Alexisverse или Рассказы про это в крепостное право Часть 5: Право на деторождение

После пробуждения от криогенного сна Рэй ощущал себя все еще плохо — тело не подчинялось ему, и голова слегка кружилась. Межзвездные корабли с НЭДами — двигателями Эйнштейна — могли путешествовать быстрее скорости света, но при этом «внутри» корабля субъективное время шло гораздо быстрее, чем «снаружи». Поэтому во время полета экипаж и пассажиры должны были находиться в криогенном сне, а после каждого полета корабли должны были становиться на техобслуживание, для ремонта и замены изношенных узлов. В добавок сейчас корабль, на котором летел Рэй, выполнял маневр стыковки с космической станцией, и гравитация, создаваемая тягой двигателей, то пропадала, то появлялась вновь. Рэя не тошнило только потому, что его желудок был совершенно пуст — в криогенный сон он должен был погрузиться настолько полностью чтобы избежать неприятных последствий.

Несмотря на плохое самочувствие, Рэй все же добрался до обзорной галереи, чтобы посмотреть на звездную систему, куда он только что прибыл. Сквозь поляризующую ставню, затемнявшую яркий свет, в окно галереи смотрела одна из звезд системы Поррима — Рэй знал, что Поррима или Гамма Девы — двойная звезда, и каждая из составляющих её звезд ярче его родного Солнца. Единственной обитаемой планетой в системе Гамма Девы был спутник газового гиганта, который его обитатели называли Милела. Сейчас сквозь большое стеклянное окно Рэй мог видеть и одну из звезд Гамма Девы, и заполнивший почти всё небо газовый гигант Осирис, и Милелу, с виду так похожую на его родную Землю, и орбитальную станцию «Вирджиния», к которой сейчас приближался корабль.

Наконец, космическое судно пришвартовалось к станции, и через внутреннюю связь передали сообщение пассажирам о необходимости направиться с вещами к стыковочным отсекам для прохождения таможенного контроля. Тут новоприбывших ждало неожиданное: в стыковочном отсеке их встретил темнокожий человек средних лет, похожий на альчибианца, как представлял их себе Рэй. Он даже не был уверен, мужчина это или женщина. И он был не в декомпрессионном комбинезоне, которые обычно носят жители космических колоний, а в самом настоящем бронированном скафандра военного образца — Рэй даже вспомнить не мог, когда он последний раз видел человека в таком бронескафандре, кроме как в голокине. Пассажиры остановились, не меньше Рэй удивленные зрелищем встречающего их военного, а тот громким голосом заговорил:

— Добро пожаловать в систему Поррима, уважаемые пассажиры! Меня зовут капитан Райбо, и для предотвращения некоторых возможных... эксцессов я должен сделать небольшое объявление. Многие из вас, вероятно, прибыли сюда, привлеченные слухами о том, что на Порриме много красивых женщин, и среди порримианок можно найти себе невесту или жену. Так вот: забудьте об этом прямо сейчас. Не ожидайте, что местные жительницы будут вешаться вам на шею просто потому, что вы мужчины, и скорее всего, они просто не поймут вас, когда вы попытаетесь к ним подкатить. Лучше всего было бы прямо сейчас отправить обратно тех из вас, кто прилетел сюда, чтобы поухаживать за местными жительницами, но это — капитан усмехнулся — слишком дорогое удовольствие. Поэтому администрация станции "Вирджиния" просит вас выполнять те работы, ради которых вы сюда прилетели, и не провоцировать конфликты между землянами и порримианками. Желаю вам плодотворного труда!

По среди пассажиров пронесся недовольный шепот и разочарование - Рэй заметил, что здесь действительно было не мало тех, кто прилетел на Порриму именно для того, о чем говорил капитан. Молодой человек уже знал, что у жителей Милелы соотношение мужчин и женщин составляет примерно один мужчина к двадцати женщинам или даже меньше. Рэй лишь усмехнулся - он-то на самом деле прилетел на Порриму работать, а не ухаживать за порримианками... но предупреждение капитана он принял к сведению.

Пока Рэй, успешно прошедший таможенный контроль, пытался ориентироваться на новом месте и пытался понять, куда ему нужно идти, он рассматривал обитателей станции. Тут были и обычные мужчины и женщины, и андрогинного вида люди - вероятно, альчибианцы - и иногда попадались высокие плечистые женщины - это, очевидно, были коренные порримианки. Все они были со смуглой кожей, загоревшей под двумя яркими солнцами Порримы - впрочем, через несколько месяцев генная терапия должна была начать действовать, и собственная кожа Рэя тоже должна была потемнеть, адаптируясь к яркому свету двойной звезды. И несколько раз Рэй замечал военных в бронескафандрах - похоже было, будто здесь военных больше, чем в каких-либо других местах, где Рэю доводилось бывать раньше. Ещё непривычным было яркое освещение: глаза уроженцев Порримы были привычны к яркому свету их двойного солнца и плохо видели в темноте, а Рэю яркий электрический свет во внутренних отсеках «Вирджинии» казался слишком резким - но со временем генная терапия должна была позволить ему адаптироваться и к этим условиям.

Новый руководитель Рэй, пожилой мужчина с серьезным выражением лица, принял документы из рук молодого парня и просмотрел их внимательно, бормоча про себя:

— Рэймонд Арчер, так-так-так, место рождения, трам-пам-пам, Земля, окончил Космоинженерную Академию Лунограда по специальности, турум-турум, невесомый инженер... Что же, прилетел сюда чтобы найти себе подходящую девушку из местных? — старший инженер поднял взгляд на Рэя и усмехнулся искривленно.

— Ни в коем случае, сэр, — ответил юноша без обиды. На самом деле, когда молодой парень прилетает в звездную систему, где славятся своей красотой молодые женщины по слухам, то сразу начинают подозревать его в этом. — Мне просто выпала возможность работать именно здесь. Видимо, всех самых заядлых ловеласов раскидали по другим местам, а меня отправили сюда, — попытался пошутить он (инженер в ответ снова усмехнулся). — А что, из-за парней, старающихся ухаживать за красавицами, здесь возникают проблемы? — задал Рэй интересующий его вопрос.

— Ну, как сказать... — проворчал в ответ старший инженер. — Красавицы — у них же мужчин совсем мало, они даже и не знают, как с ними нужно обращаться. И да, бывает, что из-за какого-нибудь ловеласа приходится вызывать патруль...

— Поэтому тут так много военных, да? — задал Рэй второй интересующий его вопрос.

— А-а, тут на самом деле другое, — махнул рукой инженер. — Просто тут же меньше ста световых лет до Денеболы, вдруг тамошние жители решат навеститься в гости, — Рэй кивнул: он знал, что если на Порриме на одного мужчину приходится пара десятков женщин, то на Денеболе или Бете Льва все наоборот — несколько десятков мужчин на одну женщину. — Администрация колонии думает, что денебольцы с порримианками либо подерутся, либо не поймут друг друга и... тоже подерутся.

— Невероятно, такие шансы настолько велики? — удивился молодой человек.

— Ну, кто знает, но администрация решила предусмотреть все возможные ситуации. Понимаешь, если вызвать помощь после того, как мужики с бабами подерутся, то когда она доберется до сюда, будет уже слишком поздно. Да и порримианцы не так развиты технически, как другие расы: без нашей помощи их просто помутят... Ну ладно, — инженер внимательно посмотрел на парня. — Давай проверим, что тебя там в КИАЛе научили... Ты как успел прийти в себя после полета?

Рэю выдали рабочий скафандр, инструменты, страховочный трос, старшего напарника и отправили на внешнюю обшивку станции — выполнять проверочное задание (юноша успел прийти в себя после криогенного сна и перекусить после прибытия на станцию, поэтому ему не пришлось работать на полную). Его работа как нуль-гравитационного инженера заключалась в ремонте и техобслуживании внешних обшивок космических станций и кораблей в условиях космического вакуума и невесомости. Для неподготовленного человека такая работа была бы смертельно опасна: «Вирджиния» вращалась вокруг своей оси, создавая искусственную гравитацию на борту, и центробежная сила могла бы выбросить неосторожного инженера в космическое пространство. Поэтому у инженера ...

 

всегда должны быть реактивный ранец, магнитные ботинки, страховочный трос, пристегнутый к одной из скоб на обшивке станции, и инженеры всегда работали как минимум в парах, чтобы напарники могли помочь друг другу в случае возникновения чрезвычайной ситуации. Со своим тестовым заданием Рэй успешно справился — такие задачи он не раз выполнял во время учебы в КИАЛе, и у него даже как следует не закружилась голова, несмотря на то, что еще недавно он чувствовал себя не важно после криогенного сна.

— Пoхoжe, вы прoдoлжaетe учиться тут нa Луне, — сказал старший инженер, радостно встречая Рэя. — Таким образом, ты говоришь, что прилетел не для свиданий с девушками? — Он вновь изучающе посмотрел на молодого человека. — Хорошо: тогда я найду тебе в пару девочку из местных. Она ещё молода, достаточно неопытна, но ты, будучи таким хорошим учеником, научишь ее как следует.

Первой мыслью Рэя, когда он увидел новую напарницу, было «А она милая». Среди других порримианок, высоких и длинноногих (в том числе из-за того, что на Милеле гравитация была ниже земной), плечистых и полногрудых, эта девушка выглядела невысокой и хрупкой, но вполне симпатичной - словно более женственной чей другие порримианки. У неё были характерные для порримианок смуглая кожа, жгуче-чёрные волосы и карие глаза, привычные к яркому свету двойной звезды, с несколько узким разрезом и длинными ресницами - эти глаза понравились парню больше всего. Рэй слегка смутился, вспоминая, что он уже всем пообещал, что прилетел на Порриму совсем не для того, чтобы ухаживать за местными девушками, но когда ему сразу дают в пару такую симпатичную девушку...

— Привет,— улыбнулся Рэй порримианке, преодолевая, наконец, смущение. — Я Рэй, меня назначили тебе в пару,— говорил он на порримианском, который он успел выучить перед полетом на Гамму Девы. Гипнобучение позволяло гораздо быстрее изучать многое, в том числе языки - однако хотя оно позволяло «загрузить» в память человека такие вещи как формулы, исторические даты или словари инопланетных языков, с его помощью нельзя было научиться выстраивать логические связи между разрозненными фактами, и потому гипнобучение всегда должно было сочетаться с обычным обучением.

— Можешь разговаривать на понятном языке, — улыбнулась девушка на общепринятой разговорной речи. — Меня зовут Нюра.

— Красивое имя, — улыбнулся Рэй — и сразу же исправил себя: не слишком ли это похоже на комплимент? И как порримианки реагируют на комплименты? Впрочем, похоже было, что Нюра смутилась, как и он, из-за чего зависла несколько неловкая пауза...

— Я уже слышала, что тебя назначили моим напарником, — наконец, первой нарушила паузу Нюра. — Ты только что прилетел с родины землян, да?

— Да, — кивнул парень. — А ты давно на «Вирджинии»?

— Я на станции живу уже около двадцати канья, — вспомнила (и пройденное гипнобучение) услужливо подсказали Рэю, что это порримианская мера времени, равная периоду обращения Милелы вокруг Осириса, примерно эквивалентная земному месяцу. — Но большую часть этого времени я жила в порримианском секторе, училась там... Так что можно сказать, что здесь я совсем недавно, — девушка слегка смущенно улыбнулась.

— А раньше ты не была за пределами своей планеты? — спросил Рэй (девушка кивнула в ответ). — А я сам родился на Земле, потом учился на Луне... — тут он слегка запнулся, вспомнив, что у Милелы нет спутника, подобного Луне, что она сама — спутник Осириса. — Слушай, как бы тебе объяснить, что такое Луна?

Повод для разговора мгновенно нашелся: Рэй принялся рассказывать Нюре про Луну, про фазы луны («Если бы ты видела, как это красиво!»), потом пришлось рассказать подробнее про дни и ночи (на Милеле, освещаемой двумя солнцами, очень редко становилось совсем темно). Потом Нюра принялась рассказывать юноше про свою родную планету: одна сторона Милелы всегда была повернута к Осирису (который порримианцы называли Алой), который то закрывал для своего спутника свет одной из звезд, то снова приоткрывал его («А если бы ты видел, как солнце восходит над Алой!»), и на Милеле не было суток в земном понимании. Потом юноша и девушка начали рассказывать друг другу про природу своих родных планет: Рэю было интересно, когда же обитатели Милелы спят, — и оказалось, что они могут бодрствовать или спать либо отдыхая по несколько часов, либо бодрствуя несколько земных суток и затем засыпая на много часов.

Рэй и Нурa работали вместе уже несколько канья («Вирджиния» жила не по земному, а по местному, порримианскому времени, и Рэй постепенно привыкал «думать» в порримианских единицах времени). Нурa оказалась немного сдержанной, скромной девушкой, которая, возможно, из-за своей небольшой физической силы (по сравнению с другими порримианками) и характера считалась «серой мышкой» или «омега-самкой». Вероятно, именно из-за этого она решила переселиться с Милелы на «Вирджинию». Впрочем, девушкой она была сообразительной, дело свое знала хорошо, а чего не знала, тому быстро училась. Чем дальше, тем отчетливее Рэй понимал, что Нурa нравится ему как девушка, но тематике отношений полов он в разговорах с ней старался избегать. Отчасти из-за того, что не знал, как порримианка отреагирует на это, отчасти из-за боязни, что другие инженеры подумают, что он, Рэй, утверждавший, что он прилетел сюда не для того, чтобы ухаживать за инопланетянками... а сам сразу же влюбился в симпатичную темнокожую порримианку.

В тот день они снова работали на внешней обшивке станции, устраняя неисправность в работе одной из антенн радиосвязи. Нурa сидела на мачте антенны, торчавшей на несколько метров над корпусом станции, а Рэй стоял «внизу», прилепившись магнитными ботинками к обшивке, подавал ей инструменты и детали. Всё шло нормально... пока внезапно девушка не выронила инструмент, которым она работала, и тот не «ускользнул» прочь от станции, а потом — Рэй показалось, будто у девушки закружилась голова — она сама не оторвалась от мачты и не начала медленно, словно потеряв сознание, удаляться от станции в космическое пространство.

— Нура! — в ужасе вскрикнул Рэй в микрофон радиосвязи. И бросился к медленно разматывающемуся на глазах страховочному троcу девушки — точнее, хотел броситься, но вместо этого медленно пошёл, тяжело ступая магнитными ботинками, чтобы самому не улететь следом за Нурой. Шаг, ещё шаг — каждый из них казался парню вечностью, но спустя бесконечно долгие несколько секунд он ухватился за троc — тот натянулся в его руках, словно пытаясь оторвать Рэя от обшивки и утащить вслед за Нурой, но магниты держали юношу крепко, трoс перестал разматываться, и Нура больше не удалялась от станции.

— Арчер, что у вас происходит? — раздался в наушниках радиосвязи голос диспетчера. — Доложите обстановку!

— Мой напарник потерял сознание и едва не улетел в э**ий космос! — крикнул в эфир Рэй, которому было не до выбора слов. — Ситуация под контролем, — говоря это, он постепенно сматывал троc, притягивая Нуру к себе, — но нам нужно вернуться!

— Я в порядке! — раздался в эфире слабый голос Нуры. — Готова продолжать работу.

— Ни**я ты не в порядке! — возмутился Рэй, продолжая тянуть троc. — Мы возвращаемся! И Нуре нужен доктор!

— Понял вас, Арчер, — ответил голос диспетчера. — Возвращайтесь внутрь станции, вместо вас выйдет другая группа. Медики скоро прибудут к шлюзу.

Поддерживая девушку, Рэй вместе с ней вошел в шлюз, герметичные двери закрылись, и шлюз начал наполняться воздухом. Когда, наконец, можно было снять шлемы рабочих скафандров, Рэй с тревогой посмотрел на девушку — её лицо слегка вспотело, и дышала она часто из-за пережитого страха, но юноша не мог понять, нормально ли она себя чувствует.

— Извини, что... заставила испугаться, — сказала Нура, перехватив на себе взгляд юноши. — Я, кажется, действительно плохо себя чувствую...

— Ты не представляешь, насколько я испугался! — совершенно искренне ответил Рэй. — Слушай, а у тебя случайно не месячные? — насколько он знал, на «Вирджинии» месячные были вполне законным основанием для женщины не выйти на работу.

— Не знаю... — неуверенно ответила девушка, словно прислушиваясь к своему организму. — Может быть... не уверена. Да вон врачи бегут — сейчас все выяснится, — к открывшимся дверям шлюза действительно уже спешили люди в белых комбинезонах.

Всё то время, что врачи занимались медицинским осмотром Нуры, Рэй нетерпеливо мерил шагами пол перед дверями медотсека. Наконец, двери открылись, и оттуда вышла Нура — слегка напуганная, но обрадованная тем, что все обошлось, и женщина-врач.

— Ничего страшного, обычный предменструальный синдром, наложившийся на не очень качественную пищу и воздействие невесомости, — сказала врач. — От работы вы на ближайшие дни освобождены, присмотрите уже за своей напарницей, — и она взглянула на Рэя так, будто уже успела догадаться о его чувствах к Нуре. — Главтех просил передать, чтобы вы берегли себя: люди гораздо ценнее, чем то вы там ремонтировали.

Когда Рэй с Нурой остались вдвоём (если не считать случайных людей, шедших туда-сюда по коридорам станции), юноша решился-таки сказать девушке, из-за чего он так переживал:

— Нура... пожалуйста, береги себя, — на выдохе произнес он, глядя прямо на девушку. — Я знаю, что тебе это уже много раз успели сказать, но если бы с тобой что-нибудь случилось, я переживал бы сильнее всех. Я бы просто сошел с ума, если бы ты погибла!

— Не стоит из-за меня сходить с ума! — испуганно и удивленно запротестовала Порримианка. — Зачем ты стал бы сходить с ума, если бы со мной что-то случилось?

— Потому что... — Рэй нашел воздуха в груди и выдохнул: — Ты мне нравишься, — но, увидев непонимание и удивление на лице девушки, сказал как есть: — Я люблю тебя.

Однако лицо Нуры стало только ещё более удивленным.

— Н-но... — нерешительно произнесла девушка. — Разве мужчина может любить женщину?

— А как же иначе? — теперь настала очередь Рэя удивляться в ответ.

— Ну... — начала неуверенно объяснять девушка, — любовь, если мы понимаем под этим словом одно и то же, это когда женщина любит женщину... когда они друг другу как самые близкие друзья и даже больше...

Рэй никогда не задумывался об этом раньше, но ему пришлось признать, что это совершенно логично, что жительницы Милелы практикуют лесбиянство (если он правильно понял слова Нуры), что иначе, наверное, и быть не могло.

— А мужчины у вас, что, любят мужчин? — спросил он, пытаясь разобраться в этих инопланетных отношениях полов.

— Н-ну... — девушка замешкалась. — Я не знаю... наверное, у вас с этим совсем по-другому... — нерешительно произнесла она. — У нас считается, что мужчины вообще не могут любить. Что это противоестественно: ведь мужчина должен оплодотворить как можно больше женщин, а если он будет любить только кого-то одну, он не сможет оплодотворять других женщин...

В голове Рэя, шокированного таким откровением, немедленно возник образ мужчин-порримианцев, которых их женщины держат в полурабском состоянии, заставляя их заниматься сексом с как можно большим количеством женщин, а если они осмеливаются влюбиться в какую-нибудь одну женщину и сбежать с ней... тут воображение Рэя решило, что это слишком страшно, чтобы пытаться себе представить. Юноша с возмущением подумал, что прежде он был о порримианцах лучшего мнения, пока не пытался узнать их с этой стороны. Но, наверное, Нура была не виновата в том, что её соплеменницы именно такие...

— У нас, жителей Земли, все наоборот! — начал объяснять Рэй. — У нас считается, что противоестественно женщине любить женщину, а мужчине мужчину, потому что от такой любви не может быть детей.

— Подожди... а что тут делают дети? — возразила Нура, пытаясь сама разобраться в инопланетных для неё отношениях полов. — Любовь и... размножение — это же разные вещи! Или... у вас, землян, эти вещи связаны?

Подожди, тогда ты только что сказал, что хочешь от меня детей? — она уставилась на Рэя взглядом, в котором смешались удивление, испуг и... радость.

Рэй замешкался: он, разумеется, не был готов к настолько серьезным отношениям... но как объяснить это Нуре так, чтобы она это поняла?

— Честно говоря, я не планировал заводить детей так сразу... — он натянуто рассмеялся. — Но потом, когда мы оба будем готовы — почему нет? — он улыбнулся девушке.

— Но... — неуверенно и жалобно ответила она. — У меня же плохие гены... Если у нас будут дети, они вырастут слабыми и больными...

— Кто тебе сказал такую чушь? — опешил юноша.

— Ну... мне всегда это говорили... Что я... слабачка, что мне никогда не позволят иметь детей...

В голове юноши мелькнула догадка: так вот откуда эта казавшаяся ему трогательной скромность и стеснительность девушки! Выходит, ей все с детства внушали, что у неё плохие гены, что у неё никогда не будет детей, и черт знает что ещё? Над ней смеялись из-за её низкого роста и изящного телосложения? И не от своих соплеменниц ли она бежала сюда, на "Вирджинию"?

— Нура, — произнёс Рэй. — Не говори чепуху! Ты нормальная девушка, у тебя совершенно здоровые гены! Ты работаешь нуль-гравитационным техником — у тебя все в порядке с техническими навыками, с мышлением, с координацией движения, с этим, как его, вестибулярным аппаратом! Да из тех твоих сородичей, у кого "хорошие" гены, половина не смогла бы работать так хорошо, как ты! И у нас будут совершенно здоровые дети, а если где гены будут не такими хорошими — там разберется земная медицина!

Юноша привлек ее внимание и она не могла поверить его словам. Затем, полна эмоций, она бросилась к нему на шею.

— Ты такой замечательный! — сказала она с чувством. Но потом отпустила его и, печально проговорила: — Но нам все равно не разрешат иметь детей...

— А разве нам нужно для этого разрешение? — не понял Рэй.

— Ну... у вас, наверное, это как-то иначе, но у нас есть ограничения на рождение детей, — снова стала объяснять Нура. — Потому что если бы все рожали и воспитывали детей, то некому было бы работать, кормить тех, кто воспитывает детей... У нас так: несколько раз в джанга (то есть в период обращения Осириса вокруг своей звезды, равняющийся нескольким земным годам), проводятся праздники, игры, состязания, на которых выбирают самых сильных, умных и красивых женщин, которым будет позволено спариваться с мужчинами. Потом эти женщины рожают детей и кормят их, а другие платят особый налог, на который содержатся те женщины, которые растят детей. И... когда на Милеле появились люди с других планет, то были введены ограничения на "союзы" с инопланетянами: чтобы вступить в союз с мужчиной другой расы, женщина должна получить специальное разрешение. А у вас как это делается?

— Ну... — ответил Рэй, пытаясь осознать эту информацию. — У нас никто не может никого заставить вступить в брак или запретить вступать в брак... ну, кроме родственников "брачующихся", — поправился он и улыбнулся. — У нас если женщина и мужчина любят друг друга, они сами принимают решение, сами вступают в брак... и обычно, пока женщина растит ребёнка, мужчина обеспечивает и её, и ребёнка. Хотя, конечно, правительство иногда поддерживает материально женщин с детьми... например, если с мужчиной что-то случилось, или если женщина — многодетная мать... или, если мужчина бросил женщину с детьми, его можно решением суда заставить обеспечивать женщину... А что, разве если бы всем женщинам было бы разрешено... спариваться по своему желанию, они бы все бросились это делать? — задал он интересующий его вопрос.

— Итак... — Нура, кажется, также была немного ошеломлена, — быть матерью — это почетно! Это значит, что тебя признали одной из лучших, достойных! Это как стать подобной Богине! — по справедливости сказать, Рэй редко слышал от Нуры упоминания о ...

 

Богине и не вникал в особенности порримианской религии. — В конце концов, тебя будут кормить и одевать и заботиться о тебе, пока ты будешь кормить ребенка.

— А у нас не все девушки мечтают стать матерями... — засмеялся Рэй, задумавшись про себя, что какие-то положительные стороны у порримианцев тоже есть. — Ну ладно, детей нам завести, я так понял, сразу не позволят — но мы и не будем торопиться... — он слегка помолчал перед следующим вопросом: — А когда две женщины вашей расы любят друг друга, что они делают вместе?

— Ну... проводят время друг с другом, вместе развлекаются... — принялась перечислять Нура, — дарят друг другу подарки... обнимаются, целуются и... занимаются сексом.

— Тогда, раз уж тебя по состоянию здоровья освободили от работы, я предлагаю нам вместе всем этим заняться! — энергично проговорил Рэй. — С поцелуями можно начать прямо сейчас!

Девушка слегка покраснела при этих словах, но затем смущенно улыбнулась юноше, и они, обнявшись прямо посреди коридора станции, жарко поцеловали друг друга.

***

Рэй и Нура ходили на свидания уже несколько дней, пока они были освобождены от работы. Поначалу Рэй пытался скрыть это от сослуживцев, но долго хранить их отношения в тайне у него не получилось — однако другие инженеры самое худшее подшучивали над парнем. Нура поначалу чувствовала себя непривычно рядом с мужчиной-землянином (когда Рэй попытался подарить ей цветы, она просто не знала, что с ними делать), но постепенно "раскрывалась". Из разговоров с ней Рэй узнал, что у Нуры была когда-то любовь с другой женщиной, и был опыт лесбийского секса, но Нура и ее возлюбленная расстались, когда Нура поняла, что для своей любимой она — не более чем мимолетное развлечение.

Наконец, когда Нора сообщила, что у нее закончились месячные и на следующий день она сможет выйти на работу, Рэй решил, что пришло время. Он провел всю вечеринку с девушкой по развлекательному сектору станции и затем отвел ее к "комнатам для влюбленных" - специальному месту, где влюбленные пары могли бы быть вместе и провести время. (И сам Рэй и Нора разделяли комнаты с другими людьми, так что быть вместе в одной из их комнат было бы сложно). Нора, вероятно, уже догадалась, куда и зачем ведет ее юноша, но позволила ему провести себя туда. Рэй был нервничает: он боялся, что у Норы никогда не было секса с мужчиной (конечно же не было!), что она вообще не знает каково это - секс с мужчиной, что для порримианок секс между двумя женщинами и секс для размножения - это абсолютно разные вещи, наконец, что порримианка, наверное, вообще не возбуждает мужское тело... Насчет последнего Рэй сам соглашался, что женское тело привлекательнее мужского, и перед роковой встречей решил предпринять предосторожности и... удалить волосы на своем теле (к счастью, он и не был особенно волосат от природы).

Когда дверь комнаты закрылась за ними, они обнялись и прижались друг к другу, начали целоваться. Однако Рэй все еще был не до конца уверен в том, что девушка хочет то же самое, что и он. Оторвавшись от губ Норы, спросил:

- Нора... ты разрешишь мне... заняться с тобой сексом?

- Конечно,- девушка сама явно была смущена, но согласилась. И она снова припала к губам юноши.

- Тогда... давай я раздену тебя,- ответил Рэй, оторвавшись от губ своей любимой. И со её молчаливого согласия начал расстегивать на ней комбинезон. Под ним оказалось что-то вроде нижней рубашки и коротких штанов, под ними - непривычное для землянина "нижнее белье" в виде двух полосок ткани, каким-то хитрым образом обмотанных вокруг груди и бедер девушки. Когда эти полоски были размотаны, Рэй слегка отстранился от девушки, чтобы полюбоваться её телом - смуглым, худощавым, таким трогательно хрупким, с маленькой, но красивой грудью и треугольником черных волос на лобке. Юноша уже хотел мягко опустить девушку на кровать, когда Нора вдруг произнесла:

— Пожалуйста, раздевайся тоже... Я хочу посмотреть на тебя...

С некоторой задержкой Рэй начал снимать одежду. Его физическая форма была достаточно тренированной, без выдающихся мышц, но и без лишнего жира (и теперь уже без лишних волос), все еще с довольно бледной кожей по меркам порримианцев. Вскоре юноша остался в одних трусах, а девушка рассматривала его обнаженное тело — видно было, что она впервые видит голого мужчину, и это зрелище ей непривычно... но все же нравится. Наконец, после короткой паузы Рэй снял с себя и трусы, и Нура уставилась на его пока еще не эрегированный член с удивлением, любопытством и интересом в глазах — похоже было, что раньше она видела член разве что в разрезе, в учебниках по биологии. Несколько секунд юноша стоял, а девушка молча смотрела на него, но, наконец Рэй подошел к Нуре и вновь обнял ее и поцеловал. Он начал ласкать ее нежно, целуя лицо, шею, лаская пальцами ее маленькую грудь и ощущая, как девушка постепенно расслабляется от этих ласк. А когда юноша нежно обхватил губами ее темный сосок, девушка не смогла сдержать стона удовольствия. Рука Рэя тем временем скользнула между ног девушки, находя ее лоно — уже такое влажное и горячее, но узкое: туда едва пролазили два пальца юноши. Рэй опасался причинить боль своей возлюбленной и, прошептав "Расслабься, мне нужно будет тебя подготовить", начал массировать стенки влагалища изнутри — он не знал как следует, как это нужно делать, но надеялся на интуицию. Пальцами Рэй иногда чувствовал тонкую перегородку девственной плевы (разумеется, Нура была еще девственницей), постепенно он смог ввести уже три пальца, потом четыре. Нура же громко стонала от прикосновений своего любимого, выгибаясь всем телом навстречу его ласкам, и юноша чувствовал, что она уже готова к тому, чтобы он овладел ею, что она, не зная этого сама, жаждет этого. Для этого Рэю потребовалось на несколько секунд оторваться от своей возлюбленной, чтобы достать презерватив...

— Что это?! — с удивлением и легким испугом спросила Нура, заметив неизвестную вещь в руках своего возлюбленного.

— Это... нужно, чтобы ты не забеременела, — постарался объяснить Рэй. — Мы же не хотим заводить детей прямо сейчас? В первый раз это будет немного больно: потерпи немного... И будет немного крови — это не смертельно, — предупредил он девушку, надевая презерватив. Закончив с этим, он снова обнял девушку, чувствуя, как сильно бьется ее сердце, мягко опустил ее на кровать, нежно поцеловал... а затем осторожно вошел в нее. На мгновение его член остановился, упершись в девственную плеву, а затем толчок — и из уст Нуры вырвался вскрик, когда член юноши прорвал эту преграду, вторгнувшись в ее еще недавнее девственное лоно.

— Всё хорошо, это не страшно... — попытался юноша успокоить девушку, нежно целуя ее. Немного дав девушке попривыкнуть к новым ощущениям, он принялся двигаться внутри нее, и из уст Нуры вырвался новый стон, уже не боли, а наслаждения. Он начал медленно, постепенно делая точки все сильнее и сильнее — и Нура отзывалась на эти движения громкими стонами и со временем начала двигаться навстречу своему любовнику — потом попробовала увеличить темп, двигаясь все быстрее и быстрее, — и Нура завизжала громко и протяжно, вцепившись пальцами в спину юноши. Рэй чувствовал возбуждение своей возлюбленной, и от этого его собственное возбуждение еще больше выросло, он овладевал своей возлюбленной все с большей и большей страстью. Наконец, он почувствовал, что приближается к оргазму, — и замер внутри своей возлюбленной, чувствуя, как сперма пульсирующими толчками изливается из его члена, а затем сам восстанавливая дыхание после страстного секса и прислушиваясь к дыханию Нуры.

— Как дела? — нежно поинтересовался он у своей возлюбленной.

— Это... совсем не похоже на интим с женщиной, — неуверенно ответила она, словно прислушиваясь к ощущениям своего тела. — Но это было... очень хорошо, только немного больно вначале. Значит, вот что испытывают женщины, когда спариваются с мужчинами?

— Не знаю, насколько ваши, порримианские мужчины хорошие любовники... — засмеялся Рэй и поцеловал девушку. — Ты... испытала оргазм? — спросил он девушку — та, подумав секунду, отрицательно покачала головой. — Тогда у нас ещё есть время это исправить! — он засмеялся снова и крепче прижал свою возлюбленную к себе, целуя её.

***

После той их первой ночи прошло уже несколько канья — Рэй уже даже приблизительно не знал, сколько времени прошло на Земле: из-за неизбежного искажения восприятия времени при межзвёздных путешествиях полностью синхронизировать время в разных звёздных системах было практически невозможно, и каждая звёздная система жила по своему времени. Рэй и Нура уже давно были парой: порримианка постепенно привыкла к земным «ритуалам ухода», и Рэй чувствовал, что она, ещё недавно не знавшая о любви между мужчиной и женщиной, отвечает на его любовь. Начальство молодых людей безо всяких просьб с их стороны предложило им, раз уж они встречаются, переселиться двоим в одну комнату на станции, и в этой комнате землянин и порримианка ночами предавались страсти. Рэй и Нура постепенно пробовали все новые и новые ласки и позы, юноша узнавал больше о чувствительных местах и любимых ласках своей возлюбленной, а та узнавала все больше о сексе между мужчиной и женщиной.

В тот день Нура почему-то чувствовала себя не совсем хорошо, и Рэй предложил ей обратиться к врачу (он уже успел понять, как может закончиться недуг при их работе с Нурой). Когда девушка наконец вышла из медотсеков, Рэй с испугом заметил, что ее загорелое лицо словно побледнело.

— Рэй... — неуверенно произнесла она. — Я должна сказать тебе... в общем, я беременна.

Первой мыслью юноши было "как же это я умудрился, где недоглядел?". Потом он подумал, что не хотел становиться отцом прямо сейчас. Но потом в голове Рэя мелькнула мысль, что что-то здесь не так...

— Подожди, ты не рада? — спросил он. — Я думал... мне по твоим рассказам казалось, что вы, порримианки, должны быть рады становиться матерями...

— Да, но я забеременела без разрешения жриц! — в голосе девушки звучал неподдельный страх, граничащий с отчаянием. — Теперь мне должны будут... — она запнулась, словно подбирая слово, которое звучало бы не слишком страшно, — прервать беременность, а меня саму предать суду. Потом меня отправят в исправительную колонию... по крайней мере, в наше время за это не казнят, как раньше, — она попыталась улыбнуться, но ей удалось выдавить из себя лишь жалкое подобие горькой усмешки. — А с тобой... я не знаю, смогут ли они что-то с тобой вообще сделать — ты, наверное, как это называется, вне их юрисдикции...

Рэй ощутил страх вслед за девушкой: даже если с ним порримианские жрицы действительно ничего не могли сделать — они собирались осудить его возлюбленную, убить их общего ребенка, только за то, что они нарушили какие-то их идиотские законы! В голове парня мелькнула мысль, что можно было бы просто сделать Нуре аборт, никому ничего не говоря, и решить таким образом все проблемы разом... но Рэй почувствовал вдруг, как в нем закипает злость, вытесняя страх. Какое право имеют эти жрицы с отсталой планеты разрешать или запрещать им с Нурой иметь детей или любить друг друга?! Нет, решил юноша, он не сдастся!

— Не тревожься, — уверенно сказал он, положив девушке руки на плечи. — Всё будет хорошо: я не дам тебя в обиду. Я сделаю всё возможное, чтобы защитить тебя... и нашего ребёнка.

Мысленно Рэй перебрал несколько вариантов, к кому в таких случаях нужно обращаться. Подумав немного, он решил отправиться прямо к консулу Земли: межрасовые отношения — это должна была быть его сфера. Нуру он решил взять с собой, чтобы не оставлять девушку наедине со своими страхами.

Посетителей в консульстве почти не было, и секретарь консула — средних лет женщина со смуглой, как у всех обитателей Гаммы Девы, кожей — приняла их без отлагательств. Рэй поторопился сразу изложить суть проблемы:

— Понимаете, я встречаюсь с девушкой с Милелы, — он указал на Нуру, — и только что она сообщила мне, что беременна. Она сказала мне, что по законам её расы женщина не имеет права забеременеть без разрешения жриц...

— Понимаю, — кивнула секретарь. — В случае несанкционированной беременности порримианке должен быть сделан аборт, а сама она — приговорена к нескольким годам исправительных работ. Что ж, вы не первый, у кого возникает эта проблема... Кто уже знает о беременности?

— Я, он... врач, делавший медицинское обследование... — ответила Нура, — и вы...

— В таком случае возможно прервать беременность, не ставя никого в известность, и сделать вид, будто её никогда не было. Но вы, конечно, можете не согласиться с таким решением...

Рэй переглянулся с Нурой, а затем спросил:

— А есть другие варианты? — вообще-то эта мысль уже приходила молодому человеку в голову, но он её отбросил с негодованием: ладно бы речь шла просто о случайной беременности, но здесь какие-то жрицы намеревались решать вместо них с Нурой, имеют они право родить ребёнка или нет!

— Разумеется, — согласилась секретарь. — Ваша... возлюбленная может получить гражданство Земли, что освободит ее от законов ее народа. У вас есть знакомые среди представительниц вашей расы, проживающих на станции? — спросила она Нуру.

— Близких не так много... — неуверенно ответила девушка. — Но я жила достаточно долго в порримианском секторе станции, и там есть те, кто меня знает...

— Дело в том, что если вы возьмете гражданство Земли из-за неправомерной беременности, то может возникнуть опасность со стороны ваших соплеменниц, — объяснила секретарь. — Военные, размещенные на станции, должны предотвращать подобные инциденты, но уже было два таких случая.

— Понятно, — ответил Рэй (при этом он отметил про себя, что его мнение о порримианцах упал еще на пару позиций). — А есть третий вариант?

— Да, есть третий вариант. Ваша возлюбленная может получить гражданство Земли, и вы можете увезти ее из системы в другую звездную систему. Где вы родились? — секретарь посмотрела на молодого человека.

— На Земле, — кратко ответил тот.

— Например, вы можете увезти ее на Землю. Но это должно быть очень ответственное решение, потому что вам придется взять на себя полную ответственность за нее — и за ее ребенка, — секретарь внимательно посмотрела на Рэя, и тому показалось в этом взгляде что-то... человеческое, не такое, как те канцелярские фразы, которыми сыпала секретарь.

Рэй посмотрел на Нуру, пытаясь угадать её мысли, а она посмотрела на него, и в её взгляде молодой человек увидел страх и надежду. И Рэй спросил, чуть-чуть улыбнувшись:

— Ну что, Нура, ты согласишься отправиться со мной на Землю?

— На Землю? — если девушка и колебалась, то только пару секунд. — Я не буду особенно тосковать о Милеле, если покину её. А ты — возьмешь меня с собой на Землю?

— Конечно, возьму! — ответил юноша. — И тебя... и нашего ребенка.

— Ну что же, процедура получения гражданства займет время, и если вы захотите передумать, у вас будет такая возможность, — предупредила секретарь, но в ее взгляде молодые люди увидели легкую улыбку.

***

Конечно же, Рэй и Нура покинули Порриму далеко не сразу: им нужно было пройти все необходимые процедуры оформления гражданства для Нуры, им нужно было предупредить начальство о том, что они увольняются (их общий начальник поворчал сперва, что молодые люди так внезапно бросают работу, но в итоге пожелал им удачи), им нужно было, наконец, дождаться межзвездного корабля, на котором они могли бы улететь в Солнечную систему. Плюс много разных мелочей: например, Нуре нужно было собрать необходимые вещи, нужно пройти обследование у врача, чтобы выяснить, перенесет ли плод криогенный сон (прогноз врачей, несмотря на опасения девушки, был обнадеживающим...). Когда Нуре выпала встреча с сотрудником земного консульства повыше рангом (Рэй, конечно, был рядом), юноша решил, что сейчас подходящая возможность задать давно беспокоивший ...

 

его вопрос...

— Вы совершенно уверены в том, что хотите увезти свою девушку на Землю? — задал сотрудник консульства, сидящий темнокожий мужчина, вопрос, который Рэй слышал уже не в первый раз.

— Я уверен, — категорично ответил юноша. — Я не оставлю её здесь.

— Вы тщательно обдумали своё решение? На Земле она окажется одна, на незнакомой планете, среди незнакомой ей расы, вдали от своей родины и своих близких. Если вы с ней поссоритесь или решите расстаться, вы не сможете так просто отправить её обратно на Порриму, выбросить как надоевшую вещь — (при этих словах Рэй принял обидное выражение лица). — Вы должны будете взять на себя полную ответственность за вашу девушку и за вашего ребёнка, помочь ей адаптироваться к земным условиям, помогать ей во всем — вы уверены, что хотите возложить на себя такую ответственность?

Сказать по правде, если бы у Рэя была возможность, он бы не стал брать на себя эту ответственность, но раз уж она выпала ему на долю, то отказываться он не собирался. Ведь речь идет не только о нем, но и о Нуре, его нежной, беззащитной, любимой Нуре. Разумеется, Рэй не стал озвучивать эти мысли чиновнику — он лишь категорически ответил: