хонна рассказывала... Есть племена на севере, где мужчина выбирает только одну женщину и называет ее своей женой. А она отдается только ему и называет его своим мужем. Я понимаю, почему они так делают. Может быть, мы найдем такое племя? Там никто не будет знать, кто мы такие и откуда мы пришли.

Хрох нежно и плавно стал приподнимать подол Ло и поцеловал ее бедра. Она засмеялась от щекотки.

— Моя нежная Ло. Ты знаешь, как сильно я тебя ценю. — сказал Хрох. — Конечно, мы найдем такое племя вместе. А если не найдем, то создадим свое собственное. Я чувствую, что пора уходить. Нам не нужно ждать еще половину луны. Отправимся в путь завтра на рассвете. У нас теперь есть быстрый конь, который я получил в обмен на свои охотничьи трофеи.

— Ты успеешь проснуться к рассвету? — улыбнулась Ло и у нее сердце громко забилось от странного предчувствия.

— Справлюсь. Ты будешь со мной?

— Да, — просто ответила она. — Я сразу же поговорю с моими сестрами и соберу запасы на дорогу. Хрох обнял ее так крепко, что закрыл перед ними весь мир и произнес:

— Я это знал, но хотел услышать от тебя. Никогда не отпущу тебя сейчас. Шаманки говорят, что если женщина дала мужчине сына, то в будущем он может ей ответить подарком. Но зачем нам слушать шаманов! Сегодня ты получишь такой ответный дар. Раздвинь свои прекрасные ножки, я хочу доставить тебе удовольствие.

Ло покачала головой.

— Давай найдем другое место, здесь холодно...

— Делай, что я говорю! — брат мягко, но настойчиво поднял тунику Ло и раздвинул ее колени.

Ло почувствовала на своей интимной части его горячее дыхание и это было действительно потрясающе приятно. Его борода легко щекотала чувствительную кожу ее половых губ. Шершавый горячий язык осторожно облизал и продолжал это делать снова и снова. Ло сразу забыла о прохладном ветре и колючей траве. Она задыхалась от блаженства и притянула ладошками голову брата к своей интимной области.